— Зря приперлись. Занят я.
На треугольной формы полосатой барсучьей морде доктора Макса Ламбера, начальника отдела криминалистики, неизменное брюзгливое выражение, а крошечные глазки почти не видны за толстыми стеклами очков. Демонстративно повернувшись к Нику и Джуди хвостом, он возвращается к лабораторному столу, уставленному приборами и пробирками в штативах.
Гибким молниеносным движением Ник оказывается у него на пути и сует ему прямо под нос небольшой продолговатый бумажный сверток.
— Это еще что такое? – подозрительно бурчит Макс, принюхиваясь.
Очевидно, запах, исходящий от свертка, оказывает ожидаемое действие, так как док разворачивает бумагу, подносит ближе к алчно шевелящимся ноздрям толстую ароматизированную сигару и застывает неподвижно секунд на десять в экстатическом ступоре, потом ловко прячет подношение.
Сигары его слабое место, чем активно пользуются некоторые хорошо знающие Ламбера сотрудники Центрального управления полиции Зверополиса.
— Ну? Чего надо?
Джуди кладет на лабораторный стол гнилое надкушенное яблоко.
— Вот. Нужно сравнить следы укусов со следами на шеях жертв. Плюс анализ слюны. И как можно скорее.
— Скорее, скорее, всем как можно скорее, — ворчит док, уже больше для порядка. — Этот мерзкий тип, Нюхалс, вот тоже приперся вчера и заявил, что все мои исследования по делу необходимо срочно перепроверить, так как, по мнению этого высокомерного ублюдка, они могут быть ошибочными. Ошибочными! Подумать только! — Ламбер булькает от возмущения, потрясая короткими толстыми лапами. – И как у этого упыря корявого только язык повернулся! Принесла его нелегкая сюда, никто ведь не звал, не ждал…
— Погоди, — перебивает его Джуди. — Как это не звал? Буйволсон ведь привлек его к делу.
— Ни черта подобного, дорогуша, ни черта подобного! Он сам позвонил шефу и напросился.
***
Снаружи моросит мелкий противный дождь; жара наконец-то сменилась прохладой, но такая погода тоже не радует.
Джуди зябко ёжится, прячет передние лапы под мышки. Произносит раздумчиво.
— Странно. Пять лет про Шерлока Нюхалса не было ничего слышно. Поговаривали, что он перебрался на другой континент. За эти годы случались громкие преступления, в том числе и серийные убийства. Так почему он проявил активный интерес именно к нашему делу?
Ник пожимает плечами.
— Ты вроде как эксперт по этому типу, много чего про него читала. Кому как не тебе найти ответ на свой вопрос.
— Ты сильно переоцениваешь мою осведомленность.
Она даже не поворачивает головы и голос у нее отстраненный. Вечерняя ссора ни словом не упоминается, они продолжают работать вместе, как ни в чем не бывало, но Ник явственно ощущает между ними словно бы прозрачную стенку, и она здорово ему мешает.
— Слушай, Морковка, как насчет ланча у Греты? – Голос у лиса преувеличенно бодрый, он явно пытается разрядить обстановку. — Я слыхал, там появился новый сорт пирога.
— Прости, сегодня я обедаю с Даниэль.
Джуди идет к машине; её фигура с закаменело торчащими ушами и взъерошенным хвостом, чуть размытая пеленой дождя, буквально излучает непреклонность. Ник провожает её глазами, ссутулившись и засунув в карман здоровую лапу. Ему кажется, что все тяготы этого мира в данный момент возлежат на его плечах.
***
В уютном кафе восточной кухни, что на Сувенирной улице, довольно оживленно, но Джуди удалось занять столик в углу, где им никто бы не помешал.
Отодвинув пустую чашку из-под кофе, Даниэль Блэк вопросительно глядит на крольчиху.
— Ну? Ты принесла?
Торопливо кивнув, та открывает стоящую у её стула объемную спортивную сумку и вынимает веселенькое цветастое платье с короткими рукавами-бабочками.
— В нем я была на паре свадеб у родственников. Мама велела непременно надеть его на какое-нибудь торжество. Ну? Как оно тебе?
Пантера морщит нос и медленно качает головой.
— Не хочу тебя обидеть, Джуд, но Зверополис это не деревня, а большой город. И вечеринка у мэра в честь годовщины основания городской полиции — это не свадьба твоей тётушки.
— Боже, я так и знала! – Уши крольчихи тут же обморочно обвисают, а на мордочке появляется самое разнесчастное выражение. – Когда Когтяузер позавчера напомнил мне про эту злосчастную вечеринку, я сразу почувствовала, что буду выглядеть там ужасно глупо.
