Поспорили мальчишки, кто в кого влюбится и на ком женится. А Зиночкин им и говорит:
— Не буду я с Вами спорить, потому что не встретил я ещё свою принцессу.
— Принцессу? Что её встречать-то! Она у нас в классе одна. Жаба Жанна. Подруга Звонарёвой.
Все сразу: «ха-ха-ха» и «хи-хи-хи». Жаба-принцесса…
— А с чего вы взяли, что Жанка – принцесса? – серьезно спросил Зиночкин. Ему не до «хи-хи» было.
— Ну ты темнота! – ему отвечают, — сказок не читал? Как только принц Жабу поцелует, она сразу в Принцессу превращается.
— А если правда? — подумала Зиночкин, — Тогда надо спешить. Принцев много, а принцессы сейчас редкость. Вдруг кто раньше поцелует.
Встретил Зиночкин Жабу после уроков, поцеловал невзначай. А она как будто и не замечает ничего – не превращается. Взял Зиночкин Жабин портфель и пошёл до музыкальной школы провожать, потому что Жаба на блок-флейте играла. Жаба всю дорогу до музыкальной школы анекдоты рассказывала, Зиночкин никогда ещё так не смеялся. У входа в музыкалку портфель отдал и ещё разок чмокнул. А Жаба всё своё – не превращается. Не Жаба, а тормоз какой-то.
На самом деле Жаба всё сразу поняла. С самого первого поцелуя. У неё бабочки в животе закружились, кузнечики и два комара, как обычно у жаб после обеда бывает. Она Зиночкину и говорит:
— Зиночкин, помощь твоя нужна. Синтезатор надо из библиотеки принести в музыкалку. Поможешь?
— Помогу, отчего ж не помочь…
Зиночкин поплелся в библиотеку с мыслью о том, что Жаба сама бы уже давно притащила этот синтезатор. У неё сил побольше. Или скорей бы уже в принцессу превращалась. А то таскай синтезаторы ради лягушки… Пацаны засмеют.
В библиотеке было пусто. Синтезатор стоял в читальном зале, накрытый бархатным черным чехлом. Зиночкин подошёл, попробовал его поднять. От этих попыток только чехол съехал.
— Тяжелый, — заключил Зиночкин. – Надо бы чтоб помог кто-то.
— А кого сейчас тут найдёшь? С утра надо было, — сказала библиотекарша в очках. – Вон только Рухшон есть. Он в абонементе плинтус перекладывает.
Зиночкин пошёл к Рухшону.
— Здравствуйте! Помогите мне синтезатор донести.
— Здравствуй, — сказал Рухшон, и как был прямо с молотком в руках поплёлся за Зиночкиным.
Зиночкин шёл впереди и думал, что этот Рухшон какой-то странный. Вот сейчас как шарахнет сзади молотком. И никто ведь его Зиночкина не найдёт. Так и будет лежать среди этих стеллажей с книжками вечность вечную. А Рухшон дальше пойдёт свой плинтус перекладывать…
Дошли до синтезатора. Рухшон засунул молоток в нагрудный карман на комбинезоне.
— Командуй, начальник.
Зиночкин ухватился за синтезатор, Рухшон взялся с другой стороны.
— Сколько стоит?
— Чего?
— Пианина?
Вот теперь Зиночкину всё стало абсолютно ясно. Рухшону просто так по голове его бить молотком незачем. Рухшону пианина нужна. Сейчас вытащат они эту самую пианину во двор, вот там-то Рухшон Зиночкина и грохнет. А сам схватит пианину со своими дружками и на рынок – прибыль зарабатывать.
— Это дешёвая пианина, она старая. – выкрутился Зиночкин, — А я сам каратист, как Джеки Чан. Ты вообще про пальцевый захват что-нибудь слышал?
— Старая это даже лучше, значит она с душой.
Зиночкин решил, что сморозил совсем не то. Ведь он знал, что есть целые антикварные магазины, где всё старое стоит очень дорого, и кто-то же покупает. Значит, за душевное, то есть старое, пианино можно ещё больше выручить.
— Я вообще-то каратист, у меня по крушитцу черный пояс, я ещё круче Джеки Чана. Выйду во двор – все врассыпную.
Рухшон молчит, тащит синтезатор. И тащить ещё далеко. Кажется, что сверху сидит Жаба Жанна и вес утраивает. Вот бы она с ними пошла, сейчас бы не так страшно было с этим Рухшоном. У Жабы не забалуешь. Два раза поцеловал, уже заставила синтезатор тащить, а сама так и не превратилась.
— А ещё у меня дядя в полиции работает, он самый главный полицейский. У него даже пистолет есть.
Рухшон молчит.
— Дядя по вечерам любит в библиотеку ходить и по району прогуливаться вместе с пистолетом и служебной овчаркой. Овчарка очень умная, если увидит, что человек хороший – не трогает, а если унюхает, что человек границу незаконно перешёл, то кусает без промедления.
