И, вроде, все налаживалось, и дела шли в гору, но, в то же время, все было не так. Какие-то важные разговоры, уточнения деталей, координация отрядов между собой… сумбурная занятость, суета сует, но чего-то важного не было. Редвел вздохнул.
Передавали, что на левом фланге первые потери. Ангелы, лишенные главного руководителя, которым, как выяснилось, был начальник собственного нашего отдела параполиции, стояли лагерем, в ожидании приказа. Нападение кротондского корпуса было для них неожиданностью, хорошо спланированной и продуманной Себастьяном. Развороченные склады артефактов остались опустошенными: каждый вешал на себя разнообразную защиту, внешне напоминая чемпиона в орденах, а магически – несокрушимый танк. Темный отряд крылатых, вооруженный мечами Непокорного, уже летел, разя направо и налево. Всего десять человек, но большего и не нужно.
Картинка была четкой настолько, что от нее кружилась голова – это Аврора сегодня, по собственной воле, играла за нас, показывая сражение в режиме реального времени, присоединив сознание к остекленевшей взглядом чайке.
Девчонка-менталистка еще пять минут назад рыдала на плече Рени, в последний миг освобожденная из плена, но сейчас уже вытеснила все эмоции за край психики и точно исполняла свой долг. Себастьян внутренне был рад, что два менталиста сошлись в крепкий союз, вслух уже который раз предупреждая брата Аманды беречь Аврору и наблюдать за нестабильным состоянием.
Девчонкой, попав под ментальный скальпель Верда, верного Шарэльского пса, будучи идеальным оружием-самоубийцей, без памяти и воли, сейчас бывшая псевдомонахиня вызывала опасения. Но Аврора лишь отмахнулась, сразу с телепорта рванувшись у гущу дел.
Все шло своим чередом, но что-то было не так. Себастьян еще раз обвел взглядом усадьбу сумасшедшего Бетрана, где они организовали лагерь командования сопротивления: главный зал, словно жуткое техногенное древо уходил трубками и колбами в стеклянный потолок, озаряемый жемчужным, ни о чем не горюющим солнцем. Отсюда, из главного зала, находившегося на горе, по сравнению с другими постройками, была видна как на ладони вся усадьба.
У фонтана мигал телепорт, перекидывая второй отряд к правому флангу. Краснокожие, бараноголовые существа, с тигриными черными полосами, хлопали друг друга по плечам, подбадривая идти на смерть, во благо справедливости. Бодренькое красное пушечное мясо… но так должно быть: в это время Академия накроет противника магической сетью и парализует телепорты и магию.
Все шло своим чередом. Шло как по маслу, без единой запинки. С левого фронта крикнули о троих убитых. Это Шарэль материализовался прямо посередь пожара и одним щелчком приказал существам, (которых он сам и создал): «Не жить!». Первый, второй и третий, самые сильные из десятки, слышали и упали замертво. Остальные лишь сбились с курса, на бреющем пролетев полмили. Взять бывшего начальника не удалось – моментально сбежал. Наземные передавали, что сгорел заживо, но Себастьян знал: такие просто так не сгорают. Сейчас он выскочит где-то в другом месте, и дай черт, в нужном.
– Сколько по времени нам его еще терпеть? – спросил, обернувшись, у бабушки. Рыжая демоница сморщила лоб.
– Как раз на разговор с королевой хватит.
– А если Грэмпл не справится, и Шарэль захватит его тело целиком?
– Ты когда-нибудь видел одержимых демонов? – усмехнулась старшая.
– Вроде бы, нет…
– И я про то. Древний черт, ваш начальник, создал удивительно заклятие: желая подменить Ири на свою секретаршу, он задал два условия – прямой контакт взглядов и изический – касание рук. Тогда два сознания меняются меж собой. Заклятие было разработано на королеву, но Мари повезло, и она сбежала, обернув творение против творца. Дальше, будто случайно, Лав приобнимает красивую девушку, инициируя переход сущности Шарэля. Но Лав остается, тело старика пустым мешком обваливается на пол.
– Мари давно не было! – подскакивает Себастьян. – Она обещала перевести данные Шарэля по принятым из детских домов детям, надо всех найти…
– Мари больше нет! – Аманда на всем ходу выпрыгнула из телепорта. Она еще не привыкла к штатному артефакту-перемещателю, пытаясь включить свой собственный. Но базой не зря назначили это место – без артефакта сюда сейчас не попадешь.
– Почему нет? – опешил Себастьян.
– Убил. – Был короткий ответ, и сведенные в одну изогнутую линию брови. Глаза прыснули злыми беспомощными слезами.
– Ты сделала слепок события? Сохранила нить? – Себастьян не расстроился: с повелительницей Ръярда была твердая договоренность о возврате важных потерь. Сохранить ниточку и точное место смерти – чтобы не потерять среди тысяч других смертей, и Мари снова вернется к нам…
– Нет. Убил совсем! – рыдая, сообщила красноволосая демоница и повисла содрогающимся тяжелым клубком эмоций на уставшем плече.
– Тихо-тихо, шепотом стал успокаивать Себастьян. – В жизни так бывает. Она знала, на что шла…
Внезапно что-то щелкнуло внутри: а ведь он человек и будущий отец, жив и здоров, держит в руках свою женщину, хотя в любой миг может совсем потерять… ощущение жизни настигло волной, чуть не сбив с ног. Себастьян крепче сжал девушку и прижался подбородком к ее рыдающей макушке. Эгоистично. Но сейчас он был счастлив. Счастлив здесь и сейчас. Неизвестно, что будет даже через пару мгновений, и как жизнь изменится после сражения… трудности? Трудности были и будут всегда, но вот сейчас, в этот конкретный момент, несмотря на битву и риск, Редвел осознал себя счастливым.
– Тут дед с бабулей спрашивали, когда свадьба. – Попытался отвлечь Аманду напарник.
– Но ты же мне уже кольцо отдал. – Зареванная мордашка оторвалась от плеча и посмотрела в глаза.
– Вот и я так сказал. Знаешь, не очень люблю массовые мероприятия.
– Согласна. – Кивнула Аманда и обняла его уже совсем иначе: тепло и уютно прижавшись к его груди. – Брата женим. Они успокоятся.
– Ага.
К главному лазу в заборе подъехала теневая карета.
Волшебник Марун, собственной персоной, прибыл сюда, чтобы отпустить плененное чудовище и навсегда избавить от должности неупокоенных теневых возничих. Рука великого магистра поднимается в благословительном жесте, и дюжина полупрозрачных силуэтов сливается в одно черное существо, похожее то ли на червяка с лапками и панцирем, то ли на мокрицу без усов… сейчас полумонстр-получеловек скроется под землей и вынырнет прямо под северо-восточным флангом, наконец, ему представится возможность наполнить свой желудок душами…
Марун машет Себастьяну рукой: вряд ли кто-либо его еще раз найдет – в его домике безвременья, рядом с любимой речушкой…
Рядом со столовой сидит и громко хрумкает Хас. Он координирует отряды, сверяя местность по голубым точкам на таблите. Уже известно, что после войны ему светит место преподавателя Академии по предмету инфоматика. Это будет единственный случай, когда индивид, не закончивший Академию, будет там преподавать.
В саду, черные как черти, наконец, замахали руками Орелль и Соррендж – они доделали артефакт, который предстояло сразу же испытать на поле боя…
Внезапно в середине зала загорелся портал, и из него вышли сразу трое… весь гудящий улей вмиг затих, не зная, чего ждать от тех, кто смог пробраться сюда без ключа.
Иритэлла шла, опустив кисть на галантно предложенную руку императора Лавраронса тринадцатого, а сзади, такой же спокойный и парадный, шел, улыбаясь неизвестно чему, демон-инкуб Лав Грэмпл, собственной персоной.
– Сомневаюсь, что он помнит… – прошептала Аманда. – Не говори ему пока, что Шарэль ее убил…
Ищущий взгляд сменяется тревожным. Герой, вытеснивший силой духа из своего тела подселенца, не видит девушки, укрывавшей его последние месяцы у себя, той, ради кого он и согласился на всю эту эпопею…
– Мне жаль. – Серьезно произносит Себастьян, получивший ощутимый толчок от Аманды в спину. Рядом оказывается Рени.
– Она любила тебя. Несмотря на то, что ты красивый. – Никто шутки не оценил, (Хотя это была и не шутка – ведь любят вопреки, а не благодаря). Лав поднял на худого и высокого, как жердь, менталиста потерянный взгляд.
– Это ты в ней прочитал? – Соулдир протягивает демону письмо.
– Нет, это она написала тебе здесь, как и просьбу присмотреть за ее еще юной и беспомощной копией, одной из тех, что сотворил Шарэль, забавы ради. И позаботиться о ее сестре. С этим я помогу: подростки в этот период подобны пороху…
– Кротонда!
– Ръярд! Ръярд! Ръярд-Ръярд!
– Красивых деточек!
– Ура-а-а!!!
Раздаются крики в зале. Их величества объявили о помолвке.
– Все обнимаетесь? – Сорренж ревниво глянул на нового демона и встал между Лавом Грэмплом и Амандой, демонстративно погладив чуть округлившийся живот. – Мы готовы, самый масштабный в истории миров, артефакт выкатывать. Надо открывать портал.
– Ты же знаешь, нам это не под силу. Ангелы должны бежать, распахнув нам ворота. Мы ждем портала на южном фланге. Давайте выкатим его пока.
Внезапно раздаются крики:
– Бегу-у-ут!
– Побежали уже!
– Рай разверзся! – это Орелль подошел, приглашая Сорренжа закончить с начатым и телепортировать их громозскую махину прямо к жерлу телепорта, проглатывавшего одного за другим бегущих белобрысых.
– У них получится запечатать двери? – Аманда поглядела снизу вверх на рыжего инспектора и дождалась уверенного кивка.
Мы запакуем их мир и оставим ментальную ловушку. Толпа просто зависнет в безвременье, больше не стремясь к нам с разбоем. Мы заморозим их и запечатаем двери с двух сторон.
Оверт, заменявший Шарэля на время отстранения, подошел к Себастьяну за подписью с ощутимо тяжелой кипой бумаг.
– Это что? – сурово приподнял бровь Редвел.
– Вам на подтверждение. – Склонился в поклоне заместитель. – Леглеры обратились в отдел параполиции, с просьбой возобновить работу, и мэр просит, как можно бережнее, относиться к городу и не разрушить его весь во время схватки.
– Ты разве требуешь от меня конкретных решений, или можешь решить это сам? – поглаживая свою старую усталую лисицу, лежащую у ног, проговорил Себастьян.
– Могу сам. – Пожал плечами Оверт.
– Вот и подписывай сам.
– Но полномочия начальника параполиции теперь на Вас. – Не унимался заместитель.
– С удовольствием, перекладываю эту почетную ношу на вас, мой дорогой! – улыбнулся Себастьян и пошел наблюдать за погрузкой артефакта-бомбы.
Леглер-заместитель, легко и предвкушающе, спустился вниз и попросил доставить его обратно в мэрию.
Портал открыл молодой парень в шейном ортезе – брат знаменитой демоницы, избавившей Ръярд от ангелов, Рораны – Лаггер.
– Ты уже встаешь? – помахала бабуля. – Разве это не вредно?
– Рени сказал, что вся проблема в голове, в психотравме, полученной механическим путем.
