На следующее собрание педагогического коллектива Азирафель шёл с опаской. Ему почему-то казалось, что Дамблдор непременно обвинит Кроули в чрезмерном любопытстве, и как тот отреагирует, оставалось только гадать. Совершенно ясно было лишь одно — будет скандал, потому что долготерпением демон не отличался. Но и не пойти на собрание Азирафель тоже не мог. В крайнем случае, кому ещё спасать Кроули? Несмотря на всю уверенность того в собственной неуязвимости.
Однако на этот раз был отыгран совершенно иной сценарий, звездой которого стал профессор Защиты от Тёмных Искусств. Не иначе как для разнообразия. Дамблдор, как обычно, начал с приветствия и пожелания услышать, как коллеги выскажут всё, что накопилось с прошлой встречи. Коллеги не подвели. Кроули явно собирался пошутить про накопившееся, но его опередили:
— Я хочу поговорить об ужасных методах дрессуры, применяемых некоторыми профессорами, — взгляд профессора Снейпа остановился на Аласторе и не предвещал ничего хорошего.
— Будет вам, Северус, — тут же вмешалась Макгонагалл. — Можно подумать, что ваши методы можно назвать гуманными.
Снейп отнёсся к её словам примерно, как к жужжанию мухи, небрежно отмахнувшись:
— И, тем не менее, я настаиваю, что в стенах школы произошёл вопиющий случай профессорского произвола.
— Мне даже интересно, чем же тебя так можно удивить, — Хуч ехидно улыбнулась, разглядывая Снейпа.
Что удивительно, Аластор со скучающим видом пялился в окно, едва ли не позёвывая. Ему явно было плевать на гнев Снейпа, что того ещё больше злило. Кроули развалился на стуле, будто в театре, и непонятно откуда у него появилось бумажное ведёрко попкорна. Наверное, он готовился… невероятный цинизм! Словно почувствовав настроение Азирафеля, Дамблдор подвинул ему вазочку с печеньем, предлагая угоститься. Снейп встал и несколько раз прошёлся по кабинету, всё больше и больше распаляясь. Наконец, он замер в паре шагов от Аластора и, драматически сложив руки на груди, начал:
— Скажи-ка мне, Минерва, чем опасна принудительная трансфигурация человека в животное?
— Без учёта его возможной анимагической формы? — прищурилась Макгонагалл.
— Без!
— Ну, во-первых, она может стать необратимой из-за резкой смены формы и неготовности человека принять сознание животного. Кроме того, это чревато частичной трансфигурацией конечностей, что, конечно, излечимо, но очень болезненно. Ещё это может грозить сумасшествием.
Снейп кивал в такт каждому слову, а в конце речи ткнул пальцем в сторону Аластора, почти торжествуя:
— Этот, с позволения сказать, профессор превратил студента в хорька!
Во взгляде Кроули мелькнуло восхищение. Наверняка он мысленно уже составлял отчёт, в котором приписывал эту заслугу себе. Пф-ф! Тогда Азирафелю доставалось пробуждение любви к студентам у Снейпа. Один — один!
— Разумеется, это был студент вашего факультета, — крылья носа Макгонагалл затрепетали от гнева. — Иначе вы бы…
— Разумеется, вам лучше знать, что бы сделал я, — елейным тоном отозвался Снейп. — Это был Драко Малфой, и меня ничуть не удивит, если его отец не пожелает замять это дело.
— Аластор, — укоризненно начал Дамблдор, — как ты мог?
— Этот паршивец пытался напасть сзади. Кстати, на Гарри Поттера.
Его слова тут же нашли отклик у Макгонагалл, которая, поджав губы, процедила:
— Так я и думала.
— Ничуть не сомневался в вашей беспристрастности, Минерва, — тут же отозвался Снейп. — Это ведь так по-гриффиндорски!
— Может быть, вы ему расскажете, Минерва, как это было? — криво усмехнулся Аластор. — Вы же там были.
— И почему я не удивлён? — скривился Снейп. — Альбус, с такой командой вы сильно рискуете нарваться на неприятности.
— Профессор Хмури уже получил свой выговор и обещал больше так не делать.
— Угу, — прошептал Кроули, — а потом он явит нам радугу.
Хорошо, что его не услышал никто, кроме Азирафеля.
