опубликован в сборнике «Ангел над городом», СПб, Скифия 2018
В самом центре Петербурга, недалеко от Лавры и совсем близко к торговому центру «Эдем» расположен садик потерянных детей, перед которым установлена новенькая детская площадка с горками и качелями.
Странное такое место – пустынное. Кругом кипит жизнь, спешат по своим делам прохожие, ведут свою суетливую торговую жизнь магазины, время от времени мимо пустой площадки мамы ведут своих детей, а те смотрят на горки и песочницы, качели и карусели и не понимают, отчего им нельзя поиграть там, пока мамы закупают продукты? Тихо посидеть в широкой песочнице, спрятаться в расписном домике или просто постоять возле старых, точно явленных из чудесной немецкой сказки деревьев в три обхвата?
Ан, нельзя. Не случайно мамы тянут размечтавшихся малышей мимо, не позволяя даже пересчитать прутья черной ограды.
Отчего же спешат мамы, не слушая плаксивых просьб и не поддаваясь на уговоры?
Дело в том, что мамы знают, знают каким-то внутренним чувством сходным с магией. Ведают, что не все благополучно с этим детским садиком, таким спокойным с вида. Мамы знают, бабушки знают. На самом деле, дети тоже догадываются, что садик отнюдь не пуст, а как раз буквально набит развеселой детворой. Только проходящие мимо мальчики и девочки не замечают опасности. Им хочется покрутиться на карусели рядом с девочкой с большими алыми бантами или пострелять из лука с мальчиком в коротеньких штанишках и бескозырке. Покрутиться на карусели рядом с исчезнувшими невесть когда детьми.
Детьми, пропавшими из своих колясок и дворов, из охраняемых школ, магазинов и закрытых квартир. С ушедшими навсегда, и не пообещавшими когда-либо вернуться.
В старину поговаривали, что малыши отправляются в страну фей, где самозабвенно играют не помня о времени, позабыв своих безутешных родителей. Проходят года, столетия, давно состарились и умерли все, кто знал заигравшихся крох, а они все качаются на своих качелях, все строят башни из разноцветных кубиков, все роют замысловатые ходы в песочницах, постепенно научаясь строить невероятно красивые замки из песка, католические соборы с цветными витражами, стройные в своей красоте мечети.
Последние двести, возможно чуть меньше лет, ученые научились обнаруживать зачарованных детей, но те, занятые своей вечной игрой, не видят и ученых.
Но если пропавшие бог весть когда крохи безвозвратно потеряны для людей, недавно «заигравшихся» и теперь обнаруженных малышей так же нельзя вернуть родителям или разобрать по семьям. Нельзя, потому что они все равно проходят сквозь стены, сбегая в свой зачарованный кукольный мир. Поэтому двести лет назад и был открыт этот первый в мире садик потерянных детей.
Бегут по своим делам прохожие, торопятся мамаши с малышами, но вот какая-то женщина решительно направляется прямо к зачарованному садику. Она останавливается, цепляясь обеими руками за решетку, и хватая ртом воздух. Так что может показаться, что у нее приступ.
И вдруг, нежно-нежно:
— Анечка! Солнышко. Иди скорее к мамочки. – шепчет она в пустоту, — вот так, молодчинка, иди сюда. – присаживается на корточки, руки тянутся за ограду. – Ты хорошо кушаешь? Тебя ни кто не обижает? Ну, куда же ты, девочка моя? Анечка…
Проходящие мимо люди отворачиваются от несчастной, переходят на другую сторону улицы, ускоряют шаг. А женщина все тянет руки в пустоту, в которой среди других потерянных крох бегает ее маленькое счастье.
Сад потерянных детей в таинственном неразгаданном Петербурге – достопримечательность на которую не водят праздных туристов, но к которому точно паломники к святыне спешат несчастные родители. Глаза молодые и старые смотрят в кажущуюся пустоту садика, выискивая своего и только своего малыша. Улыбки узнавания, слезы… годы проносятся, а эти гости города все ходят и ходят, притаскивая кукол и сладости, прося вернуться домой или хотя бы сказать несколько слов. Родители стареют, умирают, исчезают, их место занимают другие… а дети все играют в саду потерянных детей, а прохожие бегут по своим делам.