— А этат дядя твой намордник надевает? – уточнил Рухшон.
— Зачем дяде намордник? Намордник кусаться мешает. А дядя любит так укусить, чтоб больше не повадно было.
— Какой опасный человэк.
— Да, лучше не связываться.
Тут на горизонте замаячила Жанка.
— Эй, Зиночкин! Что так долго? У нас концерт начинается, а синтезатора до сих пор нет.
Она схватила синтезатор по середине и понесла, как будто это не синтезатор, а перьевая подушка. Потом был концерт. Зиночкин с Рухшоном сидели, открыв рот. Жанка стояла на сцене в ярко-фиолетовой юбке в горох и играла джаз. Зал взрывался аплодисментами.
— Вырастет — будет моей четвертой женой, — размечтался Рухшон. У него как раз регистрация заканчивалась.
— Ещё чего, — возразил Зиночкин. – Еле синтезатор от тебя спас, а ты уже на мою принцессу засматриваешься. Она знаешь как анекдоты умеет рассказывать, с ней никогда скучно не будет. Самому такая нужна. Вот иди к себе в библиотеку, а то там плинтус перекладывать некому.
А Жанка и вправду принцессой оказалась. С тонкой душевной организацией и абсолютным музыкальным слухом. Просто она превращаться не умела. Но это же такая ерунда, просто Зиночкин это не сразу понял. А когда они с Зиночкиным поженились, то на свадьбу даже дядя самый главный полицейский приходил. С овчаркой. Без намордников. Ну какие намордники на свадьбе???
Двоечник Евстигнеев — инопланетянин. Рубашка из штанов вылезла, кроссовки разных цветов: один жёлтый, другой розовый. На уроки он прилетает в невидимой летающей тарелке и так все уроки в ней и сидит, не выходя.
У всех ребят в одно ухо влетает, из другого — вылетает. А у Евстигнеева даже не залетает: в тарелке полная звукоизоляция.
-Читай, Евстигнеев, стихотворение, читай, Евстигнеев, правило, — Ольга Сергеевна повторяет. А Евстигнеев – ноль внимания. У него вообще на столе учебник по биологии лежит. Наставит Ольга Сергеевна Евстигнееву двоек, а он соберет портфель и домой. Как ни в чем не бывало.
Ольга Сергеевна с ним покоя не знала. То к психологу отправит, то на дополнительные. А психолог, что может с инопланетянином сделать? Только как особый случай зафиксировать и обратно Ольге Сергеевне вернуть.
После школы забежала Ольга Сергеевна в библиотеку книжку поменять. А там стоит двоечник Евстигнеев. В костюме, в бабочке, с томиком Паустовского подмышкой.
— Уж не думала, Евстигнеев, что тебя в библиотеке встречу. Куда это ты так вырядился?
— Ольга Сергеевна, а у меня сейчас лекция. Пожалуйста, присоединяйтесь.
У Ольги Сергеевны даже глаз от любопытства задёргался: так неожиданно попасть на лекцию к инопланетянину.
— Какая ещё лекция, Евстигнеев? Ты у доски двух слов связать не можешь. Ущипни меня, я сплю?
Евстигнеева позвали в читальный зал, там уже собрался народ. Ольга Сергеевна вошла и встала у стеночки, потому что все места уже были заняты. Наверное, все собрались на инопланетянина взглянуть.
— Аншлаг, — развела руками библиотекарша. – Когда Евстигнеев выступает, нужно заранее места занимать.
Евстигнеев вышел на середину и поставленным голосом опытного лектора начал:
— Константин Георгиевич Паустовский родился в 1892 году в Москве в семье железнодорожного служащего. Константин Геогриевич сменил много профессий: был рабочим, матросом, репортером. Участвовал в Гражданской войне. А в 1928 году вышел его первый сборник рассказов «Встречные корабли».
Зал заапплодировал, Евстигнеев выдержал паузу, а Ольга Сергеевна не могла поверить: она только сегодня этому Евстигнееву пару по чтению поставила, а сейчас сидит на его лекции по Паустовскому в библиотеке…
— В 1930-х годах Николай Георгиевич активно работал как журналист, побывал в Соликамске, Астрахани, Калмыкии, можно сказать, всю страну объездил. Многие впечатления этих поездок воплотились в художественных произведениях…
— Браво, Артём, всё верно, — не сдержалась Ольга Сергеевна. Зал посмотрел на учительницу с осуждением: вроде взрослая, а такая невоспитанная, перебивает лектора…А одна старушка на неё даже цыкнула…
— Самое большое счастье Константин Георгиевич находил в природе Мещерского края, о чём сам неоднократно писал. Природа этого края по истине чудесна…Хочется отметить большую ценность для современного человека местных мещерских лопухов. Именно на их основе разработан шампунь «Полюшко», который вы можете приобрести у меня только сегодня по эксклюзивной и очень выгодной цене.
