У меня умер гномик. Он сначала заболел, а потом умер. Папа сказал, что это от старости. Что гномики живут намного меньше, чем люди. И что так иногда бывает.
Это ведь папа мне его и подарил, когда я совсем маленький ещё был. Я тогда ещё только в детский сад ходил. Правда, уже в старшую группу. И вот однажды папа пришёл домой позже обычного. От него пахло морозом и смехом.
— Отгадай, что я тебе принес? — весело заорал он с порога.
Я тут же начал скакать вокруг папы и ныть, чтобы он скорее показал мне, что он принёс. А папа задирал к потолку руки с какой-то коробкой и кричал, что я должен пообещать себя хорошо вести.
Ну, я, конечно, сразу пообещал. Я всегда обещаю. Правда, не всегда получается выполнять свои обещания, но это вовсе не потому, что я такой обманщик. Просто я часто про них забываю. Но ведь папа с мамой тоже всё время что-нибудь да забывают. Пообещают, например, в воскресенье в зоопарк, а потом идут на какой-нибудь скучный взрослый день рождения. Но я на них не обижаюсь. Вернее, обижаюсь, но потом прощаю. И они на меня точно так же: покричат, покричат за что-нибудь, а потом целоваться да обниматься лезут.
Кстати, за то, что мы не пошли в зоопарк, папа и обещал мне подарок. Вот этот подарок он мне и принёс. И давай меня сразу дразнить. Но тут мама вышла в коридор и сказала, чтобы он прекратил, и папа прекратил. И, наконец-то, коробочка оказалась у меня в руках. Я сразу же стал её открывать.
— Осторожней с ним! — предупредил папа
— А что там? — насторожилась мама.
Но в это время я уже открыл коробочку, и тут мы все увидели, что в ней сидит совсем еще маленький гномик. Он был такой, такой, такой… ну в общем, такой маленький и такой хорошенький! Мама сразу начала возмущаться, но папа твердо сказал:
— Наш сын сам будет за ним ухаживать, правда?
И я постарался таким же твердым голосом ответить:
— Да, я буду сам за ним ухаживать!
И мама сдалась.
Ночь гномик провел в своей коробке, а наутро мы с папой съездили в магазин и купили ему уютный домик. Он был как настоящий, только совсем маленький. Там даже маленький дворик был, с огородом пластмассовым. Гному домик очень понравился. Он сразу в него залез и начал там чем-то шуршать. Папа сказал, что это он делает ремонт. Мне так хотелось хоть одним глазком взглянуть в окошко или дверь, но дверь была закрыта, а на окна гном повесил тряпочки-шторки.
Я долго думал, как же его назвать, и назвал Робином. Потом я назвал его Бомбуром. Потом я назвал его Гимли. Но ни на какие имена капризный гномик не откликался. Так и ходил целый вечер без имени, пока папа случайно не щёлкнул несколько раз пальцами во время футбольного матча. Просто папа, когда очень волнуется, всегда щёлкает пальцами. А гномик взял и сразу к нему на щелчки прибежал. И стал вокруг папы волноваться. Я потом его специально подальше отнёс, а папа специально стал пальцами щёлкать, и гномик опять к папе прискакал. Вот мы его и решили назвать — Щелчок.
В садике я сразу всем похвастался, что у меня теперь есть Щелчок. И все мне, конечно, обзавидовались. Даже Марьяна-задавала. Правда, она виду не подала, а только, как всегда, задрала нос и сказала, что гном — это фигня, а ей вот папа скоро привезет эльфа из поездки. И все сразу перебежали к Марьяне и стали её про эльфа допрашивать. А она ещё больше носом стала крутить, хотя никакого эльфа у неё вовсе и не было. А папа, может, и не привезет ей никого.
А потом — ну и подумаешь, эльф. У нас во дворе у Томки-скрипачки тоже эльф есть. А у бабы Насти даже целых два: мальчик и девочка. Мы всё ждали, что у них потомство будет, но так и не дождались. Папа сказал, что эльфы в неволе не размножаются. Мы, когда про это узнали, сразу стали бабу Настю уговаривать, чтобы она своих эльфов на волю выпустила. Но вредная баба Настя губы поджала и сказала, что вот как помрёт, так пусть их и выпущают, и что она про это даже в завещании напишет, а пока брысь отсюдова. Так что у нас на весь двор целых три эльфа. А гном только один есть — у меня. То есть был.
Я когда Щелчка гулять выводил, сразу полдвора сбегалось посмотреть. Потом, правда, попривыкли и уже не так сбегались. Но малышня всё равно вокруг крутилась и большими глазами смотрела. Щелчок тогда у меня уже несколько лет жил, мама ему такую классную одежду смастерила. А ещё пару костюмов мы ему по интернету заказали. Так что были у Щелчка и сказочная одежда для праздников, и обычная для гулянья. Но я его всё равно чаще в сказочной выпускал. Так нам играть было интересней.
А самое здоровское, конечно же, было играть в прятки. Щелчок ведь совсем маленький, и так умудрялся спрятаться — фиг найдешь. Я один раз его, наверное, целый час искал. Я уже многие его любимые места к тому времени выучил. А тут всё проверил — ну нету нигде. А он, оказывается, ко мне в карман залез, да и заснул. Вот дурашка. Только когда я пальцами щёлкать стал, он проснулся и вылез из кармана.