— Профессор Хмури учит учеников Непростительным проклятьям, — лицо Спраут покрылось красными пятнами, выдавая внутреннюю борьбу, но она не собиралась отступать. — Аластор, как ты мог?
— Аластор? — Дамблдор нахмурился. — Это правда?
— Я всего лишь хотел им показать, что такое война! — ничуть не раскаиваясь, Аластор вальяжно развалился в кресле, презрительно поглядывая на Снейпа. — Чтобы они оценивали свои силы, когда ввязываются в грязное дело. Чтобы…
— Вы наложили Империус на мистера Поттера! — продолжила обвинять Спраут.
— Он на него не подействовал! — взгляд стеклянного глаза почему-то уставился прямиком на Азирафеля.
— Это немыслимо! — теперь Макгонагалл походила на разъярённую пантеру.
— Ему здесь не место! — Снейп зло уставился на Дамблдора. — Альбус, я настаиваю!
— А кому здесь место, тебе? — Аластор расхохотался. — Ты бы сначала внимательно посмотрел на свою левую руку и подумал, к чему тебя обязывает эта картинка.
У Азирафеля перехватило дыханье. Это что получается? Снейп — Пожиратель Смерти? И все об этом знают? Но как тогда…
— Ты понял, да? — едва слышно прошептал Кроули. — Весело тут у них.
Особого веселья Азирафель не заметил. Дамблдор пресёк разгорающийся скандал просто и очень эффективно, всё же его авторитет был среди коллег непререкаем. Собрание закончилось почти мирно, если, конечно, не считать негодующего Снейпа, но и он вел себя на удивление корректно. Ещё больше удивило Азирафеля предложение остаться, когда он уже стоял на пороге.
Дамблдор закрыл за всеми двери, не пользуясь палочкой, и предложил какао. Азирафель, впрочем, уже был готов и к тому, что директору известны о нём не только предпочтения в еде и питье. Тянуть с разговором Дамблдор не стал:
— Мой дорогой, — начал он. — У вас настолько выразительное лицо, что я без труда понял, что вы нуждаетесь в некоторых пояснениях.
— Нуждаюсь, — улыбнулся Азирафель. — Очень.
— Кто такие Пожиратели Смерти, полагаю, вам рассказывать не нужно?
— Нет.
— Ещё бы, — Дамблдор поправил очки, — с таким приятелем у вас не должно быть недостатка в информации.
— Это правда, — не стал темнить Азирафель. — Но вот с её интерпретацией…
— Было бы лучше, если бы вы задали свои вопросы.
Конечно, лучше! Когда не хочешь ненароком выболтать лишнее… что ж!
— Расскажите мне о Пророчестве.
Дамблдор несколько мгновений разглядывал Азирафеля, то ли подбирая слова ответа, то ли наоборот, пытаясь красиво солгать.
— Что именно вас интересует?
— Тот человек, что подслушивал за дверью, был Снейп?
— Да.
— И он потом передал это пророчество Тёмному Лорду?
— Для простого библиотекаря вы слишком проницательны.
— Я просто хочу понять.
— Это ведь не ваша война. Зачем вам это?
— Боюсь, скоро у нас будет одна война. Последняя.
— Вы не тот, за кого себя выдаёте.
Азирафелю показалось, что у Дамблдора сменился цвет глаз — с безмятежно-голубого на серо-стальной. Наверное, так оно и было, и скорее всего, Дамблдору не было равных противников. Среди смертных.
— Последние сто лет я владею букинистическим магазином в Сохо.
— Где?
— В Лондоне. Примерно в районе Косой аллеи.
— Никогда раньше вас там не встречал.
— Я вас тоже. И всё-таки, почему он хотел его убить?
— «Ни один не может жить спокойно, пока жив другой…» — процитировал Дамблдор.
— Этого мало.
— Вы правы, дорогой Азирафель, этого мало, но вот беда — это всё что я помню.
— Разве вы не записали это Пророчество?
— Записал, — Дамблдор с сожалением взглянул на Азирафеля. — Эта запись хранится в Министерстве, но получить Пророчество может лишь тот, к кому оно относится.
— То есть никто другой не может узнать его дословно?
— Никто, — Дамблдор тяжело вздохнул. — Мне очень жаль, Азирафель, но я сказал вам много лишнего, о чём теперь сожалею. Вам было бы лучше обо всём забыть. Обливиейт!
