Кроули вновь был одержим тем, чтобы Поднять Азирафеля во что бы то ни стало. Дела, решил Кроули, достаточно долго были пущены на самотек, и, если от него хоть что-то зависело, он отказывался наблюдать, как ангелу будет становиться еще хуже. Он принял это решение однажды ночью, глядя в тёмный потолок и слушая дыхание Азирафеля в соседней комнате, чуть более хриплое с возрастом и более громкое, чем раньше. Демон вцепился пальцами в простынь и поклялся, что больше не позволит этому продолжаться. Нервы у него были натянуты, он был на грани срыва, переживая за Азирафеля день и ночь. Достаточно было бы короткого перерыва в дыхании ангела, и Кроули мог проснуться утром и обнаружить, что потерял Азирафеля навсегда.
Прошло уже три года. Это означало, что каждый день был не лучше предыдущего. Каждый день мог стать для ангела последним.
И Кроули не собирался этого допускать.
Демон перечитал все собранные им книги ещё раз, от корки до корки, от слова до слова и рассмотрел каждое возможное толкование четырёх строчек Агнес, которое только смог придумать. Он проработал концепцию свободы воли и катализатора и не нашёл никакого лучшего объяснения.
И когда Азирафель вернулся с работы однажды ветреным днём, Кроули припер его к стенке и почти заставил сесть в кресло, а сам встал напротив, почти так же, как в их последний разговор на эту тему.
– Что такое? – спросил Азирафель не очень довольным голосом, изучая суровую линию челюсти демона. Его тон стал горьким и расстроенным. – Что я забыл на этот раз?
Кроули просто стоял там некоторое время, пялясь в какую-то точку прямо за плечом у ангела и пытаясь решить, с чего начать.
– О, нет, – сказал Азирафель, – упавшим голосом. – Только не это снова. Я не буду этого делать, Кроули.
Кроули почувствовал, как в нем самом закипает раздражение.
– И почему, чёрт подери, нет? – прорычал он.
– Ты знаешь, почему, – отрезал Азирафель. – Я отказываюсь.
– Не глупи, – выпалил в ответ Кроули. – Ты умираешь, Зира. Пришло время отбросить принципы. Сделай то, что должен.
Азирафель разозлился.
– Я ничего не должен, – холодно сказал он, скрестив руки.
Кроули зашипел на него. Почему ангелу обязательно быть таким упрямым?
– Ты не соображаешь, – обвинил он его, безуспешно пытаясь не пускать гнев в свой голос. – Подсчитай, ангел. Сколько ещё осталось, прежде чем ты не сможешь вспомнить достаточно, чтобы вообще нормально раскаяться? И ссссколько ещё ты хочешь теряться по дороге, забывать, куда ты положил каждую несчасссстную вещь?
Азирафель нахмурился на него.
– Все не так, – огрызнулся он.
– Да? Так ссскажи мне, как все обсстоит? – Кроули отступил назад и широко развел руки, довольно грубо ожидая ответа, который он заранее ненавидел всеми фибрами души.
– Я не хочу умирать, знаешь ли, – сказал Азирафель раздраженно. – И мне уж точно ни к чему твоё напоминание обо всем, что со мной не так.
– Ну, по мне, выглядит это определенно так, будто тебе жить надоело, – прорычал Кроули, уронив руки вдоль тела, как каменные. – И мне не особенно хочется смотреть второй акт.
Азирафель резко встал.
– Ну, так ты волен уйти, когда тебе вздумается, – холодно сказал он. – Не чувствуй себя обязанным дожидаться меня, – ангел начал поворачиваться, похоже, собираясь уйти от конфликта и из комнаты, но Кроули схватил его за руку и дёрнул назад. Он не увидел блеска слез в глазах ангела.
– Я с тобой ещё не закончил, – прошипел он. – Я не собираюсь, чёрт подери, уходить, но я и не стану сссссидеть и смотреть, сложа руки, как ты умираешь из-за упрямссства.
Азирафель нахмурился, откинулся на стуле и скрестил руки.
– Ты раскаешься, – жестко сказал ему Кроули. – А затем ты вернёшь им меня.
Азирафель резко поднял глаза и встретил его взгляд.
– Что?
– Раскаяние – это за убийства, – безжалостно сказал Кроули. – Но ты должен потерять свободу воли. Покажи им, что играешь по их правилам. Верни меня назад.
– Не говори глупостей, – сердито сказал Азирафель.
– Я не буду сопротивляться, это будет просссто, – продолжал Кроули, безуспешно пытаясь подавить страх, поднимающийся у него внутри от одной мысли о возвращении на Небеса в качестве пленника. – Мы просто выйдем за пределы щита, посссставленного Адамом, и усссстроим небольшую шумиху, и ты сссможешь сссказать, что был не прав, и вернуть меня.
