— А ты хорош, Джек-светлячок, — сказала лиса, томно раскинувшись посреди развороченной постели.
Лиса была молоденькая, хитроглазая, с мушкой на верхней губе. Очень симпатичная и нарочито неловкая — как раз в той мере, чтобы у клиента возникла иллюзия, что именно он управляет ситуацией, держа все…гм, под контролем.
Джек таких любил. Он любил обманываться в женщинах — особенно в женщинах продажных. Лучший из обманов — это обман щедро вознагражденный, а Джек был щедр.
Теперь, когда все должно было наконец закончиться, не было смысла скопидомствовать и скрываться. Они столько лет старались жить скромно, не соря деньгами Старика и не привлекая к себе внимания неуместными щедростью и расточительством.
Борделя в городке не было, но часть дам была не прочь оказать местным и приезжим услуги определенного толка — к обоюдному удовольствию сторон. Джек бросил бармену монетку, и через полчаса в его постель скользнула рыжая прелестница.
Джек закурил сигару и пустил дым колечками.
— Тебе было хорошо? — спросила лиса.
Он погладил ее по плоскому животу, взлохматил шерстку, скользнул по пышным бедрам.
— Конечно, дорогая, — сказал он.
Лиса потянулась всем телом. Мускусный запах, исходящий от нее, усилился, возвращая желание.
— Мне нравится, как ты улыбаешься, — сказала лиса. — Широко и открыто. И этот свет в твоих глазах… Теперь я понимаю, почему тебя зовут Светлячком. Раньше не могла понять, хотя слышала много раз.
— От кого слышала? — лениво спросил Джек.
Лиса пожала плечиками. Перекатилась на живот, соблазнительно оттопырив пышный хвост.
— Бродили тут…разные, — ответила, уткнувшись смазливой мордашкой в подушку. — Расспрашивали. Да рассказывали. По всему выходило, что ты страшный человек. Едва ли не преступник.
Она засмеялась — звонко, задорно.
— И как оказалось на самом деле? — спросил Джек.
— Ну, ты немножко костляв, — игриво стрельнула глазками лиса. — А в остальном…
Он притянул ее к себе за хвост и опутал длинными нескладными конечностями. Аромат табака и мускусный запах страсти заполнили весь мир.
— Можно мне глоточек того, настоящего? — спросила лиса потом.
Джек смотрел в потолок. По потолку густо змеились трещинки, и пауки свешивались на своих нитях, словно казненные лилипуты.
— Попроси у брата, — ответил он. — Там, в соседней комнате.
— Он наверняка захочет чего-нибудь еще, — лиса соскользнула на пол и, не одеваясь, зацокала коготками в комнату брата.
— Вряд ли, — сказал ей вдогонку Джек. — Он инвалид.
Лиса остановилась на полушаге, изящно оперлась на косяк.
— Тогда, может?..- она выразительно чмокнула губами.
Джек помотал головой.
— Просто спой с ним, если попросит.
Помедлив, лиса кивнула и закрыла за собой дверь.
До Джека донесся перелив ее смеха, а потом два голоса, мужской и женский, дуэтом затянули куплет про жестокого мельника и раздавленное меж камней сердце.
Джек уснул.
0
0