– Ну и зачем вы это сделали? – спросила Татьяна Ивановна у Дениса, когда они вышли на улицу.
Денис возмутился в ответ:
– Мне нужны фотографии, что непонятно-то?
– Вы мне не грубите! Я на вашей стороне. И скандалом вы фотографии не получите. Следователь не имеет права до окончания следствия отдать их вам. И любые другие файлы с компьютера тоже.
– Но ведь это просто свадебные фото! – не унимался Денис. – Они даже не мои!
И хотя кричать и буянить сил у него больше не было, но и сдаваться он не собирался. Он хорошо помнил голос заказчика, когда тот позвонил узнать про фотографии.
– Садитесь в машину! – скомандовала Татьяна Ивановна, снимая свою красную «мазду» с сигнализации.
– Спасибо, я пешком! – отмахнулся Денис.
– Садитесь, я сказала! Поговорить нужно!
Голос адвоката стал жёстким и колючим, как проволока над тюремным забором и Денис подчинился. Едва он захлопнул дверь, как Татьяна Ивановна ударила по газам.
Отъехав за несколько улиц от центра «Э», Татьяна Ивановна свернула на тихую улочку, припарковалась и повернулась к Денису.
– Большей глупости, чем вы сделали, невозможно представить! – начала она отчитывать Дениса. – Я изо всех сил стараюсь избавить вас от тюрьмы, а вы, такое ощущение, прямиком стремитесь в неё!
– Никуда я не стремлюсь…
– Тогда зачем вы устроили этот скандал?
– Мне нужны фотографии…
– А если следователь расскажет на суде об этой вашей выходке? Вся наша линия, что вы хороший мальчик, разрушится!
Денис молча отвернулся.
Татьяна Ивановна вздохнула.
– Нужно было сказать мне. Я бы попробовала потихоньку через знакомых экспертов скачать. А теперь это будет сложно сделать.
Денис посмотрел на адвоката и ничего не ответил.
Помолчав немного, Татьяна Ивановна уже мягче сказала:
– Посмотрю, что можно сделать. Попробуем официальный запрос написать. А вы давайте больше без самодеятельности, хорошо? Иначе мы проиграем дело…
Денис продолжал молчать.
– Хорошо?! – требовательно повторила адвокат, и в её голосе снова появилась колючая проволока.
– Хорошо, – буркнул Денис.
– Ну вот и славно! – очаровательно улыбнувшись, ответила Татьяна Ивановна и открыла замок двери. – До встречи.
Денис смотрел вслед удаляющейся красной машине с ненавистью. Он многое хотел сказать своему адвокату, но не сказал. И понимал сейчас, что, даже если всё вернуть, он снова не скажет. И злился от этого.
Машина Татьяны Ивановны давно потерялась среди других машин, а Денис всё стоял и смотрел вслед. Потом развернулся и бесцельно побрёл по тротуару.
Мысли роились в голове, как вороны над свалкой. И как от ворон от них не было никакого толка.
А город жил! Светило солнце, щебетали птицы, трезвонили трамваи, спешили по своим делам люди, и никому не было дела до Дениса и его проблем. И осознание этого факта оказалось болезненней, чем всё остальное, что случилось с Денисом за последнее время.
Не было дела. Никому! Жизнь Дениса интересует только Дениса. Может, ещё маму, но мама не в счёт. Мама – это мама.
А раз жизнь Дениса интересует только его самого, то и разбираться с ней должен он сам. Он должен сам решать свои проблемы. Сам исправлять свои ошибки. Хотя бы те, которые можно исправить. А которые нельзя… Там хотя бы извиниться. Это по-мужски – признать, что ты не прав.
Шагая по проспекту Денис достал телефон. Предстоял непростой и очень неприятный разговор. Избежать этого разговора было невозможно. И лучше позвонить самому, чем ждать, пока заказчик устанет и разозлится окончательно.
– Ало, – через некоторое время ответили в трубке.
– Здравствуйте. Это Денис Моргунов. Я был сегодня у следователя. Мне ваши фотографии не отдали. Сказали, пока идёт следствие, нельзя. Я подвёл вас. Извините.
Говорить было тяжело. Но когда Денис извинился, стало легче дышать. Немного, но легче.
В трубке молчали.
Не в силах вынести молчание, Денис продолжил:
– Адвокат обещала попробовать забрать фотки по своим каналам, но… может не получиться. И ещё, дело в суд передают. Если оправдают, то комп вернут, и я тогда быстро обработаю и отдам… А если…
Денис замолчал. До него вдруг дошло, что его действительно могут посадить. На самом деле. Закроют в камере и всё.
– Бог с ней с обработкой, – наконец ответили в трубке. – Постарайся выручить наши фотки.
Собеседник не орал, не требовал, не угрожал. Он говорил спокойно, с пониманием. И от этого было больнее. Намного больнее.
– Я постараюсь, – ответил Денис, нажал кнопку отбоя и убрал телефон в карман.
– Я постараюсь! – сказал он себе и прибавил шагу. – Я очень постараюсь не сесть!
Денис по-прежнему не думал, куда идёт. И тем не менее, не удивился, когда понял, что ноги привычно привели его к университету.
«Ну да! Кроме фоток на компе ещё и курсовая!» – усмехнулся Денис, поднимаясь по лестнице.
– Моргунов, почему не на лекции? – раздался за спиной голос Маркова.
– Был у следователя, – автоматически ответил Денис, соображая, что сейчас как раз лекция Маркова – последняя на сегодня. Он и не рассчитывал, что успеет на занятия.
«Интересно, а что он сам делает в коридоре?» – подумал Денис глядя на преподавателя.
– Идите в кабинет. После лекции подойдёте ко мне, – сказал Марков.
Денис кивнул и поспешил в аудиторию.
Едва он открыл дверь, как по аудитории сначала пронёсся шелест, а потом вздох облегчения. Народ писал самостоятельную. И пользовался отсутствием преподавателя, чтобы списать.
Не успел Денис плюхнуться рядом с Егором, как вошёл Марков.
– У вас ещё десять минут, – сказал он и сел на своё место. – Моргунов, пишите, сколько успеете, вопросы на доске.
Кристина протянула Денису листочек и ручку. Денис благодарно улыбнулся ей. Она вспыхнула и склонилась к своему листку.
Скользнув взглядом по фигурке Кристины, Денис вспомнил отражения в ночном автобусе. Следователь, камера, адвокат ушли на второй план, а на первый вышла весна. И как ни странно, краснеющая Кристина.
Но нужно было писать самостоятельную, хотя бы попытаться… И Денис перевёл взгляд на доску, к вопросам.
0
0