Утро началось с приятного сюрприза — Лантирель преподнес Иллане горный эдельвейс с нежными бархатистыми лепестками. Девушка смущенно поблагодарила, приняла цветок и приколола его к волосам.
— А где ты его взял? — поинтересовалась она.
— Вон на той скале, — показал эльф. — Видишь, там еще шесть штук осталось.
— И как только забрался туда? — удивилась Иллана. — Скала отвесная, как стена. Ни уступа, ни трещинки.
— Да слевитировал он туда, — хихикнул Кьярри, наблюдавший за сестрой, за что получил подзатыльник от Рауда и замечание, чтоб не лез в чужие дела.
— Это хорошо, — улыбнулась Иллана, — а то вдруг сорвался бы, расшибся… А так безопасно.
— Хочешь такой же? — мурлыкнул на ушко Мариде оказавшийся за ее спиной Тиор.
— Ты же левитировать не можешь, — повернулась к нему рэйса.
— Левитировать — нет, зато кое-что другое могу, — улыбнулся дракон, взмахнул рукой и тотчас же один из эдельвейсов аккуратно срезало воздушной петлей и перенесло прямо в ладони Мариде.
— Какой он красивый! — восхищенно вздохнула она и тоже вплела цветок в волосы. — Спасибо, Тиор!
— Для милой девушки — самые прекрасные и недоступные цветы! — улыбнулся тот, взял ее руку в свои и легонько коснулся губами.
Марида вспыхнула, как утренняя зорька и смущенно пробормотала. что пора завтракать.
Рауд, поглядывающий на молодежь, добродушно усмехался в усы, а Кьярри деланно закатил глаза и пошел кормить вепрей.
После плотного завтрака отряд продолжил путь. Мариде и Иллане все было любопытно, так как ни одна из девушек еще не бывала на этой стороне Серебряных гор. Здесь даже растительность была немного иной. В лесах преобладали лиственные деревья, а хвойных иголки были синевато-зеленого оттенка, так что ельники казались голубыми. Да и трава тоже была с синеватым отливом. Девушки то и дело вертели головами, разглядывая невиданных ими ранее птиц и зверей, необычные цветы. Кьярри подшучивал над ними, что у них так того и гляди головы открутятся и отвалятся. Подружки демонстративно вздергивали носики и отворачивались от ехидного гнома.
Путешествие проходило без особых происшествий. Уже на следующий день караван вступил на Великую равнину. Здесь путники стали держать совет, какое направление им лучше выбрать. Можно было бы придерживаться берегов пограничной реки Сарны, бегущей с Серебряных гор, и двинуться между нею и Сарнским нагорьем. А можно было взять чуть к востоку и обойти нагорье с другой стороны, вдоль знаменитого озера Ларханг, славящегося на всю Оромеру бесподобно вкусной белой форелью и радужными сомами. Рауд от всей души поддержал это предложение Тиора. Хотя путь вдоль гористого западного берега Ларханга и не так прост, зато позволял остановиться на отдых в одной из многочисленных рыбачьих деревушек и полакомиться безумно вкусной рыбой. Да и с собой в запас прикупить. Лантирель, выслушав доводы обоих путников и заметив любопытный блеск в глазах девушек, согласился со вторым вариантом пути. К тому же в направлении озера вел широкая удобная дорога и меньше было шансов натолкнуться на кочевников из Великой степи, которые иногда заскакивали на земли Драгхана, а вот стражи не всегда успевали их сразу выбить обратно.
Так и вышло. Те две недели, что у них заняла дорога до Сарнского нагорья, выдались на редкость спокойными. Время от времени Лантирель и Кьярри охотились, чтобы к ужину добыть свежее мясо. Несколько раз останавливались в придорожных тавернах и на постоялых дворах, но и ночевки в палатке не причиняли путникам неудобств.
Лишь одни раз, когда они углубились в леса Драгхана всего на один день пути, ночью их маленький лагерь окружила стая голодных волков. Пробраться сквозь магический защитный купол, установленный Лантирелем, им не удавалось, но запах пищи в виде двух вепрей и горного козла был слишком притягателен. Хищники выстроились вдоль невидимой, но такой непроницаемой стены, и оглашали окрестности заунывным воем. Мужчины не обращали на них внимания — ну разгуливают вокруг лагеря, ну воют, так ведь не кусают, — а вот девушкам этот концерт вскоре надоел. Они выбрались из палатки и перекинулись одна в пустынную кошку, другая в медведицу. Рычание рэйсы и медвежий рев, слегка усиленные магией Тиора, мгновенно разогнали назойливых серых «артистов» на несколько миль вокруг. Так что ночь прошла спокойно.
На следующий вечер Рауд посоветовал Иллане пройтись в медвежьей ипостаси вокруг лагеря и потереться головой и боками о крупные деревья — это должно было дать волкам понять, что тут есть хищник покрупнее их.
Он оказался прав, серые даже близко не подходили к лагерю, зато на рассвете путников разбудил сердитый медвежий рык. Высунувшись из палатки, они увидели двух здоровенных медведей, которые, видимо, выясняли, кто из них больше и страшней, потому стояли на задних лапах и оглушительно ревели друг на друга.