– Значит, шея и спина?..
– Абсолютно здоровы! – восторженно заявляет Лаггер. – Только страшная память…
– Ничего. Завтра будет совсем другой день и совсем другой мир.
КОНЕЦ
Иритэлла mдолго рассматривала издали бессознательное тело. Наконец, когда консилиум подошел к концу, и ученые мужи вручили ей свое заключение на подпись, она черканула, не глядя в бумаги. Лишь раздраженно спросила:
– Безопасен?
– Да, ваше величество. – Заверил советник. – Королева сделала знак, чтобы все удалились, и подошла к лежащему человеку.
Волнистые русые волосы с благородной проседью – такой опрятный белоснежный небрежный локон спереди. Прямой упрямый лоб, высокий, вмещающий за твердым панцирем черепа исключительный интеллект. Густые прямые и безапелляционные брови, Иритэлла чуть наклонилась: так и есть – от них еще чуть-чуть пахло табаком. Глубоко посаженные серьезные глаза, ресницы не очень пушистые – словно человек уже настолько истаскался по всем ветрам и даже выжег их трубкой… веки открыты, представляя изучающему взгляду серо-голубые глаза. Глаза кристально-чистые, лишенные всякой нежности и эмоций, и оттого блестяще подходящие лжецу такого уровня. Острый длинный нос, с блестящей кожей.
Императрица склонилась над своим сокровищем и, не вздохнув, резко поцеловала чуть-теплые губы. Губы политика – тонкие, мягкие, привыкшие много говорить и зажимать сигару. Губы высокопоставленного любовника опасных шпионок, умевшие идеально целоваться, но давно утратившие все свои чистые чувства.
Шарэль, жертва собственного заклинания замещения сознания, был сейчас далеко от своего пустого тела.
Локон девушки упал на мужчину и издал то ли шипящий, то ли свистящий звук, скользя по шершавой костюмной ткани… на секунду, королеве показалось, что ее сокровище, ее пленник и раб, ее мечта заветная, сейчас оживет и поцелует в ответ…
Лицо защипало, словно от невидимой пощечины… но все было тихо.
Вылечивая свое сумасшествие, свою боль и ярость, свою страсть и ущемленную гордость, Иритэлла еще раз поцеловала бессознательные губы. Ее руки сжали воротник пиджака, оторвали верхнюю пуговицу рубашки, сладостно до боли прижимая любимое существо. Поцелуй был сосредоточием всей ее души, всех порывов и желаний… спустя продолжительное время, отстранившись от бесчувственных губ, и, стирая одинокую слезу бессилия, Иритэлла поднялась и утерла раскрасневшиеся губы платком. Посмотрела на мужчину под ногами. Бессознательный лежал без тени эмоций, его лицо тоже покраснело, а край пиджака немного задрался…
– До чего же я низко пала! – вслух прошептала королева Ръярда, сглатывая комок презрения к себе и своей слабости. – А тебе. Тебе всегда не доставало естественной мужской натуры – брать, что хочется, а не строить козни! Слышишь?! Мужчиной быть! Чуть больше, чем мозгами!
Чуть пошатываясь, императрица отошла. Обтерла губы платком еще раз, с чувством отмывания себя от жуткой грязи, и выкинула платок в сторону лежащего тела.
Так сложно и пусто бывает, когда освободилась. Так тоскливо. Но внутри было что-то твердое и непобедимое. Что-то, что никогда не позволит сойти с правильного пути. Так познают себя и свою силу – только через боль и преодоление.
Через пару минут вернулись люди. Они, с вопросом, посмотрели на королеву.
– Сжечь. – Приказала женщина и вышла с идеально прямой спиной, но, не очень твердой походкой. Заплетающиеся ноги плохо слушались, показывая сложность пережитого.
***
Шарэль ворвался в Феронский лагерь без предупреждения. Два ангела, не признавшие его, и, желавшие поджарить, были испепелены за долю секунды. Остальные, поднявшись на тревогу, чуть не разорвали наглого пришлеца, но Орум вовремя успел вклиниться между толпой и возможным новым Богом.
– Потише-потише. – Поставил ладони перед грудью одержимого демона начальник отряда. – Ты явился с чужим лицом и сразу разишь, их можно понять! Пойдем, лучше, внутрь и выпьем чего-нибудь освежающего мысли?
Шарэль молча вошел первым в шатер и налил из графина светящейся голубым прозрачной воды. Даже не поморщившись, налил еще, в этот раз целый стакан, а не половину. Выпил залпом. Винтан начинал потихоньку действовать, и челюсти слегка разжались. Мужчина обессилено, но все еще напряженно, свалился на тахту.
– Что случилось, брат? – Орум не надеялся на исповедь, но чувствовал необходимость разрядить обстановку. Начальник тайного отдела был явно в таком настроении, что в одиночку мог уничтожить весь отряд, в случае неверного слова.
– Мари. Они убили мою Мари. И Верда тоже. – Кулаки сжались. Ненавистное тело тоже раздражало.
– Но, как?! Неприятель пробрался к тебе в тыл? – Орум все еще не понимал. С Вердом они были хорошими приятелями, и даже побратались, шутки ради, “один белый, другой черный” – шутили про эту парочку…
– Да. Пробрались. К самому, дери его, сердцу! – Шарэль выпил еще целый стакан. Наркотик не действовал, предоставляя пережить свои накаленные эмоции самому. Совсем не хотелось признавать, что его предали самые близкие и предпочли смерть.
– Ты убил их? – Орум отскочил, как подстреленный, увидев взгляд, которым его окинул главный в теле молодого смазливого демона. Глаза, полные злобы и отчаянья, проступали старыми серыми пятнами на юношеском лице. – Ты убил врагов? Или нам это сделать сейчас? Только прикажи, владыка. – Ангел решил перестраховаться и выдал такое почитание, которого вслух ни разу не выказывал. Шарэль не заметил, но поуспокоился и налил себе еще.
– Да. Я убил врагов, правда еще не всех. Я сам справляюсь со своими делами. Нашел свою женщину, которая меня предала в Таланиаре тысячи лет назад, сбежав в Ръярд, я выполнил предсказание. Теперь должен объединить три мирка и войти обратно к себе домой. Ведь так? Ведь так, я тебя спрашиваю, крылатый засранец?!
– Да, мой повелитель. Все именно так. Уверен, у вас все получится, раз вы справились с самым трудным…
– Отстань. — Шарэлю было глубоко наплевать на многословную лесть. Ему было просто плохо, и хотелось уснуть. – Свали отсюда и дай мне побыть одному. – Махнул рукой, одержимый демон и выставил Орума из его собственного шатра. Сознание, быстро ускользало, уступая свое место другому…
***
Сон прекратился в самый неподходящий момент. Шарэлю снилась неизвестная, но очень близкая белокрылая женщина, совсем не похожая на императрицу – куда более благородная, утонченная, благостная, нежели эта авантюристка… женщина морщила брови, женщина ругалась, женщина грозила смертью при повторной встрече. Во сне Шарэль-бог тянулся к ней, обнимая против воли, и усмехался. Совершенно не верилось, что эта ходячая добродетель способна на что-то грозное.
Проснувшись с ощущением груди, снова наполненной надеждой, Шарэль открыл глаза, чувствуя легкую улыбку на чужом, временно занятом, лице. Девушка, подтачивающая кольцо маленьким напильником, улыбки не оценила. Русые длинные волосы пшеничной волной покатились по плечу на подол длинного платья. Золотистое ускользающее сияние говорило о присутствии недоадепта Зорпина, он же Хас, он же ученик проклятого Редвела…
– Аврора? – с удивлением, произнес Шарэль, не понимая, как здесь оказался, наконец, вспомнив, что за девчонка перед ним, сказал. – Ты-то мне и нужна.
– Господин Шарэль? – словно не веря своей догадке, произнесла менталистка, вжав голову в плечи.
– Да, так и есть. – Мужчина схватил ее за руку и уже готов был открыть телепорт, но малявка выкрутилась, и, что-то странное произошло.
Голова продолжала соображать, хотя подверглась нападению. Вот, черт! Новое тело не дает модификаций против ментальной атаки! Это страшная оплошность! Надо было подготовиться к визиту. Но… а как он вообще сюда пришел? Вроде, не собирался.
Аврора еще пару минут стоит, проверяя действие неосторожного рукопожатия и свое влияние, затем, более спокойно, дальше не интересуясь его мнением, и, словно обращаясь с неживой куклой, спокойно и сконцентрировано водит двумя пальцами по лбу демона. Пальцы ледяные, кожа очень нежная и слегка влажная. Руки вспотели от волнения.
– Лав, мы ждем тебя, как закончишь. – Провозглашет нахалка и еще пару минут точит чертово кольцо. Шарэль ругается, на чем свет, но не может ни сдвинуться с места, ни рукой пошевелить.
Наконец, девица доделывает свою побрякушку и открывает штатный телепорт.
“Вот, черт! Да они даже мой дом у меня украли!” –рассвирепел бывший начальник отдела, но воспоминания о трубках и ротондах заставляют поежиться.
Поежиться получилось. С удивлением, рассматривая свои руки, Шарэль трясет головой: «Да ну их! Позже разберусь», и решает вернуться в лагерь.
***
Шатер пылает.
С трудом отбившись от горящей ткани, одержимый демон вытаскивает голову из обломков дерева и парусины. Бушует битва.
Здесь есть все. «Даже толстый ленивый начальник Аккдемии свой зад поднял!» – ругается Шарэль, пока гарь не затыкает ему рот. Отплевываясь, он краем глаза замечает свой темный отряд. Вот они, словно утиный косяк по небу, косят, в прямом смысле, рощу из тормозящих ангелов… ну, уж нет! Шарэль щелкает пальцами. Творения рук его, фантазия разума его, кровь от крови и долг от долга… его создания падают, развеваемые серым седым пеплом. Орум салютует белым клинком, но некогда наслаждаться мелкой победой, Шарэля накрывает новой волной гари, начинается ничем не усмеримый кашель. Понимая, что союзникам он больше не подмога, горящий демон спасает свою жизнь и открывает сумбурный телепорт.
***
Сидя на ослабших коленях, размазывая обрывки горелой парусины по черному потному лицу, демон почти рыдает. Нет сил. Все не так. Все потеряло смысл. Лишь ничем не выводимая адская горечь на языке… и в душе.
Ссутулившись, и, кинув голову на руки, мужчина ждет, когда слабая регенерация сработает и, наконец, утихомирит кашель. Холодный каменный пол успокаивает, даря хоть какую-то надежную опору. Почему-то, так важно касаться руками того, что неизменно и твердо.
«Что-то странное творится в разуме. Что за эмоции и жалость к себе?! Будто я и есть сопливый мальчишка, в чьем теле нахожусь! Я есть я! Нельзя себя терять. И я со всем разберусь, не будь я Жерон Шарэль!» – вслух прохрипел одержимый демон и закашлялся. Организм избавился от последних кусков горелой ткани в легких и дал, наконец, дышать полной грудью без хрипа.
– Что ж, приятно слышать. – Спокойный женский голос раздался за спиной. – Женщина, черная как ночь, в угольно-черном бархате, восседала на троне темного дерева, в обрамлении багровых тяжелых портьер.
– Ты все это время была здесь? – скорее, констатация, а не вопрос.
– Выбирала подходящий момент для разговора. – Сказала Иритэлла и холодно улыбнулась.
