Потрясение от этого открытия совершенно вывело меня из себя. Я громко закричал, не заботясь о том, что кто-то мог меня услышать, и побежал сломя голову, охваченный паникой. Я забыл о том, что заблудился. Разум и осторожность оставили меня. Я бежал, не чувствуя усталости… только черный страх.
В зеленоватом воздухе надо мной пронеслись яркие, быстрые огни, но я не обратил на них никакого внимания. Неожиданно я оказался возле огромной сферы. Теперь она без движения покоилась в металлической колыбели. Желтые огни угасли, но дюжина синих огней плавала над моей головой, словно покачивающиеся в тумане фонари.
Я повернулся и снова побежал. Неважно в какую сторону. Не знаю, сколько времени я бежал. Меня остановили заросли странных растений. Фиолетовые растения напоминали траву, с узкими иголками вместо листьев. Самые высокие центральные стебли были розоватыми и на них росли маленькие пурпурные ягоды.
Медлительный красный поток тек среди зарослей. Думаю, что это и был исток Эль Рио де ля Сандре. Здесь, так или иначе я мог найти укрытие от летающих огней. Я заполз в заросли и лежал там рыдая.
Долго я не мог не двигаться, ни думать. Когда наконец я решился осмотреть кончики своих пальцев, то увидел, что зеленые полосы стали шире. Я долгое время рассматривал их, отказываясь принять очевидный факт. Моя плоть превращалась металл.
С дикой энергией я начал искать путь к спасению. Я должен был или добраться до стены кратера или поискать самолет, однако я чувствовал себя слишком слабым для того, чтобы двигаться. Хотя я и не чувствовал настоящего голода, я решил, что пища поможет мне вернуть силы.
Действуя весьма опрометчиво, я сорвал несколько пурпурных ягод. Они имели соленый, металлический привкус. Я выплюнул их, боясь, что заболею из-за этого. Но не смотря на то, что я выплюнул ягоды на моих пальцах остался сок. Когда я вытер сок, то обнаружил, к собственному удивлению и невообразимой радости, что металл сошел с ногтей там, где их коснулся сок.
И тогда у меня появилась надежда. «Растения эволюционируя смогли сопротивляться трансмутации», — подумал я. Я жадно ел ягоды пока не почувствовал тошноту, потом вылил воду из фляги и наполнил ее выжитым соком.
После я пытался сделать анализ этой жидкостью. Частично его состав напоминал вещества образующиеся после воздействия рентгеновских лучей. Именно он спас меня от ужасных ожогов гамма радиации.
Я пролежал в кустах до зари, даже задремал, не смотря на то, что был страшно испуган. Облако газа отчасти поглощало солнечный свет. Днем зелень стала зеленовато-серой, а песок уже не казался светящимся.
Я обнаружил, что зелень с моих пальцев и волос полностью исчезла. Тогда я съел еще пригоршню ягод и отправился вдоль ручья. Я шел вверх по течению, считая свои шаги.
Но, не пройдя и трех миль, я уперся в уранитовые утесы. Крутые и черные, они протянулись в обе стороны насколько я мог разглядеть в густых зеленых сумерках. Река исчезала за ними в ревущем озерке красной пены.
Здесь, и я был уверен в этом, располагался западный край кратера. Повернув на север, я двинулся вдоль непреодолимой стены. До сих пор у меня не сложилось определенного плана. Я всего лишь хотел найти тропинку, чтобы перебраться через скалы. Я внимательно следил, появятся ли где сверкающие огни, и высматривал склон или расщелину, по которым смог бы забраться.
Я брел должно быть до полудня, хотя точно определить время я не мог — мои часы остановились. Иногда я спотыкался о предметы, которые некогда были живыми. Вырванные с корнем деревья. Всевозможные птицы. Огромный зеленый медведь…
Наконец я обнаружил разрыв в стене утесов — широкую плоскую полку над которой начинался пологий склон. Однако этот выступ находился в шестидесяти футах надо мной. Я пытался добраться до него и всякий раз соскальзывал с крутого склона. Пробовал снова и снова, пока не разодрал руки в кровь. Тогда я развернулся и пошел прочь.