– Нет, – тон ангела был ледяным.
– Ну же, Зира, это ссспасет тебе жизнь, – прошипел Кроули, в отчаянии оттого, что ангел даже не рассматривает такую возможность. – Пока ещё не ссслишком поздно.
– Прекрати, Кроули, я сказал нет! – крикнул Азирафель с горечью в голосе, и резко поднялся на ноги, снова пытаясь пройти мимо Кроули.
Демон метнулся вперёд, ярость кипела в нем, когда он схватил Азирафеля за руку.
– Ты сссделал уже много глупоссстей, ангел, – прошипел он. – Но ни за что на ссссвете, ни на Небесссах, ни в Аду, ни ещё где-то там я не ссстану сссидеть и ссмотреть, как ты умираешь за меня, когда это изначально, на хрен, была моя вина.
Он видел, как на лице Азирафеля злость сменилась обидой, затем – удивлением и, наконец, чем-то вроде понимания.
– Кроули, – сказал он тоном, далеко не спокойным, но ещё более далеким от гневного. – Это не твоя вина.
– Не говори глупоссстей, – сердито прошипел Кроули. – Конечно, моя.
– Нет, – сказал Азирафель, и теперь в его голосе послышались стальные нотки. – Нет, это было моё решение – пойти за тобой, и я сделал выбор убить всех тех ангелов. Это был я, Кроули, не ты.
– Но я поставил тебя в такое положение, – возразил Кроули, которого злило, что ангел вообще допускает свою вину в случившемся. – Я угодил к ним в руки и не сссмог выпутаться. Это была моя сссобственная идиотссская вина. Ты не должен был приходить за мной.
Азирафель казался оскорбленным одним этим предположением.
– Ты не виноват, что они схватили тебя, – коротко сказал он. – Они искали меня.
– Они бы все равно пришли за мной в итоге, – отмел это Кроули. – Как только выяснили бы, что заклятие, под действием которого ты, по их мнению, находился, не даёт тебе ничего им о нем рассказать.
– Это все равно не означает, что виноват ты, – сказал Азирафель, уже сам немного сердясь. – Они искали меня, и значит, что это моя вина.
– Они не… они не сссхватили меня, – прошипел Кроули. – Я сссам сдался.
Демон ожидал, что Азирафель замрет, пораженный, что, возможно, ангел даже ударит его или возмутится тем, что Кроули заставил его все это время считать, что он был в этом виноват. У ангела, должно быть, сложилось впечатление, что Кроули случайно попал под пулю из-за него в магазине, оказавшись не в том месте не в то время: это была единственная причина, которую он мог придумать, объясняющая то, что Азирафель отказывался позволить ему ответить за свои действия.
Но лицо Азирафеля лишь смягчилось, и он сказал тоном, чуть более близким к нормальному.
– Ох, Кроули, дорогой мой, я это уже знаю.
Кроули резко поднял голову.
– Что?
На губах Азирафеля показалась бледная улыбка.
– Я знал это. Догадался в первые пару дней, когда Сверху не послали других ангелов за мной. А потом, когда я пытался придумать, как вытащить тебя, на Небесах только об этом и говорили, – ангел грустно улыбнулся, поглядев на него. – Ты правда пошёл к Михаилу и спросил его, не ошивается ли Людвиг Второй Наверху?
Кроули не смог подавить нервного смешка.
– Ага. Он не ответил на вопрос. Он был весьма озадачен.
– Представляю.
– Но правда, – сказал Кроули снова серьёзным тоном, предприняв ещё одну попытку убедить ангела. – Отведи меня назад. Пожалуйста.
Выражение лица Азирафеля стало жестче, и он отвел глаза.
– Этого никогда не случится, Кроули.
– Забудь обо мне, – напирал демон, делая шаг ближе и слегка понижая голос. – Подумай о себе хоть раз, ангел. Что ж, может, меня немножко попытают на Небесах, ну и что?
Азирафель резко повернулся, его глаза горели яростью.
– «Ну и что»? – повторил он.
– Если ты этого не сделаешь, – надавил Кроули, переключаясь на логику. – Ты умрешь. Если сделаешь – то нет, и есть вероятность, что и я, возможно, тоже выживу. Так просто больше шансов, ангел.
Азирафель резко покачал головой.
– После того, как ты однажды сбежал? Они убьют тебя наверняка и, вероятно, устроят из этого зрелище, – ангел заметно содрогнулся. – Или еще что похуже.
– Даже если так, – настаивал Кроули, заглушая ту часть себя, которую сама мысль об этом приводила в ужас. – Лучше я, чем ты.