– И, что? Все так просто? Ты думаешь, это конец? А где же твоя чертова любовь?! Где жалостливые объятия и предложение мира? Где, я тебя спрашиваю?! Мне это сейчас, чертовски, надо! Ты слышишь?!
Королева молчала, спокойно и величественно взирая сверху вниз.
– Тебе смешно? Подстерегла и поймала в миг, когда я совершенно беззащитен и слаб? Когда я раздавлен и никчемен! Нужен я тебе? Забирай! Ты же так хотела! Где твоя хваленая любовь? Она мне поможет?! Поможет затушить то адово пламя, что внутри меня? Что ты молчишь?!
– Никто тебя не подстерегал. – Спокойно ответила королева, игнорируя провокацию. Ты сам сюда переместился. Разве не помнишь? Прямо в мою приемную. Тебя сложно не узнать, при всех нынешних странностях, но ты умудрился прорасти в новом теле, о, твой седой локон. Он снова при тебе. А вот то, что ты не помнишь, как здесь оказался – дурной знак. Не хотелось бы тебя расстраивать, но это так.
– Ах, оставь свой жалостливый тон, бестия! Ты победила! Твоя взяла! Что тебе еще сказать? Могу пасть на колени, но я уже был на них. Что тебе еще нужно, тварь?! Нужен я? Так бери, чего ждешь?!
Королева чинно поднялась, не торопясь, и, грациозно переставляя маленькие ножки в черных замшевых туфлях на огромнейших каблуках, подошла к Шарэлю.
– Я тебя очень хотела. Хотела страстно и самозабвенно. – Ее руки обхватили руки демона, которым владел злосчастный дух.
Мужчина ухмыльнулся. «Как была дурой, так дурой и помрешь!».
Королева сжала руки так сильно, что пальцы хрустнули, напомнив, что дело он имеет не с простой женщиной, а с самим исчадием ада.
– Я тебя очень хотела. Утолить свою жажду. Разжечь мое пламя гордыни славным трофеем. Я жаждала твоего тела и твоего тепла. Жаждала, позабыв о рассудке и своем мире, вверенном мне. И таково было мое предназначение. Теперь я выполнила его. Прощай.
– Прощай, дурочка… – согласился Шарэль и закрыл глаза. Чуда не произошло. Оборотное заклятие не подействовало – они не поменялись телами, как было задумано. Чертыхнувшись, мужчина вскочил.
– Какого демона?!
– О, вот это уже правильный вопрос. – Спокойно согласилась королева и, повернувшись, пошла к дверям.
– Что?! Ты так просто уходишь? – Шарэль придумал сто и один способ лишить Иритэллу жизни, прежде, чем она коснется дверной ручки, но стоял неподвижно.
– Я попрощалась.
– И ты не убьешь меня сама?
– Там, далеко и давно, в Таланиаре, я обещала тебе смерть. Обещала, что ты никогда не найдешь меня, а если найдешь, то не узнаешь. – Шарэль затряс руками, пытаясь взмахнуть ими и убить мерзавку, но руки, словно в невидимых кандалах, не хотели подыматься.
– Тут Аврора? Или Рени? Они тебе помогают? – бессильно прокричал прошлогодний бог.
– Нет. Они спокойно садятся ужинать дома. Наконец-то, в своем доме. Полноценной семьей, без страха за свою жизнь.
– Тогда кто? Почему ты сразу меня не убьешь?
– Убивать? А зачем? Ты убьешь себя сам. Я отпускаю тебя. Отпускаю все, что с тобой связано и принимаю себя такой, какая я есть. Может быть, я не смогу полюбить, но я буду хорошей матерью и объединю лучших два мира из трех. Прощай.
Дверь захлопнулась, а начальник параполиции так и не смог ничего сделать ни с собой, ни с королевой Ръярда…
– Кто ты? Что тебе нужно? Как ты это делаешь?! Давай, договоримся! Я уверен, что смогу дать тебе все, что ты хочешь… – Шарэль кричал, пытаясь достучаться до неведомого невидимого некто, кто сковал его движения и волю. Ощущать свою беспомощность, после стольких сотен лет власти и могущества, было ужасающе.
– Дать мне все, чего я захочу? Что ж. Ты можешь. – Неожиданно с потолка полилась вода, которая застыла живым магическим зеркалом. Отражение ухмыльнулось Шарэлю. – Я хочу обратно свое тело! – сказал Лав Грэмпл.
Он точно знал только одно: все пластично и не имеет границ. Нет границ дозволенного и возможного – существует лишь внутренний стопор и цена его преодоления. А еще Шарэль точно знал то место, которое планировал занять.
Тысячи лет назад был только один мир. Историки зовут его «Таланиар», но начальник параполиции точно знал самоназвание – мир назывался Тайрэ, непереводимое слово, которое обозначало исток, страсть, жестокость, борьбу за свое существование и самое существование в целом. В купе эти понятия и были «Тайрэ», еще облаченные в красоту сладких песен и прекрасных грез о счастье. Жестокий и идеальный мир, где правил Бог. У бога не было имен, и все имена были богом. Он был способен взглядом развоплощать неугодных ему, а больше всего ценил то, что приносило интерес. Когда ты бессмертен – желания преходящи, а скука постоянна.
Говорят, что Бог создал и первых людей. Они были меньше ростом, не так прекрасны, их жизнь имела краткий век, как грязный черновик творца, но Бог заигрался – ему нравилась острота эмоций на грани конечной жизни. Но люди гибли слишком быстро. Воздух Тайрэ уродовал их грудь и лишал жизни. Тогда, увлеченный своей игрой, создатель создал Кротонду. В переводе мир назывался Нора – дословно, укромное безопасное место.
Кроме божества эту игру наблюдала его самка. Высокая и прекрасная, разделяющая его мысли и желания, она стала ревновать создателя к его творению, и случился скандал. Бог не изгонял «лучшего из ангелов», как рассказывали позже легенды Ръярда. Нет, все было куда проще: женщина ушла, пообещав, что бог будет ее искать вечно, и не найдет. Именно она создала Нижний мир, «Ръярд» – как крик злости и боли, нору уже буквальную, а не нарицательную. Тогда Аймэ погрозил ей, что не только ее найдет, но и заставит вернуться. Он объединил все три мира и покинул свой пост, оставив Тайрэ, верхний мир, который назвал Храносом, или попросту, заначкой, в хаосе и распрях.
Ангелы – самые мало верующие создания, потому, как их предки видели Бога и жили с богом, считая его лучшим, среди равных. Но никто не мог распечатать хода и овладеть теми же силами. Поэтому древние ангелы создали легенду о том, что Бог переродился среди смертных своей смертью, а затем, когда он наиграется, он облаченный властью над всеми тремя мирами, вернется и снова возглавит их. Легенды запомнили бога, которого величали Аймэ хитрым, коварным, сильным и идущим к своей цели, по любым головам. Такого бога и ждал Хранос.
В детстве Бетран часто рассказывал юному мальчику об этом, и тогда каша была съедена, а зубы стиснуты во время очередного эксперимента. Жерон Шарэль был вынужден верить в это, и только это знание спасало его жизнь. Мальчик не умер в баракамере леглеров, получив невозможное: хороший стандартный резерв и статус магически одаренного ребенка. Когда боль была нестерпимой, он чувствовал, как мир вокруг раздвигает свои границы и становится почти иллюзией. Шарэль чувствовал, как вселенная дает ему ключи и дверки на выбор. Все было возможно. Мир был пластичен, не было границ – только цена выбора и его последствия. С детских лет Шарэль поверил, что он и есть бог, и теперь ему нужно только занять свое место в трех мирах. Только будучи перекроенным целиком и полностью подростком, Жэрон понял, что на место бога Бетран всегда метил себя. Его неудачный эксперимент с дочерью совершенно свел «папашу» с ума неудачей. Обиженный пасынок запер сумасшедшего подальше, но эксперименты не прекратил. Заняв актуальный пост главы СОМ – Специальный Отдел Магии, Шарэль не стремился к официальному повышению, накапливая силы и делая шаги к истинной цели – власть и залатанная самооценка израненного нелюбимого мальчишки. Он создавал свой Особый отдел кирпичик к кирпичику, самолично отбирая детей из детских домов, и, моделируя из них устрашающих монстров. Шарэлю нравился Ръярд – своей темной загадочностью и зловещим внешним видом, и он, в основном, брал за основу демонов.
Удача случилась лет через пятьдесят, после того, как он занял пост главы параполиции. Череда экспериментов привела к масштабнейшему взрыву в лаборатории у плавучих доков. Во время взрыва пострадали двое: профессор Овербаум, преданный служака и экспериментатор отдела и мешавший, сующий свой нос во все дела, Редвел.
За километр от взрыва произошло событие, куда более важное: открылась воронка, и ход в Хранос! Вышедшие ангелы, со слезами на глазах, приветствовали Шарэля, создавшего портал. И только местный, самоутвердившийся за время отсутствия бога, вождь по имени Андал не хотел признавать новой возможной власти.
Позже выяснилось, что воздух Кротонды обжигает ангелов слишком сильно. Они разбушевались и разрушили целый город. Поведение белоголовых всегда было отчаянно жестоким, потому что они сходили с ума, отравленные земной средой. Из местных была прислана Амиралла, она несколько лет сотрудничала с Шарэлем, разрабатывая лекарство от воздуха. Потом обманула. Только такая тварь, как она, могла придумать концентрат из крови ръярдских младенцев! Не поставив в известность Шарэля, девица развила бурную деятельность и умудрилась стать императрицей Кротонды. Предательница подыгрывала Андалу, убеждая, что он останется правителем, в свое время сотрудничала с Шарэлем, ввела войска в Ръярд. Двойная игра? Нет, просто она убедила своих, что Бог не обязан быть мужчиной. И у нее были шансы!
Именно императрица завладела артефактом душ – древнейшим осколком божественного дома. Она, держа этот осколок в руках, могла попадать в святая святых и вытаскивать умерших «праведной» смертью людей из самого рая. Этот артефакт очень нужен был Шарэлю! Поэтому, начальник СОМ был весьма рад получить ее ноготок и шантажом отобрать у девицы сию драгоценность и вход в божий дом.
Верд стоял, опустив черные крылья, и, ссутулившись. Ближайший помощник был наделен даром скана, и ему не нужно было что-либо рассказывать и доказывать свою личность. Темный стоял, опустив голову, и покорно ждал. «Будто к смерти готов» – пробежала мысль, и была тут же изгнана.
– Принес? – Шарэль-Грэмпл протянул руку, в нее был положен кусок хрусталя с впаянным туда ногтем. – Оч-ч-ч хорошо! Начнем.
Бывший начальник параполиции вставил хрусталь между двух черных четырехгранных пирамид, висевших прямо в воздухе, острие к острию. Сначала луч, пробежавший между двух частей артефакта, мигнул зеленым, показывая принадлежность ногтя императрице. Затем замигал, и прозвучал небольшой взрыв.
– Какого черта, Верд?! Императрицу развоплотили! Зараза! Это могла сделать только одна женщина, и, значит, она уже в курсе! – начальник сграбастал только недавно кинутый пиджак со спинки стула. – Пойдем, сейчас не время для выяснений. Важна каждая секунда, мне нужно твое присутствие для подтверждения моей личности. – Шарэль щелчком зажег новую сигару, откромсав второпях кончик, и, поджигая ее щелчком. Кашель заставил чертыхнуться – новый организм был непривычен к дыму. – Иногда я думаю о том, сколько всего ты знаешь, и тебя убить хочется! – в шутку произнес начальник СОМ. – Лучший менталист и скальпель менталистов.
