Случайности — самые удивительные
неслучайные игры судьбы.
(Из скрижлей дома Огня).
Приграничье, несмотря на близость столицы, всего-то цепеллин, да два выпитых тэнго воздуха, не отличалось разнообразием заведений. А купцы всегда умели быть бережливыми, предпочитая гружёные конные караваны ненадёжным летучкам и дешёвый трактир дорогой ресторации. Лошади везли медленно и не жаловались, но тоже требовали отдыха и ухода.
Перекрестье считалось пунктом сбора караванов. Учитывая горы и близкую границу, городок слыл местом диковатым и загадочным. Чем ближе к хребту, тем меньше наблюдалось воображения у местного населения! Додуматься назвать это старое село гордым именем «Оплот» могли только дикари! Поэтому все дружно звали «городок» Перекрестьем… Шесть постоялых дворов, да пяток магазинчиков, затмевающих воображение кособокими вывесками на единственной выложенной булыжником центральной улице!
Огромная империя вольготно простиралась на запад и восток, с юга захватывая океан и кусок соседнего материка, с множеством густонаселённых островов. Север, с его горами, в шапках мёртвых снегов, да каменными тропами, считался диким и непроходимым краем. Там, в далёком далеке, за Льдистыми скалами лежала неизведанная страна, будто в пику стихийникам, наделённая залежами инертного мифрила, столь же нужного и ценного для создания конкуров, сколь и недоступного.
Тени становились гуще и длиннее: близился вечер. Посетители наперебой заглядывали в двери, мечтая о холодной пенной влаге и уже практически ощущая горьковатый привкус на языке. Подобрав пухлый живот, за длинную полированную стойку бара втиснулся сам хозяин. Вечерами в самом большом, а значит — лучшем заведении города собирались караванщики. Здесь заключались сделки, сюда же приходили, чтобы выпить за успех дальнего пути или, чтобы вдоволь набраться в спокойных пределах уже после пройденного перевала. Граница была рядом. Но сама гостиница и трактир принадлежали Великой Дрантарии, в которой гарантировались порядок и закон для всех.
Сейчас, в длинные и жаркие дни солнцестояния, по вечерам в «Старого Козла» заглядывал чуть ли не каждый житель, не считая приезжих. Посетителей было хоть отбавляй. Почти все, хоть раз, да рассматривали деревянную яркую вывеску и, смеясь, тыкали пальцем, да желали друг дружке тоже уползти отсюда на рогах.
Гостиница в этот вечер также была забита до отказа. Поэтому, мрачный черноволосый всадник, презрительно бросивший конюху поводья двух усталых животных и серебряную монетку, вызвал не радость обладания недельным заработком, а скорее глухое раздражение от наглости столичного богача.
Между тем, высокий брюнет легко спрыгнул с крупа и, не подумав даже отвязать своё имущество, достаточно грубо стал пробираться сквозь толпу. За каждым столом кто-то сидел. Абсолютно все лишние стулья были в проходах. Те, кому не хватало места, стоя, разговаривали приглушёнными голосами. На импровизированной сцене, размером и качеством напоминающей ящик из-под «славного» Сивашского Варлоо, терзал гитарные струны заезжий горлодрал… Выбравшись, наконец, из толчеи, Рандар добрался до стойки.
— Чего Вам, дружище? — вежливо спросил хозяин-толстяк.
Путник неожиданно вздрогнул, вернувшись в реальность из своих тревожных дум. Наследник редко видел вокруг себя такое число фамильярно раззявленных ртов и наглых рож. С трудом подавив желание порвать ещё одного наглеца, ощупывающего то ли его карман, то ли натёртую седлом задницу, дракон пинком отправил недотепу лбом в ближайший стол. «Дерево» встретилось с деревом, озаряя нежданную встречу брызгами стекла и пойла. Сидевшие за столом почётные гости мигом протрезвели и собрались возместить свой ущерб горячей кровью, да выпивкой за счёт наглеца!
Глаза драконара на миг сверкнули золотом истинной сути, но Рандар отлично помнил, что ему, взявшему силы взаймы, запрещено применять что-то, крепче кулака. Да и не для того он инкогнито покинул дворец, чтобы так глупо обнаружить себя!
Пьяницы, отвлечённые непонятным блеском во взгляде незнакомого хлыща, не растерялись… И начали окружать. Дракон, ухмыляясь, смотрел, как грузные фигуры медленно отрезают его от остальных посетителей. Драка закончилась практически мгновенно. Нападавшие отделались парой синяков… Но, орущему громче всех, вору-извращенцу, неумело попёршему на наследника с легасом, Рандар сломал руку. На всякий случай. Серебристое лезвие наполовину воткнулось в потолочную балку.
Рандар брезгливо кинул в мерзкую тушу трактирного хозяина монетку и, разжав бледные, словно сведённые судорогой, губы, отрывисто бросил: «Воды. И еду. Самую простую. Подать в мою чистую комнату. Быстро!».
Последнее слово перешло в слабо сдерживаемый рык. Длинные нервные пальцы наследника в полутьме зала блеснули случайной чешуйкой. Но заметившие, не сговариваясь, решили, что это просто кольцо.
Весь вид посетителя настолько контрастировал с окружавшей хозяина действительностью… А золотая монета так приятно согревала ладонь толстяка, что он сознательно заглушил профессиональную интуицию и решил ничему не удивляться. И нос не совать. Трактирщик сглотнул и выдал путнику ключ от единственно свободной комнаты, предназначенной для вестников короны…
Поднимаясь по скрипящей лестнице, Рандар уже просто не мог сдержать в себе свое раздражение, растущее вместе с силой внутри! Оно выплеснулось на ни в чём не повинную дверь. Ключ, по странному своему желанию, сразу не вошедший в паз замка, был выброшен, а дверь выбита кулаком!
За ночь никто так и не решился обчистить явно не пустые карманы беспечного постояльца с распахнутой дверью. Все старались, как можно тише, пройти мимо. Только наемник, ничуть не стесняясь своей шаркающей хромоты, подошёл и положил у порога жёлтый листок с единственной фразой. Наёмник точно знал, что этот боец услышит даже самые тихие шаги, и что он в их караване позарез нужен… Ну, хотя бы пусть на время заменит того, кому руку сломал!
***
— Ну и что нам с ней делать?! — в который раз безрезультатно спрашивала Вайри. Новая случайная знакомая ей очень не нравилась, а учитывая обстоятельства, и немудрено.
— Может, отправим диадему с курьером? — предложила Альрис и заслужила ещё один угрюмый взгляд черноволосой мелкой девицы.
— Тебе зачем хоть эта ржавая реликвия, свечечка моя? — воркуя, и не желая быть серьёзным ни при каких обстоятельствах, проговорил Раф. Его страшный скандал на балу академии интересовал мало: ну, подумаешь, не выберут королеву бала и не наденут ей эту железку на голову! А может, у девочки комплекс какой, и с ней мальчики в огневушки играть не хотели? Экая потеря для Авельрадума — как будто академия за последние сутки нам чего-то полезного сделала!
Огненная, в прямом смысле сверкавшая на двух девушек искрами взгляда, к Водному, спокойному парню, сразу прониклась доверием. Она без всяких просьб подожгла хворост, который он укладывал меж камней для аккуратного костерка и села, касаясь бока, будто обретая защиту рядом с сильным мужчиной. Худой, как щепка, светловолосый и кудрявый, Раф меньше всего напоминал сейчас сильного мужчину, рядом с крепкой низкорослой огненной девчонкой. «Тростинка и камень» — втихаря окрестила сию картину ворчливая Вайри. Но вслух придираться перестала, передав эстафету допроса.
— Как зовут-то тебя, огонечек? — Спросил парень, пожёвывая травинку, и не обращая внимания на злобное пыхтение, наблюдающей за этим действием, земельной.
