Утром, когда медленно исчезающие звёзды, нарисованные на небосводе Южного полушария, как на декорациях театра кукол, стёрлись окончательно, компания, наконец, смогла выползти из пирамиды.
Сообщив родне место своей дислокации, ребята, спустились по высоким крутым ступеням и пошли искать выход, спугнув по пути парочку ящериц и маленькую древесную гадюку. Выход, естественно, нашелся, но приближался та-ак медленно! Оставшиеся метры дороги, казалось, лишили их последних сил. Ровная тропа словно засасывала в бурую слежавшуюся землю измученные ноги. Они не обращали внимания на шум и суету птичьего мира, радующегося утру, лучам солнца среди изумрудной листвы и отсутствию туристов. Им надо было дойти, и все.
У Ивана разболелась и сильно отекла сломанная рука, его подташнивало, он хотел лечь и в душ, именно в указанном порядке.
Хенрик, переполненный эмоциями до состояния ступора, просто шёл.
Только Димон, просканировав местность, мог бы как-то помочь своим товарищам, но не решался.
Перепрыгнув через ещё закрытый турникет и проигнорировав удивленные взгляды подъезжающих к месту работы служащих, грязная троица исследователей выкатилась на главную площадь перед музейным комплексом Чичен Ица и встала.
Там из побитого жизнью автобуса шумно высаживалась группа малорослых индейцев. В их темных глазах, косо расположенных на бронзовых физиономиях, таились (с точки зрения Димы) злоба и коварство. Одежда представляла собой достаточно ветхие рубашки и футболки, но на гладких угольно-чёрных и жестких, как щетина, волосах гордо восседали почти новые шляпы и кепки самых разных фасонов и расцветок.
Потомки суровых воинов с тотемными татуировками сейчас успешно маскировались под строителей демократического дружественного Соединённым Штатам Америки государства рабочих и крестьян. Эту великую мысль мог бы высказать Андрей Дмитриевич, но он находился где-то очень далеко, и ввиду отсутствия руководства путешественникам необходимо было решать насущные вопросы жизнеобеспечения самостоятельно.
Ванька не выдержал и подошёл к первому попавшемуся мексиканцу:
— Hotel, a lot of money, expensive hotel, take me quickly, — выпалил он гражданину.
Тот промолчал, переваривая информацию.
Иван дернул плечом, боль стрелой пролетела по уставшему телу и голова окончательно пошла в отрыв – мир перед глазами качнулся и пустился в кружение.
Он мешком уселся у ног Димона, а последний начал быстро о чем-то переговариваться с обступившими их аборигенами.
Наконец, сквозь гулкий шум в голове Ванька разобрал:
— Это Френсис. Он здесь родился и живет, — голос Димыча на фоне других звучал, как чарующая флейта. — Он говорит, что за нами может приехать его брат и за десять евро отвезти нас в отель для европейских туристов. Хенрик, у нас есть десять евро?
Хенрик оторвался, наконец, от созерцания Всемирного наследия ЮНЕСКО, включенного в список Новых семи чудес света, и лаконично сообщил:
— Есть. На карте. Нужен банкомат.
..Через полчаса их привезли в действительно хороший отель «Hacienda Kaan Ac» на окраине Вальядолида и, сняв «виллу с видом на сад», путешественники рухнули скошенными снопами… или поваленными деревьями… короче, спать.
Вечером, несмотря на протесты и белый цвет лица (больше от страха, чем от боли), Иван был отвезён в госпиталь и многострадальная рука наконец попала туда, куда должна была – в гипс. А заодно под инъекцию обезболивающего. После чего умиротворенно заткнулась. Жизнь налаживалась.
А когда после пива и больших сочных кусков мяса Димон осмелел настолько, что попросил Ивана разрешить ему самостоятельно принимать решения по спасению отряда, у младшего Курчатова появилась уверенность, что все будет хорошо.
— Только в рамках уголовного кодекса, — законопослушно хмыкнул сын служителя слепой Фемиды.
***
Ранним утром следующего дня Хенрик, лёжа в шезлонге, любовался окружающим пейзажем, полной грудью вдыхая запахи экзотических растений, щедро высаженных вокруг руками заботливых садовников. Птичья многоголосая трель, доносившаяся из глубины кустов и пропитанное яркой синевой безбрежное небо, похожее на далекий океан, создавали ему душевное единение с природой, которое индийские мудрецы прозвали сана́тана-дха́рма.
Он рассеянно посмотрел, как тропическое солнце торопливо поднимается над бесконечными Лакандонскими джунглями, хранящими в своих зарослях последних ягуаров и развалины городов древних забытых культур, простирающиеся от мексиканского штата Чьяпас через всю Гватемалу куда-то к Амазонии. Подумал о том, что экологи и «зелёные» врут про массовую вырубку кислородо-производящего клондайка в заповеднике Montes Azules… и что, кажется, смена часовых поясов его доконает. Он опять не выспался!
Давно проснувшийся инопланетянин Димон удрал — взламывать на стареньком отельном компьютере сеть нелегальной торговли изумрудами. Ещё вчера их пятикилограммовую добычу послали «pony express» неизвестно куда, и сегодня, по утверждению «мафиозо», они должны были получить «свой навар».
Ирен взывала к разуму из далекой турецкой действительности, требуя немедленного их возвращения и пугая долгими тюремными сроками. Мудрая жена как всегда была права.
Хенрик грустно вздохнул, позавтракал стаканом сока гуавы и двумя бананами, любезно принесенными вчера в номер, и пошёл к Ивану — уговаривать его на ещё одну авантюру… то есть небольшую, но крайне любопытную прогулку.