– Вы правы. – Сообщил в пространство перед собой Верд и остался стоять.
– В чем я прав? – приподняв одну бровь, и, предпринимая очередную короткую затяжку, поинтересовался Шарэль.
– Вы правы: я слишком вам необходим, чтобы оставаться в живых. – Глаза, направленные, впервые за долгие столетия службы, Шарэлю прямо в лицо, мгновенно окрасились в багровый: сотни тысяч сосудиков лопнули, убивая мозг, и, проливаясь кровавыми слезами улыбки. Менталист покончил с собой.
– Твоюж мать! Как некстати, Верд! Ну, сдох бы после визита, предатель чертов! – бросил в лежащее тело откромсанный кусок сигары Шарэль. – Придется в этом, – пригладил запятнанную кровью рубашку и смахнул черные волосы со лба начальник параполиции, в теле демона Лава Грэмпла. – Интересно, где там мое тело бродит? Глядеть теперь на ангельские ухмылочки, в честь моего вида! Твари.
– Ну, что ж, дорогая, я вернулся! – Шарэля меньше всего волновало, что он до сих пор не обрел свое тело. В данный момент, спустя несколько часов, он смог настроить телепорт на свою подопечную, а значит, до этого она скрывалась в зоне сильного артефакта. – И кто был среди твоих союзников на этот раз? – поинтересовался мужчина, прижимая секретаршу животом к столу и по-хозяйски, без малейших колебаний, задирая темно-зеленую юбку, трещащую по швам.
– Очень хорошо, что твое тело так дорого тебе, знал, что тебе его передадут, как можно скорее. – Недолгая возня с одеждой, и он, превозмогая боль, смял девичью невинность и пуговицы на блузке. Мари не позволила себе стона, стоически молча принимая боль и унижение. – Знаешь, после стольких исследований… только ген инкубов… не поддался моделированию на резидентах… – в перерывах между жесткими толчками сообщил начальник параполиции. – Я доверял тебе, сделал тебя своей слабостью. Полюбил свое создание? Что ж, любовью можно жестоко наказывать!
Спустя несколько минут, мужчина отстранился, вытирая рукавом раскрасневшееся мокрое лицо. Вытащил из кармана платок, стер с себя кровь и вскинул руку, блеснувшую магическим увеличителем.
– Вот и ответ, повышено содержание серебра и ртути, теперь ясно. – Девушка повернулась, зло сверкнув расширенным во всю радужку яростным зрачком. Дерганными движениями оправила одежду. Покрасневшие веки и блестящие сдержанными слезами глаза – ее самообладание было прекрасным, как и она сама. Растрепанные волосы каштановой волной прикрыли недостающие пуговицы. – Что же я сделал тебе, дорогое дитя? Почему ты предала? Какого черта? Ты хоть поняла, чего я добивался, какой участи для своего подлого мышонка?! Могла спасать целый нижний мир, если тебе было так угодно, карать и миловать погибающих, заключить брачное перемирие с Кротондой и быть королевой! Бабку бы свою с собой поселила, пеленки стирать и нянчиться. Почему сейчас? Почему, черт тебя дери?!
Мужчина обвел пьяным взглядом разгневанного существа милую комнатушку, светлую и хорошо обставленную, в которую сам ее поселил, сделав домом. У окна стояла пустая подставка, рядом багровели осколки хрусталя. Девчонка уничтожила то, чем жила долгие годы – единственную память о родном существе. Мари молчала, не желая сходить на слабые обиженные вопли обвинений. Пришлось и здесь проявить активность самому.
– Ты сама повлияла на отбор, когда явились мои люди. Маленькая талантливая девчушка одиннадцати лет. Ты уже была взрослой и мечтала только об одном – выяснить, кто приказал уничтожить Непокорный, кто был в сговоре и отдал приказ. Тебе было глубоко наплевать на политику и махинации, ты лишь мстила за свою сестру, с которой не общалась, считая при жизни глупой курицей, мстя за своих родителей и родных. Ты прибилась в мою команду, пользуясь тем, что я набирал армию тех, кому нечего терять и некому присягать. Дети-сироты, брошенные всеми, готовые на любые опыты и эксперименты, чтобы стать в этой жизни кем-то! Ты втерлась в доверие и служила преданно, как чертова собака, считая меня богом и всемогущим покровителем! Это пьянило. Все изменилось с твоим приходом сюда. Пару раз я находил лишний цветочек в чае, осознавая, что это реналгант. Возбуждающее приворотное средство? На меня? Сомневаюсь, что ты рада достигнутой цели. Да и цель была иной. Ты вскрыла мой тайный шифр! И после этого маленький махинатор уже была в курсе всех сделок с Верхним миром и такой ненавистной ей расой! Вопрос времени. Мышь сбежала с тонущего корабля, только что же ты сейчас забыла здесь, тварь?
– Я старалась жить. И быть нужной. Стать особенным человеком. Мне некому было присягнуть, и не было цели, кроме неосуществимой мести. Я служила, боготворя, и, уверовав, наконец, в истину и справедливость. Рыдала, прочитав секретные файлы твоей биографии, «случайно» оставленные в нижнем ящике! Приемный сын посла. Мальчик, не имевший магических способностей, успешный эксперимент старика Бетрана, метотело, имеющее столько шрамов, сколько нет ни у кого! С самых низов поднявшийся к королям. Властью и хитростью практически захвативший трон, правящий жизнью и смертью, разработавший артефакт-ловушку, как угодно издевающийся над уходящими во тьму, смешивающий тела и души, сместивший сбирающую кровавые жертвы Иритэллу, не сдавая ей дань за сотни лет. В твоих лабораториях стоит хранилище без конца и края, заполненное мелкими стеклянными бусинами неушедших. Среди них и моя бабка! Я разбила копию! Она всегда молчала, но ее губы столько лет шептали мне «Отпусти!». Ты не исчадие ада в Кротонде – ты создал из себя ад. Самое темное и бессмертное существо, практически неуязвимое, практически не уничтожаемое. Ненавидящее себя и своих создателей, ненавидящее мир и все вокруг! Я узнала об этом только после того, как ты меня вытащил! Вытащил с того края жизни. Воскресла для того, чтобы исправить это и восстановить мир.
– Как пафосно и лицемерно. Мученица за правое дело! Ты одно упускаешь… – мужчина щелкнул пальцами.
Девушка упала. Налетел сильный локальный ветер, который начал разметать без следа превращающееся в пепел тело. На полу остался только маленький стеклянный пузырек, пробка которого утробно булькнула, больше не сдерживаемая пальцами хозяйки…
– Какая ты дурочка… – горестно взял склянку Шарэль. – Яд не имеет смысла, но ты уничтожила меня. Убила изнутри… лишь погибшие души обретают власть… не буду восстанавливать. Кажется, мне пора.
Темно-серые арочные своды королевского дворца Ръярда дышали гордой классической красотой барокко и классицизма, светясь, словно древние кости в огромном исполинском темном склепе. Шарэль, полностью уверенный в себе и своем успехе, шел во главе делегации.
Легкие женские туфли на устойчивом каблуке, темно-зеленый костюм, состоящий из строгой юбки-карандаша и приталенного пиджака, упруго сковывал движения и приятно обнимал женские округлости. Загадочное лицо девушки мечтательно и немного хищно улыбалось:
«Значит, маленькая мышка показала свои коготки? Что ж! Это весьма заводит. Оставить здесь свое тело, прекрасно зная, что я в любой момент могу разыграть рокировку вспять – это было весьма смело. Вероятно, так, можно сказать, моими собственными руками, задуманное воплотится даже с большим успехом. «Творение мастера», черт тебя дери! Надо будет взгреть эту псевдо покорную бестию, как только снова дотянусь!».
Конечно, подвешенное состояние немного напрягало: в ее сущности для Шарэля были закрыты многие его обычные способности: он не мог просто так исчезнуть из Ръярда, все-таки, его тело, модифицированное еще до рождения, давало множество дополнительных способностей. После неудачного покушения Норны начальник параполиции даже выглядеть и чувствовать себя стал на добрую сотню лет лучше – пришлось запустить некоторые процессы вспять. Это было неудобно для репутации: могли возникнуть лишние вопросы, почему «старик-морж» вдруг избавился от своей лысины и помолодел, скинув десятка два в весе… но, в последнее время, Жерон Шарэль не мог отказать себе в маленькой слабости – хотелось быть снова привлекательным для маленькой скромной мышки, тихо поившей его самым вкусным кофе в разгаре заваренной им же самим горячей политической каши.
Где-то под ложечкой не прекращалась противная пульсация: интуиция вопила об опасности, хотелось скорее вернуться в штаб-квартиру и проверить, все ли идет по плану. Несмотря на легкость шага и дыхания, начальник все больше раздражался, что вся церемония так затянута: они шли пешком уже минут двадцать, пересекая парадные коридоры и залы, по пути в личный кабинет ее величества Иритэллы.
Вот не так он себе представлял всю эту церемонию! Воображение рисовало королеву, со списком претендентов на ее руку у вздымающейся от легкой тахикардии груди, с розовыми щеками, взволнованным счастливым блуждающим взглядом и дрожащими пальцами. Дождалась! Юношеская первая любовь, наконец, сбывается! Но, в реальности, предстояла скучная волокита и заморочки.
Их привели в скромную переговорную. Шикарные шторы, драпирующиеся в тяжелые складки багрового бархата и лепнина золоченых ветвей неизвестного древа, обвивающих стены – все богатое убранство скромной комнатушки, куда еле убрались пятнадцать человек Кротондской его личной делегации. Пользуясь крохотным пространством, сзади тут же пристроился смазливый клерк с квадратной челюстью. Его рука по-хозяйски уверенно скользнула куда-то в подмышку женского тела и подхватила под локоток.
– Дорогая, как вы планируете отдохнуть после успешного окончания миссии? – мило проворковал мужчина, прикрывая серо-голубые льдистые глаза пушистыми ресницами, дополняя каждое слово придыханием, и, пытаясь набрать в легкие нежные ароматы девичьего тела и духов. Шарэль сначала остолбенел от подобной наглости! Он по-хозяйски скептически оглядел наглеца, пытаясь оценить степень близости своей мышки с этим самоубийцей. Парень слегка отстранился, опасаясь пощечины. Значит, безответный воздыхатель? Ну, что ж. Было бы странно, если бы Мари никому не нравилась.
При этом Шарель отчаянно попытался вспомнить этого сотрудника, но подбором мелких кадров он обычно не интересовался, а значит, и вспоминать было нечего. Тем не менее, лицо и типажная миловидная внешность ему где-то встречались.
– Все в силе? – клерк снова щекотно зашевелил пальцами, привлекая девичий локоток ближе, и, пользуясь заминкой, пока к делегации не вышли официальные представители королевы с ней во главе.
Церемонность и чопорность церемонии, в этот раз, была не на стороне начальника параполиции – он надеялся на приватный разговор двух девушек, когда Иритэлла, потеряв всякую бдительность, поделится, как ждала этого события и схватится в волнительном жесте за руку «будущей подружки». А все эти заминки были совсем некстати, задерживая Шарэля здесь в Ръярде, вдали от начинающегося сражения и активных дел. Задумавшись, начальник немного упустил происходящее из виду. Что?!