ё— Воста де ла Барка Кортез… хм. Воста. Меня зовут Воста. — Смутившись, поправила девчонка, явно пожалев, что выдала какую-то важную информацию.
— А на каком курсе ты училась, и, если не секрет, почему так неожиданно сбежала? — небрежно, уделяя больше внимания содержимому котелка, спросил Раф.
— Второй цекон. Вы не думайте, я училась хорошо, даже слишком хорошо… — выпалила огненная и осеклась. — И ничего я не крала! А просто… Забрала…
—А с каких пор второму курсу выдают кольца?! — спросила Вайри и схватила девчонку за руку. В тот же миг обе загорелись, и были облиты ледяной водой.
— Ты что?! Сумасшедшая! Землеройка тебе в гриву! Ты с каждым человеком так себя ведёшь, кротовина безмозглая?! — завопила шатенка, размазывая копоть по чёрно-зелёной руке. Раф, материализовавший сразу ведёрко воды, чуть покрылся инеем, но бледность уже уступала место нездоровому румянцу.
— Не просто земельная, и водный, а настоящие эльты?.. — пробормотала Воста и села прямо в лужу.
— Да. Как ты правильно заметила, ты тут не одна перворожденная, — гордо и холодно ответила Вайри, — И, насколько мне помнится, эльтов перед тем, как отпустить в мир людей, учат хорошему тону и многому другому полезному, или ты сбежала и оттуда?
— Я… Не сбегала, н-но… Так было нужно! У меня здесь… Как-то так… — промямлила ошарашенная огненная и, с интересом, взглянула на Альрис. На рыжей было зелёное платье земельных, но судя по тому, как неуклюже она ночью поставила «вал» на пути огненному шару, с умениями у неё не очень. А потому, немудрено, что трое случайных прохожих просто попали в пламенный контур и понеслись с ней дальше от стен академии. Через десять лемс внутренняя энергия кончилась, и сжигать было уже нечего — единственное, о чём могла думать Воста — это жирный огромный бутерброд и сладкий отвар! А что её схватят в охапку и свяжут живыми лианами — стало совсем неожиданностью! Такого обхождения она земельной ещё не простила. Чего же ждать от последней девушки? Может, воздух?
Альрис как раз медленно и дружелюбно подходила к ней и протянула руку, прося разрешения взглянуть на кольцо. Воста пустила пару искр на руку рыжей — если воздух, то будет презабавный хлопок! Но услышала лишь ругань не ожидавшей подвоха девушки. Значит не эльт! Но весьма странно, почему высшие взяли её с собой и так дружественно относятся? Раф, слегка разозлённый повторной выходкой своей новой знакомой, достал ещё с полкружки воды и вылил персонально на неё. Ощущение мокрой кошки настроения не поправило, но пришлось извиняться: злить единственного защитника Восте не хотелось.
Огневушка сняла кольцо и протянула Рафу. Парень, миролюбиво улыбнулся и сотворил себе водяную лупу на левый глаз.
— Вот это мы попа-али! — проговорил, спустя полхалона, Раф, — за этим точно бросятся в погоню. Но нам нельзя без него. Невероятная удача! Восточка, отдай это рыжей — ей оно скоро пригодится. А сама не трогай каку.
Воста с ещё большим удивлением посмотрела на Альрис, и, не проронив ни слова, вложила в её руку кольцо Авельрадума. Кольцо, да только совсем не такое! Оно точно было древнее, и руна «Авель» пересекалась драконьим крылом, а по внутренней стороне шла замысловатая, ещё более древняя, гравировка на неизвестном языке. Альрис вопросительно глянула на друга, и убрала кольцо в мешочек, а его на шнурке повесила под воротник. Это явно касалось предсказанного ритуала, но говорить о нём подробнее друзья почему-то отказывались, чуть поёживаясь и утешая, что всё обойдётся…
— А диадема тогда?.. — спросила Вайри, оборвав речь на полуслове.
Раф кивнул, с несвойственной ему серьёзностью, и спрятал «ржавую ненужную железку» к себе в рюкзак…
— И куда теперь, хрычи древние? — спросила Трамирани, решив, что старшие имеют право на некоторое количество своих элементальных тайн.
— А это ты нам скажи, росточек наш, — подмигнул Раф, накладывая густой каши всем по очереди, — потому, что теперь куда мы, туда и… В общем, решать тебе, вспышечка.
Рыжая картинно почесала макушку и начала думать вслух:
— Если у нас есть что-то, что очень нужно стихийникам академии, и мы это отдавать не собираемся, то лучше всего взять курс на север — к мифриловым горам. Там они нас достать не смогут, хотя и мы… Мы не пропадем, правильно?
— Да. Направление неплохое. И силы нам лучше не использовать. Аль, у тебя с собой цепелла?
— Да, но всех нас не поднимет, да и при падении, возможно, сломалась…
Раф взял из её рук серебристый цилиндр и весело подмигнул. Быстро удрать подальше от столицы, и с ветерком — улыбалось приятелям гораздо больше, чем тащиться пешком несколько дней.
***
— Рукозадый хреногрыз! А я говорила, что доверять тебе может только самое сумасшедшее, рисковое и бессмертное существо! А ты уверял, долетим до самых гор и без проблем!!! — кричала Вайри Радонта, безуспешно пытаясь отряхнуть грязное платье.
— Ну, во-первых, неплохо приземлились, и село тут какое-то есть — не в глухом лесу, а во-вторых, компас учитывай, тут не всё так просто. — В который раз устало оправдывался парень, собирая обратно пожитки в порвавшийся при падении мешок. Воста молча ему помогала, такая удивительно виноватая, как будто сама отправила цепеллу с коляской в канаву.
— Вай, какые красывые дэвушка! — прозвучал бархатный низкий голос позади.
«Дэвушки» резко осознали, какой частью тела прельщают взгляд незнакомца и выпрямились, предоставив дальше собирать вещи Рафу.
— Чай и танцевать умэете, прэлэстные? — будто поглаживая словами и голосом, проговорил толстый торговец в полосатом халате и удивительной шапке, больше похожей на скрученную простыню.
— Умеем, если за это кормят и отвезут, куда надо! — высказалась за всех, на правах старшей, предприимчивая земельная.
— Прихади в мой караван! Всо будэт, красавицца! — улыбнувшись шире прежнего, и, блестя чёрными хитрыми глазками, сказал торговец, — рад бы щас, да выспаться надо перед отъездом. Пайдём-пайдём. Ваша палатка рядом с моей. Сегодня будэм видэть чудэсный сон, дэвушки. А завтра танцэват. Хорошо и дивна танцэват!
Удел стихии — непрерывное движение и изменение.
Сопротивляться бесполезно.
(Из лекций на факультете Воздушных.
Академия Авельрадум).
— Вот где это видано, чтоб природа подчинялась его срокам и отчетам?! — декан Земельного факультета шла и ругалась достаточно громко, чтобы слышали не только адепты, но и сам ректор, руководящий подготовкой к юбилею академии где-то неподалёку. Её пухлые руки еле виднелись из-под сонма браслетов контуров-накопителей, которые она взволнованно теребила, пытаясь сохранять спокойный и уверенный вид.
— Госпожа Ремли, но ведь надо показать факультет во всей красе! Пусть гости вспоминают с восхищением, как самые невиданные цветы распустились в наших коридорах, невзирая на сезон, как нежные плюмерии переплетаются в эмблеме факультета! А о вас будут рассказывать, как о самом талантливом и успешном декане. — Секретарь всегда умела уговорить строптивую начальницу делать свою работу, но сегодня это определённо не получалось.
— Думаешь, они будут говорить обо мне?! Как бы ни так! Ты слышала о скандале среди воздушных? Наш факультет покрыт грязью, совсем не полезной в данном случае! — один из браслетов, который теребила декан Ремли, наконец, подчинился и рассыпался бусинками-семенами по короткой светло-зелёной траве коридора.
