Кроули был далёк от сочувствия, особенно к прошлому, но Метка его явно заинтересовала:
— Вы же не станете возражать… — он скривился, как после дешёвого виски, и почти приказал: — Дайте мне руку.
Барти не возражал, даже когда Кроули принялся сначала поглаживать Метку, а потом и вовсе лизнул её, прикрыв глаза, словно к чему-то прислушиваясь. Азирафель с интересом наблюдал: ему и раньше приходилось сталкиваться с проявлениями необычной демонической чувствительности, но сейчас тот явно обнаружил что-то загадочное. Ладонь Кроули на несколько мгновений замерла над мордой змеи, прежде чем её накрыть.
— Он наносил её огнём?
— Да, — лицо Барти вытянулось от удивления. — Но как вы…
— Мне и в голову не могло прийти, что этот ритуал не только станет известным где-то ещё, но и будет так извращён, — Кроули взглянул в глаза Азирафелю. — Ты ведь понимаешь, ангел? Ты ведь всё понимаешь?
Но Азирафель мог только догадываться. Может, Барти не преувеличивал, когда говорил про ад? А Кроули вдруг раздвинул пальцы и зашипел, пристально глядя змее в нарисованные глаза. Когда та начала извиваться, он облизнулся, и Азирафелю почудилось, что кончик языка демона раздвоился. А вот Барти, похоже, испытывал нешуточную боль, потому что побледнел и вжался в диван, стараясь не двигаться, а над губой у него выступили бисеринки пота. Но при этом он терпеливо молчал.
Наконец Кроули закончил. Всё ещё продолжая удерживать руку Барти, он плеснул в чашку виски и проследил, чтобы тот его выпил. Глотками, как воду.
— Ненавижу несвободу, — прошептал Кроули, отстраняясь.
Барти потрясённо разглядывал чистую кожу руки, где минуту назад красовалась Тёмная Метка. Азирафелю стало интересно, что всё же сподвигло Кроули настолько вмешаться в дела смертных, но он не спешил задавать вопросы. Во-первых, потому что догадывался, что именно может услышать в ответ, а во-вторых, ему не хотелось ещё больше шокировать Барти.
— Но как? Я же теперь… не с Ним… получается…
— Вы теперь можете быть с кем угодно, — усмехнулся Кроули. — Или без этого украшения вам вдруг расхотелось воскрешать Тёмного Лорда?
— Нет, но…
А ответил Кроули уже Азирафелю. На незаданный вопрос. Как умел лишь он:
— Свобода выбора, ангел. Желание, воля, умение принимать собственные решения… всё то, чего Она лишила…
Кроули замолчал и отвернулся. Эта фраза не нуждалась в продолжении. И ангелы, и демоны были лишь проводниками Её воли. Так задумывалось изначально. Именно в этом был план. Гениальный в своей непостижимости. И именно с ним Азирафель пытался сверяться, проживая среди смертных и подталкивая их к свету. Несильно, лишь немного направляя и подсвечивая путь. Фигурально выражаясь. А Кроули должен был, наоборот, подталкивать их к тьме. Но потом что-то пошло не так.
Азирафель мог с точностью назвать то самое мгновение, когда это началось, тот самый миг. Миг, когда он вдруг понял, что в их Соглашении с Кроули не будет ничего дурного, если они оба станут придерживаться нейтралитета, оставляя право выбора человеку. В конце концов, разве не так Она задумывала изначально? Зачем-то же Она наделила людей свободой воли? Разве не в гармонии всё дело? Не в красоте? Не в любви?
— Но… — быстро охмелевший Барти с трудом подбирал слова. — Получается, я вышел из Ордена? И что теперь делать?.. Как жить?.. И зачем?..
Кроули щёлкнул пальцами, погружая его в сон.
— Ну, ангел, теперь ты понял, что этот идиот не может быть моим сыном?
— У вас много общего, — Азирафель попытался улыбнуться, хотя ему и было слишком грустно. — Вы оба скатились по наклонной, и оба любите задавать вопросы.