Взгляд Азирафеля метнулся вверх и встретился со взглядом Кроули.
– Это неправда.
– Нет, правда, и ты это знаешь, – возразил Кроули. – Я демон, Зира. Я сотворил первородный грех. От меня всем хуже.
«Я привожу людей к Падению».
– Это я пустил тебя в Сад изначально, – парировал Азирафель. – Это наполовину и на мне тоже.
Кроули открыл рот, чтобы возразить, но ангел продолжал, не давая ему сказать.
– И я едва ли был лучшим ангелом так и так. К тому же они, вероятно, не приняли бы меня обратно, даже если бы я в самом деле Поднялся – после того, что я сделал.
Кроули покачал головой, снова приходя в отчаяние.
– Зира, просто перестань спорить, пожалуйста. Есть только один выход из этой ситуации, и мы воспользуемся им, конец разговора.
– Нет, – рассерженно сказал Азирафель. – Мы им не воспользуемся: это была моя вина с самого начала, и это итоги моих действий, и я и только я
буду терпеть их последствия.
Кроули хотелось рвать на себе волосы. Он сделал шаг вперёд и схватил ангела за плечи, как будто физический контакт мог лучше донести его мысль.
– Слушай меня, Азирафель, – сказал он, называя ангела полным именем, надеясь, что это прогонит сентиментальность из льдисто-голубых глаз, смотревших на него, и слыша, как в его собственный голос пробирается отчаяние, в то время как он разыгрывал свою последнюю карту. – Ты умрёшь из-за меня, и я говорю тебе прямо сейчас напрямик, что я этого не стою.
Выражение лица Азирафеля стало очень мягким, плечи потеряли напряженность под ладонями демона.
– О, Кроули, – сказал ангел, не в силах скрыть нежность в голосе. – Конечно же, стоишь.
~~***~~
Азирафель дал ясно понять на следующий день, что не намерен Подниматься. Кроули чуть не начал очередной скандал с ним тотчас же, но он терпеть не мог злиться на ангела и все ещё чувствовал себя опустошенным и немного пристыженным из-за их ссоры накануне.
В течение всего дня в банке Кроули не мог ни на чем сосредоточиться, думая только о том, что означало решение ангела. Это, по-видимому, влияло на его работу так сильно, что Уолтер Джеймисон, по природе своей человек неприятный, велел ему взять отпуск до конца недели и «взять себя в руки».
Когда Кроули, отправленный домой, сидел за обеденным столом, мрачно уставившись на суп, который он подогрел на обед, он пришёл к заключению, что ему никогда не убедить Азирафеля отказаться от своего решения.
Это, однако, не означало, что он должен его принять.
Пока демон, голодный, но не особенно думающий о еде, уныло тыкал ложкой кусок курицы, ему в голову пришло, что, если Азирафель отказывается предпринимать шаги, необходимые для того, чтобы Поднять его, может быть, это мог бы сделать кто-то другой.
Кроули составил мысленный список личностей, обладающих такого рода влиянием. Бульон капал с его ложки, замершей в дюйме от поверхности супа. Это был очень короткий список. Ему были известны только два существа, достаточно могущественные, чтобы Поднять ангела. Одно из них не появлялось на публике уже несколько эонов.
Другое…
Кроули резко встал, уронив ложку, упавшую назад в миску с лёгким всплеском и звяканьем. Он подошёл к окну, чтобы удостовериться, что снаружи никого нет, и достал свой мобильный.
На следующий день Кроули проводил Азирафеля на работу и сказал ангелу, что они увидятся, когда он вернётся из банка, и что он может задержаться там немного дольше обычного, просматривая отчёты по расходам. Азирафель заморгал на него и спросил, зачем он будет просматривать отчёты по расходам в банке, и демону пришлось напомнить ему, что он там работает.
Когда Азирафель окончательно ушёл, Кроули пошёл к дому Берта, объяснил, что ему нужно позаимствовать его машину на пару часов, если он не возражает, заплатил ему чуть больше нужного за бензин и попросил его не говорить ни о чем Азирафелю. Берт был не уверен насчёт последнего, но решил, что Кроули лучше разбирается в том, что касается недужного ангела.
Кроули выехал из Мидфартинга и ехал прямо на восток в течение двух с половиной часов, крепко сжав руками руль и сканируя глазами горизонт, выискивая что-либо необычное.
Тучи оставались серо-стальными и равнодушными большую часть его пути, и, когда он свернул с А14, начал накрапывать дождь. К тому времени как Кроули нашёл, где припарковаться недалеко от своего места назначения, полило уже всерьёз.
Быстрый обыск машины Берта обнаружил грифельно-серый зонтик в бардачке, который он достал с благодарностью. Он вылез из автомобиля, встряхнул зонт и раскрыл его над головой.
