Вак, мрачнее тучи, изучал записи, доставленные тест-зондом из атмосферы планеты. Данные были противоречивы, толкового представления о том, что ждет у поверхности составить невозможно. Ясно лишь, что эта информация существенно расходится с той, что дают приборы «Корунда».
Вчера Кейн отправил к планете челнок с крейсера в беспилотном режиме. Должно быть, сейчас он уже что-то знает. Но вот, поделится ли знанием?
А тут еще сеансы связи каждые два-три часа. То с родной базой, то с Центральной. Один раз был даже прямой канал с правительством Земли. Ни работать нормально, ни передохнуть толком…
Калымов со вздохом отключился от инфосети. Все равно не получается сосредоточиться.
Связался с «Эхо»:
— Дэн, это Калымов. Готовьте катер к работе в атмосфере.
— Что, идем на планету?
Координатор первого отдела поморщился:
— Тут можно до скончания истории гадать, чем наши действия обернутся. Настройте с Берти искин так, чтобы тот выполнял маневры в атмосфере автономно.
— Принято. А когда вылет?
— Оптимально бы часа через два. Но не теряйте времени, запустите предстартовую проверку, скафандры протестируйте… а дальше по инструкции.
— Да уж не первый раз замужем…
— Ну, коли не в первый, выполняйте. Конец связи.
Вак с тоской подумал, что скорей всего, пришли последние его денечки на должности координатора Первого отдела по флорианской ветке. Нельзя сейчас соваться к поверхности. Слишком уж много всего случилось за не слишком длинный отрезок времени, прошедший с момента, как Бюро космических исследований заинтересовалось кораблем чужаков и до этого часа. Слишком зловещими теперь выглядят тайны планеты, которой, кстати, даже имя еще не успели придумать.
Ну и ладно, неожиданно решил он. Больше будет времени на общение с родней. В этом году племянник поступает на Ашат, факультет пилотирования и навигации. Надо заняться с ним теорией…
Димыч, угрюмый, но все еще упорно верящий в благополучный исход Сашкиной выходки, тихо ругается с искусственным интеллектом корабля по поводу следующей корректировки орбиты.
Интересно, о чем он думал, когда ее отпускал? Или все-таки имел место банальный угон? И о чем он думает сейчас? Ведь не может не знать, что по завершении этого рейса космос для него будет закрыт. Маленький шанс остаться в профессии заключается в возвращении «Фотона».
А вероятность этого сокращается не то, что с каждым днем, с каждым часом.
Экипаж тоже ведет себя, словно ничего не случилось, вместо «если» употребляет словечко «когда», и при любом удобном случае пытается застрять на мостике подле узла связи. Сколько раз так уже было? Калымов прикинул. Получалось, что за его жизнь не так уж много, четыре или пять. А сколько раз чудесное возвращение действительно произошло? То-то и оно.
— Лаура, — попросил Вак, — Дайте мне связь с полковником Кейном.
Полковника необходимо предупредить о предстоящей прогулке, чтобы не возмущался потом, и не открыл сообразно приказу, огонь на поражение.
— Переключаю каналы… подождите… КАПИТАН! «ФОТОН» НА СВЯЗИ! Сандра на связи!..
Вак и Димыч вскочили одновременно. Но если Димыч дернулся к рабочей зоне связиста, то Калымов сразу вернулся на покинутое место и подключился через инфосеть.
Он услышал:
— Лаура, день добрый. На связи первый «Фотон». Возвращаюсь на борт.
Вак не удержался:
— Сандра! Ну, как там? Что… ты одна?
Пауза. Потом вежливое:
— Валентин Александрович! Рада вас слышать. Вы тоже на орбите? Все в порядке, все живы. Когда вы успели?
— Я… торопился.
— Загнали и кораблик и моих студентов! — проницательно высказалась она. — Ночами не спали, шли по сомнительным лоциям, и скорей всего, с нарушением государственных границ сопредельной державы.
— Нечего трубить об этом на всю систему в открытом эфире. Не хватало мне еще международного скандала.
— Это я подстраховываюсь на тот случай, если вы решите нас с Димычем гнать в шею из космоса за нарушение в высшей мере разумного приказа Джорджа Кейна. Учтите, это шантаж…
— Сандра, когда вас примерно ждать? — невозмутимо поинтересовалась Лаура.
— Часов пять мне хватит за глаза. Впрочем, если поторопиться…
— Вот уж не надо! — Забеспокоился координатор.
Тут в беседу включился Димыч:
— Сандра, привет! Вы очень вовремя. Нас уже собирались расстреливать.
— Не «вас», а лично тебя. И угроза еще не прошла. Если бы Сандра не вернулась…
— Эх! Надо было поспорить на деньги…
— Э… Вак, я так понимаю, к планете мы уже не идем? — голос Дэна.
— Совершенно точно.
— А я только искин настроил…
— И зря! — отвечает Сашка, — он у вас все равно вырубился бы в атмосфере. Эта планета не любит умные машины.
— Зато любит умных пилотов, — ехидничает Димыч.
Вклинивается голос Игоря:
— …с особым цинизмом…
— Седых. Снова выкрутился. Приятно слышать. — Это снова Вак.
— С такой кармой, как у меня, Валентин Александрович, или сразу мрут, или приспосабливаются.