Из аудитории, больше похожей на сад под стеклянной крышей, вышла рыжая девица в зелёном форменном платье и, сдувая прядь волос, упрямо лезшую на нос, поклонившись, попыталась собрать просыпанное. Брови декана тихо и очень угрожающе поползли вверх! Взмах пухлой руки, и все красные бусинки проросли каким-то очень редкими, и явно ядовитыми, цветками кровавого цвета. Неуместность новорожденного растения госпожу Ремли волновала меньше всего. Женщина проследовала дальше, громко топая каблуками, несмотря на отсутствие звонкой опоры под ногами.
Девушка, как обычно, пожала плечами — вечное недовольство декана давно было притчей во смоковницах и её ничуть не удивило, мало ли поводов перед мероприятием. Сама, не выспавшись, уже была на своём участке.
— Злобствует? — участливо поинтересовалась Альрис у секретаря.
— Декан очень недовольна вами, адептка Трамирани, что ж вы так, а? — секретарша — добрая всеобщая мамочка глядела встревожено и грустно, — Уже была у ректора? Такой щекотливый вопрос. Такой вопрос…
Где-то в начале коридора раздавалось ожидаемое громкое жужжание. Чёрно-золотистое насекомое с бордовыми крылышками на секунду запуталось в цветочной гирлянде, которую выносили из аудитории две юные адептки, но потом снова восстановило курс и… Звонко впечаталось прямо в рыжую макушку. Адептка помянула переопылённую традесканцию, потирая ушибленную голову. Шершень — любимая почта ректора, рассыпался золотой пылью прямо по волосам и прогудел: «Альрис Трамирани, явитесь к ректору сейчас же».
— Угу. Щаз. — под укоризненным взглядом Альрис развернулась на месте и бодренько пошлёпала в сторону ректора. Своих проблем хватает, ещё старик опять озадачит каким-нибудь ответственным делом.
Административный корпус, где располагался кабинет ректора, находился прямо посередине, разделяя четыре квадрата стихий. Круглая белая башня сегодня была оплетена белыми и голубыми цветами намариллиса. Чуть сгустившееся сумерками небо озарялось белыми шарами-фонариками — это воздушный факультет постарался. Рядом с корпусом огненных раздавались нестройные хлопки тренировочных салютов. А к водяным сбегались самые младшие адепты, прихватив шапки и тёплую одежду — там была настоящая ледяная горка.
— Уже отмечаешь, а про друзей забыла?! — мужская рука высунулась прямо из гущи куста и сграбастала Альрис в своё укрытие. Раф был, как всегда, непринуждённым и улыбчивым, что раздражало всех окружающих и радовало его ещё больше.
— Какое там. Мне к ректору… Вызов был. — Проворчала Альрис, отряхивая золотистые блёстки с головы.
— Я бы не советовала, — прошипела Вайри, высунув голову из куста и прислушиваясь к далёким шагам, — Утром были люди из дворца — требовали тебя, чтоб сопроводить к драконам. Ректор развел руками и сказал, что в личное время за адепток не отвечает и не в курсе, где ты. Потом приходили из дома воздушных, долго скандалили сиплыми спокойными голосами. Сказали, что задета честь клана, что мы обязаны тебя предоставить жениху, что тебе запрещено женихом носить кольцо Авельрадума, требовали отчисления. Потом стайки любопытных преподавателей приходили, по пять раз переспрашивали и громко возмущались. Потом пришла ваш декан, ревниво хлопнула дверью, и всех смело, как веником!
— Какой замшелой репы происходит?! — спросила ошарашенная Альрис, вспоминая ночную историю в клане Воздушных. — Я ничего страшного не сделала. Меня отпустили.
— Ты выходишь замуж! — подмигнул Раф.
— Нет, не выхожу. За кого бы? — возмутилась Трамирани, полагая, что вчерашние приключения позади.
— Если воздушного вышибли из клана не за свадьбу, а дракон тоже не являлся, то всё слегка сложнее, чем я думала, — пробормотала Вайри, — Одно точно могу сказать: тебя отчислили ещё утром — приказ висит за углом на стене. И просто так тебя ректор из кабинета не выпустит. А значит, там и делать нечего.
— Отчислили? Вот корень репейный! — рыжая голова быстро соображала об открывшихся перспективах, — И куда же теперь?
— Для начала, надо обмозговать это всё подальше от людей императора. — Сказал Раф, одной рукой поднимая зелёный походный мешок, а второй приобнимая бывшую коллегу. Вайри, злобно пыхтя, подхватила оба оставленных на траве мешка и поплелась следом, отчаянно делая вид, что ей очень тяжело. Коварной представительнице эль-тов никто не поверил. Компании необходимо было, как можно скорее, убраться из столицы.
Небольшая калитка чёрного хода в каменном заборе академии появилась перед глазами как-то слишком быстро. Альрис ещё раз оглянулась назад, взглядом прощаясь со своим вторым домом, где она проучилась четыре цекона и хотела дотянуть ещё два… Ну и василёк с ними!
А в это время к калитке с горки огненного корпуса несся на немыслимой скорости огромный пламенный шар и не успевал разминуться с беглецами…
***
В столице все спали. Ночная стража вяло обходила улицы дозором. Это был тот самый предрассветный момент, который называют цеконом воров… Только те, у кого нечиста совесть, и есть долг перед законом, бродят по улицам в это время. Да ещё, может, неверный муж, удирающий из окна чужой спальни.
Высокий черноволосый мужчина, настороженно озираясь, крался вдоль крепостной стены внутреннего города. Если бы кто-то сейчас выглянул на улицу, то гаснущий свет фонарей необычайно рельефно и чётко обрисовал бы каждую мелочь. Некогда смуглое лицо беглеца сделалось пепельным, а тёмная шевелюра жила своей собственной змеиной сущностью. Чёрный плащ с кровавым подбоем завершал картину самой смерти, идущей в конце ночи по своим суровым делам! Но человек был не так уверен в себе, как хотел думать.
Наконец-то, он нашёл то, что искал. Калитка. Выход во внешний город, гигантскую клоаку, в которой можно родиться и умереть, так ни разу и не увидев леса и гор. Место, где можно спрятаться любому и навеки похоронить всё, что угодно.
Его не обманули. За пределами действительно ждали. Два коня и припасы на первое время. Стихийный транспорт легко бы отследили, поэтому пришлось довольствоваться лошадьми. Миг. Гладкий, звякнувший золотом мешочек перекочевал из руки в руку. Ему передали поводья, и только отдалённый топот копыт о древние камни мостовой отметил место старого лаза.
Солнце медленно и лениво поднималось над горами. Золотистые его лучи уже ярко вырывались в ущелье и разливались расплавленным золотом по вершинам и огромной чаше долины, вместившей в себя город-порт — столицу Великой Империи. Он удалялся от власти, страха и своей смерти. Впереди было зыбкое нечто. В голове странная потусторонняя фраза загадочного помощника. Позади ужас инициированного молодого дракона и давящая воля Владыки. Где-то там, в своём уютном доме, наверняка, тихо спит юная рыжая летунья, которую он хотел бы назвать своей… Но тогда смерть настигнет их обоих. И надо просто уйти. Уйти, оставив свою драгоценную находку и шанс на спасение. Оставить жить. Оставить тому воздушному — уж он-то должен её защитить…
Драконар удалялся от дворца всё дальше, никем не замеченный и погружённый в свои безрадостные мысли. Но пора было сделать остановку. Наконец, бегущее от копыт время замедлилось, дважды сменённая лошадь хромала, да и наездник нуждался в отдыхе. Погони не ощущалось. Столица осталась позади. И у кромки ущелья раскинулся городок, в котором наследнику предстояло найти свой новый путь подальше от всего привычного… И дождаться рокового дня.
Чистый разум и спокойствие —
вот непременные условия власти над пустотой.
(Академия Авельрадум.
Учебник по овладению воздушной стихией).
