– И когда он придёт?
– Дама, я вам русским языком только что объяснил, что сантехника у нас утром изъяли. Сегодня. Утром. Сейчас день. Вы спрашиваете, когда он придёт.
– У меня труба в туалете течёт. Та, которая от стояка отходит. И перекрыть я её не могу, она до перекрывающего крана течёт.
– Вы вообще русский язык понимаете? Сегодня утром нашего водопроводчика изъяли. Завтра пришлют другого. У нас уже несколько вызовов – поэтому завтра не обещаю, но через два-три дня обязательно будет.
Миска под трубой была полная. Надя выплеснула её в унитаз и вернула под мерное паданье капель.
Двое – по крайней мере – суток ей предстоит регулярно опорожнять эту миску.
И ночью тоже.
Надя прошла в комнату и взяла телефон.
– И что? – отреагировал Борис на её просьбу.
– И то. Будто не вы изымаете.
– Ну мы.
– Ну вот тебе и звоню.
– С какой целью интересуетесь, гражданка?
– Ой-ой, как официально! Он мой сантехник.
– Гы-гы!
– Чё ты ржёшь? Он наш дом обслуживает.
– Я здесь причём?
– Вы его изъяли.
– Если изъяли, значит было за что. Просто так не изымают.
– Да я знаю.
– Вот и хорошо.
– Что ж хорошего, если труба течёт?
– К твоей трубе отношения не имею. С некоторых пор.
– Я хочу узнать, по какому поводу его изъяли.
– Подобных справок не даём.
– Даёте! Я закон знаю. Любой гражданин имеет право знать причину изъятия и судьбу изъятого. В рамках обеспечения прозрачности работы органов и недопустимости злоупотреблений.
– Наизусть формулировочку выучила?
– Слушай, может сантехника нашего … Всё равно в выходные суда не будет. Он бы мне успел эту самую трубу починить. Или заменить. А?
– Знаете что, гражданка Янушкевич, направьте запрос в официальном порядке.
И гудки.
– Ладно, – пробормотала она, наводя «выходной» макияж, – так просто я от тебя не отстану.
Времени было мало, пришлось остановить такси.
– А почему так дорого? – удивилась Надя, услышав предполагаемую плату.
Ещё месяц назад она за этот же маршрут платила в полтора раза меньше.
Таксист объяснил, что три недели назад Старый мост закрыли на снос. Пока вместо него не построят новый, приходится делать крюк.
– Что-то долго добиралась, – встретил её кривой усмешкой Борис.
– Старый мост закрыли.
– А, да.
– Ну, что?
– Ты о своём сантехнике?
– О нём.
– Голубой он.
– О, господи!
– Вот те и господи. Пассивный пидор.
– Кто б мог подумать…
– Есть на то специальные люди. Подумали, выявили и изъяли из общества чуждый этому обществу элемент. Ты, кстати, ничего такого за ним не наблюдала?
– Да нет, ничего такого… Вежливый молодой человек. Работал аккуратно.
– И мы его аккуратно изъяли. Доказательства неоспоримые. Так что ни о каких выходных речи не идёт. Там у тебя течёт сильно?
– Капает.
– Поставь миску.
– Поставила.
– Ну и хорошо.
– Что ж хорошего? – взвилась Надя. – Мне же при этой миске все выходные безвылазно сидеть!
– А что тебе ещё делать? – прищурился Борис.
Подойдя к дому, Надя подняла глаза на окна своей квартиры. Они встречали её холодной темнотой.
С марта, когда Надя выгнала Бориса, там некому было зажечь к её приходу тёплый свет.
С марта… «Да уж, повёл себя, как мартовский кот», – вспомнила она в утешение причину-повод отставки своего бывшего.
И тут Надя увидела кота.
«Чё, бродячего кота не видела? Бывает, жизнь не сложилась», – потёрся он об угол подъезда.
«И он один», – подумала Надя.
«К примеру, могла бы и к себе взять, – потёрся кот ещё раз, уже подольше. – Если желаешь иметь рядом тонкую и любящую душу».
– Ну, если хочешь, пошли, – открыла Надя дверь подъезда.
«Только кормить регулярно и периодически выпускать, я скажу когда», – поднял хвост кот. После чего первым шмыгнул внутрь.
В квартиру он тоже проник впереди хозяйки, но квартира встретила его не гостеприимно.
«Однако, у тебя тут…», – брезгливо отряхнул он лапу, неосторожно вступив в лужу, набежавшую из туалета.