— Учту на будущее… Кстати. Тут у меня для тебя официальная бумажка лежит. Если коротко, с тебя сняты все подозрения касательно событий на Эльвире. Можешь радоваться.
Мрачный ответ:
— Да? Я в восторге. А что как рано-то? Еще лет пять можно было потянуть…
Я выйду первой. Игорь, так надо. Мне нужно посмотреть ему в глаза, я хочу знать. Вак, Валя, Валентин Александрович, я хочу знать, почему ты примчался сюда? Волновался за нас? Или получил приказ доставить меня по определенному адресу?
Зачалились элегантно, как на смотре. Когда мы с Игорем подошли к шлюзу, там уже нетерпеливо переминался с ноги на ногу Стэн. Алекс только начал выбираться из ячейки.
— Вот и все, — весело сказал Стэн. — Все закончилось.
— Хорошо бы…
Все только начинается. Как трудно, оказывается, быть одной. Не доверять тем, кому привыкла доверять. Что я могу одна?
Взгляд наткнулся на Игоря. Единственный мой человек смотрит печально и устало. Наверное, он тоже ищет выход из ситуации и не находит.
Ладно, готовимся к торжественной встрече героев! Забудем на время всякие печали…
Не получается. Я все время думаю о Велчи. О том, что от меня теперь не зависит ее судьба. Как бы я ни пыталась, что бы я ни делала, кто бы мне ни помогал. Там, в другой реальности, бесконечно продолжается эксперимент, в котором мою Велчи испытывают на устойчивость к боли…
Вот и Алекс подошел. Медлить больше нельзя. Выходим.
В тамбуре у шлюзов «Корунда» горит яркий свет. Они стоят у трапа и ждут нас — все, кто не на вахте. И ученые. И Калымов.
И Димыч. Дим, смотри, я вернулась, как обещала. Все хорошо. Регина и Влад стоят, обнявшись, Коновалов улыбается, как именинник, он где-то оставил свою трубку.
Если бы здесь не было Вака… как же мне смотреть тебе в глаза, Валентин Александрович…
А он уже спешит навстречу.
Я не хочу, но отступаю. Меня останавливает ладонь Игоря. Замираю, смотрю вперед.
Тихо-то как… почему так тихо?
Больше нельзя прятать глаза и отворачиваться. Надо найти смелость и задать, наконец, этот чертов жгучий вопрос. Пусть Вак обидится, пусть перестанет со мной здороваться, я переживу. Только бы не другое…
— Валя, скажи…. Ты знаешь, что с Велчи? Вак, почему вы здесь?
Останавливается на полшаге. Несколько секунд мы, не отрываясь, смотрим друг другу в глаза. Только я чувствую спиной игореву ладонь, его уверенную поддержку. А за Валей — только растерянные взгляды наших товарищей.
Я вижу, как опускаются его плечи, сползает улыбка. Не могу на это смотреть, отворачиваюсь, и в тот же миг слышу:
— Ты меня подозреваешь? В чем?..
— Валь, я не подозреваю. Это больше. Я знаю, что случилось с Велчи. И этого не могло случиться без ведома Бюро. Поэтому я не подозреваю. Я боюсь…
— Чего?
Как же тихо! Не молчите же, вы! Не дайте нам закончить этот тягостный разговор. Не дайте нам перестать быть друзьями.
— Боюсь, что ты не сможешь… не сможешь найти тот единственный аргумент, который заставит меня поверить что Бюро ни при чем.
Смотрю в пол. Он серый, матовый, чистый.
— Саша… — что у него с голосом-то? Такой странный голос. — Сашенька, да что ты такое себе придумала?
Поднимаю глаза — Вак улыбается. Растерянно моргает и улыбается.
— Саш, нет такого аргумента, не найду я. Кроме, пожалуй… мы же с тобой сто лет знакомы. Вспомни, я хоть раз обманывал тебя? Вспомни, я когда-нибудь кого-то предал?
Правда? Я верю. Я не поверила бы, пожалуй, если бы ты показал свою обиду, которая, конечно есть, но ты улыбаешься, и теперь оправдываться должна я:
— Ты же мне не верил, никогда с тех пор как я вернулась… Вак, что мне делать?
Игорь легонько подталкивает меня вперед, и я иду вперед. Три шага, чтобы оказаться возле Калымова, с каждым шагом выжигая сомнения.
— Валь, прости меня. Я…
— Э… курсант Лин, отставить истерику, обнять командира, и… иди отдыхать уже. Седых, проследите…
Умеет Вак разрядить обстановку. Все присутствующие заговорили разом и как-то громко. Нас с Игорем не трогали из вежливости, так что большая часть приветствий, хлопков по спине и вопросов досталась Алексу и, за компанию, Стэну.
Отдыхать я, все-таки, не пошла — не сразу.
Поймала Вака и прижала к стенке.
— Я должна помочь Велчи. Но я не вижу способа. Понимаешь, они зря ее мучают. Пока трансформация не закончится, она будет просто терпеть…
Вак посмотрел на меня с затаенной тоской:
— Пойдем в кают-компанию. Расскажешь в подробностях.
Потом вызвал «Эхо» и сказал:
— Дэн, готовьтесь к немедленному старту, мы возвращаемся на Флору. Мы торопимся…
0
0