Дверь тихонько открылась, оттуда высунулся любопытный нос в тёмно-зелёном плаще, капюшон глянул влево-вправо и, уж было, хотел втянуться обратно, когда второй плащ наподдал первому пониже спины и нарушил тишину злобным шёпотом:
— Вайри, да брось! Нет там никого!
В этот момент можно было подумать, что под первым плащом прячется сам огнедышащий, но никак не миниатюрная хрупкая девушка — такое злобное сопение сопровождало спуск по ступенькам. Под светом уличного фонаря блеснули вышитые золотом туфельки на каблуках, и даже кружево откровенного пурпурно-красного платья.
Внезапно, совсем рядом с лестницей проявился пепельноволосый мужчина в синем киматари.
— Очень приятно, Альрис, что ты готова к нашему небольшому путешествию, — сказал Шефарн, бегло кивая опешившей Вайри, — Традиции клана обязывают меня представить свою избранницу старейшинам.
Воздушный подхватил испуганную «невесту» за локоток, и пара, окутанная вихрем небесной стихии, испарилась.
Ночной дворец Воздушных был похож на искусно обработанное стекло или лёд. И был так же холоден. Прозрачные колонны и арки ничуть не мешали лунному свету проходить сквозь себя. Иногда встречались залы без потолка, освещенные лишь светом звёзд. Беловолосые охранники, напоминающие людей, присыпанных сахарной пудрой, молча отворяли украшенные тонкой резьбой огромные двери. Кроме далёкого шума ветра не раздавалось ни единого звука. Последние ледяные створки сверкали золотым светом, когда отворились и они — пара очутилась в главном зале, освещенном сотней плавающих в ночном воздухе свечей. За широким столом, напоминавшим по цвету утреннюю лёгкую тучку, сидели девять мужчин — старейшины клана Воздушных. По тусклому голубому отблеску их глаз девушка догадалась, что это не люди. Древние эль-ты! А значит, и великолепный дворец был не в столице, а над ней… Тихий ужас сковал Альрис, не позволяя вымолвить даже слова приветствия.
— На ней «Дыхание дракона», — сказал зловещим шёпотом один из старцев, практически не шевеля бледными губами, — она не может стать твоей спутницей.
— Девушка — ключ. Её нельзя отдавать наследнику, — прошипел второй, внимательно рассматривая Альрис.
— Она моя. — Уверенно и почти спокойно сказал Шефарн, ничуть не смущаясь высокого статуса собеседников.
— А можно обсудить мою судьбу лично со мной?! — вскипела Трамирани, — Я — своя собственная! И я точно против!
— Тогда её надо убить, прошелестел старейшина, сидящий ближе всех, не признавая за девушкой права голоса. — Над площадью Тенциндаль прольется кровавый ливень завтра поутру, и глупые фанатики наконец-то решатся совершить по наследнику решающий удар.
— Она. Будет. Моей. — Чётко разделяя каждое слово, сказал Шефарн, — И она будет жить. Через два кентара Рандару уже не будет нужна её смерть на алтаре, и вспышка потеряет свою значимость.
Тут из кармана девушки выпал светящийся ярко-голубой кристалл. Альрис кинулась поднимать пропажу. Камень, зажатый между двумя, явно дрожащими пальцами, наполнился яркими всполохами молний, бивших из его верха в основание. Глаза девушки мелькнули краткой вспышкой, отражая эту молнию и вторя артефакту.
— Всего лишь действие кристалла? — скептически, и даже разочарованно, прошептал сидящий во главе стола. — Тогда она может быть свободна прямо сейчас.
— Стойте! Давайте без ваших шуточек: не надо никого скидывать «прямо сейчас». Она — моя гостья и находится под моей защитой.
— Ты не можешь её взять. Это последнее слово. — Снова прошептал главный старейшина. — Её отметил драконар. Это его женщина.
— Он попробовал её крови, пока я её догонял. И не догнал. — Сказал Шефарн, отмечая стык традиций.
— Ты теряешь спокойствие, воздушный, — сказал ближайший старейшина, — А значит, ты не в праве за себя решать. Мы ждём тебя одного до излома ночи, чтобы обсудить твое будущее. Наследник отметил своё право относительно этой женщины, если ты готов пойти против слова драконара сейчас… То, тебя ждёт изгнание.
— Мы ждём тебя одного, — повторил главный, махнув рукой. Весь стол и все голубоглазые владыки неба испарились, оставив пустой зал и гулкое эхо последней фразы: «Ты должен ее уничтожить. Она опасна!»…
— Ну, ощерительные вы собеседники. — девица стала потихоньку отходить от шока.
Шефарн злился, но решимость более явно очертила упрямые скулы. Девушка попыталась вырвать руку, и не сумела.
— Я точно знаю, что ты — тот самый истинный ключ… — сказал Халлен, думая о чём-то своём, — … Вот только чего я творю — я не знаю!
Небольшой смерч снова окутал их, а когда испарился, девушка осталась стоять на крыльце своего дома на глазах взволнованной подруги.
А в это время вокруг наследника бушевал настоящий торнадо. Он только что принял отчёт тайной службы о странном похищении адептки земельного клана воздушным, и сорвал с головы ненужную уже повязку. Бумаги, поднятые его бешенством и скомканные волной раздражения, слились в один шелестящий поток, который образовывал воронку в никуда. В этот вихрь вливались книги, пресс-папье, каменные подсвечники, ваза работы империи Нин, письменные принадлежности, чайник с кипятком и фарфоровые чашки, сияющие, кроваво рубиновым цветом, привезённые откуда-то с Западного материка…
На неподвижном лице застыла гримаса ненависти и недовольства собой, да очередной дурацкой ситуацией, выхода из которой наследник пока не видел. Карие, и без того тёмные, глаза стали почти чёрными, и в них разгорался уголёк драконьей ярости. Кабинет опустел — слуги разбежались, и во дворце появился забытый за столетия постоянства страх. Страх перед яростью раскрывающейся силы.
Чёрные жёсткие волосы драконара взметнулись над головой, раздалось шипение неотпущенной энергии; в дверь ударила молния, запахло озоном и… Сквозь дыру, проделанную отчаянием, вошел Старый Император — его всесильный дед, последний из рода Всеобъемлимо Владеющих!
— О, мой мальчик, в тебе рождается магия… — Скептически проронил старый император, отмахнувшись от пролетающей мимо бумаги с гербовой печатью. — Ну-ка, хватит! Хватит, я сказал! Остановись! Это сооружение пережило всемирный потоп, две войны и эпидемию! Тебе оно точно не по силам, щенок!
— Что? — Рандар вздрогнул от неожиданности, напряжение и концентрация злобы резко спали. Армагеддон, бушевавший в кабинете, мгновенно затих.
— Идём, — бросил дед.
Они спустились по лестнице и вышли во внутренний дворик, обрамлённый колоннами из серого гранита. Рандара трясло: это был первый неконтролируемый всплеск его силы. Силы, которую он мог бы обрести, и которая никогда не будет его. Позор. Его позор и надежда его семьи. А рядом с ним шла сама тьма. Вечность, около его ничтожности.
— Так, а теперь позвольте напомнить Вам прописные истины, ваше высочество. — С интонациями лёгкого удивления и насмешливого сочувствия, продолжил дед, — Вы забыли, где Вы находитесь? Кто здесь правит? Какие законы приняты в нашей славной мирной Империи?.. Так вот! Я постараюсь тебя просветить!
Мир вокруг Рандара снова потерял краски, оставив только серый цвет вечных колон. Вместо каменных стен появились какие-то полупрозрачные решётки, за которыми без труда угадывались очертания соседних помещений. От мебели остались лишь слабые контуры, а присутствие живого определялось бледными пятнами света. Теперь он видел только суть предметов, но ярость, перемешанная с горечью и ревностью, не давала ему сделать вывод и понять, что он обрёл.
— Ненавижу! Ненавижу! — клокотало в горле.