От локтя разливалось какое-то неправильное и опасное тепло, голос парня становился вкрадчивым и пытался заползти прямо в одурманенную голову… а девичье тело неожиданно среагировало расслабленными ватными ногами и теплом внизу живота. Вот дела! Шарэль мгновенно вспомнил сотрудника, способного к подобному воздействию.
– Инспектор Гремпл, – строгим голосом вслух отозвалась «Мари», – не помню, чтобы мы превышали деловое общение.
Инкуб отстранился, словно ошпаренный кипятком! Вероятно, отказы ему встречались не часто, а услышать свою старую фамилию он никак не ожидал. Что ж. Интересно, как он скрылся после закрытого дела с Бетраном, и еще интереснее, как попал сюда без ведома начальника отдела…
– Нам надо вплотную подойти к королеве, чтобы я смог воздействовать на нее. – Проговорил более официально демон-полукровка, слегка озадаченно. Шарэль кивнул, успокоенный, что секретарша решила подстраховаться с помощью неучтенного сотрудника. Вероятно, потерявшееся личное дело Лава Грэмпла и замена личности – тоже ее дело. Так сложно уследить за всеми мелочами. Приходится доверять.
С сотрудниками Шарэлю всегда везло. Правда, везение было делом исключительно его рук. Прошлая секретарша не была человеком, поэтому добрая часть покушений прогорела на корню: сайны были устойчивы ко множеству заклинаний и разным видам магии и ментального воздействия. В преданности Эмилии начальник не сомневался никогда, даже, когда Хас Зорпин взломал его кабинет и облил его серебряной водой. Иногда начальству полагается выглядеть беспомощно и поощрять сотрудников за спасение его жизни. А то конкуренты и недоброжелатели будут искать более уязвимые стороны.
Нападение метаморфов было тщательно спланировано: Шарэль, наконец, узнал, кто вечно портит ему все карты, и что, собственно, полубожку нужно от его ручных демонят. Эмилию отправил в штаб к неприятелю, где она до сих пор прислуживает плененной старухе-заговорщице, а новым секретарем назначил свою мышку.
Мари, к удивлению окружающих, мгновенно прижилась. Но мало кто знал, что она уже семь лет работает в штабе. Талантливую девочку нашел начальник параполиции в детском доме, куда ее забрали от умирающей бабки. Недолго думая, Жерон с царским великодушием запер угасавшую жизнь в шар души, обретя верную, на все готовую, благодарную сотрудницу с ангельским детским лицом.
Девчонка быстро училась, проявляла таланты в прикладной химии, зельеварении и отличалась особой исполнительностью, сразу приглянувшись начальнику. Ощущение власти и покровительства пьянило Жерона, побуждая проявлять свои лучшие качества и щедрость. Когда встал вопрос новой секретарши – выбор был очевиден. Теперь с ней он проводил девяносто процентов своего времени. Девушка, казалось, жила своей должностью, не имея личной жизни и сторонних интересов. Ее спальня находилась на территории резиденции. Там, на бархатной подставке стоял единственный, радующий душу, шар души с духов старой бабки. Мари по долгу сидела, беседуя с немым артефактом и иногда засыпала с ним в обнимку.
Единственной слабостью закрытой и нелюдимой девочки была страстная ненависть к небожителям, зная об этом, начальник не распространялся о своих многочисленных связях. Во время взятия императрицы случился настоящий эксцесс, когда бунтарь от природы Аглан решил проявить гордыню и спесь, а сгорающая от ненависти Мари чуть не вознеслась к праотцам, вложив всю душу в битве с ним. Голем обрел слишком много эмоций хозяйки, а негодный союзник решил расквитаться с Шарэлем за недостаточный процент сделки.
Тем не менее, эта неприятность еще более сплотила отдел! Сотрудники, чьими руками он жар загребал, побитые и с трудом выстоявшие после титанического перенапряжения, стали больше доверять, видя утрату Самого, жалея и поддерживая начальство. Даже неудача с «безнадежным отделением» сошла с рук без последствий.
Добившись полной амнистии для Утраченной Мари, Жерон утвердился в своем чувстве к этой девчонке. Творение… да, можно сказать и так. Он ее обучал в обход Академии, добавлял и модифицировал ее возможности тело. Идеальная сотрудница стала все больше напоминать соратницу и возможную пару. Что же послужило толчком к такому поступку? Только ли страх провалить важную миссию? Может, чары инкуба? Сомнительно – слишком крепка воля. Надо подробнее изучить ее биографию до вербовки… и поскорее убраться отсюда и заняться по-настоящему важными делами!
Через массивную дверь черного дерева вошли двое старейшин в длинных бордовых мантиях и устроились за массивной кафедрой. Канцелярские рожи не выражали никаких эмоций.
– Ее величество королева Ръярда Иритэлла сейчас не может принять вас, после случившегося на нее покушения. Опасаясь за жизнь и здоровье ее светлости мы приглашаем делегацию располагаться в гостевых покоях до конца смутного периода и поимки злоумышленников. В личной встрече, с учетом произошедшего, в ближайшее время отказано. Мы приносим свои самые искренние извинения и приглашаем в гостевые комнаты.
– Черт, побери! – злым шепотом ощетинилась секретарша, затем схватила рядом стоящего мужчину за голую руку и поймала недоуменный взгляд. – Нужно срочно проведать, как там идут дела! – пояснила «Мари» ошарашенному сотруднику, затем, он решительно оглянулся по сторонам и открыл жалкий тщедушный телепорт. Девушка упала без чувств.
Мари родилась в Непокорном городе. Он был единственным крупным, пригодным для серьезных разработок, месторождением ртутного серебра. История этого места такова, что ранее оно принадлежало ордену Древней веры, и, словно оплот Старых земель, осталось нетронутым войнами и экспансией. Их не коснулись ни междоусобные войны, ни колонизация современной империи, ни магическая бойня. Городок смотрел на окружавшую суету с высоты своей горы и являлся маленьким государством внутри государства. Вся империя их недолюбливала – свободные мастера, которые не платили налогов в казну и жили с гордо поднятой головой, не позволяя диктовать им правила. Мастера сами выбирали, кому продавать оружие, а кто его не достоин. Цена же священного клинка была невероятной.
При этом девочка всегда видела тяжесть труда: металл был опасен для организма: ранняя смертность и тяжелые болезни сопутствовали гордой свободной жизни.
Сама Мари любила смотреть на Родник с самой высоты. Часто, в грусти или в радости, она сидела, спустив ноги с технического балкончика, вытянув руки, словно лаская металлическую струю издали, и, управляя брызгами и волнами не иссякающего источника, бьющего фонтаном из недр. Будучи малообщительной и замкнутой, девочка часто ассоциировала себя саму с этим месторождением. Все беды и радости она встречала на своей смотровой площадке – ее уже устали гонять и только рукой махнули.
Производство представляло собой красивый блестящий замок, уходящий своими пиками в небо. Над рудником склонились сотни и сотни маленьких полупрозрачных башенок, с кучей переходов и лабораторий. Сам рудник походил на ключ бьющего жидкого железа, которое по трубкам и каналам шло в огромные резервуары. А потом застывало подобно серебру и, лишь в их печах, рассчитанных на невероятные температуры, оно расплавлялось вновь. Один раз. Меч из такого металла был особенным: он не поддавался ремонту: сломавшись, попадал в утиль. Но сломать его было непросто. Он отличался прочностью сотни обычных мечей. Собственно, он и был сломан единственный раз за всю историю! Когда Кротонду освобождали от ангелов.
Соседка-няня, коричневая морщинистая старуха, казалось, пережившая всех своих родных и не одну тысячу лет, (говорят, она раньше была ведьмой, но утратила силы и скрывалась в их поселении), говорила, что ангелы раньше хозяйничали у людей. Насиловали женщин, грабили небольшие деревни, вырезая жителей сотнями, сбивались в ватаги с разбойниками и могли напасть на небольшой городок. Они делали здесь, что хотели, но Родиной все равно признавали только свой мир, возвращаясь туда каждую неделю. Им нужен был свет солнца, иначе они утрачивали свое сияние, (накопленное, и истрачиваемое), и становились слабыми, уязвимыми.
Позже, когда дед нынешнего императора решил разделаться с этими нападениями, он заказал сотни тысяч мечей в Непокорном. Мастера, тщательно выбиравшие владельцев чудо-оружия, иногда голодающие но не продающие смерти недостойным, вмиг озолотились. Но император был не прост! Он договорился с одним из ангельских кланов, и ангелы закрыли портал своим же. Потихоньку ослабевших диких собратьев устранили, а клан отказался сдавать оружие обратно. Кузнец – глава деревни – потребовал божьего суда: он вызвал на бой предводителя. Ангел рассек пополам от головы до пояса своего врага, пра-пра-прадеда Мари, но кровь кузнеца, настолько пропитавшаяся священным металлом, обожгла небожителя, и оплавила, словно лавой. Меч главы деревни, переломленный пополам во время битвы, до сих пор хранится в Главном доме, как память о всеми забытой войне.
Непокорный тогда не получил оплаты и был предан Империей. А богиня, спустившаяся для священного суда, была очень разгневана предательством своих же подданных. Она взорвала всю поляну, откуда успели спастись только некоторые военачальники, владевшие телепортом. Сам император погиб. Все эти обстоятельства засекретили. Ангелы перестали хозяйничать в Кротонде. А на месте убитых вооруженных воинов возник огромный шар из священного металла – шар божественного гнева. Богиня не смогла уничтожить мечи, но так их смяла и переплела между собой, что шар кажется монолитным, пока не рассмотришь его вблизи, различая сжатые до плоского лезвия и рукояти…
Спустя долгое время, Непокорный стал обузой для власти. Новый император хотел, чтобы стратегически важный рудник был под контролем империи, кузнецы были против. Не придя к договоренности, император сообщил, что хочет сделать большой заказ. Но кузнецы воспротивились, не найдя причину владения священным оружием веской.
Через три дня после этого город стерли с лица земли.
Мари помнит, как они, ничего не ведавшие четырехлетки, радостно бежали навстречу вспышке света, раскинув руки, и, приветствуя светлых прекрасных людей с белыми крылами…
Она помнит первую непонятную обиду, когда старуха-соседка схватила ее за волосы и, против воли, втащила в дом, срочно запирая дверь на засов, и, открывая подпол. Красивые светящиеся ангелы казались чудесными и прекрасными… лишь в окно Мари увидала, как ангел рассек своим сверкающим клинком сначала прибежавших любопытных детей, а затем и кузнецов, что вышли защищать свои дома. Темно-красная жижа стекала по белым волосам и светлой жемчужной коже, подобно грязи, навсегда оставшись в детской памяти. Мари кричала. Она билась в крепких сухих руках старухи и не хотела уходить от окна. Потом сразу утихла, после хорошей пощечины. И совсем тихий безвольный, как кукла, ребенок ушел с ведьмой в подпол. Они слышали, как сломали дверь, вынеся с петель. Ангелы переговаривались, что тут точно кто-то есть, раз заперто изнутри, и был слышен крик. Но опуститься на колени и взглянуть в щель между досками не догадались. А вот Мари, широко распахнутыми глазами следила и запоминала каждый момент.
