Человек с хриплым возгласом распахнул глаза, но ничего, кроме темноты, не увидел. Где же он? И что вообще произошло? Сознание понемногу прояснялось, в памяти возник мостик «Петропавловска», затем грохот, огненная вспышка и… ничего. Броненосец, похоже, натолкнулся на мину. А потом? Что потом? Что случилось с ним самим? Жив? Да, однозначно жив, даже, похоже, не ранен — ничего не болит. Да о чём речь, настолько хорошо он не чувствовал себя уже давно, лет двадцать, наверное. Тело полнилось силой, каждая мышца буквально пела.
Степан Осипович попытался сесть, но врезался во что-то лбом, да так, что искры из глаз посыпались. В панике вице-адмирал принялся ощупывать всё вокруг себя и вскоре пришел к единственно возможному выводу — он в гробу. Это что же, его похоронили заживо?! Да каким образом?! Он же в море был! После гибели «Петропавловска» мог только утонуть! Хотя его, возможно, подобрали и отвезли на берег, а там доктора решили, что умер, и похоронили. Степан Осипович похолодел, вспоминая ходившие среди нижних чинов россказни о похороненных заживо.
Усилием воли заставил себя успокоиться — предположение не соответствовало элементарной логике, да и он не курсистка, чтобы поддаваться панике. Если бы Степан Осипович был сильно ранен, настолько, что его посчитали бы мёртвым, то не мог бы сейчас так хорошо себя чувствовать. Он ещё раз внимательно ощупал стены своего узилища и пришел в сугубое недоумение — стенки «гроба» были полукруглыми и очень гладкими, скорее даже скользкими, но при этом не металлическими, они слегка прогибались под пальцами.
Нет, это однозначно не гроб, осознал Степан Осипович. Но что тогда? Он продолжал размышлять, но так и не смог прийти ни к какому выводу. Не сразу заметил, что вокруг начало светлеть, как будто свет медленно набирал интенсивность. А когда обратил внимание, поискал источник этого света, но ничего не обнаружил. Похоже, осталось только ждать…
Внезапно «гроб» мягко дёрнулся и поехал вперёд, в ногах Степан Осипович заметил расширяющуюся светлую полосу. Решив подождать, он удивился собственному спокойствию — ничего его не волновало. Причины этого вице-адмирал понять не мог, но принял как факт.
«Гроб» продолжал мягко двигаться куда-то. Наконец светлая полоса добралась до головы Степана Осиповича, и он понял, что находится в очень странном помещении. Пожалуй, более странного и необычного он не видел за всю свою отнюдь не бедную впечатлениями жизнь. Довольно большой овальный зал, причем стены тоже были вогнутыми, на них висели какие-то бесчисленные, перемигивающиеся тысячами огоньков ящики и белёсые, постоянно шевелящие щупальцами разного размера твари, похожие на спрутов, но однозначно не живые — Степан Осипович мог бы в этом поклясться, хотя причин свей уверенности не понимал. В воздухе то появлялись, то исчезали полупрозрачные световые полотнища, по которым то и дело пробегали разные символы, надписи, формулы, изображения.
Повернув голову, он увидел висящего в воздухе возле одного из полотнищ светловолосого человека в сиреневом балахоне. Тот водил по поверхности полотнища руками, иногда что-то бормоча себе под нос. Поначалу Степан Осипович решил, что всё же помер, и сейчас то ли в раю, то ли в аду. Однако странный человек использовал очень знакомые русские матерные конструкции, что вряд ли стали бы делать черти или ангелы.
— Ага, пациент очнулся, — обернулся к Макарову незнакомец. — Как вы себя чувствуете? Я — доктор.
— Хорошо, сударь, — ответил Степан Осипович, очумело глядя на полотнище напротив, где внезапно возникло изображение его самого, причем в разрезе.
— Ничего не спрашивайте, скоро вам всё объяснят. Извините, но у меня просто нет времени, вы далеко не последний пациент. Скажите только, являетесь ли вы адмиралом русского флота?