Но при полном понимании своей слабости, он видел! Видел красные нити традиционных агрессивных охранных заклинаний, видел белые нити проклятий, которые вцепятся в ослушника, видел синие нити покоя и незыблемости каменной кладки вечного Императорского дома! Что это? Что с ним? Откуда у него это знание?
— Великий, что со мной? Что вокруг? Ответьте, повелитель! Ответьте глупому отроку с мягкой чешуей и подобием гребня! — Слова на драэке, забытом в веках языке истинных драконов, вылетали из пересохшего рта, как градины льда с пеплом.
— Закрой глаза, — гулко отозвалось в голове, рассекая серую действительность, кровавой полосой разгневанной материи.
— Ты обрёл свою кровь, недоучка! Ты подохнешь, не войдя в Храм. Откуда у тебя грозовая магия? Только смерть носит красное, мальчишка! Ты обречён!
Голова закружилась и наполнилась, наконец, гулом звуков. Сквозь пелену ускользающего сознания он услышал: «Принесите, наконец, воды! Ему надо напиться!».
Через час драконары сидели в кабинете Великого Повелителя Империи.
— Вы инициированы, ваше высочество, — запах кофе, никак не вязался со словами старого повелителя, а его неторопливая речь ещё больше выбивала из колеи, не давая ухватить нить рассуждений. — Если бы инициация случилась в Храме, то капля жертвенной крови, перемешанная с кровью Вашей, подарила бы миру воздушного Дракона! Вас бы встретило Небо и полёт! Да, мы не обретаем теперь крылья, но способность к перемещению и проколу материи Вы бы получили… Там… В Храме! Но Вас угораздило встретить свою Судьбу на жалких плитах грязной мостовой, и ваша участь — только Ваша! Через месяц Вы войдете в Храм и умрёте! Мы не можем позволить себе такую роскошь, как Необученный Дракон Смерти!.. А теперь иди, Щенок! Тебя ждут твои покои! Распорядись своей сущностью так, чтобы оставшийся месяц Мы не краснели за тебя!
Второй Великий Дракон, Властитель водной стихии, Сын Всемогущего императора неспешно читал…
Легенда наконец обретала свою последнюю главу…
Сквозь грозовой финал, сквозь горечь мироздания,
Родится вновь дракон, готовый полететь!
Лишь Смерть — его судьба, но Небо в знак прощанья
Дарует трёх друзей, готовых умереть!
Книга упала на пол, и номинальный повелитель Дрантарии, древний, но не старый, блюститель Престола, отец наследника и сын повелителя, Тайный основатель ордена Хаоса и Великий дракон, впервые, за последние сто лет, обрёл свою Цель! Он знал, как уничтожить Отца, как убить сына, и как, наконец, обрести Свой трон!
Петля судьбы захлестнула Империю, Мир замер в ожидании…
Надо схоронить тайну
глубоко и надёжно,
чтобы предсказанное сбылось.
(Из скрижалей дома Земли).
Как только дверь хлопнула, а за ней послышалось шуршание удаляющегося ветра, рыжеволосая «статуя» ожила и резко вскочила с кресла на ноги.
— Вай, у тебя есть чем коленку намазать? — пробормотала девушка, хватая со стола бутерброд с какой-то зеленью, — Тьфу! Опять без мяса?! Как ты эту гадость ешь!
— Та-ак! Альрис Трамирани, потрудитесь мне срочно объяснить, что это такое было сейчас?! Куда ты опять вляпалась? — руки подруги привычно упёрлись в бока, а взгляд буравил это жующее неугомонное существо, норовя проковырять, наконец, дыру. Вайри, без труда, могла считать себя, если не строгой матушкой, то старшей наставницей — точно.
— А-а, этот?.. Я с ним по дороге столкнулась. Странный какой-то. Вроде старший воздуха. А что? Понравился?
— Вессссьма… Интересный субъект, — в своём репертуаре ответила шатенка, — Но зная тебя, под словом «столкнулась» можно понимать всё, что угодно! Да и какого дрыгуна воздушный след взял, и тебя на руках принёс? Объяснись по-человечески.
— Ну, он меня не догнал… А тут взрыв… «Бабах», и мы все в кучку, — дожевывая и морщась, быстро затараторила летунья, — а потом, помнишь, нам на лекции говорили о пси-менталях? Так вот!..
— Стоп! Что значит «не догнал»?! Ты от него убегала? — прорычала Вайри, чем-то напоминая пресловутых драконаров во время приступов бешенства. — Что за взрыв?!
— Не убегала, а улетала. Сам виноват — я опаздывала: мне не до его глупых игр! А потом на Наследника наткнулась, — рыжая мелкая бестия уже вовсю обыскивала явно знакомый шкаф со стеклянными дверцами, в поисках нужного флакона с дезинфектантом, — Ах, да! Ты приглашена к высочеству. К Рандару. Тому самому, ага. Ну, ты ведь сама хотела познакомиться с кем-нибудь, да? А я в библиотеку, к старшему Будану — хочу узнать всё, что есть в общественном доступе про пси-способности. Я пси-менталь, представляешь?! По-моему, это ощерительно!
Тут шатенка, наконец, пришла в себя, схватила подругу за плечи и с силой плюхнула обратно в кресло.
— Да ты понимаешь, что натворила, булыжная твоя бошка! Ты теперь от этого воздушного вообще не убежишь! Это же обрядовая фраза для помолвки у Дома воздуха! Знаешь, подбегает какая-нибудь замухрышка к видному красавчику и говорит, что он её не догонит. Не догнал — обязан жениться. Догнал — свободен.
Серьёзный и энциклопедический рассказ старшей подруги прервал нервный хохот:
— Представляю, как эти «видные красавчики» быстро летать и бегать учатся! Хорошо, что мы не воздушные, у нас — земельных все как-то проще.
— Вот сеноголовая! Какая разница, чья это традиция. Ты же убегала. Сама! Да он на тебя права предъявит! А я-то уж думала, что свободный…
— Не-е, тучу им под хвост, мне не до традиций. Я к своим фолиантам, Варь. — Девушка снова попыталась встать, и была припечатана к креслу.
— А Рандар?! Только не говори, что ты ЕГО мысли прочла?! — шатенка уставилась своим самым суровым и напряжённым взглядом в лицо подруги, пытаясь, наконец, донести всю серьёзность ситуации… Неужто, придется ей сейчас всё рассказать? Как же глупо раскрылись, и перед кем! Вот, крючконобый грибожуй!
— Ты думаешь, что пси-способности с драконарами сами срабатывают? — Альрис подобрала под себя ноги и сложила ладошки на коленках, приготовившись-таки послушать неформальную наставницу, раз она в курсе этого вопроса.
— Алька! Ты попала! Ты понимаешь это?! ТЫ ПОПАЛА, АЛЬКА! Я столько лет тебя прикрывала, земельную стихию помогала осваивать, чтобы никто не заподозрил в тебе силу воздуха, а ты?! А ты просто взяла «и на наследника наткнулась»! Всё, пещера тебе и надгробный камень! Наверняка и воздушный просёк. Ты — дохлый кочан, Альрис! — Вайри, наконец, отпустила подругу и принялась мерить комнату нервными громкими шагами.
— Ты мне объясни, «сеноголовой», пожалуйста, что происходит?! Раз я такая недогадливая, — посерьёзнев, ответила Трамирани.
Вместо старых-добрых слов шатенка села рядом с подругой на подлокотник кресла, закинула одну ногу на другую и прикоснулась руками к рыжей голове. Видение захлестнуло их обеих…
***
Горизонт медленно открывался, ночь отодвигала пределы своих возможностей, и солнце вот-вот грозило разгореться первым криком нового дня. Вспышка прорезала горизонт… Одна, вторая… Мир вздрогнул и прогнулся под тяжестью сгустившейся силы.
Где-то в немыслимой дали моря рождалась легенда. Невидимые руки месили и ломали тесто стихий.