— Артём, прости меня, что я тебе плохие оценки ставила, — начала извиняться Ольга Сергеевна, когда слушатели выстроились в очередь за «Полюшком». Я всё исправлю. Никогда не слышала, чтобы про Паустовского с такой любовью рассказывали. А про ценность мещерских лопухов вообще слышу впервые. Это твёрдая пятёрка.
— Я не понял, Ольга Сергеевна, при чем здесь пятерка? Вы шампунь-то брать будите или как?
Пришлось Ольге Сергеевне вместе со школьным психологом на «Полюшко» скидываться, а потом ещё на наклейки прикольные и разные вкусняшки, чтобы было, чем Евстигнеева к доске заманивать. А он с тех пор отличником стал по всем предметам, уже наклейки складывать некуда, а от вкусняшек диатез на лице.
– Поехали, что покажу? – предложил Лёва второкласснику Косте, стоя одной ногой на самокате.
– Ну давай, – сказал Костя.
– Тогда поворачивай туда. – Лёва кивнул на салатовую высотку.
Костя замялся. Мама ему запрещала уезжать с площадки. Правда, при этом она ещё добавляла, что будет за ним из окна присматривать, чтобы незнакомые люди Костю не украли. Значит, нечего бояться, а Лёву Костя хорошо знал. Они на английский вместе ходили.
Лёва заметил, что Костя сомневается.
– Да не бойся, домчим туда и тут же обратно!
– Ладно, – согласился Костя. – Только давай побыстрее.
Мальчики поехали к высотке. В подъезде сидела консьержка, а дверь была закрыта на кодовый замок. После обеда консьержка задремала, а код прямо возле замка был написан много раз несмываемым маркером, и ребята проскочили мимо.
Лёва уверенно нажал кнопку лифта. Костя стоял рядом. Лифт приехал, ребята зашли, затащили самокаты и поехали вверх до 15 этажа.
— Дальше только пешком можно, — заявил Лёва.
Они вышли из лифта и стали подниматься по ступенькам. Лёва тянул за собой белый самокат, на котором было написано «охело», а Костя – синий с человеком пауком. Первым громыхал по ступенькам самокатом Лёва, а за ним следом Костя.
На площадке между пятнадцатым и шестнадцатым этажом Лёва остановился и шепнул:
– Тихо, теперь смотри туда.
Костя поднялся ещё на несколько ступенек и вздрогнул. Он увидел дверь. Абсолютно красную дверь с чёрными отпечатками рук.
– Это портал сверхскоростного перемещения в пространстве. Оттуда появляется зомби-апокалипсис и утаскивает людей. От них только отпечатки рук остаются, – прошептал Лёва.
– Пойдём отсюда, – попросил Костя.
– Боишься? – Лёва насмешливо посмотрел на него, а потом решительно зашагал к красной двери, готовясь клацнуть кнопку звонка и убежать.
– Лёвка, не ходи! – уговаривал Костя.
Но Лёва не хотел отступать. Один бы он ни за что не пошёл туда, но в глазах Кости он выглядел супергероем, и это придавало ему сил. Подойдя к страшной двери, он хотел позвонить, но заметил, что из замочной скважины торчит ключ с черным круглым набалдашником. Сам не зная зачем, он вытащил ключ, сунул в карман и помчался вниз. За ним бежал Костя.
Ключ болтался в Лёвкином кармане, а Косте казалось, что зомби-апокалипсис из портала уже взял их след и вот-вот нагонит.
Во дворе ребята решили закопать ключ от греха подальше на клумбе среди анютиных глазок и разошлись по домам. Дома они занимались разными важными и не очень делами и про ключ совсем забыли. А с утра вышли на улицу и решили ключ раскопать… Копали-копали, а ключа нет. Вместо ключа пластмассовый совок.
— Это, наверное, зомби-апокалипсис хотел сказать, что ключ свой забрал и скоро нас самих закопает.
— Надо тогда убираться отсюда, куда подальше, — сказал Костя. – На Камчатку, например. Там никаких зомби-апокалипсисов нет.
Вот уже Костя с Лёвкой стали на Камчатку собираться, как к ним девочка Вася подошла и говорит:
— Почему мой совочек забрали?
— Это не твой совок. Это зомби-апокалипсис оставил.
— А вот и нет. Это мой совок.
— А ключ тогда где?
— А ключ я бабушке отдала, она его вчера в двери забыла. А дверь-то мы покрасили красной краской, она не высохла. Бабушка хотела ключ забрать, и вся в краске испачкалась. Пришлось руки скипидаром отмывать, а дверь перекрашивать. А тут ещё кто-то ключ унёс…
Так Лёвка с Костей на Камчатку и не съездили.
Елисей на месте не мог ни минуты посидеть. Мама с ним ни сна, ни отдыха не знала и пошла к врачу.
