Вообще-то Келли никогда не баловался ни травкой, ничем покрепче — зачем, как говорится, если и своей дури хватает? Для фейри, тем более и без того не до конца уверенного в собственном Я, сладкое дурманное забытьё может быть опасно. Полдела, если не уследишь за лицом, а если тебя в таком состоянии колдовать понесёт, или ещё того хуже, на Ту Сторону? Нет-нет, спасибо, хочется ещё жить. И жить здесь и человеком… По большей части человеком.
Но в этот раз, увы, отмазаться не удалось. Слишком уж важно было внедриться в банду — нет, это были не простые погромщики, откуда у погромщиков зачарованное оружие? И когда вожак их, полутролль с таким лицом, что хоть детей пугай, предложил самокрутку, Эйдану оставалось только её принять. И это была ошибка.
От первого вдоха мысли стали медленными и тяжелыми, от второго стало почему-то очень весело, и собственное отражение в витрине показалось ужасно смешным. Келли на самом деле этим лицом даже гордился — слепить эдакого питекантропа! Бычья шея, ямка на подбородке, брови, под которыми от дождя прятаться впору… Вышло почти карикатурно, но это и требовалось. Келли замер перед витриной, скорчил себе рожу — нахмурился, сжал губы и вообще попытался передразнить Ричарда, когда тот сердился. Вышло так замечательно, что Келли зашелся хохотом. А если усилить… Черты лица знакомо поплыли, и Эйдан удивился — надо же, никогда не думал, что так забавно!
— Эй, мужик, ты чего? — кто-то пихнул его в плечо, и Эйдан чуть не рассердился — от такой забавы оторвался. Снова скорчил сердитую рожу, обернувшись на пихнувшего… И только когда тот радостно сообщил «Мужик, у тебя это, глаза разной формы! И это, ушами дергаешь, во даешь!» сообразил — что-то тут не так.
— Слушай, — удерживать на месте брови, почему-то норовившие чуть ли не глаза закрыть, оказалось не так просто. Убаюканный дурманом разум вовсе не хотел сосредотачиваться, — меня чот вообще вставило. Что за дурь-то такая?
Полутролль только осклабился:
— А то! Не понял, что это не простая травка? Мне её Оттуда привозят. Круто, да?
— Ваще зашибись, — заверил его Келли, — Я это, пойду пройдусь?
— Топай, — главарь тоже успел вдохнуть дыма и потому был благодушен, — тока это, рожу придерживай, а то скоро отвалится.
Как Эйдан добрался до дома Ричарда, он знать не хотел. Лучше не думать, были те перекошенные дома реальностью или просто трудно различать мир, когда у тебя один глаз зажмурен, а второй намерен на лоб вылезти.
— Слушай, — начал Келли, стараясь не смотреть на Ричардову футболку (тигр на той явно вилял хвостом, и это тоже было почему-то смешно), — тут … У них… Короче, у них дурман-трава!
— Я тебя выслушаю, только прекрати делать лицом это, — Ричард сделал странный жест и уставился поверх головы Келли куда-то на обои, — меня тошнит!
— А что я дела… А, прости, я надышался дыма, и эта штука специально для фейри сделана. Им до утра не полегчает, а меня накрыло..
— Как-то можно тебя протрезвить? — вот чем Ричард был хорош, так это умением при нужде без лишних вопросов принять что угодно и действовать.
— За-пи-сы-вай, — Келли усилием воли задержал подбородок в одном положении, заставил себя слепить что-то похожее на человеческий рот (щелью без губ, но со шрамом наперерез говорить было до одури неудобно) и принялся диктовать рецепт зелья.
Через полчаса, одну едва не сожжённую кастрюлю и стакан отвара, прочищающего разум, Эйдан пришел в себя и сидел в кресле, тщательно ощупывая лицо. То было почти нормальным, разве что моргать не получалось синхронно.
— Значит, они добывают какую-то особую вашу фейскую наркоту? — Ричард сидел напротив и на всякий случай на напарника не смотрел, — И выращивают её не в Америке?
— Именно, — подтвердил Эйдан, — здесь дурман-трава почему-то не прижилась, её завозят из Европы. Кто-то платит этому полутроллю травой за мелкие поручения.
— И заодно подсаживает банду на наркотик, — подвел итог Ричард, — тебе надо вернуться, пока не хватились, а я звоню Шепарду.
— До утра не хватятся, — Келли отмахнулся, — а там выкручусь.
0
0