Небо отдавали драконам. Ветер был смят, скручен и сжат в конус геометрической фигуры…
Землю отдавали Расам разумных. Её резали и корежили под звуки создаваемой мелодии, которая лилась из полой, похожей на флейту трубки…
Море отдавали Ремгаллам. Вода, покрытая пенными шапками бешенства, от ощущения приближающейся неволи, своей текучей возможностью сопротивлялась до последнего слова заклинания…
Так родилась амфора.
И только потом, как знак великого мастера, стали рождаться слова…
Ты в мир приходишь не один — тебя поддерживает мать
А уходить всем суждено — тебе решать, когда упасть!
Ты что-то понял у того, кто написал слова предтеч,
А если знаешь, то скорей ты в ножны спрятать должен меч.
Пройдёт немыслимый поток: цеконов сотня сот.
Преданье вспомнят, и война — грядёт.
Помочь дракону во вратах придёт посланница сама,
Им слиться надо потому, что в мире властвует зима.
Попытка всех объединить — позволит амфору разбить!
И флейты голос, на заре, подарит сердце в янтаре…
Тогда… В хрустальный храм зари… Зайди!
Странное, почти живое, видение исчезло. Вайри продолжая сидеть на подлокотнике, уставшим бесцветным голосом продолжила:
— Когда драконару исполняется двадцать пять цеконов, он должен оставить все дела и отправиться на поиски своего храма. Стихийный храм появляется каждый раз в разных местах. Там наследник должен найти Врата Отцов и пройти ритуал Обретения. Процедура невозможна без присутствия четырёх изначальных эль-тов и пятой девушки — вспышки-молнии. Понимаешь?!
— Хм. Неувязочка! У меня молнии нет-ту! Я использовала Рафово изобретение, чтобы порвать вакуум. Оно блеснуло. Молний нет, честно!
— Изобретение, — шатенка чуть сморщилась, явно будучи знакомой, как с мастером-техником, так и с его творениями, — Не сработало! Теперь воздушные тебя убьют. И прикопают где-нибудь подальше от столицы. Знаешь, как они относятся к преданию? Они столько человек уничтожили, боясь, что вспышка-молния найдётся.
Альрис, со смесью страха и удивления, взглянула на подругу, не зная, что сказать.
— Когда я увидела тебя — такую рыжую веснушчатую кучеряшку лет пяти, и когда в твоих глазах при нашем соприкосновении сверкнула молния — я всё сразу поняла. Я открылась твоим родителям, поэтому они, спустя год, разрешили тебе жить со мной в городе — отдельно от Дома Земли. Если бы ты стала ученицей воздуха — тебя мигом бы раскрыли. А это верная смерть!
— А кто ты, Вайри? Скажи мне! — девушка была шокирована, что всё привычное её житье вдруг превратилось в кусочки какой-то огромной и неизвестной мозаики, — Чего лично тебе от меня надо?!
В этот момент загадочная подруга поднялась с кресла, подняла вверх руку, и по всем стенам начали подниматься стебельки вьюнков. А ведь ученики Авельрадума, даже старшие, не могут призывать силу без использования кольца, или хотя бы силового контура — рисунка, который появляется прямо в воздухе и замыкает призванного духа стихии. В дополнение к атаке вьюнков, штурмующих все четыре стены, сама стоящая девушка обрела нежный, светло-зелёный, оттенок кожи, а вместо волос шелестела настоящая длинная густая трава…
— Ты — эльт земли… — Прошептала шокированная Альрис, — И что нам с тобой делать-то теперь?..
— Как, что? — удивлённо глянула на неё подруга, приобретая свой обычный вид, и превращая вьюнки в замысловатый рисунок на стенах, — Идти к дракону! Нас же звали, да?
И озарит душу дракона вспышка,
подобная истинному первоначальному свету,
и снова силу мир обретёт.
(Из предания о драконарах и тайных ритуалах).
Когда-то, в непознаваемом далёко, Великая Праматерь озарила мгновенной вспышкой всепроникающего Света весь огромный и ещё пустой Мир Драно. Эта вспышка, в свою очередь, породила четыре стихии этого мира.
Новорожденный изменчивый и опасный огонь увидел тягучую глубокую независимую воду. Огонь и вода были увлечены без памяти! Громкие ссоры, страстные применения, крепкие объятия и острые пощёчины — их союз создал новое для мира чувство — Страсть!
Нежный же союз непоколебимо спокойной и надёжной земли с лёгким, быстрым и ненавязчивым воздухом произвёл миру — Дружбу! Короткие встречи огня и земли — явили миру Боль. А незримые объятия воздуха и воды — Любовь! Так появились все чувства и стихии мира!
Молодые стихии, переплетя воспоминания, явили миру детей — Драконаров! Младших обладателей стихий, живое воплощение силы, искру которой получал каждый, вылупившийся из яйца. В потоке бесчисленных тысячелетий, искра всё реже и слабее загоралась в недрах некогда божественной породы. Вырождение стремительно проникало в некогда всемогущие тела.
Единственному, возможно последнему, наследнику угасающего рода никогда не импонировало спокойствие. Он горел! Его злила несправедливость мироздания. Злила и сейчас вся эта неспешная прогулка под оранжевым заходящим солнцем! С какой стати, ему лично нужно забирать это, словно бы работающее, изобретение. Как будто, с помощью небольшого кристалла можно найти иголку — даже не в стоге сена — а в целой империи! Но надежда оставалась, и секретность предмета требовала личного присутствия наследника. Драконар злился на всплывающий в его сознании чёрными кляксами страх. Страх неопределенности! Всего через два кентара решится его судьба. И, возможно, судьба всей, ещё не принадлежащей ему, империи — прекрасной и вечной Дрантарии.
Наследнику исполнится двадцать пять цеконов. Пока что магическая сила всех далёких предков-стихий возрастает в нём, бурля и придавая ярости, но уже рядом Порог. И если на церемонии Восшествия во Врата Отцов не будет соблюдено условие Обретения, то его путь не откроется! Сила утечёт, оставив от себя лишь жалкие крохи одной из выбравших его стихий. Самый сильный драконар мгновенно превратится в уязвимого, слабого и бессильного номинального владыку. А это уже порог в пропасть.
Наследник неторопливо размышлял о своей судьбе, изредка посматривая на прохожих, когда неизвестная цепелла нагло попыталась пролететь над ним. Приличное расстояние не помешало Рандару сбить неучтивицу. Она, несомненно, должна понести наказание. Лучше было бы её сразу убить, учитывая настроение на закате дня. Но дракон ожидал чего угодно, но не рыжеволосое недоразумение со сбитыми в кровь коленками, так смешно, испуганно, но при этом, вызывающе смотрящее на него. Хрупкая летунья всхлипнула, рассматривая ладони, пораненные о шершавые камни мостовой, потом на «Крылатку». В глазах вспыхнули боль и досада, которые сразу сменились беспомощностью и испугом.
Юный дракон несколько лемс молча наблюдал за своей неожиданной добычей, неторопливо размышляя, что теперь ему с ней делать, когда рядом, распугав прохожих, приземлился один из старших учеников Воздуха. И первой же своей фразой вывел драконара из себя.
— Не догнал! — сказал воздушный. Сразу признавая своё право на нарушительницу. Глупые брачные традиции! А глупые стихийники, раздражали наследника и того больше, своей постоянной силой, своей привилегией перед остальными жителями. Своей опасностью для него, не прошедшего обряд…
— Вы убегали от этого Воздушного? — спросил Рандар, привычно надевая на себя маску беспечной уничижительной вежливости — Может быть, я помешал чему-то серьёзному? — Девушка стала отрицательно мотать головой. Воздушный смотрел недостаточно уважительно.
Буравя взглядом неучтивца, Рандар взял незнакомку за руку, намереваясь коснуться носом её руки в полном соответствии с традициями вежливого Высшего. Но, сам удивившись своему поступку, перевернул ладонь и нагло слизнул выступившую каплю крови с пораненной девичьей кожи.