Я сначала хотел, чтобы Щелчок со мной спал, но мама сказала, что я могу его раздавить во сне. Я тогда испугался и не стал с ним спать. Но домик я на табуретку рядом с кроватью ставил, и Щелчок всегда со мной сидел, пока я не засну.
Потом, когда я в школе уже учился, нам стали всё больше и больше уроков задавать. К тому же я ещё с Марьяной из нашего класса пошёл вместе танцами заниматься. И всё меньше у меня было времени с Щелчком возиться. Тот грустил, конечно. Ко мне всё приставал. Я сижу, уроки делаю, а он мне пятки щекочет. У меня контрольная завтра, а он мне — пятки. Я его тогда в домик относил и запирал, чтобы не мешал. Сейчас вот стыдно очень, а тогда я как-то и не думал даже. Мне ведь уроки надо было делать.
Нет, я Щелчка не то чтобы совсем забросил — я и гулял с ним, и играл, но уже как-то всё меньше и меньше. К тому же я тогда о дракончике сильно мечтал. Они только-только появились, и все ребята о них мечтали. И папа обещал подумать об этом, если я школу хорошо закончу. Вот я и старался, учился.
А Щелчок загрустил. Он уже даже не каждый раз прибегал, когда его звали. Щелкаешь, бывало, пальцами, а он так выглянет из окна — и опять спрячется. В то время гномы стали у многих появляться, и я хотел Щелчку подружку завести. Но мама сразу воспротивилась. Сказала, что одного Щелчка нам пока вполне достаточно. Но я его всё-таки иногда в гости к знакомым носил. И там гномы такие скачки устраивали — никакого цирка не надо!
А потом он заболел. Мы врача знакомого вызвали, и он сказал, что это обычная болезнь для домашних гномов. Что они почти все ею рано или поздно заболевают в старости — от нехватки каких-то веществ. А каких — никто пока что не знает. И врач ушел, а я стал плакать. И мама, глядя на меня, заплакала, а папа ушел на балкон курить.
Я потом месяц за Щелчком очень ухаживал, и ему даже вроде бы немного лучше стало. Когда я из школы приходил, он сам ко мне со всех ног бежал, чтобы я поиграл с ним. А уроки он уже мне не мешал делать, понял, что нельзя, и просто рядышком на столе сидел, тоже что-нибудь малевал на листочке. Или просто смотрел, как я читаю.
А потом у меня начались контрольные в школе, и мне опять стало не до Щелчка. Ну просто целый день в библиотеке просиживал. Да и на танцах тоже подготовка к чемпионату началась. А Щелчок вскоре опять слёг и уже не поднялся. Я тогда последнюю контрольную написал, и мы с одноклассниками пошли есть торт к Марьяне. А когда я вечером вернулся, Щелчок меня встречать не выбежал. Мама сказала, что ему вдруг совсем стало плохо и он умер.
Как врач и говорил — от нехватки каких-то веществ. Я заплакал и решил, что больше никого никогда заводить не буду, даже дракончика, чтоб никто и никогда в неволе от нехватки веществ не умирал. Потом я заперся в комнате, позвонил Марьяне и рассказал ей про Щелчка. А она обозвала меня придурком. Она сказала, что Щелчку не хватило ни каких-то там веществ, а простого внимания и любви. И что если я такой тупой, то она со мной даже и разговаривать больше не будет. И повесила трубку. Но тут же скоро сама ко мне прибежала. И мы устроили Щелчку похороны.
Мы вместе с Марьяной отнесли его за город, на вершину небольшой горы, и похоронили в могилке. Я сам её выкопал. Щелчок был очень хорошим гномом. Но, наверное, ему и правда не хватило любви. Может быть, оттого, что он был такой маленький, мне казалось, что и любви ему хватит совсем маленько. А это совсем не так. Какого бы ты ни был роста, любви тебе надо много. Вот и Марьяна со мной согласна.
Когда у меня будет сын, я расскажу ему эту историю про Щелчка, и мы вместе с ним погрустим. И что-нибудь с ним вместе поймем.
А потом я подарю ему гнома.
Рустам Карапетьян
Родился в 1972 году в г.Красноярске.
В 1994 году закончил психолого-педагогический факультет Красноярского государственного университета.
Публикации в журналах «День и ночь», «Новый Енисейский литератор», «Контр@банда», «Литературный MIX «, «Огни Кузбасса», «Читайка», «Мурзилка», а также в различных антологиях и коллективных сборниках.
Лауреат премии им. В.П.Астафьева за 2007 год (номинация «Поэзия»).
Победитель конкурса «Король поэтов» 2008 (Красноярск).
Дипломант конкурса «Золотое перо Руси-2010», «Золотое перо Руси-2013» в номинации на лучшее произведение для детей.
Руководитель литературного объединения «Диалог» (Красноярск).
Член союза русскоязычных писателей Армении и диаспоры
Член красноярского представительства союза российских писателей
Член редколлегии международного творческого объединения детских авторов
Книга стихов для детей «Нарисованный слон» 2012 Красноярск, изд.»Поликор»
В 2013 году вышло четыре небольших детских книжки в издательстве В.Квилория г.Минск