В крысиной стае важную роль
играет жёсткая иерархия и подчинение.
(«Трактат о тварях земных, водных и небесных»)
Рыска проснулась где-то около полуночи от того, что в замочной скважине громко провернули ключ. В «камеру для знатных» ворвался злой и всклокоченный Альк. Рыска спросонок подумала, что ей сейчас крупно влетит. Либо за то, что «отлучилась» от коровязи, либо за историю с «невестой», может ещё чего успела натворить…
Хаскиль быстрым взглядом оценил её состояние: синяков не добавилось, руки-ноги целые, даже запястья не поранены кандалами — обошлось! А то, что глаза от слёз чуть припухшие и красные, так это понятно — те ещё нервы в камере ночевать! Аж, передёрнуло от навязчивых воспоминаний о Зайцеграде!
— Поцелуй меня, только без вопросов и быстро! — торопливым шёпотом приказал ей саврянин, обнимая, и, чуть касаясь губами уха. Не то, чтобы это было так необходимо — целовать её ухо, но страх за Рыску и возможность её потерять творили с ним неладное — он отчаянно хотел прижать девушку всю к своему сердцу и просто не отпускать. Хоть какой-то повод прикоснуться к ней, а то эта глупышка ещё испугается и удерёт! Один крысий сын поиздевался над её матерью, а ему теперь расхлебывай весь букет мужененависничества с саврянофобией…
Рыска недоуменно и встревоженно глянула на Алька, но спросонок не совсем поняла, что и зачем от неё требуется. Зато не стала отбрыкиваться и ругаться, когда он приподнял её подбородок и буквально на полщепочки прислонился своими губами к её губам.
Первый поцелуй! Вот, как оно бывает! Эти тонкие волевые, даже упрямые, губы казались такими жёсткими и суровыми, а на самом деле горячие, нежные и мягкие — отметила краем сознания ошарашенная Рыска. Альк накинул на девушку свой камзол и, обнимая, вывел из камеры.
В коридоре в рядочек выстроились поднятые высокопоставленным гостем «радушные хозяева решетчатых гостиниц», только разве что честь не отдавали. На стуле сидел и криво улыбался в усы щуплый давешний мужичок.
— Это моя невеста, и я её забираю, — сказал ему Альк, сжав Рыскины плечи, чтобы она не выдала своего удивления или несогласия.
— Скоро ли ваша свадьба? Изволите ли пригласить? — всё также улыбаясь, явно не веря, спросил щуплый.
— Вас? Не велика ли честь?! — такого уничижительного взгляда не выдержала бы даже облезлая крыса, но работник тайной службы её величества был не горд. Не хотят — как хотят. А пока, задерживать предположительную шпионку действительно больше незачем. А для остального… Пока рано.
***
А если там под сердцем лёд,
То почему так больно жжёт?
Не потому ли, что у льда
Сестра — студёная вода,
Которой полон небосвод?
(Текст песни Мельницы
«Любовь во время зимы»)
Прохладный ночной воздух разбудил окончательно и взбодрил. Город был подсвечен сотней белых огоньков в стеклянных колбочках. Волшебно и романтично! В сторону кормильни так и шли — молча и в обнимку.
Рыска могла бы вздохнуть с облегчением, спасённая из рук палача. Но эти мысли про Аниэлу были как ложка дёгтя в бочке мёду. Горькое какое-то счастье — как бы не разреветься!
— Что это за история с невестой? — как можно более спокойным голосом спросила Рыска. Губы всё ещё щекотало от недавнего поцелуя, она даже пару раз украдкой трогала их пальцами, пытаясь снова вспомнить в мельчайших деталях свои ощущения… Только сердце саднило в груди: «Даже не надейся, это не любовь — просто у дурочек и путников мысли сходятся, а как иначе он мог вытащить её из тюрьмы?».
— Ты против? — Альк не мог понять, что с ним происходит — только что внутри всё теплело от нежности, а теперь грудь будто распирает злостью. Он Рыску ищет полдня и полночи, спасает, целует, только на колени, разве что, не встаёт перед девкой, а она ещё и недовольна?! Что за постановка вопроса такая? Будто он перед ней отчитываться должен, а не она его благодарить. Да, не так обычно делаются предложения, но такой реакции от скромной девчонки из приболотья он явно не ждал!
— Нет, что ты. Женись на ком хочешь, Альк, — голос предательски дрогнул, но Рыска продолжила: — Только не нужно было меня целовать. Стражники поверили бы тебе на слово. Зачем переигрывать?..
Мужчина весь напрягся, как натянутая тетива. Больше всего ему хотелось стукнуть кулаком в стену или высказать пару лестных неприличных фраз этой девице! Такого мерзкого отказа он ещё никогда не получал! Да он никогда и не предлагал ничего подобного никому! Хоть однажды и любил, но, как оказалось, не взаимно!.. Здесь же… Не просто отказ, а будто послали к Сашию! Видимо, он настолько плохо знает свою спутницу… Совершенно непостижимая логика! Но от этого не менее жестокая.
