— Здравствуй, прапрадед.
В морду б хмырю за такое, но сдержался — что я, юноша, чтоб в рыло не разбираясь. И лицо у него знакомым кажется, промолчал.
— Сразу к делу, ты — Адам.
Надо было бить.
— Я — твой потомок, про машину времени слышал?
— Слышал, — цежу. Идиотов не бьют.
— Смотри, — отрывисто говорит, спешит куда-то.
Фокусы пошли — хмырь над полом полетел, Люськину вазу опрокинул — вода шаром в воздухе. Пасту зубную выдавил и обратно вдавил. В зеркало ткнул, я посмотрел. Вот почему знакомым показался — похож он на меня, одно лицо.
— Ладно, уговорил, что надо?
— Ты в отпуск через два дня?
— Ну?
— Собрался в тур «Остров древних славян», вдвоём, турбюро пустое, никто в славян играть не хочет, — даже и не спрашивает уже, утверждает.
Киваю. Чё дёрнуло эту путёвку взять? На дешевинку повёлся.
— Ищи людей, уговаривай вместе поехать, человек двадцать с собой увезёшь.
— Нафига?
— Третья мировая. На острове не было… не будет… бомбёжек. И от голода не умрёте — там лошади, соха, топоры. Славяне, в общем. Начнешь человечество с начала. Согласно истории… нашей истории — ты лидер и основатель.
Я и не уловил даже куда он делся после этих слов — в воздухе растаял или в дверь вышел, только открытку бросил. Обычная фотография, люди. Все на него — на меня — похожи. В любом Фотошопе склеишь, а убедило. Сзади надпись: «Не вешайся, время потеряешь и всё». Нашли дурака самоубиваться. Мало там, в будущем, о предке великом знают. Хотя… точно ведь просчитали как пронять. И мужик похож, и фокусы, и вообще.
Звоню:
— Турбюро? Я у вас поездку на двоих брал. Ещё места остались? Сколько?
Не соврал потомок, путёвок завались, не идут дела у славян. Теперь друзья. Кто? Николай, конечно. Не отвечает, жму домашний:
— Коля в командировке, из-за роуминга телефон выключает.
Облом. Родители? Их не уговоришь. И вдруг… Я парень прямой, но всегда себя парнем хорошим считал, а тут мысль «а пользы от стариков»? Аж тошно — хоть к унитазу и два пальца в рот. Открыл окно — чикса по улице коляску катит, девчонка совсем. У нас-то с Люськой детей нет. Пока. Как раз хотели после отпуска вопросом заняться. Смотрю вниз на неё — с собой не возьмёшь. И в глазах темно.
Дальше — хуже. В голове все, кого обидел. Кого зря обидел. Ольга всплыла. Тогда бросил «для её же блага». Она постарше, ей замуж, какой из меня муж в двадцать три? Теперь хоть вой — и Люську люблю, и Ольгу сегодня б спасал, если б иначе тогда решил.
Всех не возьмёшь. По улице с криком не побежишь. Записка «не вешайся» в тему, как ни крути. Стою у окна, минуты тикают, мне решать.
Решу. Потомок прилетал, значит сложилось всё. Выберу, погружу на ковчег. Не Адам, получается, а Ной. Может потому и бухал Ной по-свински на Арарате своём, что забыть не мог? Тех, кого оставить пришлось.
0
0