***
Ванька успел уже встать и одеться, дожидаясь злосчастных шести часов утра («у нас-то два часа дня — обед!»), когда к нему постучали. Он открыл дверь и запустил стоявшего в маленьком коридорчике Хенрика, озарившего сумрак раннего утра в комнате подозрительно жизнеутверждающей улыбкой.
— Завтрак через полчаса, — сообщил он, протянув стакан с сомнительной розово-зелёной субстанцией.
Иван подозрительно принюхался и услышал:
— Пей спокойно, за ночь не протухло. Я уже попробовал. Не натуральный. Из пакетов льют.
Что льют из пакетов, парень так и не понял и, решив поинтересоваться этим у Димыча, покорно распробовал.
— Как рука? — между тем продолжал интересоваться немец.
— Да вроде норм, — кивнул головой Ванька. — А что?
Хенрик, внезапно воплотившийся учеником иллюзиониста Кио, мгновенно развернул перед парнем туристическую — яркую и глянцевую — карту Чичен Ица и голосом Левитана приступил к промывке мозгов.
— Пещеры Баланканче! Дословно можно перевести как «трон Священного Ягуара». В каких-то 3 км от центрального храмового комплекса в 1959 году индейский сторож, охранявший Чичен Ицу от вандалов, Хосе Умберто Гомес, в старых пещерах нашел замурованный проход. Там, за этой дверью, на сегодняшний день найдено множество пещер с разнообразными — весьма интересными! — историческими артефактами, но я не о них.
Среди множества естественных каверн обнаружен огромный грот, в центре которого стоит известняковая колонна. Майя считали, что это ось мира, связь между подземным и небесным мирами. Пещера получила название Комнаты Мирового дерева. Вот, посмотри, на трехмерной модели это выглядит так!
Ванька посмотрел на фотографию перекрещивающихся, вьющихся и параллельных зелёных мерцающих лучей, уходящих в бесконечность, и выпалил:
— Карта перемещений!
— Вот именно, — удовлетворенно констатировал … деятель от науки.
***
Найдя Димона и почти насильно изъяв его из-за компьютерного стола, мужики, обмениваясь заговорщицкими улыбками, приступили к завтраку. После двух омлетов, каши и пяти бутербродов Дима стал воспринимать действительность и, перестав просчитывать возможные варианты событий, обратил наконец свой взор к действительности.
— У нас проблемы? — прищурился он.
— Необременительная прогулка с целью приобщения к истории родной планеты, — коротко повторил рассказ Хенрика Ванька.
— Если бы здесь был дядя Андрей, — осторожно начал Дима, — то он бы спросил…
— Тебе пять или шесть ложечек сахару?..
— Три, но шоб я видел! — вздохнул Димон и согласился.
***
Где-то в темноте южной ночи звонил телефон. Звонок пронзительно вонзался в уши и отдавался боем кремлевских курантов глубоко в голове. Андрей Дмитриевич пошарил на тумбочке, спихнул на кафельный пол причину резкого пробуждения и, матюгнувшись, включил ночник. Телефон продолжать взывать к абоненту, противно вибрируя на полу. Сонная марь постепенно рассеивалась, за окном брезжил рассвет.
— Я слушаю?
— Пап, привет, сколько у вас времени? – жизнерадостно зачирикал подозрительно бодрый сын.
— А ты позвонил за этим? — поинтересовался окончательно проснувшийся отец. — У Димона выясни. Он у нас энциклопедист.
Димон, видимо, не стал ждать, пока к нему обратятся, и наглядно это время указал, потому что в голосе Ивана прорезались виноватые нотки:
— Ну, извини. Но тут срочное дело.
— Ну, говори уже! — буркнул прокурор, осознав, что поспать ему все равно не дадут.
— Тут Димыч провернул одну торговую сделку, и у нас есть некоторая сумма денег. Я немного тебе переведу на карту, а ты бери ребят и к нам в отель. Пусть там поживут. Я связался с парнями, только у близнецов загранпаспорта нет. Я лечу завтра «Азуром» домой, беру их документы, а ты пока с дядей Серёжей договорись, чтоб ребятам по-быстрому паспорта напечатали.
Трубка запипикала, и Андрей Дмитриевич почувствовал, что седеет.
Сбербанк онлайн показал пополнение счета. На миллион рублей…
Пациент под номером 69696-ву мог считаться долгожителем учреждения. Если выразить более точно — долголежателем. Поначалу шкафчик, куда Антоныч определил новоприбывшего, оказался с заедающей защелкой. Ручку шуфлядки дергали и так и сяк все, начиная от дворника Степана и заканчивая сердитым главврачом Викторсергеечем, но старая мебель оставалась недвижимой. Потом по городу случилось несколько аварий и праздников — и пациентики стали поступать как на конвейере. Вобщем за всей рутиной и обильными отпусками про того мужичка и забыли. Да и сторож особо не усердствовал — поковырялся слегка кособокой отверткой, доломал ее окончательно да и плюнул на столь неблагодарное занятие. Лишь температуру ящика слегка понизил да номерок с несговорчивой ручки убрал с глаз долой — мол, задание выполнил, и тара томится в ожидании.
Так собственно прошло пару месяцев, люди отметили новый год, сдали отчеты за прошлый и стали дальше себе жить да выполнять привычные обязанности. До занятого холодильника никому дела и не было — ящиков на текущие нужды хватало. А вот дед Матвей все чаще и чаще стал на дежурстве своем к запертому шкафчику подходить да беседовать с пациентиком. Старик любил стабильность и покалякать за жизнь, но все пациентики как-то в учреждении не задерживались: денька два-три, самое больше недельку — да и убирали их то в руки безутешных и не особо родственничков, то в городское муниципальное кладбище. А этот мужичок уже давно пребывал, и как-то уютнее с ним было долгими сменами — вроде уже привычный, свой. Да и защелка так надежно заела, что и хотел бы да ящик не откроешь, разве только болгаркой вскрывать.