— Всё очень просто, — сказал врач и потер переносицу. Очки он давно заказывал, а нос у человека всю жизнь растёт. Вот нос у него вырос, а очки остались как были – маленькие, поэтому теперь они доктору жали, и переносица чесалась. – У Вашего Елисея внутри вечный двигатель.
— Как же так? Что же нам делать? – испугалась мама.
-Не знаю, — не знал врач с большим носом, — Вот были бы батарейки, можно было одну иногда вытаскивать, чтобы отдохнуть немного, а потом на место вставлять, а тут вечный двигатель.
— Сейчас такая современная медицина, неужели совсем ничего нельзя сделать? – не унывала мама.
— Ну есть один способ, очень современный. Это западная методика, у нас почти никто ещё так не работает, — сказал врач и решил, что надо новые очки заказать – побольше. – Можно липучку сбоку ему поставить. Вы будите через неё один какой-нибудь шарик вынимать при необходимости, а когда отдохнёте – на место ставить.
Мама, конечно, обрадовалась и согласилась. Молодая просто мама была, неопытная. Доктор – тяп-ляп и готово. Липучка стоит.
И тут мама испугалась. Вдруг Елисей липучку отлепит и шарик сам выскочит и потеряется? А что делать? Липучка то уже есть. Позвонила мама доктору, а он уехал за новыми очками в другую страну, а когда вернется – неизвестно. Строго-настрого мама запретила Елисею липучку трогать.
Но Елисей маму не слушался и, когда мама не видела, нащупывал липучку и отлеплял её. А потом залеплял. А потом опять отлеплял. Однажды Елисей смотрел детектив «Плед» и баловался липучкой. До того добаловался, что липучка перестала прилипать. Так пришлось Елисею ходить незалепленным. А мама в клинику стала звонить, узнавать, вернулся тот доктор из другой страны или нет. Но ей сказали, что доктор задерживается, потому изучает новые западные методики лечения.
А утром проснулся Елисей – встать с кровати не может! Пока он спал, его вечный двигатель выбрался через открытую липучку и ушёл! Елисей попытался слезть с кровати и стёк на пол, как лизун из «Охотников за привидениями». На полу он как мог собрался и пополз искать свой вечный двигатель.
– Понятно теперь, почему без двигателя машина не ездит, а самолет не летает, – засопел Елисей.
Вечный двигатель оказался на кухне. Он взбил себе утренний смузи в блендере и теперь тянул его из трубочки. Утренний смузи попадал в вечный двигатель, смешивался там с какими-то шариками и курсировал внутри. Становилось похоже на маленький ураган.
— Слушай, двигатель, ты чего? – спросил Елисей.
– А ничего! – ответил двигатель.
– Вернись! Нечего голым по квартире разгуливать!
– Хорошо, я пальто надену, худи и спортивные штаны с начесом, – сказал двигатель и направился в коридор.
Испугался Елисей, что сейчас мама вернется, а на кухне ураган, то есть вечный двигатель в худи и в пальто, и говорит:
— Не ходят по дому в верхней одежде. Ты лучше пижаму надень.
— Ладно, — отвечает вечный двигатель. – Давай пижаму.
Открыл тогда Елисей свою липучку.
— А вот и пижама.
— Ага. Не обманывай. Никакая это не пижама. А ты сам. К тебе я не полезу, не уговаривай.
— Почему?
— Потому что ты маму не слушаешься и липучкой балуешься.
— Так я больше не буду. Честное пионерское.
— Ну раз честное пионерское, то поверю. Но всё равно я хочу мир посмотреть.
— А я как же?
— А ты не волнуйся, я погуляю и вернусь. Через недельку. Или через две.
А потом вечный двигатель взял зонтик и улетел в окно.
— И что же мне теперь 2 недели его ждать? Он значит гуляет, а я тут лежи как жижа какая-то.
Хотел Елисей себе какой-нибудь другой двигатель поставить, но тогда топливо нужно или электричество. Топливом заправляться Елисею совсем не хотелось, пахнет оно так себе. Елисею больше нравилось мороженым заправляться и малиной с молоком. Но таких двигателей на малине с молоком ещё пока не придумали. А на электричестве далеко не уйдёшь, надо к розетке подключаться. Засмеют. Скажут: «ааа это опять ты, Елисей, со своим удлинителем пожаловал». Да ну.
Решил тогда Елисей придумать план Б: вызвал такси и поехал в палеонтологический музей.
— Не нужен мне никакой двигатель, хочу стать большущим, как динозавр или как слон, плавать как кит, а лучше, как акула, воды хочу выпивать по два ведра за раз как верблюд, а ещё симпатичным быть как жираф и по деревьям не хуже обезьяны лазить.
Таксист правда не сразу ехать согласился: не каждый день приходится лужу с голубыми глазами возить, но Елисей таксисту все свои деньги из копилки вывалил, и таксист согласился, потому что добрый был.
Приехал Елисей в палеонтологический музей и думает, с кого бы начать:
— Тут и слон есть, и кит, а вот и динозавр.