После нападения они еще долго не решались выходить. На третий день тишины, сожрав все коренья, соленья и сырые немытые овощи, что хранились в подвале, бабка с девочкой вышли на белый свет. От всей большой деревни осталось семь человек! Зам главы, только что вернувшийся со сделки, вызвал параполицию. Те, прикрывая носы платками, изучали зловонную бойню. Непокорный, единственный имевший оружие против небожителей, был ими уничтожен.
– Работали свои. – Четко и уверенно сказал старухе инспектор с более, чем странной внешностью. Он единственный не боялся говорить прямо. – Застали врасплох. Запечатали рудник. Зачистили, считай, целиком. Думаю, вам тоже грозит опасность, как нежелательным свидетелям. Почему? Потому, что я запросил вам убежище, но мне отказали.
– Откуда мы знаем, что вам самому можно верить? – горько спросила ведьма. – Заманить нас хотите, да изничтожить совсем?
– Уж вам-то стоило бы отринуть предубеждения. Лисы не врут. – Ответил инспектор.
– Спасибо, Себастьян. Поблагодарила старуха и тихо ушла в дом собирать небогатые пожитки.
Через пару часов они с девочкой навсегда ушли в столицу. На немой вопрос ребенка бабка ответила:
– У черта под боком будут меньше искать.
– Что значит «Не пустили»?! – ругался, на чем свет, глава параполиции Кротонды, повышенный в режиме Военной обстановки до верховного главнокомандующего. – Иритэлла приняла предложение? Она, вообще, в курсе, зачем делегация прибыла?!
– Госпожа королева почувствовала себя нехорошо и соизволила запереться в своих покоях. Не велено беспокоить. – Упорствовал министр.
– Вы в своем уме? Где ваши пресмыкающиеся делегации – с ними было веселее, черт побери! С дороги! Куда упрятали моих людей?
– Среди ваших посланников обнаружены нелюди во время сканирования при выходе из телепорта. Мы изолировали их и проводим зачистку.
– Какую зачистку?! – Шарэль схватил худого и занудного демона за воротник и хорошенько потряс. – Ты понимаешь, что там мои доверенные сотрудники, дурья твоя башка?!
– Во время стандартной процедуры опознания сработала сирена. Ваши люди эвакуированы и изолированы от остального дворца. Если там ваши сотрудники, то ни Вам, ни им не о чем беспокоиться. Сирена сработала на одержимого.
– Это были мои люди. Все люди! На них были мои личные схемы защиты, если ваша дрянная система сработала, и вы мне кого-то тронете, то всем вам, вместе с вашей королевой не поздоровится! Слышите?!
– Господин Шарэль, я вынужден подвергнуть вас стандартной процедуре проверки при перемещении в Ръярд самостоятельным телепортом. Сейчас вас кубируют. Вам не о чем беспокоиться – это куб контроля и сканирования. После идентификации вы сможете посетить ваших людей. Прошу.
***
– Приветствую Вас, господа. – Себастьян закусил губу, черный пиджак сковывал движения, как и вся эта официальная обстановка, которую ему удавалось избегать столько лет, сочетая в себе поведение, не допустимое в высоком обществе с внешним видом, также не допустимым. Теперь инспектор чувствовал себя так, словно последние сто лет отлынивал от неприятных рутинных обязанностей, а теперь, клюнутый петухом, должен их в скором темпе разобрать! По правое плечо стоял молчаливый магистр Редвайль. Его уважали, побаивались и боготворили, но это не добавляло уверенности в своих собственных силах – скрываться за спиной родни – не самый лучший способ завоевать личный авторитет. В дальнем углу недвижимой статуей сидела бабушка. Мужчина понял, что просто обязан убедить собравшихся в правдивости того, что происходит, или эта несгибаемая великая женщина разберется с ними силой… страшно.
– Почему вы собрали нас сейчас? – высказался суровый военный в черной форме. За исключением черных крыльев летучей мыши он был почти человеком.
– Полгода назад со всех улиц пропали темные возничие, нам, почти отрезанным от Центра, сообщили, что срок договора истек. А теперь вы собираете нас с бухты-барахты, откопав теневые кареты, открыв телепорты, отследив каждого. Чего вы добиваетесь, Редвел? – Глава магической Академии выступил на шаг вперед, обобщая своим словом всех гражданских.
В помещении было шумно и многолюдно. Пришлось собрать глав всех отделов и военных отрядов. Многие из них даже не думали, что их могут позвать на общее собрание, настолько засекреченными были их подразделения. Теперь, прикрытые легкой тенью и собственными черными масками, ближе к задней стене, поодаль от других, стояли силовики, магнифики и темные. Чем дальше от первого ряда, тем меньше в сотрудниках было от людей.
– Прошу тишины. – Постучал по бокалу чайной ложкой Себастьян. Эффекта не последовало. Гражданские слишком возмущались, нагнетая спор о своих правах. Сзади таких глупостей не обсуждалось… – Сами напросились. – Прошептал инспектор и щелкнул пальцами.
Все стихло. Все недоуменно, наконец, обратили внимание на стоящего у кафедры. Его глаза были абсолютно черными, волосы огненной волной полыхали поверх черного, поглощающего свет плаща. Голос инспектора слышался внутри каждой головы, заглушая все остальные звуки, будто собственный голос собственный. А вокруг Редвела горел огненный портал.
– Если вы полагаете, что вас собрали из слабости, то ошибаетесь. – Четко, сказал, как отрезал инспектор. – Мне известно больше, чем вы полагаете. И секрет клана Марранов и пищевые предпочтения Артандов, и незаконнорожденные среди Темных убийц. Моя семья разработала те модификации, которыми вас снабдил Шарэль. Сейчас вы все под контролем. Это стоит понять и принять.
Слушатели молчали, кое-кто рискнул окинуть зал взглядом, не рискуя при этом вертеться и выказывать какие-либо эмоции. Темные задворки зала хранили хладнокровное молчание, не проверяя слова оратора силой. Происходящее в зале было подобно ведру ледяной воды за шиворот. Никому не верилось, что это происходит по-настоящему. Оглашенные лишь дернулись, осознавая, что их тайны и коварные секреты могут так просто быть доступны какому-то выскочке. Наверняка, про себя каждый второй думал о том, что сделает с этим смертным, выйдя из зала. А смертным ли?
– Это не является силовым переворотом. Хотя, повторю, мы могли бы. Я не планирую раскрывать все, что мне стало известно из разных достоверных источников о вас. Только пояснил, что знаю, чем мы с вами связаны, и почему ситуация так сложилась. Сейчас войдет секретарь и раздаст материалы. Прошу ознакомиться.
Открылись двери, и присутствующие увидели Мари с объемными папками в руках. Вслед за ней вошла Аманда. Двери закрылись, Сорренж встал около них, сохраняя сосредоточенное выражение лица.
– Это именные материалы. Они доступны только вам. Можете открывать и не беспокоиться о сохранности тайны. – Тихо во всеуслышание поведала секретарь.
– Возмутительно! – первым через пару минут захлопнувшим журнал был глава Академии. – Вы собрали э-э-э… вещи либо давно устаревшие и всеобще доступные, либо полностью недоказуемые! В карьере руководства Академии не редко случались скандалы, и неудачные эксперименты не являются тайной! Неужели вы, мало-мальски сильные уроженцы Ръярда… я подчеркну! Все знают, что среди собравших нас здесь нет ни одного человека? Демоны Ръярда ратуют за наше всеобще прекрасное будущее? Вы смеетесь?
По залу прошла волна всеобщего негодования, быстро затихнувшая в тот же момент.
– Вы полагаете, что Вас хочет завоевать Преисподняя? А вы там нужны? После столетней блокады демоны кое-как приходят в себя, всеобщая разобщенность и растерянность – единственной целью Ръярда является обособление и защита своих границ от Верхнего мира. Предстоит огромная работа по реабилитации населения и исправлению всей ситуации в целом. У королевы Иритэллы нет никакого желания еще и вас тащить на своих плечах.
– Вот до ваших там бед нам дела особого нет. – Снова высказался Архайм из магической Академии. – Своих хватает! И нечего тут воду мутить в разгар важных событий. С вашего позволения, я ухожу!
Синяя вспышка портала, доступного высшим магическим деятелям мгновенно погасла. Старик весь покраснел, видимо, борясь с невидимым противодействием, но затем вспыхнул сам, словно закипевший чайник, у которого сорвало крышку. Кое-как потушившись, магистр остался, недобро сверкая злыми глазами.
– Это не силовой переворот. – Миролюбиво продолжил Себастьян. – Неделю назад я еще ни разу не был в Ръярде. (стеклянный шар под его ладонью засветился синим).
– Это артефакт Сарфара! Он не лжет! Видите, внутри переливается печать мастера. – Шептались передние ряды гражданских. Задние ряды впервые переглянулись: многие уже перепробовали как исчезнуть, так и отключить органы восприятия. Глава темных кивнул, подтверждая, что они не подверглись воздействию менталиста, и можно верить.
– Посмотрите друг на друга. По всем нам плачет преисподняя: из нас веками создавали монстров, а из людей выживали на верховных постах лишь те, кого есть чем прижать. Круговая порука. Невидимые ниточки. В столице давно есть силы, не сравнимые с армией Ръярда. При этом ни один их силовых отрядов не подчиняется императору! Магические отделы давно повисли на шее у темных коллег – люди всегда завидовали демонам в том, что им изначально дано. Зачем развивать свою магию, если можно паразитировать на попираемой расе? Зачем развивать свое, если можно повторить и превзойти? Будьте уверены, что я знаю, о чем говорю. Сколько демонов отдали жизни за ваши крылья и тень? У меня есть эти данные. И доказательства, (взгляд в сторону Архаима). Задумывались ли мы, в руках у кого мы все? Откройте ваши папки с конца. Сейчас материалы проявятся и будут доступны.
***
– Мари! Как ты себя чувствуешь? Что они с тобой делали? Как ты? – Шарэль, наконец, пробился к своим людям. Но остальные его мало волновали. Они тихо сидели у стены, не поворачивая головы, тихо надеясь, что глава тайного отдела забудет про их существование и то, что они рискуют услышать, и не развоплотит их, по окончании этой политической затеи.
– Все хорошо, господин. – Секретарша стояла, обняв планшет, и, опустив глаза дол.
– У тебя кружится голова, дорогая? Тебя не тошнит?
– Нет, господин. Все хорошо.
– Ты виделась с королевой? Хотя, о чем я! Конечно, нет. Тебя не допустили! Нарушили все планы. Давай так, сейчас я инсценирую сканирование, и ты отправишься с предложением к ней. Твоя задача прежняя: взглянуть прямо в глаза и взять за руку. Не отпускать! Будет тошнить, но это нормально – нужно немного потерпеть, моя бедная. Когда все пройдет, ты спокойно встанешь и объявишь о согласии. Забудь свое имя и кем ты была. Сейчас слишком многое зависит от тебя!
– Ты поняла меня, Мари?
– Да, я все поняла, господин.
– Какой господин?! Что ты заладила! Подними на меня глаза! Кто ты, Мари? Кто?.. Шарэль на секунду остолбенел, затем уверенным шагом отошел, поправляя шейный платок.
– Я лишь творение своего создателя, которое он полюбил. – Проговорил механическим голосом мужчина, разворачиваясь к стеклу спиной и открывая черный, как тьма портал. И от меня многое зависит.