— Вечерочек добрый тебе, Фифа, — как по настоящему зовут запертого пациентика дед Матвей не знал, да и искать по записи в старом журнале не собирался. А имя Афанасий старику отчего-то нравилось, вот и переименовал он так своего молчаливого слушателя. Впрочем самого сторожа звали не Матвеем, а Потапом Матвеевым, но трупорезы Потапом обзывали свой самый большой нож. А два Потапа на территории маленького морга как-то уже перебор. Текучка кадров была никакая, так что за давностью лет даже суровая бухгалтерша Глаша в зарплатной ведомости стала писать Матвей. Вот так просто фамилия с именем — два в одном. — Лежишь ты себе там, полеживаешь, а мне вот… дежурить надо. А сегодня, знашь, привезли такого пациентика — мама не горюй… Одежда в кровищи! И полголовы как не было. Страх один! — Дед Матвей осторожно вытащил из внутреннего кармана засаленного пинджака плоскую фляжку, взболтнул бережно возле уха. И с нежностью вслушался в приглушенный плеск. — А мне вот теперь валерьянку глотать приходится. — И в подтверждении своих слов выщелкнул из верха крышечки желтоватую остропахнущую пилюльку. Сунул в рот, разжевал и морщась проглотил. А уже потом запил вишневым чаем из фляжки. Термосы дед Матвей не любил после того, как один лопнул в него прямо в кармане штанов. А вот фляжкам доверял — да и посудина у деда была древняя и неубиваемая. Такой даже самого отпетого хулигана можно угомонить и даже не важно куда прицеливаться для удара. — Жуть… тантрическая. — Выговорил дед Матвей невкусное слово. И дружески, словно приятеля по плечу, похлопал по запертой дверце. — Вот сижу а энтот, который без башки, кажется, на меня оставшимся глазом зырит да еще и ухмыляется. А ты там себе лежишь… Эх, за полгода-то поди у тебя там все тоже пылью заросло, даже мозги…
Сторож еще угостился чаем — вот любил он такой крепкий, заваренных на натуральных листьях, собственноручно собранных да высушенных. И заправленный цветочным медом. Оглядел подведомственную территорию — а чего там обходить всего-то две комнатки — в одной стенка из ящиков, а во второй стол с лампой, да запирающийся на навесной засов предбанник. И снова пожаловался на то, что дежурить тяжко.
— Хотя, знашь, жаловаться грех, — покачал головой сторож. — Вот я на складе рыночном по молодости караулил, так там почитай каждую ночь что-то норовили вынести. А тут хорошо: тихо, все лежат смирненько — благодать. Только вот поговорить-то не с кем. Не с этим же — полуголовым, с тобой разве только… так ты не отзываешься, а тот, жуть этакая, хоть улыбается…
— Слышь, дед, — вежливо донеслось из заевшего холодильника, — ну… если тебе так невмоготу… то давай и поговорим…
Сегодня в городе было шумно, но уже не так нервно.
После неудачного (хвала Пяти богам, неудачного!) проникновения неведомых вторженцев, стихийно переросшего в штурм ворот и покушение на убийства, Рука испытывала непреодолимое желание распятериться ко всем драконам!
Только так можно было успеть сразу и всюду!
Нужно было непременно разобраться с вторженцами, причем как с первыми, агрессивными, так и вторыми, заявившимися на помощь. Расспросить, проверить на правдивость, сопоставить версии и еще раз проверить, и еще раз расспросить.
Нужно было оборудовать для вторженцев тюрьму покрепче, чем здешняя комната наказаний для провинившихся вельхо-личинок.
Нужно было проверить дежурную пятерку на остатки вредительских чар, могущих в перспективе помешать лечению героев.
Нужно было понять, стоит ли доносить до бывших «покровителей» (еще не подозревающих ни о сожжении клятв, о статусе «бывшие») то, что случилось, а если стоит, то как — ведь не исключено, дракон их забери, что неудавшееся вторжение все-таки имеет отношение к кому-то из них.
И нужно было придумать, как не сойти, драконья печенка, с ума в ближайшие сутки!!!
Естественно, битва на воротах была «не тихой» — мягко говоря. Вполне естественно, что она была услышана, по крайней мере в половине города. И так же естественно, Пятеро их покарай, что среди новоиспеченных вельхо тут же пошли гулять совершенно дикие слухи о том, что случилось и могло случиться…
Прежде чем Рука опомнилась и проинформировала горожан о произошедших событиях, народная молва успела выпустить в город «королёво войско, обстреливающее стены», «вельхо-отступников», Ловчих, явившихся на охоту за беглыми драконами и теперь отстреливающих сетеметами всех подряд (а шоб не предупредили, драконьи сообщники!), «сумасшедшую чаровницу» и еще десяток чудищ и психов.
Народ бурлил, фантазия кипела и выдавала версии одну краше другой, перепуганные люди не могли удержать только-только наработанный контроль над обретенной магией… и первый срыв не заставил себя долго ждать. К сожалению, у перепуганной женщины с улицы Ткачей, которая не смогла сразу отыскать свою дочку, получилось именно то, что она недавно услышала — Эксплози. И хвала Пяти, что хоть слабенькое. Никто не пострадал, и даже разрушений не было. Но дело было сделано.
Разнервничавшиеся люди рванули на улицы.