Стал Елисей в свою липучку динозавра запихивать, а он ну никак не лезет. Что ты будешь делать? Попробовал слона. Тоже никак. Да что ж за напасть?
Увидел Елисея смотритель музея и говорит:
— Это что еще за безобразие? Кто экспонаты руками трогает?
— Да мне просто сверхспособности очень нужны. У меня был вечный двигатель, а теперь ушёл на две недели в неизвестном направлении.
— Тут музей, а не примерочная. Говори точно размеры, сейчас мы тебе подберем что-нибудь из остатков.
Елисей подумал-подумал и говорит:
— Мальчик Елисей, рост 158 сантиметров, вес 39 кило.
— Да, уж непросто. Ну что-нибудь придумаем.
Копался смотритель на складе, копался. И нашёл: череп верблюда, шею жирафа, хвост от акулы и туловище от обезьяны. Засунул Елисей все эти запчасти в свою липучку и стал таким красавцем, что не в сказке сказать, ни пером описать. Аж смотреть тошно.
— Мать честная, калитка навесная, — сказал смотритель, глядя на Елисея, — Только через 2 недели не забудь вернуть. А то будет у нас инвентаризация, меня тогда с работы уволят.
Так и побрел Елисей на улицу. Все, кто ему на пути встречались, разбегались в разные стороны.
— Домой в таком виде возвращаться нельзя, — подумал Елисей, — мама с ума сойдет. – Надо свой вечный двигатель искать.
Так ходил Елисей по улице в облике зверя неизвестного, устал, проголодался. А поблизости – никого. Никто к Елисею приближаться не хотел.
И вдруг на встречу ему вечный двигатель:
— Помогииите, — кричит, — Спасите!
— Двиииииигатель! – заголосил Елисей, что было силы. А на самом деле только «РРРРРРРРРРРРРРР» зазвучало, потому что череп Елисею верблюжий достался.
А вечный двигатель, как увидел перед собой Елисея с головой верблюда, шеей жирафа, акульим хвостом и туловищем обезьяны, так захотел в обморок упасть. Хорошо, Елисей его вовремя схватил и в чувства привёл:
— Ты чего удумал? Смотри, что ты со мной сделал. Ведь я же Елисей.
— Елисей, родненький, — говорит вечный двигатель. – Спаси. Меня схватили и в Сколково увезли. А там давай изучать, опыты ставить. Я ни сна, ни отдыха не знал, еле шарики унёс. Пусти меня обратно к себе, я больше не буду убегать.
Пришлось Елисею обратно дары палеонтологического музея из липучки вытаскивать, а они уходить не хотели. Им тоже понравилось по городу гулять. Еле-еле уговорил. Пообещал их в музее почаще навещать. Залез тогда Елисеев вечный двигатель обратно.
Елисей пошёл домой и обо всём маме рассказал. Мама ещё больше испугалась и хотела к доктору с большим носом и маленькими очками бежать – жаловаться. А Елисей не захотел больше к тому доктору идти, а то вдруг что ещё удумает. И предложил маме липучку зашить. А то мало-ли кто ещё погулять по городу захочет. Вечный двигатель-то теперь ученый, а вот мозг? Мозг ещё учить и учить, а то уйдет. А мозг – это не вечный двигатель, где его потом искать? Мама тогда взяла и липучку скотчем заклеила, потому что шить она не умела. А скотч – это вещь надежная, им даже космонавты космический корабль ремонтируют.
Один Серёжа любил всех пугать. Вот подходит он к Вите и говорит:
— Я акула, я иду!!! – Витя испугался и убежал.
А Серёжа и в самом деле в акулу превратился. Только Серёжины уши превращаться не захотели, а так ушами и остались
Идёт Серёжа по улице, а перед ним все разбегаются врассыпную. Сначала Серёже это даже понравилось:
— Вот какой я важный и страшный, — думал Серёжа, — Пусть все меня боятся и уважают.
Пришёл домой, а дома от него тоже все разбежались: и мама, и папа, и бабушка с дедушкой.
Вы бы тоже, наверное, убежали, если бы к вам акула с Серёжиными ушами домой пришла.
А вот Лера – Серёжина младшая сестра — не убежала, сидит себе и дальше в игрушки играет.
Серёжа подошёл к ней вплотную, выставил напоказ 3 ряда своих острых зубов и говорит зловещим голосом:
— А ты почему не убегаешь, Лерка? Я ж тебя съем сейчас, — прищюрил свои маленькие акульи глазки Серёжа.
— А чего мне тебя бояться-то? Совсем ты не страшный.
— Как это не страшный??? Я же акула и я ИДУ!
— Никакая ты не акула, а чурупаха. И вообще не мешай, у меня тут чаепитие у медвежонка.
Так сказала, и стал сразу Серёжа чурупахой.
