— Я тоже вначале перепугался, — говорил Снейк, пережевывая брикет сухого завтрака, — но потом поостыл, пошевелил мозгами и понял, что ничего запредельного не происходит. Ну зомби, ну сначала задохнулся, потом я ему из пистолета добавил, а он ничего себе топает, лыбится, как дурак. Мне дохлый Узи нравится даже больше, чем живой, который вечно орал и сквалыжничал…
— Как-то это все в голове не укладывается, — промямлил Джи.
Снейк всплеснул руками:
— Да ничего нового! Ты слыхал о колдунах вуду?
— Какие-то шизики из Африки?
— Вроде того. Они умели оживлять трупы и заставляли их полоть свои африканские грядки. У нас с тобой ситуация примерно такая же, только без заклинаний и волшебных отваров.
— Понятно, что без отваров, — Джи зевнул. – Я ему отваров не давал… Жалко, что кофе весь вышел, — добавил он с сожалением.
— Но он жив, — продолжал Снейк, игнорируя реплику про кофе. – Он не дышит, не ест, не срет, но он ходит, шевелит руками и даже слушается команд.
— Команд? – переспросил Джи.
— Да, команд. Помнишь, я первый раз поставил замок медотсека на предохранитель, а он как-то снял блокировку и выбрался в коридор? Так я поймал его и велел возвращаться обратно.
— И он?
— Развернулся и пошел на место.
— Ну… — недоверчиво протянул Джи.
— Вот тебе и ну! А ты в курсе, что он оживает на два часа примерно два раза в сутки, немного раньше оживал раз в шестнадцать часов, но это от того, что у нас падает скорость.
— К чему ты клонишь? – спросил Джи. – Откуда ты это знаешь?
Снейк махнул рукой:
— Еще в прошлый четверг я поставил в медотсеке камеру от карманного компьютера, чтобы держать руку на пульсе. Смотри. – Он вытащил из кармана наладонный монитор и продемонстрировал Джи изображение каюты с лежащим в углу Узи. – Через три часа он встанет и будет опять пытаться открыть дверь.
— И с чем связана подобная периодичность? – без особого энтузиазма поинтересовался Джи.
— Я, конечно, не специалист, — сказал Снейк. – Но, думаю, периодичность связана с регулярным пересечением плоскости колец. Скорее всего в кольцах высокое содержание пыли и обломков некого минерала, и этот минерал излучает. Пролетая сквозь край кольца, мы попадаем в интенсивную зону и вуаля, наш покойник начинает дрыгать ножками. Я снял кое-какие параметры излучения, там что-то совершенно экстраординарное.
думаю, именно эта дрянь заставляет шестеренки в мозгу Узи бегать по наезженным орбитам. Как тебе теория? Может, колдуны вуду тоже использовали в своих амулетах излучающие камешки? А? Сенсация!
— Ты голова, — с удрученным восхищением согласился Джи. – Только нам-то какой прок с твоей сенсации? Мы все глубже цепляем его периферию. Через восемь дней либо разобьемся, либо нас раздавит в плотных слоях.
Снейк почесал стриженую голову.
— В ремонте «Марка» ты мне больше под ногами елозишь (Джи насупился, но Снейк поднял руку, упреждая возражения), а вот капитан в электронике разбирался и, вроде как, неплохо. Если зомби исполняет команды, отчего бы нам не привлечь его к ремонту? Глядишь, пошло бы скорее.
Второй пилот с минуту смотрел на механика с величайшим изумлением. Потом на его лице проступило понимание.
— Черт, — пробормотал он. – Звучит вроде неплохо… Хотя все равно не прокатит.
— Почему?
— Он же валится мешком, стоит кораблю удалиться от кольца, – растерянно сказал Джи. – Ты сам видел. А нам нужно, чтоб его ролики крутились перманентно… Кстати, а излучение как, не опасное? Сами в ящик не сыграем?
— Насрать, — сердито сказал Снейк. – Пока вроде не сыграли… – Он нахмурился, что-то обдумывая.
— Есть одна мыслишка, — наконец проговорил механик, — как сделать фактор постоянным.
— И как? Развернуть орбиту «Атеиста» в плоскость кольца? – Джи покачал головой. – Мы сожжем топливо в аварийных ракетах за три часа.
Снейк покрутил головой:
— Не-а. Нам нужен только камешек. Один камешек из кольца.
Джи вытаращил глаза, потом хлопнул себя по лбу, но уже чрез секунду лицо его опять сделалось расстроенным.
— Доставать нечем, – сказал он. — Наши зонды не подойдут.
— Зонды не нужны, — Снейк отряхнул ладони от крошек. – У нас есть дюжина осколков от метеорита. Застряли в корпусе вычислителя. Я их собрал и на всякий случай сложил в корабельный сейф, вдруг в трибунале понадобятся доказательства…
— Ну ты идиот! – восторженно сказал Джи.