И не все успевали добежать до полигона. Да что там, даже до текущей воды не все смогли. Взрывы следовали за световыми вспышками, во дворе трактира расплавилась крыша бычарни, очередная снежная баба (воистину проклятое творение!) вооружилась метлой и пошла лупить всех, кто казался ее маленькому творцу большим и опасным. Суматоха, естественно, только усиливала общее смятение…
Словом, Пало был немало удивлен, когда этот бредовый день окончился сухой фразой отчета: «Жертв нет». Ну, то есть ранения были, но ничего непоправимого…
В конце концов, нервничающую толпу удалось кое-как успокоить и в срочном порядке обучить Знаку «Саве», то есть салютику. Теперь если кто-то не успевал скинуть разбушевавшуюся магию в текущую воду, пускал в воздух искры. Тем самым обозначалось, что это не очередное нападение, а напротив, очередное недоразумение. А если искорки были красненькие, то ближайшему дежурному стоило поторопиться туда и оказать необходимую помощь…
После всего этого Рука, как это не смешно звучит, в буквальном смысле падала с ног.
И потому крайне неодобрительно отнеслась к поступку главы города. Напиться в такое время! Напоить даму, на чью помощь они так рассчитывали! Да, они это сделали уже после того, как смятение стихло! Ну и что?! Кто сказал, что их помощь более не понадобится?
Хотя, может, в Руке говорила банальная зависть…
Самому Пало пришлось вместо «огненного снежка» глотнуть какого-то бодрящего варева (гадость немыслимая!) и отправиться на ворота. Дежурства никто не отменял, а в свете дивных откровений новых гостей посты следовало еще и усилить…
И, пока Вида спешно тренировал завтрашнее пополнение, Пало отправился с сегодняшним.
И сразу понял, что нынешнее дежурство легким будет вряд ли.
..она не выглядела опасной, тоненькая фигурка, бредущая по снежному полю. Закутанная в какое-то тряпье, но почему-то босая, она брела и брела, шатаясь под зимним ветром, и снежная корка под ней не проламывалась… она выглядела совсем безобидной….
Вот только кинутый на нее Знак полыхнул красным не хуже зимнего заката.
Вельхо.
Она не стала убегать от высланной стражи (вельхо-новичков из стражи и самого Пало). Попыталась что-то спросить, но зубы так стучали, что было не разобрать. Пришлось кинуть согревающее — легкое, потому что сильного девчонка могла бы не пережить. С забитых снегом волос потекла вода, пальцы скрючились, как птичьи когти. Она пошевелила губами:
— Город… какой это город?
Пало ответил.
И увидел, как на пятнистом от ударов ветра и снега лице расцветает улыбка. Невообразимого, непредставимого, сумасшедшего счастья.
— Дошла. Дошла… У меня Шаг сбился, я не дотянула… а я все-таки дошла… Нам нужна помощь…
Очухавшись, я решила продолжить свой соцопрос. Удалось настроиться не сразу, но по истечении трех дней, наконец, получилось. Будете конечно смеяться и вы в своем праве. Только мне действительно тяжело переключиться из осознания себя полнейшим ничтожеством до нормального состояния. И очень сложно убедить себя, что разговоры все-таки хоть как-то отвлекут меня от дурацких мыслей. Но увы, все вернулось на круги своя… начну, как всегда, по порядку.
Первым в этот раз я решила поспрашивать Ярима. Кто не помнит — это тот самый красавец демон с фиолетовыми волосами, и. о. императора демонов. Ярим был достаточно старым по возрасту и в голове, чтобы мог нормально общаться на любые темы и не скатиться к пошлым шуткам или предложениям. Да и я не интересовала его как женщина вообще. Вот как должностное лицо заинтересовала больше.
Отыскался демон там, где ему и положено быть — в Замке, на Шаале. И занимался он тем, чем и всегда занимался — разгребал бумажные завалы. Впрочем, в этот раз бумаг на его столе было в разы меньше, зато появились горки кристаллов. Это существенно экономило время.
— С чем пожаловала, дорогая? — демон поднял зеленые глаза на меня и сопровождающих.
— Да вот, соцопрос провожу… На тему опытности мужчин в плане постельных утех. Пришла и тебя поспрашивать, — улыбнулась я. Ярим выглядел намного лучше, чем прошлый раз, видимо его подданным очень помогла пустынная трудотерапия.
— Херней страдаешь, солнце мое… Ты мне лучше вот тут и тут подпишись… — демон подал два документа о назначении на должности казначея и дворецкого каких-то ребят, потом встал из-за стола и зарылся в кучу документов на полке. — Да, и вот тут тоже, специально для тебя отложил.
Он сунул мне в руки огромный свиток и ткнул когтистым пальцем в самый низ рядом с печатью.
— Это что вообще? О чем хоть речь? — перечитывать огромный свиток, исписанный мелким почерком на демоническом языке не было никакого желания.
— А! Договор со снежными заключили, так они каждый чих с обеих сторон расписали, — отмахнулся Ярим. Ну да, снежные эльфы — это те еще бумагомаратели…
— Подпишу, если согласишься поговорить про интим, — кивнула я и временно отложила свиток, рассматривая Ярима. Немного посвежел, однако… Повеселел, даже слегка поправился, точнее, нарастил мускулов. Демоны-то не толстеют. Ему идет быть главой Замка, как ты ни крути.
— Ладно, — сдался он и уселся обратно за свой стол. — Спрашивай, чего хотела…
— Ну… я выясняю, как долго нужно мужчине тренироваться, чтобы научиться удовлетворять женщин. Вот ты сколько учился?
— Хм… где-то пару тысяч лет, — задумчиво наморщил лоб Ярим. — Вообще, научиться наука не хитрая, сложнее под даму подстроиться. У каждой свои вкусы, знаешь ли… То, что нравится одной, будет совершенно неприемлемо для другой. — Где-то я это уже слышала… — Ты, например, как отнесешься к тому, что в процессе, например, я на тебя помочусь?