Самой настоящей. На спине – таз, в зубах – лист салатный. Уши Серёжины, а зубы как у акулы остались. Просто это сложно, чтобы сразу целых 3 ряда зубов исчезло. Ну правда ведь?
Пошёл Серёжа опять на улицу. Шёл-шёл часа полтора, а сам даже до лифта не дошёл. Просто не Серёжа, а тормоз какой-то.
— Вот ёлки-палки, не хочу я быть чурупахой, хочу жевачку арбузную. Только у меня она закончилась, а вот у Лерки вроде бы осталась.
Развернулся Серёжа и обратно от лифта домой пополз. Ну ещё часа два возвращался от лифта. Устал уже по прихожей ползать. Заходит домой и говорит с порога:
— Лерка, дай жевачку арбузную, а то съем тебя – и зловеще так акульими зубами клацает, Серёжкиными ушами машет и тазом гремит.
А в это время из квартиры напротив Иван Сидорович выходил. Иван Сидорович был профессором, специалистом по внеземным цивиллизациям, марсианским вторжениям и космическим тапкам. Космические тапки Иван Сидорович продавал всем своим знакомым, а наукой занимался бесплатно, ради идеи.
Вот выходит Иван Сидорович из дома, а там такое: не то Серёжа с тазом, не то чурупаха ушастая – одним словом настоящий марсианин. Угостил тогда Иван Сидорович Серёжу жвачкой арбузной, бросил свои тапки, схватил веревку и давай Серёжу связывать. А Серёжа и сделать то ничего не может, потому что все три ряда зубов от жевачки склеились.
Тут вдруг Лерка в коридор выбегает и тоже в акулу превращается. Потому что она Серёжу очень любила. Да и как можно не любить старшего брата? И от этой любви всё за ним повторяла. Иногда ей хотелось даже не точно, как Серёжа сделать, а ещё лучше. Поэтому превратилась она в акулу огромнейшую — метра четыре длиной. Зубы страшные, глазки маленькие, хищные, а косичка – самая настоящая, Леркина, резиночкой с божьей коровкой перевязана. Красота, да и только.
Иван Сидорович даже дар речи потерял. И стал вместо Сережи сам себя веревкой связывать. Потому что Иван Сидорович и был на самом деле марсианином, просто от всех скрывал. Отвезли его самого в Сколково, стали сказки добрые ему на ночь читать, тогда он весь изменился до мозга костей. Перестал тапками торговать, а стал вместо этого бабушек через дорогу переводить. А странные превращения после этого прекратились.
А потом мама Серёжу в школу разбудила.
Два очень страшных стоматолога работали в кабинетах напротив. И у каждого в кабинете на столе стояла башня. Не просто башня, а башня из удалённых зубов. Стоматологи постоянно соревновались, у кого башня выше. Каждый старался за день побольше зубов удалить, чтобы было из чего свою башню строить.
Повела мама Диму в стоматологию на гигиену полости рта. А Дима сидит, ждёт своей очереди и думает:
— Вот ёлки-палки, сколько времени терять. То гигиену делать, то пломбу ставить. Лучше бы дома сидел, в компьютер играл.
И пришла в Димину голову гениальная идея.
— Удалю-ка все зубы сразу, тогда и в стоматологию не за чем будет ходить. И мама приставать не будет. Сиди себе да играй дома.
Узнали про Димину идею стоматологи и стали за него бороться. А ведь было из-за чего. К кому Дима на приём попадёт – тому целых 32 зуба для башни достанется, а 32 зуба – это почти целый этаж.
Сначала стоматологи Диму каждый к себе переманить хотели конфетами. Но Дима такие конфеты не любил и поэтому не смог выбрать, к кому идти. Тогда страшные стоматологи нацепили пластмассовые очки, включили каждый свою бор-машину и давай, как рыцари в Средневековье на мечах, на бор-машинах драться. Вату разбросали, шприцы с анестезией на полу валяются. А по телевизору мультик идёт про Маугли.
— Мы с тобой одной крови, ты и я! – говорит Маугли.
— Мы не можем вместе работать, останешься либо ты, либо я! – кричит один страшный стоматолог.
— Я первый свою башню из зубов придумал строить, а ты всё за мной повторяешь, — орёт из кабинета напротив другой зубной врач. – Даёшь Диму в мой кабинет!
— А тепе, мальсик, супки сасем не нусны? – промямлил кто-то рядом с Димой. – Ты тогда мне их отдай, мне нуснее. Потому сто мне надоело манную касу тли лаза в день есть, я сухалик хосю поглысть.
Ничего Дима не понял, потому что это маленький мальчик сказал беззубым ртом. Маленький мальчик старшего братика в стоматологию вместе с мамой привел.
Посмотрел Дима, как стоматологи меж собой силушкой меряются, послушал жужжание бор-машины зловещее, бросил взгляд на щипцы для удаления зубов пудовые, и пошёл он домой. Решил зубы, как следует, чистить, чтобы в стоматологию пореже ходить. А удалять все 32 сразу передумал. А то будет мямлить, как маленький. Как тогда с ребятами по сети играть? Они ж понимать ничего не будут, что он там мямлит.