Демон закрыл за собой машину, пикнув брелком, и спокойно пошел вниз по узкой, вьющейся дороге и под арку, шагая между желто-коричневыми каменными зданиями Кембриджского университета.
Кроули сверился со своими часами, сделав мысленные подсчёты на основании информации, которую дала ему Анафема во время телефонного разговора. Он остановил проходящего мимо студента и попросил указать дорогу к корпусу, название которого помнил лишь приблизительно.
Он добрался туда без особого труда, и вскоре стоял около высокого готического здания с ухоженным зелёным квадратным газоном. Кроули остановился в паре метров от двери, поудобнее перехватив зонтик, чтобы потуже запахнуться в пальто. Он снова посмотрел на часы.
Студенты проносились мимо него, многие на велосипедах или нагруженные рюкзаками и ютящиеся под зонтиками.
Кроули смотрел, как они проходят мимо и дрожал от холода. Он чувствовал слабое потрескивание в воздухе вокруг себя: он был в правильном месте.
Всего через несколько минут двери здания, перед которым стоял демон, распахнулись, и студенты потоком хлынули на улицу, в основном жалуясь на погоду и вытаскивая из рюкзаков зонтики.
Кроули быстро рассматривал их, когда они проходили мимо, и вглядывался в их лица.
Второй поток людей последовал за первым, и, наконец, вытек третий ручеек, несколько студентов громко смеялись между собой. И позади них, глубоко погруженный в разговор с хорошенькой брюнеткой, шёл Адам. Он был старше и выше, но его ауру было ни с чем не спутать.
Кроули дернулся с места, устремляясь вперёд, пока смелость ещё не покинула его, и похлопал Антихриста по локтю.
– Привет.
Адам медленно остановился и повернулся, чтобы посмотреть, кто к нему обращается. Он моргнул, а затем улыбка озарила его лицо.
– Кроули! – сказал он, приветствуя его, будто старого друга.
Брюнетка тоже остановилась и удивлённо посмотрела на Адама.
– Ой, – сказал Адам, видимо, внезапно осознавая, при каких обстоятельствах появился Кроули. – А. Бет, это… э-э, Кроули. Мы давние знакомые.
Брюнетка – Бет – вежливо улыбнулась Кроули и слегка помахала ему.
Кроули выдавил ответную улыбку. Она показалась ему скорее гримасой.
– Э-э, – сказал Адам и повернулся к своей спутнице. – Бет, милая, давай, ты пойдёшь домой, а я тебя встречу там через некоторое время. Нам с Кроули надо… э-э… наверстать упущенное, – он снова взглянул на Кроули, как бы ожидая подтверждения, что его это устраивает. Демон кивнул и попытался выглядеть приветливо. Это ему не особенно удавалось.
– Идёт, – сказала Бет тоном, который говорил о том, что это ей не очень-то шло, но она смирилась с ситуацией.
– Это не должно занять много времени, верно? – сказал Адам, снова посмотрев на Кроули. Демон пожал плечами. – Э-э, я позвоню тебе, если будет больше часа, как насчёт такого?
– Идёт, – снова сказала Бет. Она наклонилась и чмокнула Адама в щеку. – Увидимся.
– Пока, – сказал Адам и проводил её взглядом. Затем он повернулся к Кроули. – Что ж.
– Мы можем где-нибудь поговорить? – спросил Кроули, который порядком продрог на ветру, заносившем потоки дождя под их зонты.
– Да-да, конечно, – сказал Адам и указал демону на здание. – Мы можем сесть внутри.
Вскоре они сидели за маленьким столиком у стены, в помещении, выглядевшем как аудитория для занятий. Сейчас она была пустой, чему демон был благодарен. Стол был подвинут к высокому окну, оправленное свинцом стекло бросало прочерченные дождём тени на их лица.
В каком-то смысле Адам сильно изменился за прошедшие четырнадцать лет. В другом смысле он не изменился совсем. Он вырос красивым, этакой классической мужской красотой греческого бога, какой не видели на земле больше тысячи лет. Он теперь казался умнее и добрее, но его длинные золотистые кудри по-прежнему спадали слишком низко, закрывая глаза, и у него была все та же робкая, лукавая улыбка, которая заставляла его забредать в сад мистера Ричардса и воровать яблоки.
Теперь он глядел через стол на Кроули со смесью ностальгии и любопытства, сложив перед собой руки.
– Я полагаю, Анафема и Ньют сказали тебе, где меня найти? – спросил он.
Кроули кивнул.
– Кембридж. Очень здорово.
Адам скромно пожал плечами.
– Я заканчиваю свою докторскую диссертацию. На следующий год буду лектором. По философии.