***
Корабельный сейф высокой защиты был единственной на «Атеисте» вещью, для покупки которой капитан Фарвиш не пожалел бабок. Абсолютно надежный, высокопрочный, непроницаемый для подавляющего большинства излучений, с системой кодовой защиты и пятью автономными ячейками.
Слушая сопение топтавшегося сзади Джи, Снейк открыл общее отделение и выбрал из лежащих на средней полки серебристых камешков один, размером с крупную горошину.
— Думаю, этого хватит, — сказал он, закрывая дверцу. – Ну что, пошли, что ли.
Двое мужчин поднялись на второй ярус жилого модуля и двинулись к медицинскому отсеку. Уже в коридоре решительность Джи начала стремительно таять, но Снейк пресек его дезертирские потуги в корне.
— Окстись, — строго сказал бортмеханик, отпирая люк. – Сейчас мы почти над полюсом, покойник совершенно покоен. – Он приостановился в дверном проеме и добавил, – В конце концов, это мне его нужно бояться. Я же шмалял в него с пистолета… Два раза.
Джи тяжело вздохнул, но деваться было некуда.
Они остановились над лежащим посреди отсека голым человеком. Снейк вынул из кармана серебристую горошину и наклонился, поднося ее поближе к трупу. Джи следил за ним со смесью ужаса и любопытства. Когда горошина оказалась в полуметре от груди капитана, тот неожиданно раскрыл глаза и сел, подтянув к голой груди голые колени, затем поднялся на ноги, по лицу его блуждала глуповатая добродушная улыбка.
— Вот черт, — потрясенно проговорил Джи.
После серии простеньких экспериментов стало ясно, что камешек работает как надо, но обязательно должен находиться не дальше семидесяти сантиметров от головы зомби.
— Нужно приклеить его к затылку липкой лентой, — предложил Джи.
Скептический взгляд Снейка пробежался по фигуре стоящего навытяжку Узи, задержался на заклеенном пластырем животе, скользнул ниже.
— Нет, — сказал бортмеханик. – Нужно одеть этот срам во что-нибудь приличное, а камешек затолкать в карман.
Джи сбегал в капитанскую каюту и притащил брюки и пару рубашек с карманами на застежке. Через пять минут послушно поднимающий руки и ноги Фарвиш был кое-как приведен в приличный вид.
— Вот так, — с удовлетворением сказал Снейк, осматривая плоды своих стараний, — а теперь, дружок, держи-ка основу твоей жизни. Подними руку и растопырь пальцы.
Узи, не меняя выражение лица, поднял ладонь, и Снейк вложил в нее серебристую гранулу.
— Ты должен все время держать эту штуку при себе, – сказал Снейк наставительно. – Лучше всего вот здесь.
Палец механика потянулся к нагрудному карману капитанской рубашки, но Узи его опередил. Выкатив глаза, труп быстро поднял пятерню к лицу и сунул кусочек камня в рот. Кадык на толстой шее нырнул вверх и съехал вниз.
— Ё-кэ-рэ-гэ-нэ, – испуганно проговорил Джи.
Но Снейк, который был тоже удивлен и отчасти шокирован, повел себя в высшей степени хладнокровно.
— Да бог с ним, — сказал он рассудительно. – Пищеварение-то все равно не работает. Какая разница, где камень, в кармане или в желудке? Пошли в рубку, покажем ему тестер.
***
Через три дня совместной работы Снейк утвердился во мнении, что мертвый Узи управляется с тестером едва ли не быстрее его самого. Это было дико и забавно, но от мертвого Фарвиша пользы оказалось куда больше, чем от живого. Он перебирал микросхемы, как автомат, находил нужную, втыкал ее в гнездо и моментально затягивал крепления. Он не ел, не спал, не ходил в туалет, не отвлекался на неизбежные разговоры. Если механик или второй пилот что-нибудь ему говорили, он улыбался идиотической улыбкой и говорил: «Гы-гы».
Ко вторнику ощущение близкого спасения стало таким сильным, что у Снейка появился навязчивый соблазн бросить капитана на Джи и наконец выспаться, но он не дал себе воли. Задремывая и просыпаясь, он следил, как Узи машет руками со скоростью вентилятора, и опять погружался в полудрему.
В пятницу они в первый раз запустили компьютер. Снейк, затаив дыхание, нажал кнопку «пуск», и по мертвым экранам мониторов впервые за пятнадцать дней побежали иконки загрузки.
Джи прыгал по рубке, как полоумный, Снейк хлопал мокрыми глазами, а Узи стоял навытяжку и улыбался.
Оттестировав в тот же день все системы «Атеиста», они запустили маршевые двигатели, и, сидя в кресле позади Джи, Снейк чувствовал, как блаженно наливается тяжестью перегрузки его тело, а Узи в соседнем ложементе таращил выпученные глаза.
Через пять часов Снейк проснулся в том же кресле оттого, что его трясли за плечо.
— Просыпайся, дружище, — негромко говорил Джи. – Через час будем за орбитой последней планеты. Все системы готовы к прыжку. Нужно посовещаться, куда рванем и что станем делать.