Келли очередной раз затянулся сигаретой и перетасовал листки перед собой. Казалось бы — обычная анкета с на редкость нелепыми вопросами, спущенная сверху. Из тех, которые заполняют левой пяткой и оставляют пылиться в углу архива. Ричард уехал в Нью-Йорк на курсы, и потому ответы на анкету прислал по почте.
И это были не ответы Ричарда Норвуда. Своего напарника Эйдан успел изучить — Норвуд был надёжным, здравомыслящим и восхитительно обычным. Насколько, что принёс бы толику нормальности даже на бал у Красной Королевы. И уж точно не обладал привычкой многословно брюзжать.
Человек бы просто назвал Норвуда говнюком и решил, что он зазвездился после дела о тролле, но Келли человеком не был. Он всякое видел. Как двойник заменяет человека, а потом по капле выпивает жизнь из его близких — именно такими придирками, обидами и тем, что ныне звали газлайтингом. Как сходили с ума несчастные, попавшие под чары Неблагих. В любом случае, Ричарду нужна была помощь.
Эйдан отхлебнул кофе, поморщился и вчитался в последние строки «Я выкину твой скейт из окна». Это был условный сигнал, о котором они договорились давно. Настоящий Ричард Норвуд знал о нежной привязанности напарника к скейтборду и никогда бы не позволил себе такое даже в шутку — это все равно что угрожать пристрелить любимую собаку!
«Твоя жизнь под угрозой, — означал этот сигнал, — берегись, Келли». И, судя по упоминанию матери-сенатора (на самом деле та была судьёй), в этот раз на них точил зуб кто-то из верхов.
Конечно, Келли и не думал беречься. Вместо этого он отложил листки, взял смартфон и принялся старательно набирать сообщение, надеясь, что тот не выключится на середине.
«Ричи! Скорее бы ты вернулся. Без тебя все идёт наперекосяк и расследование застряло, как мопс в просёлочной дороге…»
Норвуд умный. Он расшифрует.
Ну с чего начать… в общем, у либрисов случился внеплановый сбор. Причиной этого стала некая пакость, похитившая в их вселенных то, что там была самым важным. Вообще это «самое важное» — первооснова вселенной — может быть чем угодно. У первого обворованного либриса первоосновой было равновесие, вот неизвестная тварь и похитила артефакт — весы равновесия. Выглядит как обыкновенные весы, такие, с гирьками, доисторические, короче.
У Макаронника украли орден хаоса — такую красивую брошку ромбовидную, в которой была частичка хаоса. Сам прикол в том, что без этой брошки в его вселенной исчезли бы вообще любые события, каждый житель этой вселенной жил бы всю жизнь день сурка до самой смерти. А может и не умирал бы никто, потому что смерть — это тоже событие. Да и не родился бы никто тоже. Короче, полное стоячее болото… Спасают положение только наши синериане — их хаоса вполне хватает, чтобы не только шевелить эту болотную жижу, но и заставлять развиваться и изобретать что-то новенькое.
Студент нас предупредил, что у нас тоже могут похитить что-то важное. Вот только что именно — оставалось загадкой. Мы немного подумали и решили, что у нас самое важное — время. Поскольку именно времени обычно на все желаемое не хватает. Мы и так стараемся все сделать как можно быстрее. Глубже окопаться, сильнее внедриться во все миры, законопатиться там, стать неотъемлемой частью миров и вселенной, чтобы нас уже никакие враги не вытурили назад. Чтобы уже никто не смог нам помешать жить по своему разумению. Но вот беда — время летит практически незаметно. И чем больше его проходит, тем больше я понимаю, что мы не успеем в этой гонке. Я могу выйти из игры в любой момент. И тогда драконам придется брать на свои плечи абсолютно все, пока я буду изображать слюнявую идиотку и восстанавливать огрызки своего разума.
И поскольку время для нас является самым ценным, то я решила поискать тот самый артефакт, связанный со временем. Артефактом оказалась круглая брошка в виде темного, почти черного с отблесками камня, обвитого тонкими белыми линиями, похожими на работу кружевницы. Правда, довольно быстро выяснилось, что эта «брошка» является собственностью Повелителя Времени.
