Мартин почему-то стоял не у трапа, как можно было бы ожидать, а у края отведенной яхте площадки. Стоял, странно вытянувшись, едва не приподнимаясь на цыпочки. Как будто пытался разглядеть что-то не поблизости, а за горизонтом. В тот момент Корделию это зрелище чем-то царапнуло, чем-то неуловимо схожим с виденным прежде, в ее далеком, погребенном на «Посейдоне» прошлом. Вспомнила гораздо позже. Мартин напомнил ей ребенка, которого родители обещали пораньше забрать из детского сада, но по каким-то причинам задержались. Вот он ждет, а родителей все нет и нет. Других детей уже забрали, он — последний. Стоит у пропускного пункта и вглядывается в прохожих. Нет, там, где он был, ему совсем не было плохо. О нем заботились, его не обижали, с ним играли, его вкусно кормили, но он все равно хотел домой. Ждал и боялся. А вдруг о нем забыли? А вдруг он больше не нужен? А если он так и останется здесь, у пропускного пункта? Этот его страх сразу бросился в глаза. Корделия увидела даже отчаяние, недоверие. Да, яхта прилетела, он узнает ее очертания, он читает ее название, но это может быть всего лишь яхта. Мало ли какие у людей могут быть договоренности… А той, кого он ждет, на яхте нет. Она все-таки умерла, погибла. Его обманули. Снова обманули. А встреча на Короне всего лишь обманный маневр.
0
0