— Являюсь.
— Очень хорошо, — кивнул медик, проведя по изображению печени Степана Осиповича на полотнище, от чего тому показалось, что его действительно погладили по внутренностям. — Единственное, что могу сообщить — вы в будущем, причём довольно далёком от вашего времени. Сейчас две тысячи семьсот двадцать третий год.
Его слова обрушились на Степана Осиповича подобно лавине, даже показалось, что его огрели по голове дубиной. Почему-то вице-адмирал сразу поверил, ведь это объясняло все невероятные вещи, которые он видел. Это что же получается, они никогда больше не увидит ни жену, ни детей — Оленьку, Сашеньку и Вадима?.. И если дочери уже взрослые барышни, то сын ещё совсем мальчишка…
Степан Осипович застонал от отчаяния. Врач, явно понимая состояние пациента, быстро подошёл и что-то приложил к его руке. Это что-то коротко прошипело, и вице-адмирал как-то резко успокоился, мысли о семье отошли в сторону и словно покрылись туманной пеленой.
— Я сочувствую вам, господин адмирал, — мягко произнес доктор. — У меня тоже погибла семья, поэтому я вас хорошо понимаю. Но сейчас не время плакать, большая беда пришла…
— Беда?.. — это слово заставило Степана Осиповича собраться. — Что вы имеете в виду?
— Сейчас с вами будет говорить его величество император Михаил IX. Он всё объяснит. Я снова прошу прощения, но у меня нет времени — мне ещё более восьмидесяти ваших коллег вытаскивать.
Вице-адмирал поднял на него глаза и понял, что этот человек смертельно устал и, скорее всего, не спал несколько суток — не раз доводилось видеть подошедших к самому краю людей, держащихся только на чувстве долга. Закончит дело и упадёт, где стоит. Естественно, ему не до вопросов.
Потом до сознания Степана Осиповича дошли слова врача. Император?! С ним будет говорить сам император?! Как там он говорил, Михаил IX? Интересно, какая династия на престоле сейчас, через девятьсот лет? Романовы или кто другой? Впрочем, бессмысленно гадать, вскоре всё выяснится.
Но зачем всё-таки он здесь? Однозначно неспроста. На память всё время приходили слова о большой беде. Неужто его таланты окажутся востребованы и потомками? Степан Осипович размышлял и поражался своему ледяному спокойствию. Казалось, чувства, за исключением удивления, вообще отмерли. Потом вспомнил, как доктор подошёл к нему и что-то сделал. Видимо, каким-то образом дал лекарство, заставившее успокоиться.
— Прошу вас, господин адмирал! — доктор показал на выросший из пола столик, на котором лежала странная чёрная форма.
Степан Осипович решил ничему не удивляться — в будущем возможно всё. Людям первого века и ветряные мельницы, наверное, чудом бы показались, не говоря же уже о броненосцах с паровыми двигателями, которыми ему довелось командовать.
— Ваше точное звание?
— Вице-адмирал Макаров Степан Осипович.
Врач провел ладонью над формой, и погоны на ней сменились на вице-адмиральские. Затем в воздухе из ниоткуда возникло зеркало. Степан Осипович вздрогнул — ну никак не мог он привыкнуть ко всем этим чудесам! Затем слез с полукруглого ложа, на котором очнулся, и подошел к зеркалу, подивившись про себя, что ничего у него не болит — с юности так великолепно себя не чувствовал. Посмотрел на своё отражение и онемел — роскошной, ухоженной, раздвоенной бороды, его гордости, не было! Мало того, он оказался полностью лыс, даже брови отсутствовали.
Далеко не сразу вице-адмирал обратил внимание на другое обстоятельство — отражение в зеркале принадлежало никак не приближающемуся к шестидесятилетию человеку, а максимум тридцатилетнему. Это что же тут делается?! От помолодел?! Но это невозможно! В принципе невозможно!