— Уже? – сипло сказал Снейк, протирая глаза. – А где Узи?
— Я велел ему сходить до камбуза. – Джи помахал в воздухе ладонью. – Так что? Какие будут идеи? Мы ведь с тобой теперь типа как безработные. А кроме того нужно решать вопрос с капитаном. Не можем же мы везти его на землю.
Снейк сильно потер лицо ладонями.
Пока они с Узи чинили вычислитель, думать о посторонних вещах было совершенно некогда, но теперь ситуация всплывала перед внутренним взором механика во всей своей неприглядности.
Если, вернувшись в порт приписки, экипаж заявит о смерти и последующем воскрешение капитана, то придется давать показания в навигационной комиссии. Даже если пилоту и бортмеханику поверят, то мертвому капитану и судовладельцу навряд ли продлят лицензию, а учитывая то, что родственников у Узиэля нет, «Атеист», скорее всего, отойдет в пользу государства. Двух космонавтов, замешанных в смутной истории, скорее всего, просто уволят. Их даже увольнять не нужно, поскольку работодатель мертв, их просто отставят в сторону, как ненужный хлам, а с репутацией хлама найти новое место будет ох как непросто. Да и информация о планете, вокруг которой вращаются триллионы тонн амулетов вуду, наверняка не обрадует власти… Черт подери!
— Так есть идеи? – повторил Джи.
Снейк мрачно развел руками.
— А у тебя?
Джи с глубокомысленным видом присел на подлокотник.
— Пока вы возились с вычислителем, я обдумывал ситуацию, — сказал он не без гордости. – Исходя из того, что компьютер после аварии не вел записей, против нас нет улик, но и алиби у нас нет…
— Куда ты клонишь? – подозрительно поинтересовался Снейк.
— С этой точки зрения, — невозмутимо продолжал Джи, — у нас есть два варианта решения вопроса. Первый – извлечь из Узи волшебный камешек, а потом честно рассказать все в комиссии, опустив информацию про ожившие трупы.
— Ага, — пробормотал Снейк. – И как мы объясним два пулевых ранения?
— Вот! – Джи торжественно поднял палец. – Тогда есть второй вариант. Мы оставляем все как есть.
— И?
Тихо скрипнул входной люк. Второй пилот и механик разом поднялись на ноги. Пришаркивая и неловко покачиваясь всем корпусом, через помещение рубки двигался Узиэль Фарвиш. В вытянутых перед собой руках он крепко сжимал дымящуюся чашку. Капитан остановился в паре шагов от своих бывших подчиненных, все с той же дураковатой ухмылкой.
— Суп! — сказал он радостно.
— Вот молодец, — похвалил Джи, заглядывая в чашку. – Всего раз объяснил ему, как заваривать концентрат. – Он отобрал у Узи посуду и пристроил ее на выдвижной столик. – Умница! Спасибо!
— Гы-гы, — сказал Узи.
— Так что там за вариант? – напомнил Снейк, с некоторой опаской поглядывая на чересчур оживленное лицо покойника.
— Мы оставляем все, как есть, — сказал Джи, – с одной поправкой… Узи, ты сможешь поставить свою подпись?
— Подпись… — повторил Узиэль, разрегулированно кивая головой.
— Компьютер, — повелительно сказал Джи. – Распечатай нам два экземпляра договора… — Он обернулся к удивленному Снейку. – Думаю, дарственная вызовет слишком много ненужных вопросов… Пусть будет договор на партнерство, по тридцать три процента от рыночной стоимости.
Буквально через секунду в лоток легли два листа тонкого пластика.
— Где-то у нас тут была ручка.
Узи, подняв голову, с интересом поглядел на капитанскую половину пульта, где в специальном футляре торчал маркер, которым капитан обычно подписывал официальные накладные.
— Ах, да! – Джи птицей слетал до пульта. – Осторожно. Попытайся писать разборчиво, — сказал он вкладывая золотистый стерженек в пальцы зомби. – Не спеши.
Узи внимательно поглядел на пододвинутый к нему планшет и сделал быстрое уверенное движение.
Джи заглянул в лист. Его физиономию осветила улыбка.
— А теперь здесь.
Снейк недоверчиво взял листок.
— Узиэль Фарвиш, — прочел он, всматриваясь в знакомую подпись.
— Гы-гы, — сказал Узи, внимательно глядя на Снейка совсем невеселыми глазами.
«Гы-гы», — подумал Снейк.
— Ну что, господа партнеры. – Джи с улыбкой сложил листы в папку. – Теперь осталось убрать документы в сейф, посчитать вектор гиперпотока до Земли и можно делать скачок.
— Вектор гиперпотока, — неожиданно заявил Узи, — составляет шесть целых, сто четырнадцать тысячных…
Джи и Снейк разом уставились на капитана.
— На десять в восемнадцатой…
— Ни фига себе, — потрясенно проговорил Джи.
«Черт, — подумал Снейк, чувствуя, как засосало под ложечкой. – Если что, нужно будет целить ему в желудок».