Кроули снова кивнул: Анафема упоминала и об этом. Было сложно не заметить иронии.
– Почему идёт дождь? – спросил он, бросив взгляд за окно.
Адам посмотрел на него с удивлением.
– Прости, что?
Кроули неловко откашлялся.
– Я думал, ты можешь управлять погодой. В Нижнем Тадфилде всегда было солнечно, и все такое. Так почему же здесь идёт дождь?
Адам слегка улыбнулся ему.
– Я теперь стараюсь не очень много использовать свои силы. К тому же, мне довольно-таки нравится дождь, – он посмотрел в окно, свет рисовал тени дождевых капель на его лице. Он грустно улыбнулся и снова повернулся к Кроули. – Но ты ведь пришёл не о погоде спрашивать.
Кроули опустил глаза, посмотрев на стол, а затем вновь поднял их на Антихриста, все ещё ощутимо лучившегося мощью своего происхождения: на кончиках его пальцев было больше силы, чем кто-либо подобный Кроули мог вообразить.
Она могла уничтожить его, если он сделает неправильный ход, но она также могла спасти Азирафеля.
– Я хочу, чтобы ты Поднял Азирафеля, – сказал он без предисловий.
Адам тяжело вздохнул и опустил взгляд туда, где его сложенные руки лежали на столе.
– Разумеется, хочешь.
– Я не вижу, что плохого в том, чтобы этого хотеть, – огрызнулся Кроули, но потом изменил свой тон. – Мне это кажется очень разумным.
– Кроули, – сказал Адам, будто бы взвешивая имя демона. – Ты в самом деле приехал из-за этого?
– Да, – сказал Кроули решительно. – Зира… Азирафель… он болен, эта болезнь называется болезнью Альцгеймера, и она убивает его, – ему едва удавалось удерживать голос ровным. – Если ты отказал тогда, потому что хотел, чтобы он испытал, каково жить человеческой жизнью, или что-то типа того, то это случилось. Ты получил, что хотел. Но это… это уже становится серьёзно. Пожалуйста.
Адам посмотрел на Кроули долгим и тяжёлым взглядом, таким долгим, что демону пришлось моргнуть и отвести глаза.
– Азирафель знал, что делает, – сказал, наконец, Антихрист. – Он знал, что идёт на риск, спасая тебя, и принимал его.
– Только не ты туда же, – горько сказал Кроули, начиная подниматься. Вся эта поездка была колоссальной, невероятной пустой тратой времени…
Адам поднял руку.
– Выслушай меня.
Кроули нахмурился, поколебался и снова сел.
– Ты подумал о том, что Азирафель чувствует по этому поводу?
– Он хочет принять все пули на себя.
– Но что он чувствует насчет того чтобы… Подняться, как ты это называешь?
Кроули не совсем понимал, к чему клонит Антихрист.
– Он не хочет, чтобы ради этого пришлось возвращать меня назад, – признал он довольно неохотно. – Не знаю, почему нет.
Взгляд Адама, когда он посмотрел на него,был очень добрым.
– Боюсь, об этом тебе самому придётся догадаться. Но думал ли ты, каково Азирафелю будет снова стать ангелом?
Кроули открыл было рот, чтобы ответить, но потом снова задумался над вопросом.
– Ну, – начал он.
– Я, пожалуй, думаю, что он может не захотеть возвращаться.
Кроули мрачно посмотрел на него.
– А ты откуда знаешь?
Адам одарил его лёгкой улыбкой.
– Кажется, я унаследовал капельку вездесущности моего дедушки, – сказал он почти виновато.
Кроули прищурился на него.
– Что, шпионим, да?
Взгляд Адама был таким честным и искренним, что Кроули стало очень стыдно, что он вообще подумал о таком.
– Я бы это так не назвал, – мягко сказал Адам.
Кроули почувствовал, что слегка покраснел, и отвёл глаза.
– И ещё одно, – сказал Адам, голосом, спокойным, как всегда. – Даже если бы я вернул Азирафеля на Небеса, как, по-твоему, его приняли бы?
– Они бы привыкли, – проворчал Кроули.
– Я в этом не уверен, – ответил Адам. – И, если он знал, что делает, и не хочет возвращаться, и ему были бы не рады, даже если бы он вернулся, ты не думаешь, что мы должны уважать его желания?
– Он не знает, о чем говорит, – пробормотал Кроули.
– Прости?
– Он… он теряет память, теряет кусочки себя. Это действие болезни. Он не думает то, что говорит.
Адам слегка наклонил голову.
– Или же думает, и ты просто с этим не согласен?
Кроули неловко поерзал на стуле.