— В глаз тебе врежу, — честно ответила я, представив эдакую перспективу.
— Вот! — наставительно поднял палец демон. — А одной красотке это нравилось.
— Да ну нахрен! — буркнула я, вспоминая, что некоторые любят еще больше извращения типа копрофилии. Ну и мерзость же!
— Вот такие пироги. Так что подписывай давай, я на твой вопрос ответил.
Я взяла протянутое перо и чиркнула свою выдуманную завитушку. Как ни странно, придуманная от фонаря подпись являлась подлинной и считалась подтверждением документов.
— Спасибо, — кивнул Ярим и заготовил еще стопочку документов. — Давай следующий вопрос. Баш на баш. — Он поднял стопочку и взвесил в руке. — На целый день соцопроса хватит!
— Нет, пожалуй, достаточно. А то ты еще какие-то извращения припомнишь… — поморщилась я.
— Уже не припомню. На хоть это подпиши, пожалуйста, — умоляющие глаза демона всегда действовали безотказно, и я невольно взяла бумагу. Что-то будут ремонтировать, судя по списку материалов. И что, без моей подписи ремонт не начнется, что ли?
— А я тебе так скажу… какая разница, что я там знаю и умею, если та девушка, которая мне нравится, сама предпочитает девушек? — невесело хмыкнул демон и взял очередной кристалл.
— Да уж, тебе надо с Шеврином поговорить об этом. Он мне такие же претензии высказал. Только я и девушек не трогаю.
— Везет тебе. Ладно, приложи палец вот сюда и на сегодня хватит. Я есть хочу, — Ярим подсунул мне кристалл. Что поделать, подтверждаю еще и этот документ и ухожу.
Какие-то замученные мне мужики попадаются, занятые, деловые… Надо попробовать зайти с другой стороны.
***
Другая сторона нашлась на следующий день, когда я решила продолжить опрос среди самой развращенной братии. Эродемоны должны быть достаточно опытными в любом плане, но не смотря на их врожденные способности, учиться им все же надо.
Накорабанная пентаграмма тускло засветилась. Вообще, я могла бы вызвать и без нее, но так есть шанс, что меня не сразу завалят, и я успею хоть пару слов вякнуть… Пожалуй, стоит добавить уточнение. Завитушка глифа легла в нужное место, и пентаграмма засветилась ярче легким желтоватым светом. Теперь надо точно сформулировать желание. Так, мне нужен какой-нибудь желательно знакомый инкуб на поговорить… Только на поговорить, ничего более. Ну вроде все…
Появившийся в пентаграмме товарищ был мне смутно знаком. Где-то я эту рожу видела… Рожа тоже меня вспомнила и радостно завопила, вырываясь через силовые линии:
— Какие люди! — я и оглянуться не успела, как оказалась сжимаемой в довольно крепких объятьях, а резерв пошелестел в небытие. Вызвала, блин, на свою голову… — С чем пожаловала?
— Просто на поговорить… — я кое-как высвободилась из цепких лапок и рассмотрела инкуба. Рыжий. Знакомый рыжий товарищ, с которым у нас уже были задушевные разговоры. Отлично, правда я не помню, как его звать… печаль-беда…
— Лэстер, — хмыкнул демон, представляясь. — Да, знаю, я слишком мелкая сошка, чтобы меня помнить.
— Извини, у меня с именами вообще запарка… — раскаиваюсь я, рассматривая донельзя довольного инкуба. Еще бы был недоволен — выкушал у меня треть резерва, светится теперь аки новогодняя елка, силушкой играет. Вот же… надо как-то усилить защиту от таких «друзей», а то обнимут слегка и все выпьют. И секса не нужно никакого.
— Ладно, чего хотела-то? — демон по хозяйски стер носком сапога линию пентаграммы, делая себе свободный вход-выход и расположился в кресле, всем своим видом показывая готовность слушать.
— Да вот соцопрос провожу… — повторять одно и тоже как попугай осточертело, но это ведь не драконы, которые сразу друг другу все рассказывают телепатией. К ним так просто не подберешься. — Узнала, что мужики долго, нудно и счастливо тренируются на всех окружающих женщинах в постельном плане, а потом происходит какая-то хрень, они влюбляются в совершенно левую бабу, которая вообще не хочет с ними ничего, и становятся приверженцами воздержания. Вообще, опрос был не о том, но узнала я именно это.
— Могу тебя обрадовать, у меня таких проблем нет, — рассмеялся рыжий. — А вывод верный. Большинство магических существ имеют так называемую истинную любовь. Или привязанность, или обязаловку, или еще что-то такое, что заставляет их выбрать одну женщину из множества. Или одного мужчину, что тоже недурственный вариант, — подмигнул рыжий карим глазом. Впрочем, цвет глаз у них, как и вся внешность полностью, варьируются по желанию.
— Ну это да… — я колупнула ногтем подлокотник своего кресла. — Но вообще суть вопроса была в том, как долго мужчины учатся искусству ублажать женщину…
— Дорогая моя! Какое искусство? — изумился Лэстер, едва не выпрыгнув из кресла. — Многие так называемые искусники просто фантазеры. И даже если женщина кричит под тобой, это отнюдь не означает, что она получает удовольствие.
— Согласна. Судорога ногу как схватит, заорешь так, что сбегутся все. Тут уж не до удовольствий…
— Основное искусство состоит в том, чтобы расположить женщину к себе. Настроить на секс, как бы это банально ни звучало. Мужчинам хорошо в этом плане — представил себе пошлую сценку или вспомнил былое и вот пожалуйста — стояк. А женщина может думать о тысяче вещей сразу и секс среди них вообще не главный. Он где-то там между решением политических вопросов в горном подземелье гномов и воспоминании о первом романтическом поцелуе, испорченном соседкой…
— Ты мысли читаешь? — я удивленно посмотрела на рыжего, но инкуб только усмехнулся.