Вода растеклась почти по всему коридору, вероятно – от входной двери не было видно – уже перелилась в кухню и в данный момент подбиралась к комнате. Где лежал ковёр.
Кот, увидев творящееся в прихожей, мгновенно гигантским прыжком скаканул в комнату, сиганув там на любимое кресло хозяйки.
Надя оценила обстановку: кухня залита, комната ещё нет. Быстро метнулась на кухню за тряпкой, бросила её преградой на порог комнаты, затем – в туалет, выплеснуть миску и подставить её пустой под мерную череду капель.
Как быстро-то натекло! Надо было и обратно такси брать…
Спустя полчаса, когда Надя закончила, кот подошёл и потёрся о её ноги: «Хозяйка, пора бы уже и перекусить, ты как?».
Пока кот ел, Надя размышляла над дилеммой: самой пойти или ждать, когда соседи снизу поднимутся разбираться. Потому что протечь у них должно было конкретно. Судя по площади затопления в её квартире, уровню стоявшей воды и приблизительному времени продолжения всего этого.
Под ней жила пара симпатичных тихих старичков. Они вообще могли постесняться прийти за разъяснениями и компенсацией. Наде стало их жалко.
Но на дверной звонок никто не ответил.
Она позвонила ещё раз.
Молчание.
То-то она старичков давно уже не видела. Может, к детям-внукам погостить уехали. Вот их сюрприз по возвращении ожидает…
Надя горько усмехнулась.
Именно в этот момент дверь внезапно открылась.
Надя со своей усмешкой, забыв согнать её с лица, так и застыла. Потому что в дверном проёме стоял вовсе не один из её стариков-соседей, а высокий мускулистый мужчина с орлиным носом и античными чертами остального лица. Которому орлиный нос, несмотря на свою выдающесть, очень шёл.
– Здрась-с-те… – по-прежнему дебильно улыбаясь, ляпнула Надя.
– Добрый вечер, – ответил античный носатый и быстро взглянул за Надю, словно ожидая кого-то увидеть за её спиной.
Надя, автоматически среагировав на этот взгляд, обернулась и тоже посмотрела – кто это у неё там.
Открывший дверь носатый антик вопросительно посмотрел на Надю.
Надя вопросительно посмотрела на него.
И лишь через секунду до неё дошло, что, вообще-то, носатый имеет больше прав на вопрошание – она же к нему пришла, а не он к ней. Надо как-то обозначить причину визита.
– А где бабуля с дедулей?
«Вот дура-то!» – ужаснулась в уме Надя.
– Я – сверху, – поспешила объяснить она. – Это я вас залила.
Мужчина вдруг протянул руку, приобнял Надю за талию – очень как-то ловко и уверенно у него это получилось – и вовлёк молодую женщину в переднюю, после чего, быстро выглянул на лестничную площадку, так же быстро отшатнулся обратно и закрыл дверь.
– Извините, – сказал он Наде.
– Вообще-то, это я вас залила, – напомнила ему та.
– Да-да, это очень прискорбно.
Мужчина глянул вверх. Потолок являл собой большое мокрое пятно, спускающееся потёками по стенам.
– Нифига себе! – вырвалось у Нади.
Мужчина грустно кивнул, соглашаясь.
– У меня труба потекла.
– Надо вызвать сантехника.
– Вызывала. Но его изъяли.
Наде показалось, что мужчина вздрогнул.
– Они обязаны прислать другого, – сказал он.
– Обещали, – подтвердила Надя. – После выходных.
– Прискорбно, – сказал мужчина.
«Всё-то у него прискорбно, – подумала Надя. – Ну ладно, извинилась, пора и линять».
– Хотите кофе? – вдруг спросил носатый.
«Ещё чего, – подумала Надя, – на ночь глядя у него кофе пить!».
– Хочу, – неожиданно для себя ответила она.
– Пошли, – сказал он и первым направился на кухню.
«Вообще-то, моих лет. Может старше, но не намного», – подумала Надя, идя следом и размышляя, как ей среагировать на это его второе лицо в обращении.
Тот словно прочёл её мысли:
– Или «на ты» нельзя? Меня Арик зовут.
И отодвинул для неё стул у стола, предлагая сесть.
– Надя. Можно.
Непонятно почему, но Надя чувствовала себя легко и просто. Быстрым женским взглядом она оценила обстановку – холостяк.
– Здесь, вроде, старички жили.