– Слушай, – сказал он спустя мгновение болезненного ожидания. – Мне не важно, вернётся ли он когда-нибудь на Небеса, раз он этого не хочет. Просто… Он умирает. Пожалуйста, – Кроули почувствовал, что глаза начинает жечь, но сглотнул и продолжил. – Верни ему бессмертие или… или что-нибудь. Я… посмотри на меня, – Кроули с отчаянием показал на себя. – Что я… Что я буду делать, когда его не станет? Неужели ты ничего… хоть чего-нибудь не можешь сделать?
Адам посмотрел на него грустно, и это чувство, казалось, проникло до глубины его души.
– Или, может быть, есть что-то, что я могу сделать, – в отчаянии продолжал демон. – Все, что угодно вообще… если ты хочешь честного обмена, я готов на это, – Кроули сделал глубокий вдох и пошел дальше, зная, что эти слова могут решить его судьбу. – Если тебе нужно сделать меня смертным, чтобы снова сделать бессмертным его, делай это. Я займу его место, если это потребуется. Или если… если, – голос демона надломился. – Если я должен вернуться на Небеса, если тебе нужна моя жизнь – можешь забрать ее, клянуссссь, – Кроули слегка осекся и замолк, когда Адам протянул руку через стол и накрыл ею ладони Кроули.
– Даже если ты можешь только вылечить болезнь, – сказал Кроули горько, и его тон сделался мягче. – Я не могу этого сделать. Он рассыпается на куски, он теряет себя самого, и я не могу… я просто… Если есть хоть что-нибудь…
– Кроули, – сказал Адам спокойным голосом.
Кроули замолчал, безнадежно сбившись.
– Мне правда жаль, – сказал Адам, и его тон был сочувственным, а глаза – грустными, они казались старше, чем имели право быть. – Но у этих вещей есть свой порядок.
Кроули моргнул и отвел глаза.
– Все в итоге умирают, – продолжал Адам. – И не у каждой истории счастливый конец.
Кроули насупился и уставился в окно, где дождь все ещё тихо стучал по стеклу.
– Почему его не может быть у этой? – спросил он горько.
Адам долго не отвечал.
– Солнце, – сказал Адам, проследив за взглядом демона. – Настолько прекраснее, если сравнить его с дождем, ты не согласен?
Кроули, понимая, к чему он это ведёт, отказывался отвечать.
– Что такое жизнь без смерти, что такое счастье без грусти?
– Хорошее время, – проворчал Кроули.
Уголок губ Адама изогнулся в улыбке.
– У вас с Азирафелем было шесть тысяч лет, – заметил он. – И все же, разве эти последние годы не были счастливее многих из тех?
Кроули моргнул и посмотрел на Адама.
– Разве смертность не подарила Азирафелю новую жизнь, новый… тип жизни?– спросил Адам с искренним любопытством. – Ты все повторяешь, что он Пал, как будто его понизили. Но ты тоже Пал, и разве ты считал себя ниже, чем ангел Азирафель из-за этого?
Кроули нахмурился на Антихриста, полагая, что это был риторический вопрос. Но Адам терпеливо ждал и Кроули неохотно выдавил:
– Нет, – и добавил через мгновение. – Но мне все равно никогда не нравился рай.
– И ты думаешь, Азирафель чувствует что-то иное, теперь, когда он Пал? – спросил Адам. – Может быть, он и потерял свои крылья, свое бессмертие и силы, но он все равно не отступается от своего решения. Тебя никогда это не удивляло?
Кроули, чувствуя себя все хуже, вернулся к созерцанию вида за окном в попытке сбежать от неприятных истин, которые Адам спокойно выкладывал к его ногам.
– Когда наступал конец света, – сказал Адам после долгой паузы. – Как ты думаешь, почему именно вы с Азирафелем стояли там рядом со Всадниками и горсткой людей?
Кроули неохотно снова перевёл взгляд на Адама, не совсем понимая, к чему он клонит. Он никогда особенно об этом не думал.
– Потому что мы были противоположностями, – сказал он, наконец. – Ангел и демон. Антиподы.
Адам покачал головой.
– Не потому что вы были противоположностями, – поправил он. – А потому что вы похожи больше, чем каждый из вас готов признать. Вы были там не как Враги, вы были там как друзья.
Кроули моргнул и отвел глаза.
– Возможно, ангел, демон или человек… возможно, это не ступеньки лестницы, – предположил Адам. – Может быть, ни один из них не выше другого, может быть, это просто разные способы существования.
Кроули насупился, глядя в окно, где кучка студентов проходила мимо, прячась под зонтиками.