— Нет, я просто это знаю. Но вот что тебе скажу: вся эта учеба — полная чепуха. Никто, кроме специально обучаемых игрушек для потели, а именно рабов, намеренно не учится ублажать женщин. Мужчины просто трахаются, в процессе приобретая опыт, где именно нужно нажимать, что крутить, куда целовать и с какой силой шлепать. У каждого свой индивидуальный опыт, получаемый с каждой конкретной женщиной. И если взять двух мужчин-долгожителей, к примеру… ну пусть будут эльфы, то у каждого будет свой опыт, неповторимый и уникальный. Ведь с каждым мужчиной женщина разная. Припомни себя, у тебя ведь было много мужчин.
— В принципе согласна… Только… — инкуб смотрит пристальным взглядом, будто оценивая мои слова. — Они все равно не ценили.
— А новая семья? — приподнял бровь он. Умеют же, гады! А я у зеркала было часа три гримасничала и ничего, кроме усталости, не добилась.
— С новой семьей мы еще не дошли до столь доверительной стадии отношений, — завуалированно высказалась я.
— Ты еще скажи, что не целовались… — хохотнул Лэстер.
— Целовались, но не со всеми.
— Весело вы живете, — подытожил он. — Хотя… знаешь, может так и лучше. Потрахаться всегда можно успеть, а вот чтоб заботиться друг о друге, вот тут загвоздка…
— Значит восемнадцатилетний человек не сможет научиться ублажать прямо всех женщин, которые попадаются на его пути?
— А мы разве говорили о людях? — удивился инкуб. — Конечно нет. Люди слишком скорострельны в таком возрасте и пока женщина начнет хотя бы подумывать о сексе, парень уже кончит. Извини, проза жизни.
— Значит книга — фуфло, — резюмировала я.
— То есть, ты ввязалась в соцопрос о сексе из-за книги? — расхохотался парень, хватаясь за живот. — Ой не могу…
— Ну да. Мне было интересно узнать мнение… более прошаренных созданий…
— Отправь эту книгу в сортир, именно там ей и место. А вообще хорошо с тобой говорить, — он довольно улыбнулся. — И энергии валом, и отдыхаешь… И рассмешила, за что тебе плюс.
В воскресенье вечером наконец-то научная часть конференции закончилась. Часть гостей улетели, остальные в понедельник поехали по деревням – основную группу учёных сопровождала сама Илзе, и первым делом они отравились в Кузино, где открылся при школе филиал музея.
Почти все занятые на конференции сотрудники музея – кроме смотрителей и кассиров – получили по два или три дня отгулов за работу в законные выходные дни.
Кристина, приглашённая со студентками в деревню, перенесла вылет с планеты на четыре дня, в понедельник рано утром выписалась из гостевого дома и сразу наняла таксофлайер, чтобы лететь в Заручевье.
Но сначала позвонила Нине, и та пригласила её зайти в гости ненадолго:
— …такси можешь отпустить. Отвезу. Посидим, чаю попьём. Зато мои ребята будут вас знать и не тронут. А при необходимости и поохраняют.
И потому в полдесятого утра у Нины снова были гости. Прилетевший Змей встретил их у калитки и проводил к дому.
— Утро доброе! Мы же ненадолго, только поздороваться… а с кем Вы хотели нас познакомить, чтобы в деревне нам было спокойно?
— Утро действительно доброе! С моим приёмным сыном. Змей, DEX-6, — Нина представила парня. — Знакомься, это Кристина Андреевна, Зоя и Алиса… при необходимости будешь обеспечивать их безопасность.
Змей подтвердил, что гости в списке охраняемых объектов, и отошёл к гаражу.
— Но это же… киборг! – воскликнула Кристина. — Мы видели его рядом с Вами… и как он себя ведёт!
— Это да. Змей киборг. Но это не мешает мне считать его сыном. Теперь в Орлово достаточно киборгов для охраны полей и скота… и Змей вполне может при необходимости сопроводить вас в ту деревню. Если будет известно, что в деревне гостят две девушки, то есть вероятность, что парни из соседних деревень придут знакомиться. До осени хороводить дозволяется. Но… только если вы все трое будете в длинных юбках или в платьях. Вы и ваши студентки в полной безопасности. А если есть сомнение… побратайтесь с каким-нибудь DEX’ом.
— Что? Вы сами-то поняли, что сказали? – совершенно искренне возмутилась Кристина. Зоя и Алиса переглянулись, и Алиса заявила:
— Брататься… с киборгом? Я ещё с ума не сошла.
— Вы знаете местные верования? Верите в реинкарнацию и законы кармы? Хотите, я приглашу волхва в деревню, он без проблем поговорит с вами. – Нина набрала номер Велимысла и он, поприветствовав гостей, сообщил им то, что они вообще-то и так должны были знать:
— Да, реинкарнация есть. Мы так считаем, и вы должны это учитывать. Душа бессмертна, и она после смерти одного тела переселяется в другое. И в тело киборга душа человека может переместиться. И в дерево или камень. Душа твоего деда или прадеда может быть в этом киборге. Как ты обращаешься с киборгом сейчас, так другой киборг будет обращаться с твоим близким. Здесь считают, что киборги, как и деревья, камни, звери… и даже грибы… имеют душу. Которая после смерти может воплотиться в любого рождённого ребёнка или детёныша животного. И в киборга тоже. Так что… здесь братание с киборгами в норме. И местные будут наблюдать за вами… за вашим отношением к киборгам… и делать свои выводы. Так вы сейчас полетите в деревню?