Вскоре, шатаясь от изнеможения и отчаянья, я очутился в городе летающих огней — по крайней мере мне так показалось. Из красного песка тут и там без всякого порядка поднимались тонкие черные башни. Каждую венчал огромный гриб оранжевого пламени.
Новый приступ ужаса парализовал меня. Тем более что вокруг царила мертвая тишина и не было никакого движения. Опустившись на корточки под нависающим утесом, я попытался рассмотреть все в деталях. Живые огни, как я теперь начал подозревать, были не активны днем… И я чувствовал тошноту от страха, представляя, что может ожидать меня ночью.
По моим расчетам я отошел от реки миль на пятнадцать. Теперь я должно быть находился где-то у восточной стены кратера, но стена утесов вновь возвышалась предо мной. Чтобы изучить их, мне необходимо было пройти через город огней, но я так и не рискнул войти в него.
Я отошел от утесов, чтобы обойти город. Однако я старался сделать это так, чтобы высокие огни оставались в поле зрения. Тем не менее вскоре я потерял их из вида. Повернув налево я не смог ничего найти — только плоская песчаная равнина, укутанная в покрывало зеленоватого полумрака.
Я блуждал долго, пока песок и воздух не начали светиться. Наступали сумерки. Летающие огни пришли в движение. Предыдущей ночью они летели по прямой, высоко и быстро. Теперь же они двигались низко и медленно, кружили. Я знал, что они ищут меня!
Тогда я по быстрому вырыл в песке небольшое углубление и забился в него, весь дрожа, насколько возможно присыпав себя песком. Один из огоньков приблизился, но пролетел мимо. Другой остановился, прямо надо мной, а потом нырнул ко мне. Его бледный ореол потемнел. Парализованный страхом я замер. Мне ничего не осталось, как ждать.
Постепенно он опускался все ниже и ниже, пока я не сумел рассмотреть его форму. Штуковина напоминала кристалл. Зачарованный страхом, я наблюдал за происходящим. Длиной около дюжины футов, по структуре своей эта штука чем-то напоминала снежинку. В центре ее была синяя, шестиконечная звезда. Сама же звезда находилась внутри призмы. Синий свет пульсируя проходил сквозь нее, тек наружу с лучей звезды, и превращался в алый, выходя через стенки призмы. Ни животное, ни растение, ни машина. Но оно было живым — живой свет.
Штуковина опустилась еще ниже.
Действуя чисто инстинктивно, я вытащил автоматический пистолет и три раза выстрелил. Пули отскочили от сверкающее поверхности призмы и рикошетом улетели в туман, в неизвестном направлении.
Странное существо зависло надо мной. Усики красного огня протянулись ко мне, словно ища что-то, действуя осторожно. Они обвились вокруг моего тела, и я почувствовал, что почти лишился веса. Они подняли меня, потянули к кристаллической призме. Вы можете видеть отметку, которую она оставила на моей груди.
Это прикосновение оглушило меня ослепляющей болью. Мое тело выгнулось, словно через него прошел гигантский разряд тока. Я смутно осознавал, что существо вместе со мной поднялось высоко в воздух. Я чувствовал, что другие кристаллические существа роятся вокруг. Но мой разум словно потух.
Я проснулся свободно плавая в сверкающем оранжевом облаке. Настроение у меня было приподнятое, но вскоре я обнаружил, что не мог двигаться, не могу даже повернуться. Я пытался потянуться, дергался и извивался, но не мог дотянуться ни до какого твердого объекта. Хотя ничего не удерживало меня, я оставался беспомощным, как черепаха перевернутая на спину.