— Погоди расстраиваться, у нас полно времени, чтобы подобрать тебе что-нибудь более подходящее случаю. Есть еще варианты в твоем гардеробе?
Кивнув, Джуди достает из сумки два других платья, которые Даниэль забраковывает с той же категоричностью.
— Никуда не годится. Вечером прогуляемся по магазинам.
— Мне не хотелось бы тебя напрягать.
— Пустяки. Обожаю шопинг. Мы выберем тебе такой наряд… — пантера оценивающе оглядывает Джуди и хитро усмехается в усы, — что Уайлд забудет как дышать, увидев тебя в нем.
Та смущенно отводит глаза.
— Неужели так заметно? Чувствую себя круглой дурой. А ведь он даже не верит… Ладно, не стоит об этом. Спасибо тебе, Дэни.
***
Их небольшая квартирка без Джуди кажется Нику пустой и огромной. Она просто исчезла после работы, небрежно обронив, что вечером у нее дела. Какие именно — он уточнять не стал. Она ведь не его девушка.
— Не моя девушка, – произносит он вслух, гипнотизируя взглядом темный экран телевизора. – Она не моя девушка…
Слова оседают на языке вяжущей горечью; он бредет на кухню, достает из буфета ополовиненную бутылку скотча и, плеснув себе в стакан, растягивается на диване во весь рост. Обивка на мягком подлокотнике еще сохранила запах земляничного шампуня, ванили и тополиного пуха. Диван пахнет Джуди, он пахнет ими обоими. У Ника голова слегка идет кругом от этого запаха и скотча на пустой желудок. Он вставляет в уши наушники, наугад тыкает в плейлист своего смартфона. Случайно выбранная песня кажется ему чересчур медленной и попсовой, он предпочитает другую музыку. Наверное, из тех композиций, что любит Джуди и периодически уговаривает его послушать. Он сперва хочет переключиться на что-то другое, но, передумав, погружается в перипетии чужих любовных переживаний, одновременно похожих и не похожих на его собственные.
You say you want the truth but you can’t take it
So I give you lies, I give you lies
You say you want the best but you destroy it
So I keep it inside, I keep it inside…
Вдох, пауза, голос на полтона выше, и у Ника отчего-то перехватывает горло. «Вы, кролики, такие сентиментальные». Кто бы говорил.
…I tell you something, it’s a double ended sword you’re given
And I can’t see the truth in living, when we hide
Behind our wall of fear
And you don’t see it, it’s a twisted dream you believe in…
Выдернув из ушей наушники, Ник в сердцах швыряет смартфон в противоположный угол дивана, ощущая себя жалким и сопливо-сентиментальным. Боже, ну откуда у него появилась привычка все усложнять? С какого момента он стал трусом? Ведь раньше он брал от жизни все, что только мог, и жил сегодняшним днем, не страшась неведомого будущего.
Телефон внезапно начинает вибрировать, заставив его вздрогнуть от неожиданности.
— Да, слушаю.
— Вероятно, я отвлек вас с твоей ушастой подругой от какого-нибудь чертовски важного занятия… — Макс Ламбер насмешливо похрюкивает в трубку. — Но вы сами настаивали на срочности.
— Результаты готовы? – Ник делает глубокий вдох, потом выдох; его голос звучит сухо и отрывисто. – Есть совпадения?
— Как сказать… И да, и нет.
— Что это значит?
— Следы зубов на шеях жертв и на яблоке определенно принадлежат одному виду животных – Microchiroptera, иначе «летучая мышь». — Сердце Ника пропускает удар, во рту пересыхает, а мысли торопливо теснятся в мигом прояснившейся голове. – Вот только наш убийца намного крупнее той особи, что оставила следы на яблоке. Этот вид животных давно вымер, и мне чертовски интересно — где вы с Хоппс раздобыли сей таинственный фрукт.
— Крупнее насколько? Вдвое? – фигура Альфаро Монтесумаку, превосходящего размерами всех своих сородичей, всплывает в его памяти.
— Больше, много больше. Если пожиратель фруктов размером примерно с кролика, то убийца с тигра или крупного волка. Но это из области фантастики, таких летучих мышей история не зафиксировала.
— Спасибо, док.
Нажав «отбой», Ник с минуту задумчиво барабанит пальцами по коленке. Судя по всем признакам, в городе объявилась огромная летучая мышь-вампир. И о ней ничего не знают даже сородичи. Или знают? Был ли лидер с ними до конца откровенен? Определенно, стоило побеседовать с ним еще разок.
_____________________________________________________________________________
В данной главе использовался отрывок из песни Адама Ламберта «There I sad it»