— Нет, что Вы, Ваше Высочество! Вы ничему не помешали. — Прошептала беглянка, широко распахнув глаза, не до конца ещё осознав пикантность ситуации. Не стоило прогуливать лекции о традициях разных рас…
— И я Вас приветствую, наследник. — Сквозь зубы, зло и твёрдо сказал блондин, — Но она моя!
— Я бы не советовал так себя вести Вам! В городской черте! С помолвленной Высшей! — ответил, всё-таки не сумев скрыть своего раздражения, дракон.
Альрис, шокированная происходящим, с удивлением, переводила взгляд с одного мужчины на другого. Вся заварушка определённо ей не нравилась. Хорошо хоть вставать с мостовой от неё пока не требовали!
— Традиции Вашего дома, уважаемый Воздушный, распространяются только на членов Вашего дома, — процедил, сквозь нахлынувшее негодование, Рандар, не поворачивая к сопернику головы и всё пристальнее рассматривая законную добычу:
— Могу ли я узнать Ваше имя, прелестная?
— Меня зовут Вайри, — совершенно честным голосом соврала девушка, — Вайри Радонта…
— Аль, наконец-то, — с крыльца, расталкивая зевак, на улицу вывалился Раф .
— Ммм! Вайри, значит? — вкрадчивым спокойным голосом проговорил воздушный, чуть наклонив голову набок и не сводя с неё задумчивого взгляда…
Выведенный же из себя подобным обращением, Драконар уже собрался отдать распоряжение стражникам доставить всех троих возмутителей его спокойствия во дворец, как вдруг заметил голубую, почти электрическую вспышку, в совершенно зелёных глазах девушки.
От неожиданности он застыл, ошеломлённо продолжая держать в руках её окровавленную ладошку. Может ли смешная девчонка, буквально свалившаяся ему на голову, ставшая причиной конфликта с воздушным домом и случайной невестой, сидящая сейчас на булыжной мостовой, оказаться ключом к вратам его возможностей. Тем электрическим разрядом, которого так долго ищут среди людей, лучшие шпионы Империи? И что сулит ему эта неожиданная встреча и сиюминутная неосознанная вольность? Вкус крови бодрящей волной прокатился по всему телу, отвлекая от реальности.
Но тут, совсем рядом прозвучал взрыв… Стражники не могли распознать в тихо едущей среди толпы телеге, с хромающим впереди ослом, опасность…
Третье, за последний кентар, покушение на наследника могло стать самым удачным! Видимо, приспешники секты чистого Хаоса решили в очередной раз попытать счастья и сделать империю свободной страной.
Ударной волной снесло и раскидало бОльшую часть охраны, сам Рандар среагировать не успел. Его чуть тряхнуло, а затем он ощутил себя лежащим на мостовой, голова оказалась на чем-то мягком и явно девичьем. Влажная рука девушки, спустя несколько мгновений, коснулась его волос, испачканных тягучим и тёплым, видимо, кровью. Она, ощупывала рану, холодными дрожащими пальцами, пытаясь определить степень серьёзности… Это было странно, но, в целом — приятно. Голова отказывалась подниматься, ломило шею.
«Вероятно, воздушный успел прикрыть девушку защитной стеной, иначе бы, так легко не отделались! А его спас случайно и за компанию. Значит, тоже знает о её важности! Это плохо. А самого блондина не видно», — размышлял Рандар, потом попытался приподняться и прикрикнуть на нерасторопных охранников но, прохрипев что-то неразборчивое, потерял сознание. Альрис успела поддержать — наследник не стукнулся затылком о мостовую. И тут девушка увидела то, чего ей видеть не полагалось…
Она узрела мир глазами драконара и вмиг ощутила его страх: перед грядущим ритуалом, перед нынешним покушением, перед ненавидящими взглядами толпы, и, особенно, стихийных, перед ощущением своей слабости! Страх и боль настолько шокировали её, что она просто сидела и продолжала со странной нежностью перебирать окровавленные волосы на голове повелителя. Рана не была страшной — наверное, задел отлетевший булыжник.
Тут подключились стражники, прибежали лекари и начальник её курьерского агентства… Раф, с багровой царапиной на скуле, стал заглядывать в глаза молодого драконара, подставляя какой-то особый кристалл и приподнимая веки. А Альрис Трамирани всё ещё сидела на мостовой и не могла совладать с эмоциями, ворвавшимися в её разум… Как можно жить, каждый день ощущая такой ад в своей голове?! Неудивительно, что драконары столь жестоки…
Со стороны за ней неодобрительно и внимательно наблюдал Халлен Шефран. Потом он, никого не спрашивая, просто перекинул летунью через плечо, забрал сложенную цепеллу и понёс к своему «Нальзу».
Деревянная, чуть облупившаяся, дверь на втором этаже, наконец, открылась. На пороге в идеально выглаженном, до противоестественности, платье, стояла миниатюрная девушка, поправляя съехавшие очки и щуря золотисто-карие глаза из-за ярких закатных лучей.
— Запах вёл в соседнюю дверь, но и сюда тоже отслеживается яркая дорожка. — Сказал, не обращая внимания на замешкавшуюся хозяйку, воздушный и внёс Альрис в комнату. — Ей сейчас лучше побыть у вас. Вы, как я понимаю, Вайри?
— Да, Вайри Радонта, — озадаченно ответила давняя подруга Альрис, задержав свой взгляд на высокой фигуре незнакомца. Её зрачки на миг расширились, но когда парень уходил, девушка ничем себя так и не выдала. Кроме еле уловимых оттенков запаха…
Вступление.
Кто стоит за твоим левым плечом?
Не оглядывайся – подожди!
Лишь зрачки полыхнули огнём:
Ты уверен, что смерть впереди.
Кто стоит за твоим левым плечом?
Может, это плут или враг,
Что ударит в спину мечом,
Или друг, звонко хлопнет: «дурак!».
Или та, с кем тебе горячо,
Глаза спрячет у тебя за плечом…
Глава 1
И чем спокойней ты живёшь, тем больше
вероятность, что ты живёшь не там.
(Скрижали Дома Воздуха).
Водяные холмики, похожие, как братья-близнецы, перекатывались под лёгким ветерком, неуловимо сменяя друг друга, словно играя в нырки, под округлым блестящим днищем цепеллы. Девушка, вольготно раскинувшись в седле, будто и не замечала, что босой ногой почти касается тёплой прозрачной воды. Полёт был неспешным и совершенно не мешал ей заворожённо наблюдать за волнами, окрасившимися в огненно-багровые тона от последних закатных лучей. Само светило золотой монеткой уже почти утонуло в пучине великого океана Гло, чтобы вдоволь нарезвиться и накупаться, а утром, сияя чистотой, снова взойти на небосвод.
Рыжие волосы танцевали от лёгкого спокойного ветерка — видимо, один из свободных тэнго воздуха решил поиграть, небрежно их лохматя. Взгляд летуньи уходил туда, где за тонкой границей затворялись золочёные чертоги светила. Она тихо-тихо, чтоб не спугнуть наваждение, прошептала:
Вот рвётся мирозданья ткань…
Где пролегает эта грань?
Закат. Свой путь сам выбирай.
С кем ты уйдешь навек за край.
Судьбе доверься и взлетай…
— Алька, ты там?! — из логокристалла в ухе запищал изменённый расстоянием голос напарника.
— Здесь-здесь. Ты чего взъерошенный какой? — лениво откликнулась девушка, пытаясь припомнить последнюю строку своего нового шедевра.
— Альрис! Сорок четыре лихохвоста и ядрическая сила! Где именно «здесь»?! Ты забыла, что́ должна была привезти мне халон назад?! Сейчас заказчик придёт, а ещё собрать надо.
— Да ладно тебе! Тётка Мурини никогда вовремя не приходит. Разве не ей? — сладко потянувшись, зевнула летунья.