Я по прежнему был одет. Моя фляга висела… точнее плавала… возле моего плеча. Мой пистолет оставался в наплечной кобуре, твердый, но невесомый. И еще… откуда-то мне было известно, что прошло уже несколько дней.
Борясь, пытаясь пошевелиться, я неожиданно почувствовал странное онемение в боку. Я рванул рубашку и обнаружил новый шрам, почти заживший. Тогда я решил, что эти странные существа прооперировали меня, изучая мое тело, точно так же как я изучал их мир.
Должно быть я на мгновение потерял сознание, когда почувствовал черную корку омертвевшей кожи с красным шестиконечном следом. Однако эмоции, которые я испытал после этого открытия, похоже исчерпали мои последние силы. Я окончательно пришел в себя и находился в плохом настроении.
Но мой бок реально был поврежден. Оранжевое облако по прежнему окутывало меня. Мой кристаллический тюремщик плавал в нем вместе со мной, однако держался в дюжине ярдов от меня. С невозмутимой беспечностью, я заметил, что заключен в грибообразном облаке над одним из этих башен-цилиндров. Я стал пленником в этом чужеродном мне городе пламени.
Какое-то время я просто плавал в воздухе, невесомый как человек в космосе, отмечая собственное беспомощное положение словно сторонний наблюдатель. Равнодушно наблюдая за происходящим, я заметил, что внутри кристаллического существа перестал пульсировать огонь. Я словно грезил наяву, пока не наступила ночь.
Темнота сковала меня, уничтожило слабую искру надежды. Я вновь стал дергаться и извиваться пытаясь выбраться из облака, которое окружало меня. Не смотря на все мои попытки, мне не удалось сдвинуться ни на дюйм.
Пока же я боролся, словно жук, насаженный на иглу, холодные огни вокруг меня загорелись ярче. Кристаллические твари должны были вскоре проснуться. И без сомнения они захотят закончить вивисекцию своей «морской свинки».
Я видел только один способ обмануть их. И я уже вытащил автоматический пистолет, собираясь пустить пулю себе в висок, но тут меня посетила одна хорошая идея. Я шесть раз выстрели наобум в туман.
Это движение спасло меня. Ракета нуждается в топливе, для того чтобы сдвинуться с места. Пистолет стал своего рода реактивным двигателем. Отдача от каждого выстрела слегка подталкивала меня все дальше и дальше от спящего кристалла. Наконец я вылетел из грибообразного облака…
…и вновь попал в сети гравитации, но в этот раз она подхватила меня очень нежно. Опускаясь вниз на светящийся песок я заметил свой самолет, который стоял у основания тонкой черной башни. Видимо, его тоже исследовали… Мотор какое-то мгновение не заводился, словно мои пленители поработали над ним так же хорошо, как и надо мной… Наконец он завелся. Я сел, слепо ухватившись за рычаги…
* * *
В этом месте манускрипт обрывался. Оставался лишь один исписанный лист. Казалось слова были написаны тем же почерком — почерком Келвина, но писал он тупым карандашом, не всегда разборчиво.
* * *
Вот и конец моего (повествования?) Я разводил содержимое (канистры?) много раз. Мое тело и то, что с ним стало я завещаю науке. Капитан Гандер просто (окончит?) мою историю. Ужасная (правда?)…
* * *
Вот собственно и все.
Я вызвал своего врача. У него было кислое лицо, как у шотландского пресвитерианина, которого ничуть не волновало то, что сейчас на дворе двадцатое столетие. Доктор прочитал рукопись, потом вздохнул с негодующим недоверием, косясь на трансмутировавшее тело, и посоветовал мне оставить в покое эту историю.
Возможно, это могло оказаться благоразумным решением, но я не мог так поступить. Слишком многих привлекали нездоровые слухи. И некоторые из них, боюсь, исходили от моих коллег в Тайберне. С другой стороны, я верил, что ничего плохого уже не случится.