Помнится, мы с ним как-то пересекались. Точнее, не с ним, а с одним из его параллелей, который погиб. Увы, тогда я ничего не смогла сделать для него. А теперь мы должны забрать основу Повелителя Времени и защитить его от того, кто ворует артефакты. Так как дело не только в артефакте, но в самой сущности Повелителя Времени, то чтобы испортить нам всю малину, нужно не только украсть «брошку», но и уничтожить самого Повелителя. Иначе он себе этих брошек наделает сколько душа пожелает.
Основная проблема в том, что вор крал артефакты тогда, когда рядом никого не было. А так же в том, что никто во вселенных не знал, где именно лежат эти артефакты. Наш Студент, например, ничего не знает о нашей вселенной, поскольку она досталась ему, скажем так, в наследство от другого либриса, бывшего ему другом и в какой-то мере отцом. Либрисы ведь не рождаются. Они появляются по воле самого мироздания, хотя не факт, что не могут скреститься с чем-нибудь высшим и наделать полукровок. Я пока такого не видела, но мало ли. В который уже раз убеждаюсь, что если глаза чего-то не видят, это не значит, что этого нет.
Ну так вот, потянулась я к этой «брошке», но особо сильно шевелить не стала. Так, чисто тронула телекинезом, обозначая контакт. Оскорбить Повелителя Времени в такой ситуации не лучший выход. Нам его беречь надо, а не доводить до белого каления.
Ответ пришел почти сразу. Мне дали разрешение на проход, убедившись в мирных намерениях.
Пространство дрогнуло — экран открылся куда-то очень далеко. Я вышла в небольшой темный зал, уставленный какими-то неизвестными мне механизмами. Больше всего это напомнило мне какой-то кибер-панк с паровыми роботами и изобретением каких-то неведомых аппаратов, работающих на неизвестной энергии. И только считав данные с выскочивших перед глазами окошек, я поняла, что это все — часы. Самые разные, такие, которые я даже вообразить не могу. С заумными механизмами, со всякими дополнительными функциями. Механические и цифровые, а еще такие, названия которым я не знаю.
Стоящий в отдалении мужчина со спины был совсем не похож на того рыжего парня, которого я помнила. У этого розовые волосы были тщательно уложены, чтобы ни один волосок не попал в механизмы. Черный удобный костюм казался идеально подогнанным по фигуре — не облегал, но и не болтался.
— Ольчик? — неуверенно позвала я, понимая, что уже облажалась. Никакой он не Ольчик. Ныне Ольчиком можно звать только нашего сверха-менталиста Ольтарена.
— Хельг к вашим услугам, — обернувшийся мужчина слабо улыбнулся, отдавая дань вежливости.
— Извините, — я выдохнула, радуясь, что основа того самого Ольчика жив. — Тут у нас к вам очень деликатное дело…
Пришлось рассказать и про либрисов, и про похищенные артефакты-первоосновы, и про то, что вся наша братия дружно считает его эдаким артефактом нашей вселенной. Почему бы и нет? У нас осколки душ — это живые разумные. У нас тут камни драконьих сердец оживают. У нас может быть что угодно. Наша вселенная слишком разнообразна и не так скучна, как вселенная Макаронника.
Хельг слушал и не перебивал. В общем, весь рассказ занял несколько минут, хотя мне показалось, что я болтаю слишком долго. Но на то он и Повелитель Времени, чтобы справляться с подобным.
— То есть… вы предлагаете мне пожить в вашем мире? — усмехнулся Хельг, смерив меня странным взглядом. Мне показалось, что я снова стала той самой мелочью пузатой, боящейся силы Повелителей.
— Да. Мы предлагаем вам место преподавателя в Академии и собственный корабль «Звезду души» в качестве жилья до тех пор, пока не решится вопрос с похищением первооснов. Вы можете отказаться, но… думаю, вы лучше меня понимаете, что случится с вселенной, если в ней исчезнет время.
— Она застынет, — ровным голосом произнес Хельг, но на секунду отвернулся. — Если исчезнет время… исчезнет все.
— Вот именно. А я, простите, уже слишком много вложила в эти миры и вселенную, мне не охота идти в другую. Тем более, что… не факт, что в другой вселенной не случится что-то аналогичное.