— Аль… Уже стучат. Если через пару лемс запчасти не будет, господин Тромас тебя уволит, и будешь без жилья сидеть. Логокристалл ещё раз пискнул и отключился.
Серебристая, горящая алым в лучах заката, «Крылатка» метнулась вперёд, по желанию обладательницы. Правая педаль была вжата до предела. Юбка, повинуясь ветру и увеличивающейся скорости, неприлично оголила ногу до середины бедра. Но девушке было не до того! Узкий нос цепеллы — самой лёгкой и маневренной из класса цепеллинов — вспарывал нагретый, загустевший воздух. Под седлом ревел Незримый дух стихии, запечатанный внутри вытянутого серебристого корпуса. А чуть позади седла расходились белесые полупрозрачные крылья.
Полёт на бреющей высоте оставлял на воде пенный след. Волосы лезли под кожаный ободок пилотских очков и щекотали в ушах. Цепелла иглою пролетела по узкой улочке среди каменных, заросших плющом, одноэтажных домиков и вошла в узкие ворота, перед этим сорвав ветром шляпу с пекаря. Мужик ёмко ругнулся, но увидел виновницу и, мечтательно улыбаясь чему-то своему, только бессильно погрозил огромным кулачищем вслед злодейке.
Альрис опаздывала! Она обогнула статую венценосного Драконара Кенебрика Первого, чуть не отломив мраморный сегмент с его хвоста. Потом ещё арка, полет над узким пешеходным мостом, где и людям-то разминуться сложно. Оставалось всего два квадрита до искомой цели — до особняка, с синей черепичной крышей, слегка покосившимся палисадником и пристройкой-лабораторией, когда Альрис сшибла мужчину, неспешно шедшего у самых перил моста.
Пытаясь не упасть, он протянул руку, дабы ухватиться хоть за что-нибудь… Случайно попавшее в ладонь, пикантное, «что-нибудь» не проявило снисходительности, и придало дополнительного ускорения острым локотком!
Совсем молодой мужчина, с каким-то по-детски удивлённым выражением серо-голубых глаз, пробалансировав мгновение, начал падать, неловко раскинув руки.
Пришлось резко остановиться, потеряв выигранное время, и схватить незнакомца за руку. Прохладные, длинные, почти женственные, пальцы сомкнулись в ответ с неожиданной силой. Рывок цепеллы, и бурный поток реки под мостом, остался без желанной добычи. Поставленный же на твердь моста, пепельный блондин совсем не выглядел беспомощным. С ехидным и живым интересом он нагло рассматривал свою губительницу и спасительницу в едином лице!
При других обстоятельствах, Аль попыталась бы загладить свою вину, долго бы извинялась и могла бы даже выдать Слово*, но ей было совершенно некогда!
Мужчина, между тем, вспомнил о приличии и коснулся тыльной стороны её ладони кончиком носа, в знак приветствия и одновременно благодарности. Нарушая правила, чуть задержался, скользя по коже, будто вдыхая её аромат и, наконец, отпустил.
Цепелла, послушная велению своей хозяйки, мгновенно попыталась дать дёру, но внезапно, крылья её обвисли, чуть не уронив длинный железный корпус, вместе с наездницей!
— Может, хотя бы извинишься? — прозвучал логичный, чуть насмешливый вопрос.
На неё вдруг нашло необъяснимое озорство! Поня-ятно! Так перед ней стоял старший Ученик Воздуха! И падение в реку ему точно не грозило! Девушка бегло оценила его серебристо-синий костюм, обувь из кожи нилика, рукояти двух легасов, торчащих позади — выглядит серьёзно. Может, и не будет преследовать? Хотя, у летуньи и для такого случая был отличный сюрприз!
— А ты догони! — фыркнула в ответ Альрис!
Пространство рассекла вспышка короткой молнии, резко запахло озоном, и прозрачные крылья снова наполнились жизнью. Цепелла, освободившись из плена, резво метнулась в ближайший просвет между корявыми, мокрыми от брызг деревьями.
А Халлен Шефран, проигрывать не хотел!
Он подкинул серебристый цилиндр, извлечённый из внутреннего кармана, и мгновенно вскочил в седло разворачивающего пространство двухместного нальза.
Лёгкая цепелла давала наезднице заметную фору в городских кварталах. «Крылатка» стрелой пронеслась мимо аптечной лавки, от которой на всю улицу распространялся запах смолистых пилюль, медовых сиропов и остро-мускусных притираний. Потрясающая смесь ароматов, щекочущая нос и выстраивающая рядами мурашки на спине, должна была сбить погоню со следа.
Из-под хвоста преследователя брызнул лепестковый фонтан вмиг опустевшей клумбы, а девица нырнула под сень дикого намариллиса, спускающегося по светлой каменной стене и ловко укрывавшего еле заметный узкий проход между двумя высокими старыми домами. Миг. Крылья цепеллы сложились, чтоб стремительно распахнуться уже с другой стороны улицы.
Зелёные, с мерцающим бирюзовым отливом, стебли вьюнка внезапно налились силой, превращаясь в гибкие лианы, резво перекручиваясь и затягивая проход. Печать маленькой летуньи погасла. Девушка потрясла пальцем в воздухе, остужая нагревшееся кольцо — знак Авельрадума — Академии Стихий, младшей ученицей, которой она являлась,
— Скорее всего, оторвались, — сказала курьерша, поглаживая тёплый серебристый бок боевой подруги, — Осталось пересечь Тенциндаль — и мы на месте!
Крылья укоротились вполовину, давая больше манёвренности. Альрис мастерски продолжила лавировать на минимальной высоте среди толпы, не задевая прохожих. Внезапно, впереди замаячила подозрительная, хорошо организованная процессия, заслонив искомый дом. Скорее всего, кто-то важный изволил возвращаться после вечерней прогулки по берегу.
Решив, что лучше пролететь над этой неспешной вереницей, чем ждать пока какой-нибудь вельможа уберётся с её пути, девушка задрала нос «Крылатки». Нельзя было терять ни лемса!
Но какая-то огромная и недифференцируемая сила тряхнула и, резко затормозив, швырнула цепеллу вниз к ощетинившимся пенаклями стражникам. Голова закружилась, и Альрис ощутила себя лежащей на булыжной мостовой. Её крылатка, маленькой серебристой игрушкой валялась рядом.
Девушка уже хотела помянуть вслух Великую Праматерь, не иначе, как по ошибке, сотворившую такого могучего нахала, но глаза в ужасе наткнулись на драконью чешую, плавно перетекавшую в кожу руки, прервавшей её полет.
«Сам Наследник, теперь я точно опоздала!» — мелькнула мысль в голове у Альрис.
Вертикальные зрачки в ореоле золотой радужки глаз ещё пару мгновений жадно рассматривали растрёпанное недоразумение на мостовой. Затем, чернота полыхнула огнём и залила весь глаз, чтобы явить миру злобно прищуренное обычное карее око. Человеческий облик Драконара был не менее прекрасен, чем его драконья ипостась. Чёрные волосы, перемежавшиеся множеством косичек, величественно ниспадали на спину из высокого хвоста. Загорелая кожа гармонично выделялась на фоне красно-чёрного, украшенного драгоценностями и золотой вышивкой киматари. Хищному и породистому носу настоящего тирана не хватало только пламени из раздутых возмущённых ноздрей! Пару раз поиграв желваками, и, как следует рассмотрев нахалку, посмевшую заступить путь Наследнику, Рандар решил, что виновницу происшествия всё же ждёт наказание…
— Твою ж реликвию!.. Святые яйца! — икнув от страха, сумела вымолвить, ещё мало осознающая ситуацию, девушка.
— Нет! Весь целиком! — ухмыляясь, ответил Смерть!
И уже настоящим издевательством прозвучал раздавшийся сверху наглый и ироничный голос, возвестивший угасающему закату сакраментальную фразу: «Не догнал!»…