Было тепло и хорошо. Тишина обволакивала. Какая-то неправильная, но одуряюще спокойная тишина. Темнота мерцала миллионом красных, синих и голубых звездочек, словно взгляд был устремлен в космос. Лишь в центре темнота была непроглядная. «Черная дыра?» – подумала Аманда, дернувшись в страхе. Это движение спасло им жизнь: гипнотический транс спал.
Тьма в образе обнаженной женщины показывалась лишь силуэтом, полностью поглощая в себя свет. Она заговорила первой:
– Думала, что сегодня большее удивление меня уже не постигнет, но вы умудрились меня поразить. Чудная компания! Даже не убью вас сразу. Рассказывайте.
– Мой мужчина умирает. – Обратилась Аманда, преклонив колени, и, ища руку лежащего рядом Себастьяна, – я умоляю силы преисподней помочь ему.
– Дурочка, ты даже не знаешь, куда попала? – из тьмы проступило лицо повелительницы Ръярда. Ирителла посмотрела на них с умилением и странной радостью, будто выиграла в шахматы. – Ядро всегда являлось сосредоточием моих сил. Планета неразрывно связана со мной. Меня практически невозможно убить. Но можно уничтожить с легкостью – отсюда. Об этом месте знает только Шарэль. Сюда невозможно было попасть – ключ хранится только у него. И каково мое удивление, когда я осознала покушение!
– Нет, миледи. – Редвел поднялся на ноги, не отпуская руку демоницы. – Мы сюда попали все по отдельности и, не сговариваясь. Первым портал сюда открыл Сорренж. Ваши лучи убили ангела, перенесшегося с ним…
– Профессору портал открыли. Дальше? Мне уже интересно, учитывая недавние события.
– Сюда привели императора, спрятав от поисковиков… – Себастьян запнулся, видимо, осознавая. – Я пришел телепортом по сигналу Аманды, а она…
– Я умирала в библиотеке, запустив ловушку, выданную мне в отделе. Я прошла сюда через тьму. Меня привела Арида. – Мужчина посмотрел с восторгом и удивлением.
– Тогда я спрошу ее. – Императрица взмахнула рукой, и тьма завертела звездочки, заматывая их в тугой светящийся кокон. Когда последняя из сияющих нитей покинула тот, на месте кокона осталась живая и невредимая старшая из Редвайлей.
– Меня поймали по дороге в Тар-тар! Очень могущественный магистр из числа людей. Запер в собственном замке Кротонды. Но я была бы не я, если бы не взломала и не пробралась в мембрану. Там столкнулась с девчонкой и прислала сюда.
– Сорренж? – Ирителла обратилась, смотря за спину остальным. Там проявился силуэт профессора. – Ладно, они не знали, но ты?!
– Я владел ситуацией, госпожа. – Демон достал клинок, полыхающий двойным пламенем. – Меч развоплощения помог мне убить ангела, когда я понял, где нахожусь.
– А дальше жажда мести затуманила твой разум, и ты позволил привести сюда императора без моего ведома?!
– Но я не знал, что он одержим. – Демон преклонил колено, предлагая решить свою участь. – Здесь физические останки императрицы. – В банке тихо звякнул крошечный кусочек ногтя.
– Что ж, это просто невероятно! Так облажаться! – Ирителла взглядом подняла банку и извлекла крупицу. – Вот теперь она в моих руках. Можно считать, что война окончена. Что касается вас… Дважды запертая древняя – я с поисков сбилась! Двести лет! Уже думала, что развоплотили. Твой подарок Ръярду бесценен, спасибо за снятие блокады.
А ты… ты даже не представляешь! Дочь малышки Соулдир. Твою мать похитили у меня из-под носа! Много лет прошло. Много неясного. Она полюбила человека, родила детей. Диких оторванных детей, не знающих своей природы и Родины! Идеально спрятанных детей, которых мы столько лет не могли найти! Не удивлена, что Сорренж смог. Только он и мог. Вот только не смог привести.
А Себастьяну досталось больше всех. Он столько лет был заперт в чужом теле! Если бы ты умер тогда на складах от взрыва – ты бы попал ко мне, и мы бы с этим легко разобрались. Но ты оказался недосягаем! Без прямой связи с Ръярдом, без присмотра родни, практически без своих сил. Мы долгое время не знали, что ты жив.
А сейчас вы все мне скажете, кто за это все в ответе. Не знаете? Я скажу. Тот, кому вы доверяли. Тот, кому доверяли мы все. И это помогло мне разобраться в данной ситуации – взгляните.
Королева протянула Ариде официальную бумагу о включении в число претендентов на руку Ирителлы господина Шареля.
– Уже прибыла делегация. Я должна была встречать пятерых с официальным предложением руки и сердца и взаимовыгодных связей, пока не почуяла нарушение целостности ядра…
***
Черное пламя разгорелось прямо посередь кладбища. Шарель вышел прямо в центре вражеского лагеря. Ааронгол, возглавлявший армию еле успел скомандовать личному составу пропустить, оберегая своих от разгневанного магистра.
– Все в силе? – спросил он, видя странную перемену в поведении тайного соратника. – Раньше ты не рисковал являться сюда.
– Некогда. Переправь своих братьев в Реинскую крепость. Там сейчас нет наших. На третьем участке сработала сигналка, и началось наступление. Оставьте там пару орудий. Остальных переместить в Рингор.
– Война началась? – Ааронгол задорно потер свои руки, руки азартного воина, ищущего утехи в битве.
– Нет. Сообщу позже. А сейчас пойду готовиться.
– К сражению?
– Нет. К свадьбе. – Сосредоточенно сказал Шарель и исчез во тьме.
Суетный день никак не хотел заканчиваться. Шарэль, только возвратившийся с собрания реликтовых, раздал приказы основным отрядам, затем связался с Ръярдом, что отнимало много, времени, терпения и жизненных сил. Нижний мир требовал детальных планов действий, шантажировал, умолял минимизировать военные действия на своей территории.
Королева Ръярда в этот раз явилась лично. Ее бледное, практически белое, лицо проступило сквозь черное стекло, словно отраженный призрак. Темные волосы, гладко зачесанные назад, высокие скулы, темные круги глаз, круглые, чуть заостренные уши. Ее черное простое одеяние, без всяких украшений, плотно облегало, уходя струящейся волной в саму преисподнюю.
Ирителла приподняла одну, темную как смоль, бровь, прислушиваясь к своим заискивающим перед Кротондой министрам. Затем подняла прямую ладонь, и все смолкло. Шарэль внимательно смотрел на правительницу, почтившую его своим вниманием.
Королева шагнула в черное стекло, тут же вырастая перед ним в реальности. Уставший взгляд осунувшегося лица, черные, блестящие в тусклом свете кабинета, глаза. Она приподняла взгляд, и шепотом слабым и таким женственным, тихо спросила:
– Все настолько плохо?
– Да, Ваше Величество. Иначе бы я не…
– Я доверяю Вам. Любые меры. Вы слышите?
– Да, миледи. В свою очередь, хочу настоять, что в это смутное время Ръярду особенно нужно чудо. Вы ведь понимаете, о чем я?
– Чудо? Ах, да. Вы о наследнике?
– Да, ситуация, конечно, лучше, после снятия осады верхних уровней, но Вашему народу очень хочется верить в светлое будущее. Я, как и обещал, могу всячески содействовать…
– Вы лично? – прямой и острый взгляд слабой уставшей женщины, тянущей всю преисподнюю на своих хрупких плечах…
– Нет. Ири… я не могу. У меня есть список претендентов… в конце концов, в твоем залоге моя душа, которую ты так и не забрала.
– Да на кой черт мне твоя душа?! Ах, оставьте себе. И свой дурацкий список.
– Возможно, мне потребуется больше.
– Насколько больше?
– Ответная услуга.
– Не сомневай… не сомневайтесь, Шарэль. Я вытащу тебя из самой бездны, чего бы лично мне это ни стоило. Но! Не забывай о Ръярде.
– Обещаю.
На полуслове встреча окончилась. Королева коснулась тонкой белой рукой, с длинными полупрозрачными ногтями, его плеча. Несравненно красные демонические губы закушены в ожидании. Глубокий вздох. Волна черных, блестящих, как крыло летучей мыши, волос, взметнулась и пропала. Ирителла вернулась в Ръярд.
Где найти хоть каких-то душевных сил… Шарэль нажал кнопку и попросил кофе. Тишина темного кабинета угнетала внутренним тягучим звуком, натянутой струной ожидания боя, не давая ни расслабиться, ни переключиться.
Тихая и по-домашнему уютная Мари вошла в кабинет, принося черную глиняную кружку, ручка которой была украшена розовыми тиснеными сердечками, а пузатая часть куталась в ярко выкрашенный розовый мех. Внутри молочная приторно сладкая кофейная жижа, слишком крепкая для простого смертного и с пышной пенкой.
– Надо обязать тебя в компанию к этой кружке надевать пушистые тапочки с помпонами. – Улыбнулся своей шутке начальник, принимая горячий напиток из рук секретарши, и, задерживая ее ладошку в своей руке.
– Мне всегда было интересно, каково это?.. – обычно молчаливая и скромная, Мари взглянула на него прямо и смело.
– Каково что? – опешил Шарэль, не отпуская руку.
– Каково иметь такую власть и не пользоваться ею? Вам надо включить себя в тот список и навести порядок в Нижнем мире.
– Вот и мне интересно, каково это, Мари? – мужчина вернул ей прямой и острый взгляд. – А что на счет списка, так я с тобой согласен. – Голос не имел ни тени обиды, разливаясь спокойной вдумчивостью. – Включи, пожалуйста, меня в список претендентов на руку Ирителлы и уведоми Ръярд. Надо прислать официальные бумаги с предложением. Возглавишь делегацию. Обязательно сделать в самое близкое время. Ты поняла меня?
– Да, господин начальник. – Мари, удовлетворенно кивнула, радуясь грядущим реформам и порядку.
Остаток кофе показался Шарэлю куда вкуснее. В конце концов, это политика, а в политике от него совершенно не ждали сердечных поступков. Другое дело, что он не хотел изменять себе и своим убеждениям. «Любые меры», как она сказала… в голове только что сложился потрясающий паззл будущих событий.
Неожиданно в дверь ворвалась, разметав охрану, рыжая лисица со шрамом на груди и передней лапе. Обеспокоенный взгляд далеко не диких глаз животного говорил о полной серьезности положения. Зверь положил на стол маленький кругляш игрушечного, чуть поцарапанного зубами, зеркала.
– К Вам магистр Редвел. Без записи. – Отчиталась, с опозданием, стража.
– Какой, к черту, Редвел?! Он на позиции и давно человек! – вскричал на охрану потревоженный начальник.
– Амулеты опознали личность. – Отрапортовала стража и закрыла двери, предоставляя ему самому разбираться в ситуации.
Шарэль чертыхнулся еще раз, потом схватил никчемное зеркало, с полным желанием запустить им в двери обратно… и остолбенел…
В зеркало бился руками Редвел и пытался что-то беззвучно кричать.
«Началось!» – подумал Шарэль, и тьма портала поглотила его.