Кристина ответила согласием, волхв пообещал встретить гостей в Заручевье, но гостям пришлось выпить чаю и выслушать ещё одну лекцию Нины — об отношении крестьян к киборгам и о нормах поведения на деревенских гулянках:
— Девушка в один вечер может прогуляться с каждым парнем до трёх раз. Если один раз – это просто знакомство без последствий. Два раза – и её братья проверяют её ухажёра в драке, тут или бесконтактный бой, или бой до первой крови со множеством ограничений при контроле взрослых мужиков. Три раза – парень обязан заслать сватов родителям девушки… если Зоя и Алиса не имеют желания выходить замуж в деревне… то обговорите это сразу, не провоцируйте парней на драки… и, девушки, не прохаживайтесь с одним парнем более одного раза, если он вам не брат…
Змей, слушая это, понимал, что всё это говорится и для него тоже – придет время, и ему будет разрешено ходить на гулянки и вечёрки. И придётся драться – если у него появится ещё и сестра приёмная.
А… вот если Майе разрешат выйти прогуляться? Тогда Май должен сопровождать её, как брат, получается? У него же нет боевой программы! Надо обговорить это с Лютым или с Вардом. Пусть уж кто-то из них будет её братом – Май защитить её не сможет при всём его желании.
***
Сначала остановились в Орлово, где Кристина решила познакомиться с Голубой, а Нина захотела взглянуть на двоих DEX’ов, присланных Борисом.
После ломания хлеба, принесённого Доброхотом – сначала Змей и Василий, потом Нина как его мать, а уже за ними Кристина и студентки – Доброхот отправился обратно на сенокос, Змей пошёл за ним, Голуба пригласила горожанок пройтись по деревне, а Искра повела Нину с Василием в медпункт.
Медпункт состоял из нескольких комнат (кабинет, операционная, смотровая, кладовка, аптека и одна палата) и небольшого гаража со стареньким флайером. Полноватая Искра надела белый халат поверх довольно широкого платья и такой же халат подала Нине и Василию – и все трое прошли в палату.
На двух койках лежали под капельницами две бледные тени, укрытые одеялами. При появлении хозяйки оба открыли глаза и сообщили:
— Система к работе не готова. Рекомендуется утилизация.
На лицах – никаких эмоций. Чисто машины. Отчёты о состоянии не обрадовали: у парня функциональность 4,6%, у девушки 3,9%. Василий взглянул на планшет Нины, вышел и через пару минут молча принёс из багажника большую упаковку кормосмеси и поставил на стол в маленьком кабинете.
— …а было ещё хуже. Змей их привез очень аккуратно, — рассказывала Искра, — сразу поместили их сюда. Май и Майя помогли их вымыть, и сейчас по очереди ухаживают. Саня прилетал с Зитой. Просканировал, сказал, что при обильном кормлении, с обезболивающим и без работы за две недели поправятся. Множество переломов, гематомы, рубцы и очень сильное истощение. Но выходим. Поправятся. Кормим понемногу и часто, регенерация много энергии отнимает. Здесь оставишь?
— Могу и здесь оставить… — ответила Нина, стараясь не показывать вида, как ей непривычно слышать обращение на «ты» от двадцатитрёхлетней женщины. – Работа для них и здесь найдётся. Но только если будут комнаты для их проживания. И если сможете прокормить. Если нужны какие лекарства, дай список, Василий отправит с дроном. Имена дали уже?
— Имён пока нет, прозвища… Волчок и Зима… очень уж они… битые какие-то… и серые. Лекарства у нас есть, но вот обезболивающее заканчивается… и снотворное… пожалуй, да, нужно, — и Искра открыла планшет и набрала несколько названий. Вася принял файл со списком и, подключившись к сети, сделал заказ в городской аптеке и пообещал сам встретить дрон.
Нина посмотрела сначала на парня, потом – на девушку. Выглядели они так, словно прошли через мясорубку – шрамы были не только на телах, но и на бритых головах и на лицах. Действительно – серый Волчок и бледная Зима… и оба прозвища вполне могут стать именами.
Оба DEX’а внимательно смотрели на хозяйку – что-то ещё скажет? Впервые они были не на войне, впервые их лечили, а не ремонтировали, впервые не было боли, впервые была настоящая еда, впервые им давали отлежаться, впервые с первым уровнем был только один человек… и всё было непривычно и даже как-то неправильно и страшно – но хотелось, чтобы так продолжалось как можно дольше.
Василий запросил у обоих доступ – пришлось дать, так как оказалось, что у него прописана та же хозяйка, что и у них – и подключил обоих удалённо к Кузе и дал доступ к своим незапароленным файлам и в своё облако, давая возможность узнать, куда и к кому они попали. Волчок стал скачивать всё подряд, чтобы просмотреть позже внимательнее.
Нина вышла из медпункта. Но уже на крыльце сказала Искре:
— Они могут охранять медпункт и помогать в работе. Ты не думала о своём кабинете? Насколько я знаю, ты стоматолог, а работаешь, как участковый терапевт… — очень хотелось сказать, что Искра скоро не сможет работать (Вася успел её просканировать и прислать сообщение на видеофон – около четырёх месяцев беременности), но вовремя вспомнила, что в деревнях это принято скрывать от всех, чтобы не сглазить, и сдержалась. Сказала другое:
— Если хочешь, пришлю программиста, и он поставит Волчку и Зиме медицинские программы. Они тогда смогут не только охранять, но и помогать, и по вызовам сами летать смогут тоже.