Хотя капитан Гандер никогда так и не рассказал, что знал, мы попытались сами восстановить остальную часть истории. На следующее лето трое из нас арендовали аэроплан и направились в западную Мексику.
Мы легко нашли прибрежную деревеньку, где когда-то побывал господин Келвин. Но эти люди утверждали, что Келвин посетил их года три назад. Мы поговорили с человеком, который отвел его до края плато. Мы даже прошли по каменистому руслу горного потока, туда, где наш коллега пытался отыскать урановую руду. Однако воды реки не были ни красными, ни радиоактивными, а источником ее, судя по всему, был заболоченный ключ.
Пролетая над этим ключом и пиками, мы не нашли никакого кратера, наполненного сверкающим газом, только еще одно пуэбло[10] из камня, возведенное три сотни лет назад. Когда же мы там приземлились, то не нашли ни металлических птиц, ни живых кристаллов, ни атомных кораблей. Однако до нас дошли слухи о трех чужеземцах, побывавших до нас в этих краях.
Один из них — хромой, бородатый гринго[11], постоянно задавал безумные вопросы и ругал на чем свет тех, кто отвечал не то, что он хотел услышать. Второй был элегантным шведским банкиром, который бродил вокруг пуэбло со счетчиком Гейгера и сверкал на всех моноклем, словно злым глазом. Третий оказался еще одним гринго. Он явился в эти места года три назад и уехал в глубь Кордильер на старом армейском грузовике с брезентовым верхом.
Другая путеводная нить оборвалось, когда мы потеряли след Кельвина в Мехико. Однако некие таинственные незнакомцы следовали за нами аж до Тайберна. Часть из них оказалась федеральными агентами, которые выспрашивали все о нас, искали записи Кельвина, фотокопии его документов и в конце концов забрали его трансмутировавшее тело для изучения в КАЭ[12].
Возвращая тело в Тайберн, они напомнили нам, чтобы мы держали языки за зубами и молчали ничего не сообщая даже властям. С тех пор ни в одном официальном докладе металлический человек даже не упоминается, а слухи, которые ходят относительно металла из которого он сделан совершенно противоречивыми.
Часть правды оказалась сокрыта, но я не знаю, кого винить. Может это капитан Гандер? Без сомнения он назвался чужим именем и мог совершенно спокойно фальсифицировать рукопись Кельвина. А может всему виной шведский банкир, сидевший в кантине[13] и почивающий «Машину времени» Уэллса в переводе на французский? Или виновата КАЭ, чьи агенты без сомнения знали больше, чем говорили? Да и Кельвин сам хорош. Он вполне мог скрыть информацию о том, что конкретно он нашел в той долине…
Однако я склонен верить, что история Кельвина — правда. Я провел много бессонных ночей обдумывая все спорные моменты, пока, наконец, не увидел живой сон о визите инопланетян. Возможно, они приземлились чтобы заправить свой атомный корабль, который лежал спрятанный до поры до времени, пока гости нашей планеты коллекционировали и занимались консервированием живых образчиков земной жизни от птерозавров до человека.
Однако может быть металлическое тело Кельвина, что сейчас обнаженное, поцарапанное и покрытое ржавчиной стоит в углу — доказательство того, что он открыл нечто большее, чем смог увидеть и понять. Его губы замерли в зеленой ироничной улыбке, словно он и в самом деле сознавал, что это гражданский защитник назначил ему прятаться в подвале музея, как в своего рода убежище.
ПРИМЕЧАНИЯ
[9] Тайберн — Уильямсон назвал придуманный им городок в США в честь места публичной казни в Лондоне, существовавшего в течение 600 лет. Оно использовалось до 1783.
[10] индейский поселок
[11] иностранец (особенно англичанин или американец, в Латинской Америке).
[12] Комиссия по Атомной Энергии.
[13] Бар в Центральной и Южной Америке и на юго-западе США.
@ Перевод А.Лидин