А стоматологи в отпуск уехали в Анапу. Там они занимались бегом, делали утреннюю зарядку и обтирания. А потом соревновались в постройке башен из песка. После отпуска они стали добрыми и отдохнувшими и больше на бор-машинах не дрались и зубы без необходимости никому не удаляли. Башни свои мышкам под печку бросили, чтобы мышки старые зубы забрали, а новые принесли. А Диме зубную пасту подарили с клубничным вкусом.
Тёма очень плохо учился в школе. Поэтому решили отправить его на Далёкий Север. Пусть там пользу приносит.
Приехал Тёма на Далёкий Север. А там таких мальчиков полным-полно. И зовут их просто «один мальчик», «другой мальчик» или «эй ты».
«Одни мальчики» весь день дрова рубили, «другие мальчики» весь день дрова пилили, а «эй ты» весь день дрова таскали.
Потому что на Далёком Севере очень холодно и надо постоянно жечь костёр в центре чума. Иначе замерзнешь.
А к Тёме подходит шаман. Страшный такой, как Кощей Бессмертный и Бабка Ежка вместе взятые, и говорит:
— Одним мальчиком будешь?
— Нет.
— Другим будешь?
— Нет.
— А дрова носить будешь?
— Нет.
— Тогда будешь сидеть у чума и в бубен бить. Потому что тот, кто в бубен до тебя бил, руки по самые уши отморозил.
— Не хочу в бубен, я домой хочу, в школу. — закричал Тёма.
А школу твою в связи с объединением к моему чуму присоединили, поэтому бери бубен, садись и играй.
— А можно вместо бубна в Fortnite сыграть, ну или хотя бы в Minecraft?
— Это можно, — говорит шаман. — Иди вооон в тот чум, там у нас сидит учительница-убийца, она тебе компьютер выдаст.
Тёма пошёл в тот чум, и никто его больше не видел. Оказывается, учительница-убийца Тёму схватила и заставила к олимпиаде по математике готовиться. Готовился Тёма, готовился, пока олимпиаду лучше всех не написал. Тогда учительница-убийца хотела Тёму у себя навсегда оставить, чтобы Дальний Север всегда в олимпиадах побеждал. А потом сжалилась и отпустила Тёму к маме. У учительницы-убийцы свой сын тоже оболтус был, надо и его к олимпиаде готовить.
Тёма вернулся домой и стал у мамы в школу проситься. А мама Тёму в школу не пустила, потому что была суббота, а попросила уроки сделать. Тёма на этот раз уроки почему-то сделал и даже без ошибок.
— Это какой-то «новый Тёма», — удивилась мама. – не мальчик, а загляденье.
Сёма в магазине всегда баловался. То в тележку вместо продуктов залезет. И танцует в ней как индеец из племени тумба-юмба. Тележка переворачивается, мама эту тележку на лету хватает, чтобы Сёму спасти. То сестру младшую в тележке на скорости по всему магазину катает, как будто это и не сестра вовсе, а мешок с картошкой.
А когда сестра стала немного постарше, Сёма такое удумал. Стал с ней по магазину бегать, играть в салочки и кричать «ты вода» таким голосом, что даже кассирша на кассе – видавшая виды Светлана Петренко – подскакивала от неожиданности.
А потом как выскочит из тележки и все яйца в лотке передавил, все три десятка. Стоит белками обтекает, а желтки все на новой футболке-поло отпечатались, все 30 штук. Красота да и только.
Мама, конечно, из-за новой футболки-поло расстроилась. Ещё больше она переживала, что с Сёмой в магазине может произойти что-нибудь непредвиденное: упадет, впечатается на бегу в какого-нибудь толстого дядю. Но ещё страшнее, если глазами на такие железочки наткнётся, на которых всякие мармеладки в магазине висят и «кислые червяки».
— Сёма, не бегай, Сема, не бегай, Сёма, не бегай, — повторяла мама, как попугай, как только заходила с сыном в магазин.
А Сёма как будто не слышит.
Наверное, потому что непредвиденное всё никак не случалось. А один раз это непредвиденно взяло и произошло.
Бегал Сёма, как всегда, по магазину, кричал страшным голосом и пугал покупателей вместе с мамой и кассиршей Светланой Петренко. А когда пробегал мимо ящиков с бананами, которые на весах под цифрой 1 взвешиваются, приклеилась к Сёме этикетка. Не простая. А липкая, вредная, да ещё и от свёклы.
Бегает Сёма по магазину с этикеткой как ни в чем не бывало.
А мама на кассу пошла. Продукты пробивать. Сёма хотел, как всегда, мимо кассы пробежать и, пока мама будет продукты выкладывать, за кассой опять баловаться.