Арик быстро и сноровисто управлялся с небольшой кофе машиной.
– Я у них квартиру купил. Недавно.
Вкусно запахло хорошим кофе.
Арик умел не только кофе заваривать – разговор шёл легко и непринуждённо, Надя чувствовала себя всё более уютно. И нос вовсе не портил лицо Арика, наоборот, придавал ему странное, притягательное очарование.
– Надь, – спросил Арик, – а твоя труба по-прежнему течёт?
– Господи! – вскочила она. – Вот я дура, миска-то, должно быть, опять перелилась.
– Стой! – остановил её Арик.
Он вышел из кухни, чем-то громыхнул за стенкой и вернулся с небольшим чемоданчиком в руках:
– Пошли.
Надя сидела в комнате на диване – кот был решительно против, чтобы она занимала его кресло – и слушала возню Арика в туалете.
«Ну чё, – периодически приоткрывал глаз нежащийся напротив в кресле кот, – нормальный мужчинка, ты молодец!».
– Я там резиновую прокладку хомутом зажал, – возник на пороге комнаты Арик, вытирая руки тряпкой. – Больше меня заливать не будешь. Некоторое время.
– Некоторое? – привстала ему навстречу Надя.
Арик нежно вернул её назад на диван и наклонился, нависнув сверху:
– Достаточное до замены.
«Ну, ладно-ладно, – мягко спрыгнул с кресла кот, – нешто не понимаю…». И, подняв хвост, вышел из комнаты.
Уже утром Надя, глядя сбоку на чёткий профиль Арика с фоном из светлеющего неба за окном, тихо, собственно – про себя, пропела: «…вот придёт злобный тролль… ла-ла…».
И почувствовала, как напрягся Арик:
– Ты чего?
– Пою. В детстве мне бабушка её часто пела…
Дверь в комнату шевельнулась. «Вы тут с вечера трахаетесь, вам-то что, – потёрся о створку, заглянув из прихожей, кот, – а я всю ночь голодал. Завтрак когда?». И застыл на пороге, обиженный отсутствием к себе внимания.
Надя откинулась на спину:
– Слова только не помню. Что-то о том, что, если будешь плохой девочкой, то придёт злобный тролль и… ла-ла-ла.. в общем, тебя съест. Ла-ла.
– Хм, – косо взглянул на неё Арик, – съест, значит, когда придёт…
И тут во входную дверь оттуда, снаружи, вставили ключ и с громким щелчком повернули.
– Есть кто? – голос Бориса.
Надя вскочила, тут же чуть не упав, запутавшись в сползшей простыне, не сразу нашла халатик и не успела его запахнуть.
– Опа! – среагировал на её мелькнувшее голое тело заглянувший из прихожей Борис.
Надя запахнула спереди халатик и с силой перетянула поясок.
– А это кто такой? – теперь Борис среагировал на сидевшего кота.
– Так, – мгновенно помрачнел он, увидев среди беспорядка расстеленной на раздвинутом диване постели Арика.
«Второй, что ли? – отошёл к стене кот. – Вообще-то их по времени лучше разводить. Накладка, однако».
Надя вышла в прихожую, демонстративно закрыв за собой дверь:
– Пошли на кухню.
– У тебя что, ключи остались?! – накинулась она там на Бориса.
– Да ты их у меня и не забирала.
– Так сейчас забираю. Давай сюда!
– Я вообще-то трубу починить пришёл, – Борис протянул ей ключи. – Двое суток выходных всё-таки…
– Починили уже.
– Да я вижу…
В кухню заглянул Арик:
– Надя, я пойду.
Он был не только одет, но и даже свой чемоданчик держал в руке.
Борис резко повернулся к Арику и, не давай уйти, протянул руку:
– Борис.
Арик, неуловимо помедлив, замкнул рукопожатие:
– Арик.
– Мой сосед снизу, – добавила Надя.
«Блин, ну и положеньице… – подумала она. – И, спрашивается, чего припёрся?!».
– Необычное имя.
– Армянское.
– Приятно, что у Надежды такие отзывчивые соседи.
Борис внимательно смотрел на Арика.
Тот, наконец, высвободил руку:
– Я пошёл.
Борис проводил Арика взглядом, и, как только хлопнула входная дверь, резко обернулся к Наде:
– Ну что, допрыгалась?!
– Уж кто прыгает! А я свободная женщина – с кем хочу, с тем сплю, тебя не спросила!
– Да я не о том! Ты что, ничего не заметила?