– Но Зира, он должен быть ангелом, – настаивал Кроули, снова повернувшись к Адаму. – Это у него в душе, это… это написано прямо у него, чудака, на лбу, это просто его сущность, – убеждённость звучала в голосе демона, умолявшего Антихриста понять.
– Ты начинал, как ангел, – ровным голосом сказал Адам. – И все же ты Пал.
– Это другое, – отмахнулся Кроули. – Это было частью непостижимого плана: что Люцифер и другие демоны изначально были ангелами. Но мы все Пали вместе, в самом начале, а Азирафель – нет. Он не был частью плана.
Адам изучал его.
– В этом нет никакого смысла, – продолжал Кроули, не в силах сделать так, чтобы в его голосе не звучало отчаяние. – Почему он оставался ангелом шесть тысяч лет, если это не было его предназначением?
Адам вздохнул не без доброты.
– О, Кроули.
Кроули посмотрел на Адама с раздражением и безнадежностью. Люди что-то часто говорили ему это в последнее время.
– Я думал, уж кто-кто, а ты должен понимать, что никому не предназначено быть ничем, – сказал Адам. – Ты Пал, не потому что это было непостижимо – ты Пал, потому что принимал решения, которые привели тебя к Падению. Свобода воли, Кроули. Азирафель Пал, не потому что его заставили, или потому что это было непостижимо, он Пал, потому что
захотел этого.
Кроули ощутил иррациональную вспышку гнева при этом описании Адамом ангела, и что-то, вероятно отразилось на его лице, потому что Антихрист поправился:
– Разумеется, возможно, он не хотел совершить само по себе Падение как таковое, но он определённо больше не хотел быть ангелом. После того, что они сделали с тобой – неудивительно, что он не хотел иметь с ними ничего общего. Даже если бы это стоило Азирафелю жизни, неужели ты правда думаешь, что он оставил бы тебя там?
Кроули сглотнул, не поднимая взгляда от аккуратно сложенных рук Адама. Он не был уверен, что глаза его не предадут.
– А следовало бы, – сказал он немного хрипло.
Антихрист молчал долгое время, и демон знал, что его изучают. Он сидел, опустив глаза.
– Мне кажется, ты иногда забываешь, что у Азирафеля тоже есть свобода воли, – сказал Антихрист через некоторое время, мягким голосом. – И я думаю, мы должны это уважать.
Губы Кроули изогнулись в горьком подобии улыбки.
– Так и знал, что ты скажешь что-нибудь подобное, – он начал вставать, по-прежнему не поднимая глаз.
– Кроули, – сказал Адам, тоже вставая. Демон, которому не терпелось уйти, заставил себя помедлить.
– Что? – резко спросил он.
– Не в твоей ответственности исправлять всё, – сказал Антихрист. – И никто от тебя этого не ждёт, кроме тебя самого.
– Вау, спасибо, – сказал Кроули, не особенно заинтересованный в холодной поддержке Адама. Ему нужны были чудеса, а не слова. Ему нужен был Азирафель, а не утешения по поводу его смерти.
– Мне правда жаль, что так случилось, – сказал Адам. – Но я надеюсь, ты подумаешь над тем, что я сказал.
– Да-да, – проворчал Кроули.
По Адаму было видно, что он хотел обнять демона на прощание или, по крайней мере, пожать ему руку, но Кроули просто повернулся и пошёл прочь. Он раскрыл зонтик прежде, чем вышел из комнаты, оставляя след воды, блеснувший на полу позади него.
– До свидания, Кроули.
Демон не ответил, вместо этого постаравшись стукнуться зонтом за косяк, чтобы тот зацепился и налил ещё больше воды на пол.
Дождь слегка усилился, когда Кроули вышел на улицу, столкнувшись по пути с парой студентов. Они извинились – Кроули нет.
Его туфли шлепали по лужам, когда он возвращался к машине Берта, он как следует отряхнул зонтик бармена, прежде чем опустился на сиденье водителя.
Некоторое время он просто глядел на залитое дождем лобовое стекло, положив руки на руль. Дождь тихо стучал по крыше, создавая иллюзию безопасности.
Кроули сделал несколько долгих, медленных вдохов и закрыл глаза, просто чувствуя, что дышит. Его пальцы крепче сжали руль, а потом медленно ослабли.
Демон открыл глаза, вставил ключ в замок зажигания, завёл машину и выехал с парковки.
Он выключил радио и провёл весь путь в тишине, слушая лишь стук дождя и глухое рычание двигателя.
Он скучал по своей Бентли.
Хотя ему хотелось игнорировать все, что сказал Адам, из принципа, он не мог перестать мысленно возвращаться к словам Антихриста, выискивая в них ошибки. Многое в них казалось верным.
