— Ничего не помню, — поморщился я, ощутив новый ментальный удар.
— Немудрено, старичок, — ухмыльнулся Дим. — Вчера центром твоего внимания была Ирка. Вернее, её ноги. Договор ты подмахнул, не читая.
— Погоди, погоди, — я сложился пополам и какое-то время не дышал. — Припоминаю что-то такое. Подписал и… выпил зелье?
— Коктейль, — уточнил Дим. — Коктейль, старичок.
— Чертов Пашкин коктейль, — мрачно добавил я, пригнув голову, словно это могло спаси от очередного удара какого-то сердитого читателя.
Это утро я встретил в квартире Дима, куда мы завалились после встречи однокашников. Я действительно пялился на Иркины ноги и плохо следил за происходящим. А тем временем, оказывается, Пашка соблазнил нас протестировать его изобретение. По словам Пашки, все люди где-то как-то понемногу оставляют частичку своей души. Например, когда «с душой» делают работу. Другими словами, поскольку душа является частью личности, они раздают себя по кусочкам. Чтобы не быть голословным, Пашка предъявил зелье, якобы способное подтвердить сей сомнительный постулат. Мол, после его принятия мы сможем ощутить в полной мере те эмоции, что посылают нам люди, вступая в контакт с частичками нашей души.
— Так что, старичок, — заключил Дим, — удары, которые ты получаешь, на самом деле получает твоя душа, заложенная тобой, например, в последний роман.
— Ты хочешь сказать, он совсем-совсем никому не нравится? — жалобно спросил я.
— Может, и нравится, но, видишь ли, симпатия гораздо менее ярко выражена, нежели антипатия. Увы.
Снова удар.
— И долго это будет продолжаться? — спросил я, отдышавшись.
— В договоре указана неделя.
Неделя!
Так. Надо что-то делать.
Я бросился к компьютеру. Для начала закрываю все аккаунты. Убираю из свободного доступа тексты.
Блин! Пиратки!
Всякие там флибусты и иже с ними!
Что за дурная манера тащить к себе всякую хрень? Буду надеяться, что с пираток качают только мэтров — Кукляненко там, Сивова. Бромыко на худой конец.
— А ты не пиши хрень, — мудро посоветовал Дим.
Я пообещал, что не буду. Чуть не накатал в издательство, чтобы расторгнуть договор. Но вовремя вспомнил про неделю. Спросил:
— А как это вообще работает?
— Я не очень понял, — ответил Дим. — Пашка толкал что-то про квантово-волновой дуализм душевной материи, про пространственно-временной континуум, где располагается, длится, продолжается наше тело.
Удары прекратились. Более того, я ясно ощутил пару ментальных поцелуев. Наверное, в благодарность за удаление текстов.
— Не забудь ежедневно посылать Пашке отчеты, — сказал Дим.
Я посмотрел на друга. Спросил:
— А ты разве ничего не чувствуешь? Как поживают частички души, которые ты вкладываешь в криво оформленные сайты?
— Я никогда не вкладываю душу, — нравоучительно заметил Дим. — И зря ты так про сайты. Я всё делаю с любовью. А не с душой. Чувствуешь разницу, старичок?
В этот момент он сложился пополам, а во дворе завыла сирена. Я подошел к окну.
В новенькую Димкину машину со всей дури влетел черный крузак.
0
0