– Что я должна была заметить? – спросила она, опешив.
Борис пристально посмотрел на Надю и его взгляд стал грустным. Он отвёл его, нахмурился и, встряхивая воображаемые пылинки с холодильника, рядом с которым стоял, тихим голосом произнёс:
– Надя, это же тролль.
Надя медленно опустилась на табуретку.
– Как тролль…
Борис вновь посмотрел на неё:
– Уши. Он длинные волосы носит, но ты наверняка имела возможность разглядеть.
Взгляд Нади остановился и затуманился.
– Не до этого было… – прошептала она.
Борис крякнул.
В углах глаз Нади появились две капли.
Борис крякнул ещё раз:
– Не реви. Не поможет.
– Но откуда здесь тролль? – вдруг почти выкрикнула Надя. – Вы же последнего изъяли ещё три года назад. Я помню, тогда по телевизору говорили.
– Это мостовой, – объяснил Борис. – Они осторожные. Мы о нём узнали только когда мост стали рушить. До постройки нового ему нужно было где-то пересидеть. Мы ещё думали – где именно? А вот оно что…
Он вынул мобильник.
Надя вдруг сорвалась со своей табуретки, бросилась к Борису и схватила его за руку, не давая набрать номер:
– Боря, не звони!
Она опустилась перед ним на колени, безуспешно пытаясь отобрать трубку:
– Боря, Боречка, не звони! Ну пожалуйста… ну пусть… не надо. Ну… ну хочешь…
Она сделала движение в сторону комнаты.
Борис вскочил:
–Дура!
Он силой вырвался из её цепляющихся рук и отступил назад.
– Дура, что это изменит? Он что, в безлюдной пустыне? Да не сегодня-завтра нам о нём кто-нибудь из соседей донесёт. Ты что, думаешь, мы твоего сантехника сами выслеживали? Хрен! Твоя соседка стукнула: смазливый, мол, очень, проверьте. И так со всеми. Попробуй одеться не так, как все – тут же нам сигнал: что-то подозрительно. И проверяем. Единообразие – великая сила! Только единообразное общество может быть сильным и стабильным. И самоподдерживающим своё единообразие.
– Ну, пожалуйста!
Слёзы текли из глаз Нади, она, по-прежнему стоя на коленях, смахивала их тыльной стороной руки.
– Дура, пойми, да не жилец он тут!
– Ну, пожалуйста!
Борис в сердцах плюнул и выскочил из кухни в коридор. Хлопнула входная дверь.
«Пропал завтрак», – обречённо лизнул себя кот.
Несколько минут Надя продолжала стоять на коленях, всхлипывая и тихонько подвывая.
Потом вскочила и кинулась к входной двери, распахнула её и, как была – в халатике – побежала по лестнице вниз.
Арик всё не открывал.
Она жала и жала на звонок.
Наконец дверь открылась.
– Что с тобой?! – ужаснулась Надя. Лицо у Арика было в тёмно-красных пятнах. Тролль чуть не упал на Надю. Она, надрываясь, затащила его в комнату и взгромоздила на кровать. Он весь горел.
– Арик, Арик, – шептала Надя, – что случилось… господи, любимый мой… что случилось… нам уезжать надо…
– Не знаю, – с трудом ответил Арик.
И закрыл глаза.
Он умер к вечеру.
На следующий день в квартире Нади раздался телефонный звонок.
– Это я, – сказал в трубке Борис.
– Ну?
– Бартонелла хенселе.
– Что?
– Микроб такой. Вызывает болезнь кошачьей царапины.
– Какой царапины?
– Болезнь так называется. Потому что от кошек передаётся. Микроб этот у них во рту содержится. Эксперт наш сказал, что это ихняя нормальная микрофлора такая. Для человека почти не опасна – иммунитет у нас к этому микробу. А вот у тролля твоего… Нет, как оказалось, у троллей к этой бартонелле никакого иммунитета. Интересное, кстати, явление. Можно его использовать… Ну, да ладно. Вот так.
Он замолчал.
– Спасибо, – сказала Надя и положила трубку.
Слёзы вновь потекли, она молча – без всхлипываний – утирала, а они всё текли и текли.
«Что ж тут поделать, – осторожно ткнулась шёрсткой в её ногу кошачья голова и моргнула большими глазами, – мы же не специально их разводим. Они просто живут с нами. Такая се ля ви».
Надя встала и, продолжая утирать слёзы рукой, пошла на кухню кормить кота.