Кроули скептически ухмыльнулся:
— Ну-ну… как же ты любишь всё романтизировать! Попробуй расспросить этого идиота про его прыжок в озеро кипящей серы. Думаешь, ад внизу? Как бы не так. Каждый несёт в себе частичку ада… разумеется, кроме тебя, ангел!
Пока Азирафель раздумывал над ответом, Кроули, наплевав на приличия, приложился к горлышку бутылки, осушая её почти до дна. Всем своим видом он показывал, что разговор окончен, и для подстраховки разбудил Барти очередным щелчком пальцев.
— Всё ещё жалеешь, что я стёр рабское клеймо? Могу нарисовать другое. Точно такое же, даже лучше… потому что через него нельзя будет наказать… просто картинка, соглашайся.
— Кроули, не надо! — Азирафель попытался унять разошедшегося демона.
— А почему нет, ангел? Мальчик не знает, каково это быть свободным… а свободу надо ценить! К свободе надо стремиться… за неё надо рвать глотку… зубами…
— Кроули, ты пьян.
— Да. И что с того? Скажу больше, я не хочу трезветь, потому что так меньше болит. Вот он подтвердит, — Кроули ткнул пальцем в сторону. — Скажи, Барти? А?
Азирафель, разумеется, одобрял свободу выбора, но не когда так корёжит того, кто для неё не создан.
— Кроули, давай уже трезвей.
Он взглянул на Азирафеля с непонятной тоской и, пробормотав, что тот из него вьёт верёвки, избавился от избытков алкоголя в организме. Разумеется, Кроули ничуть от этого не повеселел, поэтому сразу же заставил протрезветь Барти. Наверняка, чтобы не страдать в одиночку.
— Итак, Барти, — мрачно начал Кроули, — Метку я тебе возвращать не стану. Исключительно потому, что тогда я стану твоим хозяином, а для меня радость владения таким идиотом слишком сомнительна.
— Кроули, зачем… — попытался остановить его Азирафель.
— Хозяином? — переспросил ошарашенный таким поворотом Барти.
— А кем ещё? Тот, кто ставит рабское клеймо, автоматически становится хозяином.
— Но…
— Не ожидал? Думал, вступил в элитный клуб? Ха! Когда же вы все поймёте, что цена есть даже у какой-то дурацкой утки в пруду, а не только…
— Кроули… — попытался предостеречь Азирафель.
— Я всё сказал, — тот с усмешкой показал ладони, — и умываю руки.
— Но вы сами… — Барти прикусил губу и явно не собирался сдаваться. — У вас же тоже есть Метка.
— Где?
— Здесь, — он осторожно потёр правый висок.
Точно! За все эти годы крошечная чёрная змейка, украшающая Кроули, настолько примелькалась, что Азирафель перестал её замечать, считая чем-то вроде родимого пятна. Он никогда не спрашивал, откуда взялся этот знак, и, очевидно, правильно делал. Кроули скривился и начудесил себе небольшое зеркало, в которое принялся пристально изучать чёрные завитки змеиного тела. Когда он недовольно нахмурился, Азирафель не выдержал:
— Тебе идёт.
— Да неужели?
— Да, — Азирафель одобрительно улыбнулся. — Что бы это ни означало, оно выглядит… как это?.. стильно!
— Да?! — глаза Кроули округлились.
— Да. Именно стильно. И красиво, — Азирафель несколько раз кивнул, подтверждая свои слова. — Красиво.
Кроули смотрел на него с таким подозрением, что можно было подумать, будто Азирафель признался в организации преступного синдиката. А что здесь такого? И змейка красивая, и сам Кроули тоже… очень неплох, особенно на вкус Азирафеля, в жизни которого неугомонный демон успел уже занять особое место, и общение с которым стало своеобразной привычкой. Именно привычкой, от которой почти невозможно отказаться… ну, или не почти…
Взгляд Кроули смягчился, и в нём появилось что-то такое, чему Азирафель не мог подобрать названия. Как наваждение… казалось, вот-вот, ещё немного… и даже время чудесным образом будто остановилось, чтобы дать возможность понять…
— Это не клеймо, — вдруг прохрипел Барти. — Я понял…
Кроули моргнул и отвёл взгляд. Волшебство развеялось, словно его и не было.
0
0