— Невзор уже пригласил Боголепа, он будет через неделю… поставит программы. А кабинет? Да, я стоматолог вообще-то… по специализации… — смутилась Искра, — но здесь приходится лечить всё и всех… не только своих. Были бы деньги на оборудование… заявка уже отправлена…
— Деньги будут. Не сразу, но будут… ребята жемчуг собирают… оно, конечно, 90% стоимости идёт заповеднику… но и медпункт у тебя не собственный. Попробую договориться… конечно, сверхсовременное кресло дорого, но наверняка в каталогах есть и доступное оборудование… пусть у тебя люди зубы лечат, а не в городе… Вася, подожди дрон здесь и помоги Майе его разгрузить. И будь на связи.
И после этого Нина и Искра вернулись к дому Голубы.
***
Голуба, наконец, позвала Нину и гостей войти в дом, по пути объясняя, почему так мало людей в деревне:
— …все на сенокосе. Я осталась, чтобы вас встретить и накормить. И отвезти в Заручевье. Там лес посуше, не настолько болотисто, как здесь. Ручей только называется ручьем… он впадает в озеро уже речкой метров десяти в ширину… а у деревни и пляж есть. Но до купальников раздеваться не советую. Здесь так не принято ходить.
После обеда Голуба сама повезла гостей в Заручевье, а Нина снова зашла на медпункт, где Майя меняла DEX’ам капельницы, а Василий делал вид, что помогает ей в этом. Коробки с лекарствами уже лежали на столе в кабинете.
Искры было не видно, и потому задерживаться не было смысла. Нина только спросила Майю, чем она кормит больных. Та ответила:
— Тёплое молоко с мёдом в основном, понемногу даётся варёная рыба и творог с ягодами. Утром и вечером каша на молоке с мёдом. Еды достаточно.
— Кормосмеси здесь не было, как я понимаю? Но и этой упаковки хватит ненадолго. В их состоянии нужно банок десять в день каждому… при условии включенной на полную мощность регенерации. Хорошо, как только смогу, пришлю с дроном. Вася, мы уходим.
Василий с разрешения Нины оставил Волчку свой планшет с мультфильмами и вышел вслед за хозяйкой.
***
Из деревни полетела на Жемчужный остров, чтобы посмотреть построенную дамбу. В модуле были только Саня и Зита – разбирали привезённые завхозом лекарства. На пастбище бродили уже не только козы и лошадь, но и с десяток овец с бараном. Две девушки и парень, работавшие на огороде, повернулись и поздоровались.
— Все остальные тоже работают, — тихо сказал Саня, — позвать? Фрида руководит сбором ягод и грибов, Фрол на сенокосе… пока погода хорошая. В дождь опять будут камни таскать. Хотите посмотреть дамбу? Зита покажет, она уже может ходить по острову.
— Спасибо, сами найдём… Зите поправляться надо.
Дамба с пятью проёмами между Жемчужным и ближайшим к нему Козьим островом была построена мощно и надёжно, ширина дороги по верху – не меньше трёх с половиной метров, длина не меньше сорока метров. Прибежавший Фрол был явно доволен:
— Здорово, правда! Для себя строили. До осени ещё до Телячьего острова дамбу протянем. Сена запасём, корову купим…
— А где держать корову, ты подумал? Коз уже столько, что надо отдельный модуль ставить. Плюс лошадь. И куры. Но вообще-то… если будут корма и соберёте клюквы столько, что хватит на модуль… договаривайся. Покупай. Но не забудь документы оформить правильно и вовремя.
Нина осмотрела заодно и сад рядом с домом бывшего егеря, потом Василий загрузил флайер коробками с керамикой. И к ночи вернулись домой.
***
Вечером следующего дня позвонил Змей, и был явно взволнован, хоть и старался этого не показывать:
— Ратмир зовет на гулянье в Заручевье, там эти городские девушки всё ещё в гостях. Доброхот отпустил, с охраной стада справятся Вард и Самсон. Можно слетать?
— Можно, – Нине и не хотелось ему разрешать, чтоб не пришиб кого-нибудь даже случайно… но Змею там жить, среди этих людей. И обычаи он знать обязан, и нормы поведения тоже должен знать. И потому повторила:
— Можно. Слетай. Но… сначала попроси Ратмира… или любого другого из его братьев позаниматься с тобой бузой. Я видела, как ты смотрел на бузников… хотелось выйти к ним? Почему? Не потому ли, что тебе интересны местные обычаи и ты хочешь стать своим в общине, и что тебе надо уметь и драться тоже, причём так, как здесь принято… в первую очередь с Лютым, как с братом Миры?
— Я не хочу с ним драться.
— А придётся. Братья всегда дерутся с ухажёрами сестёр, чтобы быть уверенными, что сестра в замужестве будет под защитой. Я знаю, что ты был тренажёром, и что тебе это не нравилось, тоже знаю. Но здесь при обучении ты не будешь тупо стоять на месте, пока тебя избивают. Ты будешь двигаться. И по возможности желательно заранее отрепетировать с Лютым поединок… посмотри, как здесь принято драться. Просто показ приёмов и бесконтакт… или контактный бой до первой крови с множеством ограничений. Боевая программа у тебя есть, тебе только базовые приемы освоить и запреты при таких боях. Любой мужчина должен уметь защитить свою семью. И это проверяется до свадьбы. И ты должен понимать это. Не хочешь драться? Тогда не бери никакой еды из рук девушек, чтобы не иметь обязательств названного брата, не прогуливайся с каждой более одного раза, узнай, не побратались ли они ещё с кем-то до твоего появления… или попроси Ратмира узнать это.
— Узнаю. Перезвоню.
— Хорошо. Пока.