— Гляди, Иллана! Какие женихи по твою душу припожаловали! Один другого лучше! — захихикал Кьярри, а девушка смущенно пискнула и спряталась за подругу. — Ты только посмотри, какие у них шубы — просто загляденье! — ехидничал молодой гном, за что снова получил подзатыльник от отца.
— Увы, среди них нет ни одного разумного, то есть, ни одного оборотня, — констатировал факт Лантирел, — так что, думаю, Иллана прекрасно обойдется без такого знакомства.
Девушка благодарно закивала, а эльф сотворил огненный шар и метнул его между незадачливыми кавалерами, изрядно напугав обоих.
— Фу-у! — протянул неугомонный Кьярри. — У них медвежья болезнь приключилась! Не-ет, такие женихи нашей Иллане точно не нужны. Трусы несчастные!
Марида и Иллана расхохотались и стали готовить завтрак, а Лантирель бросил в то место, где стояли медведи еще парочку огненных шаров, чтобы последствия их испуга не портили аппетит своим «ароматом».
Добравшись до озера Ларханг, путешественники остановились на отдых в большом рыбацком поселке в таверне, где им предоставили чистые удобные комнаты, а их верховым животным — отдельные стойла в конюшне. Парень, который там хозяйничал, оказался умелым конюхом и знал, как ухаживать и за кхаранами, и за тархарами, и за ездовыми вепрями.
Вечером в обеденном зале выкупавшиеся и посвежевшие путники собрались за обильно уставленным всяческими яствами столом, среди которых главенствующее место занимали блюда из знаменитых белой форели и радужного сома. Жареная, копченая и запеченная рыба была такой аппетитной и вкусной, что греху чревоугодия активно предавались не только гномы — общеизвестные любители хорошо поесть, — но и обе девушки. Наевшаяся до отвала рэйса с удивлением смотрела на собственный заметно округлившийся животик, а Тиор, смеясь, похлопал по нему и поинтересовался, не проглотила ли она мячик. Марида, которая в другое время обязательно вспыхнула бы и попыталась бы задать ему трепку, лениво отмахнулась и пробурчала, что она слишком сыта и не имеет ни малейшего желания гоняться за ним, чтобы надрать ему зад… уши. Даже от танцев она отказалась, тогда Тиор утащил ее на прогулку к озеру, на берегу которого и располагалась таверна.
Они долго прохаживались по самой кромке у воды, а затем сидели на причале, свесив вниз ноги. Марида любовалась пляшущими на воде огоньками, зажегшимися с наступлением темноты в домах, и вспоминала родной оазис, где так же любила смотреть на ночное озеро Инчи. Тиор держал ее руку в ладонях, молча поглаживал ее пальцы и размышлял о том, как вышло так, что эта дерзкая девчонка стала так много для него значить.И если с принцессой Альмариэль страсть кружила ему голову, то сейчас ему хотелось защищать и оберегать эту кажущуюся такой хрупкой девушку, а все остальное… подождет. Им сначала нужно вернуться от Зеркала Оллара.
Утром маленький отряд снова тронулся в путь вдоль скалистого западного берега озера Ларханг. К вечеру третьего дня, выдавшегося на редкость жарким, решили остановится чуть пораньше и хорошенько выкупаться. Место для ночевки выбрали там, где скалы лежали, словно опрокинутые игральные плитки, полого спускаясь к воде, а часть из них заходила далеко вглубь озера, отгораживая маленькую уютную заводь.
Туда немедленно устремились девушки, прихватив с собой чистую одежду и белье, а мужчины остались разбивать палатку, собирать дрова для костра и кормить животных.
Иллана, было, засмущалась и хотела купаться в сорочке, но Марида успокоила ее, что парни подсматривать не будут, а кроме них и некому больше. Побросав пропотевшие рубашки на камни, девушки вошли в прогретую за день, теплую, как парное молоко воду. Они тщательно вымыли волосы, а потом долго весело плескались, плавали и ныряли.
Среди скал промелькнула чья-то крадущаяся тень, сдвинутый неосторожным шагом скатился и плюхнулся в воду камень.
— Тише ты, — прошипел голос, — еще услышат.
— Не услышат. Вон они как плещутся и хохочут. Ничего вокруг не замечают, — ответил другой голос.
— А хороши! — протянул первый. — Давай подберемся поближе.
— Да, давай. Сейчас вылезут из вод и тогда мы их…
До устраивающих лагерь мужчин долетел сначала пронзительный визг Илланы, от которого Тиор и Лантирель выпустили из рук палатку, которую они устанавливали, Кьярри выронил охапку сучьев, которые он притащил для костра, а Рауд едва не угодил себе топором по руке. Затем послышалось яростное рычание рэйсы и обиженный медвежий рев, к которым присоединилось чье-то отчаянное верещание. А потом из-за скалы со стороны заводи, в которой купались девушки, вылетели два гоблина, за которыми мчались дикая пустынная кошка и разъяренная медведица.
— Они, что, напали на девочек? — воскликнул Лантирель, машинально сотворив огненный шар.
— Наверное. Или просто подсматривали, — задумчиво сказал Тиор.
— Не мешай им, — хохотнул Рауд, — пусть девочки позабавятся, погоняют охальников. Вперед наука будет.
Если бы он только знал, чем обернется эта забава…