Рыска тайком стёрла пробежавшую по щеке слезу, маскируя всхлип за просто глубоким вздохом невзначай. Но если уж рассаживать всех куриц по насестам, то надо это делать сразу, пока петух в темя не клюнул. А потому она продолжила изводить себя:
— Альк?
— М?
— А она красивая?
— Кто?!
— Твоя невеста. Эта Аниэла. Ты нас познакомишь?
— Зачем тебе мой ответ? — саврянин был зол за отказ, кроме того, это упоминание леди Аниэлы. К чему это всё? Она хвастается, что разузнала обо мне всякой ерунды? Или предлагает проваливать к этой девице? Ответ прозвучал довольно резко:
— Если она красивая, и я вас познакомлю, ты будешь рада?!
— Да, я буду рада! — уже освобождаясь из его объятий, и, открыто срываясь на плач, ответила Рыска.
Сейчас ей хотелось только убежать, куда глаза глядят. Пешком! Прямо ночью по Саврии, но подальше от этого белокосого! К Сашию все его златы — она и без них жила неплохо! Спустя полсотни локтей быстрого бега, девушка свернула за поворот и уткнулась в стенку спиной. Холодный камень совершенно не помогал ей успокоиться. Через щепку рядом появился недоумевающий и растерянный Альк. Саврянин встал напротив девушки и упёрся руками по обе стороны от собеседницы, лишая возможности снова убежать. Совсем белая, как кусочек зимнего снега, и такая же ледяная… Что она делает с ним?!
Один к пятидесяти, если сейчас он что-то не осознает и не прекратит эту истерику. Надо просто повернуть ворот, выбрать именно ту удачную, еле заметную тропку, именно ту жёлтую горошинку из мешка зелёных. Скрипучие шестерёнки не поддавались. Ну же, Рыска, помоги мне. Давай не будем ссориться.
Одна дорожка: Альк ехидно подшучивает, и девушка зло отвечает. Утро. Он остается один. Вторая дорожка: он целует её, на что Рыска бьёт по лицу и пытается вырваться… Вот же саврянофобия! Ну, неужто, ещё не привыкла, и он ей настолько противен? Что?!.. Какая Аниэла?! Ворот, наконец, повернулся. Шестеренки поддались.
Альк смотрит в горящие золотым глаза. Ну вот, а говорили, что дар потерялся! Ты помогла мне, Рысочка! Ты тоже не хочешь расставаться. Мужчина по-лидерски, не принимая даже возможности отказа, обнял свою любимую. Рыска уткнулась носом в его рубашку.
— Рысь, послушай меня молча. Я не знаю, откуда ты узнала про невесту, которую мне пытались навязать ещё в детстве из каких-то там политических предпочтений. Я её сам видел всего пару раз.
— Зато обязан жениться, да? — всхлипнула девушка.
— Помолчи. Ты знаешь, что я к Сашию шлю всю эту муру и родительское мнение. Так что, вопрос об этом давно не закрыт. Сейчас скажи мне только вот одно слово: ты меня любишь? Да или нет?
Наверное, эта щепка ожидания была самой долгой в его жизни. Он больше не пытался просчитывать или менять пути — решил просто дождаться своего приговора… После предательства любимой… Полюбить ещё раз и опять открыться — было страшно.
— Но мы с тобой совершенно не пара. Ты такой образованный и высокородный. Лебедь, — Рыска попыталась хихикнуть, но получилось больше похоже на нервный всхлип, — а что я — весчанская дурочка, в смешной одежке с синяком на пол-лица и белыми бровями. Гадкий утёнок…
— Рысь, только «да» или «нет»!
Девушка не могла ничего сказать. Ну, как он не понимает?! Конечно, ей хочется сказать «ДА!», но есть столько причин… Слезы застилали глаза, горло сжал спазм подавляемых рыданий. Рыска просто кивнула, хотя более глупого жеста, чуть не в подмышке у саврянина, и придумать сложно. А он просто обнял её ещё нежнее, пальцами приподнял подбородок, заглядывая в любимые глаза, и спросил:
— Ты выйдешь за меня? Рысь, только «да» или «нет».
Девушка попыталась мотнуть головой, ведь столько причин… Но ей не дали…
Вот она — единственная желтая горошинка!
«Как же хорошо, что Рыска оказалась ревнивой и решилась высказать мне этот упрёк, — подумал Альк Хаскиль. — Если бы не это, мы бы так и плутали по бездорожью!». Их пути сплелись и стали одной дорогой, но общей.
— Просто, я тебя тоже очень-очень люблю! — сказал Альк и поцеловал весчанку.