Кроули хотел злиться на это, хотел сказать себе, что он лучше знает, но он также знал и что это неправда. Он не хотел позволять Азирафелю умирать, – подумал он горько, – но он также и не хотел принуждать его жить.
Он просто хотел, чтобы все снова было так, как прежде, до того как те два ангела в серых костюмах вошли в магазин Азирафеля, вернуться к тому времени, когда они просто смеялись, сидя наверху и добродушно споря о том, кто отправился в Ад, а кто в Рай. Он хотел вернуть эти дни, но знал, что ему до них теперь не дотянуться.
Адам был прав ещё кое в чем: он действительно был счастливее здесь, жаря тосты для ангела каждое утро и обсуждая незначительные мелочи с Бертом, чем он когда-либо был, сидя в своей квартире в одиночестве и терроризируя растения. Это была другая жизнь, но Кроули она казалась лучшей.
Дорога назад показалась быстрее, чем была дорога туда, и Кроули почувствовал облегчение, увидев первые дома Мидфартинга, появившиеся в поле зрения, и не только потому что они предоставляли сверхъестественную защиту.
Он вернул машину Берту, поблагодарив его, и пошёл в коттедж под дождём, так как оставил зонтик бармена.
Он порядком вымок к тому времени, когда, наконец, добрался до Сомерсет-Лейн. На клумбе, где Азирафель посадил лилии, был тёмный клочок незанятой земли.
Кроули вошёл в дом и начал готовить ужин, занятый своими мыслями. Азирафель прибыл вскоре и на пороге отряхнул свой собственный яркий зонтик в горошек.
– Я дома, – радостно сообщил Азирафель.
Он вошёл в кухню мгновение спустя, и на его лице появилась приветливая улыбка, когда ему удалось обнаружить демона. – Как дела на работе, дорогой мой?
Кроули не смог сразу ответить, он просто глядел на Азирафеля, пытаясь запомнить каждую черточку лица ангела – от ямочек на щеках до капелек дождя, запутавшихся в его растрепанных золотистых кудрях. Это был Азирафель, которого он хотел запомнить навечно, – вдруг понял Кроули. Немного помятый в своём клетчатом свитере, но улыбающийся с таким видом, будто не было на свете места, где он желал бы быть больше, чем здесь.
Кроули почувствовал, что его глаза внезапно защипало, моргнул и торопливо отвел взгляд.
– Э-э, они… Я до конца недели в отпуске, – сумел выговорить он.
Выражение лица Азирафеля, неправильно истолковавшего уклончивость демона, мгновенно сменилось сочувственным испугом.
– Ох, мне жаль! Что случилось.
Кроули пожал плечами.
– Это не важно, – сказал он. – У меня просто… был плохой день, – это было правдой, по крайней мере.
Азирафель, похоже, понял намек и больше ничего не сказал, однако подошёл и ободряюще похлопал демона по плечу. Кроули почувствовал, что этот жест был совершенно незаслуженным.
Азирафель направился было назад в гостиную.
– Постой, – сказал Кроули, закусив губу. Ангел остановился в дверях и обернулся.
– Да?
Кроули сделал вдох, чтобы успокоиться и схватился за столешницу в поисках дополнительной опоры.
– Ты правда честно не хочешь Подниматься?
Азирафель некоторое время молчал. А потом:
– Да.
Кроули закрыл глаза и кивнул, заставляя себя принять слова Азирафеля, как необходимый яд.
– Хорошо.
Кроули сделал ещё один вдох и с трудом открыл глаза. Он немного удивился, увидев, что Азирафель все еще стоит в дверях с очень торжественным, но и очень уверенным видом.
Кроули приподнял уголок рта с выражением отчасти иронии, отчасти извинения, отчасти печали.
Азирафель смотрел на него почти таким же взглядом.
– Ужин будет готов через пару минут, – наконец сказал Кроули, разрушив чары и снова повернувшись к плите. – Если ты захочешь накрыть на стол, будет здорово.
Азирафель кивнул и прошёл мимо Кроули, направившись туда, где они держали приборы. Когда он проходил мимо демона мгновение спустя, нагруженный всем необходимым, он помедлил секунду.
– Спасибо тебе, – сказал он.
Кроули промычал в знак согласия и не оглянулся, не поднимая лица на ангела.
– Я ценю это, – добавил Азирафель, неуверенно застыв за плечом демона. Потом он опустил голову, вышел из кухни и направился к столу.
Кроули посмотрел на плиту и почувствовал, как его упавшее настроение чуточку приподнялось. Каким бы ни было будущее, решил он, он примет его, когда оно настанет, как делают все остальные. А прямо сейчас Азирафель был в соседней комнате, очень настоящий и живой, и, вероятно, очень голодный, и он считал, что ему стоит думать об этом, пока он еще может.