— Хорошо… я сейчас возьму кое-что и пойдем, — Повелитель Времени отправился в сторону одного из механизмов и взялся там что-то крутить. Поскольку я не понимала смысла этого действа, то осталась шаркать ногами по каменному полу, рассматривая узоры в виде каких-то концентрических кругов и спиралей.
Когда-то давно я слышала теорию, что время делает витки. Не помню, где и когда, да и это вряд ли важно. Главное, что практика показывает — это примерно так и есть. Все в этой жизни повторяется. Многие живут слишком мало, чтобы успеть это засечь. Другие живут слишком долго и учатся видеть закономерности там, где их может и не быть. В любом случае, грань с повторениями очень тонка. Но на самом деле…
Уже почти три года назад Шеврин искал свою блудную жену, погибшую в одной из стычек. Неделю назад другое существо тоже пыталось вызвать из небытия душу своей жены. В обеих случаях туда затянуло меня. И такое повторяется из года в год. То ли я универсальная жена, то ли параметры эти мужики задают неверные. И если ошибку Шеврина я еще могу понять, то ошибку айсвена осознать не в силах. Ладно, боги с ними, пусть живут в наших мирах, места хватит на всех. А кому не хватит, для того построим новый мир. Что нам стоит дом построить…
— Я готов, — вырвал меня из размышлений Повелитель Времени.
Мне оставалось лишь открыть экран.
Ночевал он в нашем гнезде, поскольку в первое время это было единственное место, где можно подержать такую значимую фигуру в безопасности. А поутру пошел вместе с Шеврином в Академию.
Выяснилось, что преподавать искусство обращения со временем можно далеко не всякому. Конечно, такой беспечной крокозябре, как я, столь тонкую науку доверять нельзя. Потому Хельг сначала устроился на должность штатного психолога, желая проверить студентов Академии на пригодность к работе со временем. Единственный паренек, который выбился из общей колеи — эспер, способный управлять временем и без Повелителя. Это чертовски удивило Хельга, поскольку обычно все манипуляции со временем идут через него. Вот этого-то парня мы ему и приписали в качестве постоянного наблюдателя. Думаю, оба хоть и не слишком были довольны, зато целы и живы, а это уже немаловажно.
Режим Повелителя был не так уж и прост. Основной его задачей было не оставаться наедине нигде. Впрочем, ему как высшему существу в этом плане было легче, чем человеку. Хоть по нужде не гоняет каждый час. Так что ему поставили задачу — всегда находиться рядом с кем-то, под камерами, под магическими следилками. Если рядом ну совсем никого нет — сразу телепортироваться к кому-либо из семьи. А еще можно к Гитвану, как к его старому знакомому. Самому Совету сверхов я его доверять не стала, памятуя о том, что предатель может быть где угодно, даже в столь высоком месте. Так что лучше уже пусть ночует в нашем кубле, чем попадется той пакости.
Вообще, если подумать, то можно решить, что кто-то из либрисов создал высококлассного эспера с огромной силой и шикарными способностями к поиску. Если уж вор способен найти то, не знаю что и пойти туда, не знаю куда. Так что наши камеры пришлось перенастраивать еще и на все спектры, чтобы смогли уловить что-то невидимое в обычном спектре зрения. Оно, конечно, и я, и драконы, и сверхи можем видеть в любом диапазоне. Только вот мы все не можем сутками сидеть возле Повелителя и сторожить его. У нас как бы своих дел хватает. К тому же, этому невидимке ничего не стоит попытаться устроить прорыв в какой-то из наших миров и попробовать учинить тотальный трындец. Я говорю «попытаться», поскольку щиты над мирами и станциями никто не отменял, как и собственные защиты местных обитателей. Но если вор обладает силой либриса, то уж местных он собьет на раз. А я не хочу лишних жертв на ровном месте.
Зато в Академии вору будет тесно. Там столько народу с самыми разными способностями, что учесть абсолютно все просто не реально. Одни эсперы чего стоят! А мелкие синериане, у которых силенок не хватает чудить, тоже могут преподнести сюрприз. Они порой изобретают такое, до чего я никогда бы в жизни не додумалась просто потому, что у меня хватает сил на более энергоемкий вариант выхода из заданной ситуации.
Так что оставалось лишь ждать — что-то будет, но что именно, я не знаю. Просто все включили режим ждуна…