Но только он собрался выбежать, как кассирша Светлана Петренко встала из-за кассы и говорит серьезным голосом:
— Не могу я этого мальчика за кассу выпустить, потому что теперь это не мальчик, а товар из нашего магазина.
— Какой ещё товар? – заволновалась мама, — Никакой не товар, это мой мальчик Сёма.
— А вот и нет. Это не Сёма. Это Свёкла. 1.5 кило. На 45 руб. Пусть ложится на кассу, сейчас я его пробивать буду.
Испугался Сёма, не хочется ему, чтоб его кассирша Светлана Петренко на кассе пробивала. Стоит рядом с мамой, притих.
— Давайте, я просто за него заплачу, только пробивать не надо, — не меньше Сёминого перепугалась мама.
— Так не положено. У нас кругом камеры. Вы мне говорите – это Сёма. Я вам говорю – это свёкла. А на самом деле могут вообще конфеты «Марсианка» оказаться. А кассовый аппарат не обманешь. Кладите Вашего Сёму, то есть Вашу свёклу, сейчас пробивать будем.
Делать нечего, пришлось Сёму на кассу укладывать. Едет Сёма по кассовой ленте рядом с йогуртом и сельдереем, а самому страшно, что сейчас будет? Вот уже кассирша Светлана Петренко йогурт пробила, сельдерей, теперь и до Сёмы-свёклы очередь дошла. Стала тогда кассирша по Сёме кассовым аппаратом водить, штрих-код искать. А он – паразит – никак не считывается.
— Пойдите другую свёклу завесьте, — предложила маме кассирша. А эта пусть здесь останется, мы её потом на склад заберем и там перевесим.
Сёма лежит на ленте, лица на нём нет:
— Как это другую свёклу, а я? Мне же домой надо.
А мама задумалась. Другая свёкла носиться по магазину не будет, из другой свёклы можно и борщ сварить, и винегрет сделать и даже «селедку под шубой». Только селедки нет.
А так – 45 рублей заплати, а получишь всё того же Сёму. Который в магазине балуется.
Но это мама только подумала, а сама за другой свёклой не пошла. Потому что не любила она ни борщ, ни винегрет, ни селедку под шубой. А любила она только своего Сёму, который хулиган.
Продиктовала мама кассирше Светлане Петренко штрих-код по циферкам. А Светлана Петренко выбила чек:
Йогурт греческий 2 126-00
Сельдерей 1 80-00
Свёкла 1.5 45-00
Итого 251 -00
В т.ч. НДС 18%
Мама расплатилась, а Светлана Петренко уже хотела Сёму в пакеты упаковать, но мама отказалась. Потому что мама на кассе пакеты никогда не брала, чтобы окружающую среду защищать. Для продуктов у мамы с собой всегда была сумка из ткани. А поскольку Сёма в эту сумку не влезал, пришлось ему из магазина домой идти пешком, без пакетов и без сумки. В общем, почти как обычно. Только с этикеткой от свеклы.
Идёт Сёма-свёкла домой, а самому интересно, что это за «в т.ч. ндс 18%», но он спрашивать не стал, потому что свекла, которую из магазина несут, всегда помалкивает.
Мама решила, что Сёма временно помалкивает, а как в магазин придет, то всё по новой начнется. А Сёма почему-то изменился. Нет, свёклой он не стал. Потому что этикетку дома с Сёмы отклеили, Сему вымыли как следует, а футболку выстирали.
Но с тех самых пор, перестал Сёма в магазине баловаться, а то вдруг ещё к какой-нибудь этикетке приклеится, а на кассе всё та же Светлана Петренко со своим кассовым аппаратом. Вместо этого выяснил, что такое «в т.ч. НДС 18%», послушал аудиокнигу про Робинзона Крузо и посуду помыл.
Город наступает. Страшные-страшные обитатели леса пошли учиться школу. В очень страшный класс. Кикимора записалась в бассейн. Оборотень работает учителем истории. Вампиры озаботились вопросом аренды жилья. А класс самой страшной учительницы кто-то сглазил. Тёма угодил на перевоспитание к Шаману на Далёкий Север. Стоило Диме спастись от стоматологов – коллекционеров, появилась Акула с Серёжиными ушами, а в городе Вечный двигатель потерялся. Евстигнеев продемонстрировал навыки работы с аудиторией. А Зиночкин поцеловал царевну Жабу и не жалеет об этом.
Содержание
Живая квартира………………………………………………………2
Кикимора……………………………………………..……………….. 5
Колдунья ……….………..……………………………………………8
Оборотень……………………………………………………………..10
Вампир………………………………………………………………….14
Сёма-свёкла…………………………………………………………….17
Тёма и Волшебный бубен………………….………………………20
Стоматологи……………………………………………………………22
Акула…………………………………………………..…………………23
Вечный двигатель…………………………………………………….26
Зомби-апокалипсис…………………………………………………..31
Инопланетянин..………………………………………………………33
Жаба…………………………………………………………………… 36