***
Есть разные пограничные измерения, малоприятные для каждого умирающего. Но самым противным Себастьян всегда считал Зазеркалье. Еще секунду назад он бежал и горел, а сейчас его тушат, его бьют по черным от копоти и мокрым от крови щекам, а он стоит рядышком, совсем ошарашенный и ничего не может сделать! Отлетел на секундочку…
Люди и демоны так увлечены своей реальностью, что пробиться к ним практически невозможно. Себастьян отразился в черных сумасшедших глазах императора, но его не хотели замечать. Стрелки часов показывали зеркальное время, а секундная спешила назад. Некогда. Ноги бегущего отразила маленькая, с масляными кругами, лужица по дороге в закругленном коридорчике. Как неудобно, что рядом с Ядром не работает телепорт!
Хорошо пробежавшись, но, не запыхавшись, магистр понял, что зря прогуливал пары по загробной жизни, потому, что портал раз за разом отправлял его на то же место. Выругавшись, Себастьян закрыл глаза и представил себя в прошлом. Может быть, хоть в прошлое получится? Может быть, сможет самого себя предупредить? Не тут то было! Его перенесло к его лисице! Ну, конечно! Надо было представить не конечную точку, а точку отбытия.
Лиса уставилась на него, не мигая. «Ты меня видишь?» – удивился Редвел. Много лет совместной жизни в одном, сейчас погибающем, теле, давали о себе знать. Животное быстро осознавало, что от него требуется. Только продираться пришлось серьезно – заперли и стерегли, как преступницу!
Сложнее всего было найти зеркало. Сразу отмели идею других зеркальных предметов, на которые можно не взглянуть. Пришлось ограбить маленькую девочку, тихо игравшую на веранде одного из дворцовых флигелей. Мать сразу подняла крик: «Бешеная лиса! Бешеная лиса!». Стали подтягиваться неравнодушные активисты.
Дальше придумывать было некогда. Рванули на пару прямо к Шарэлю. Ворота открывались, словно Редвел бежал не в параллельном Зазеркалье, срабатывая на его ауру. Это было плохим знаком, значит, у него совсем мало времени.
***
– Нашел! – раздался издали голос счастливого Сорренжа, держащего в руке что-то микроскопическое и черное.
– Помести в колбу Гримма и уходи отсюда! – крикнула Аманда, – не вздумай приближаться с этой дрянью к Ядру!
Профессор ушел молча и сразу, об этом ей поведала теплая остаточная волна. Стало так не по себе. Мужчина в ледяном кубе не отвечал и не подавал признаков жизни. Ее мужчина. Слезы прыснули.
– Тогда мы сделаем иначе! – решительно заявила вслух демоница и, схватив хрустальный гроб, послушно плывущий по воздуху за ее рукой, шагнула к Ядру раньше, чем явившийся Шарэль успел ее остановить.
Аманде сегодня было не по себе. Все были заняты своей войной, а ее послали дежурить… в библиотеку! Вы смеетесь? Что тут может произойти?! Демоница осмотрелась: пыльные фолианты легранов, обезмагиченные полки, безжизненная стойка библиотекаря, со следами взрыва. Каменные своды и фрески, полосатые колонны… все это дышало какой-то прошлой, давно ушедшей в небытие, жизнью. Словно, переверни страницу назад, и увидишь детишек, бегающих за бумажными журавлями вокруг библиотекаря Сида, или, переверни страницу вторую, и стеллажи сами затанцуют перед тобой, словно играя в домино, пытаясь уловить, какая книга тебе необходима, и предоставляя ее прямо в руки на розовой гравитационной волне.
Сейчас же… тут было пусто. Пусто настолько, что эта пустота угнетала!
Аманда сделала круг по залу, двигаясь по часовой стрелке. Никаких ловушек. Даже крыс и тараканов нет – словно вымерли. Даже, казалось, воздух здесь настолько спертый, что давит на легкие. Девушка прослезилась с досады – опять ее убрали, посчитав несведущей, недостойной и лишней. Волна обиды сразу погасла. Это напугало. Пульс, уже участившийся от страха и осознания, снова пришел в норму… Аманда взирала на библиотечное помещение с ровной осознанностью попавшей в ловушку дичи. Хватит ли ей сил?
Для начала, нужно было скрыть свою личность. Вдох. Закрыть глаза. Представить, как на нее сверху падает густая коричневая жидкость, которая, словно грязь, окутывает ее всю. Открыть глаза. Посмотреть на свои руки… Руки, исключая ногти и кисти, вся одежда и, даже волосы, – все стало ровного коричнево-шоколадного цвета. Защита, слабенькая и временная, но сработала. Дальше девушка достала из-за пазухи, из внутреннего кармана, шаровую молнию в хрустальном яйце, подарочек, что выдал Шарэль, на случай опасности. Начальство велело взрывать все, что угодно, не вдаваясь в подробности, и, не вступая в бой. Она так и сделала: острый ноготок большого пальца прорезал в хрустальном яйце, вмиг поддавшемся и смягчившимся, тонкую полосу, рука, почти без замаха, швырнула вспышку за спину, прямо в центр зала, куда-то совсем близко к стойке. Раздался треск молнии, но оглядываться запрещалось, чтобы не получить разряд. Аманда вышла, с чистой совестью, покинув свой пост. Здесь теперь творилась полномасштабная дезинфекция: артефакт вытравливал все магические ловушки и всех живых, и не очень, существ, что находились в замкнутом пространстве. Несколько часов туда входить никому не стоит.
Куда же теперь идти, да еще в таком виде? Девушка вспомнила о Себастьяне, потом о его бабушке. В ее лаборатории точно есть средства для любой необходимости. Замок показался через пятнадцать минут пути. За это время демоница поняла, что ее припечатало не так слабо… Моросивший дождик, дурное настроение и холодный озноб… ей хотелось спрятаться, зарыться куда-нибудь и спокойно поплакать. Ловушка выудила из нее много энергии и ярких эмоций. Коричневые волосы липли к плечам и спине, покрашенные руки, (как и вся кожа), создавали ощущение, что Аманда вывалялась в грязи вся целиком и еще не мылась.
По дороге встречались люди. Они все были в черных головных уборах или плащах. Ни один не поднял на нее глаз. Оглянувшись, она заметила, как они растворяются серыми тенями, стоит только отойти на пару метров. Это было совсем не хорошо! Под ногами был черный пепел, поднимавшийся от каждого шага и тут же опадавший обратно на землю. Не было ни растительности, ни деревьев. Домики были такими же черными, и ни в одном не горел свет.
«Если ты падаешь в самый низ, то стоит попробовать оттуда что-нибудь поднять» – машинально вспомнила она поговорку своей мамы. Главное, не вспоминать, чем занималась мать и как умерла…
Мысли снова вернули ее к замку Редвела. Только теперь идти было не обязательно. Аманда прищурила глаза и в один миг оказалась на пороге главного входа. На втором этаже, прямо на окошке, горела яркая оранжевая свеча. Это было очень хорошо! Значит, девочка не зря сюда попала!
Поднявшись, почти взбежав по ступеням, демоница увидела Ариду, та что-то спешно мешала у себя в котелке. Огонь под ним тоже горел, обжигая глаза светом, необычным для этого места.
– Что? – не оборачиваясь, спросила старшая, – уже пора, да? Мы с тобой куда пойдем-то? Наверх, или совсем вниз? – тут она повернулась, и ее глаза, словно отделились от остального лица и взглядом прошили гостью насквозь. Арида хмыкнула, показала куда-то вдаль указательным пальцем, словно требуя небольшой передышки. В котелке, как раз, закипало. Наклонив тяжелый, чуть зеленоватый сосуд, она слила свое зелье, по всем законам физики, обязанное быть горячим, как кипяток, но раствор был таким ледяным, что кристаллами снега покрыл склянку изнутри.
– Теперь готовы. Можно возвращаться, дорогая.
– Н-но, я не знаю, как…
– Топни трижды каблучками, Элли, и возвращайся в свой реальный мир! – словно процитировала какую-то очень известную книгу, бабуля, с интонацией сказки на ночь.
Аманда глянула на часы и увидела секундную стрелку, спешащую назад. «Время!» – крикнула Арида, дернув ее за рукав. Девушка щелкнула каблуками, видя, как с каждым ударом облетает пепел, из которого, как оказалось, состояло все вокруг… не испарялся только огонь, постепенно становясь большим и почти черным шаром.
– Сейчас ты умрешь! – услышала демоница знакомый голос. Второй скулил и просил пощады, но настолько фальшиво, что она сразу поняла: лишь тянул время. Завернув за стену коридора, уходящего в обе стороны круглыми завитками, как панцирь улитки, девушка увидела Сорренжа в черном плаще, от которого исходил черный дым, рассеиваясь через пару сантиметров, не рождая ни огня, ни запаха гари. Ее мало интересовал наряд, больше привлекла внимание поза другого мужчины: он сидел на коленях, смотря в пустоту исподлобья, как побитая собака, но сам весь дергался, передвигаясь довольно быстро для будущей жертвы. Его руки пытались нащупать что-то перед собой и со всех сторон, потом он надвигался на профессора еще на шажок и снова шарил. Сорренж, держа меч, выглядел немного ошарашенно, он уже закончил свою речь, объясняя провинившемуся, за что ему грозит смерть и месть, в руках был меч развоплощения, горящий двумя слоями пламени, но профессор не решался рубить с плеча, удивленный нетривиальной реакцией.
– Бей плашмя! – крикнула демоница, надеясь успеть. – Он же его не видит! Он ни черта здесь не видит!
До Сорренжа, кажется, стало доходить. Он встал, загораживая ядро собой, и, словно отмахиваясь от чего-то страшного, ударил по тянущимся к нему рукам императора, а это, несомненно, был он. Рука, сбитая наземь, показала полосу, которая стала светиться бело-голубым, и из нее во тьму пещеры просочился светлый клуб духа.
– Это ангельский дух. Третья ипостась… – прошептала Аманда. – Он хотел выпить наше ядро, но, вблизи ядра он теряет зрение.
Сорренж попытался разрезать расплывающееся облако мечом, но лишь проскользил сквозь него. Светлое облако всколыхнулось и сложилось в образ императрицы. Она скрежетнула зубами, слепо погрозила кулаком, и испарилась. Император застонал, обретая сознание.
Сорренжа трясло. Он упал на колени, воткнув меч перед собой, как поддержку.
– Я чуть не уничтожил весь Ръярд из-за собственной глупости… – прошептал он, охрипшим от осознания голосом. Аманда вышла к свету, и демон потерял дар речи. Перед ним стояло нечто коричневое, больше похожее на кошмар или видение. Сорренж протянул руку, нелепо касаясь собеседницы. Пальцы задели живот девушки, и две крохотные полоски начали светиться, словно изнутри, сквозь кожу и плоть, просвечивал огонек. Профессор широко раскрыл глаза от удивления и, не встретив сопротивления, словно забыв о неловкости, увлеченный странным чудом, приложил к едва округлившемуся животу девушки ладонь.
Аманда шарахнулась, в страхе поспешив уверить:
– Она не твоя дочь. Невозможно. – На животе явно проступил след ладони, светящийся ярким контуром.
– Не моя дочь. – Подтвердил Сорренж. – Но предназначена моему роду.
Из-за поворота из коридора вбежал сноп разноцветного огня, крича, и, размахивая руками. С него во все стороны сыпались искры и мельчайшие угольки.
– Потушите, черта ради! – прокричал Редвел. – Посмотрите, где от меня отвалилась эта дрянь!