— Н-но к-как?.. — с трудом выдавил Степан Осипович, поворачиваясь к доктору.
— После временного переноса вы были помещены в специальную биованну, полностью излечившую вас от ран и болезней, а затем приведшую организм к оптимальным возрасту и состоянию, — безразлично пояснил тот. — Иначе говоря, ваше тело теперь отвечает генетическому оптимуму.
— И что это значит? — растерянно спросил вице-адмирал.
— Что вы проживете ещё, как минимум, лет триста-четыреста, — устало ответил доктор.
— А бороду зачем сбрили?
— Бороду? Зачем вообще нужен этот атавизм? Она же под шлем скафандра не войдёт! Так что у вас она расти больше не будет, как и другие волосы на теле, за исключением головы. Там волосы отрастут.
Степан Осипович огорчился, но решил, что раз здесь не принято носить бороду, то не стоит лезть со своим уставом в чужой монастырь. Возвращённая молодость обрадовала, но по сравнению со всем остальным даже не слишком и удивила.
С помощью доктора он оделся — сам вряд ли разобрался бы в хитроумных застежках. Пуговиц не было — края одежды просто слипались и становились единым целым, стоило определённым образом провести по ним пальцем.
— Это телепорт, — показал на появившееся невдалеке туманное зеркало врач. — Он перенесёт вас в кабинет Его величества.
— Телепорт? — растерянно переспросил Степан Осипович.
— Просто войдите в это зеркало и ничего не бойтесь. Простите, но у меня через несколько минут пробуждение следующего пациента…
— Благодарю вас, сударь! — поклонился вице-адмирал и решительно вошел в указанное туманное зеркало.
Оно действительно оказалось всего лишь дверью, приведшей его в уютную гостиную, обставленную непривычно выглядящей мягкой мебелью. Кроме неё и низенького журнального столика в комнате ничего не было. Люди также отсутствовали, и Степан Осипович решил подождать. Он опустился в тёмно-коричневое кресло и попытался хоть как-то осмыслить случившееся.
Итак, он неким непонятным образом оказался в будущем, очень далеком будущем — больше чем через девятьсот лет после собственной гибели. И потомки вытащили вице-адмирала с какой-то своей целью, достаточно вспомнить слова врача о большой беде.
Но не спеша поразмыслить вице-адмиралу не дали — дверь напротив внезапно отъехала в сторону, и в гостиную буквально ворвался огромного роста человек в тёмно-синей форме. Его сопровождал молодой офицер ниже его на две головы. Последний что-то настойчиво втолковывал своему спутнику, при виде которого Степан Осипович только головой покачал — этому гиганту прямой путь в гренадёры.
— Ваше величество, вы обязаны отдохнуть хотя бы пару часов! — повысил голос офицер. — Иначе просто свалитесь!
— Некогда! — жестко отрезал гигант. — Оставьте нас, полковник!
— Я иду к Её величеству! — упрямо заявил тот, развернулся на каблуках и, не прощаясь, удалился.
Только в этот момент до вице-адмирала дошло, что он видит перед собой нынешнего императора. Степан Осипович вскочил и вытянулся во фрунт.
— Добрый день, господин адмирал, — наклонил голову гигант, окидывая Степана Осиповича безразличным взглядом.
До того не сразу дошло, что взгляд был не безразличным, а смертельно усталым — похоже, его величество, как и давешний доктор, едва держится на ногах. Это что же у них здесь такое творится, что самодержцу некогда поспать даже пары часов?! Похоже что-то очень нехорошее…
— Здравствуйте, Ваше величество! — по всем правилам этикета поклонился гость из прошлого. — Только, простите, не адмирал, а вице-адмирал.
— Неважно, — устало махнул рукой император, буквально рушась в застонавшее от такой нагрузки кресло. — Вам уже сообщили, что вы в будущем?
— Так точно, Ваше величество. Но…
— Что?
— Зачем я здесь?..
— Я сейчас объясню, — вздохнул император.
0
0