«Воспоминание – род встречи. Забвение – род свободы»
(Халиль Джебран)
Конечно, Астер рисковал, план был чересчур ненадежным, но другого не было. Элиан-Безымянный, принявший на веру все его слова, справился с мини-представлением, помог продемонстрировать настоящие чудеса техники. И все же в закулисье, где ему, как механоиду, предстояло «храниться», случился ряд событий, поколебавших его уверенность в правоте Мастера.
Парень дождался сооружения «вокруг себя» клетки. Одному из работников Астер поручил отнести дубликат ключа управляющему, второго где-то через полминуты отправил за водой, а сам проверил удобство открывания и закрывания корпуса механоида как снаружи, так и изнутри.
Как же парню хотелось подольше побеседовать с Мастером, но цирковые работники вернулись достаточно быстро и такого шанса не предоставили. А ведь спросить нужно было слишком о многом — сколько всяких вещей Безымянный успел увидеть и во время транспортировки, и во время представления. Откуда-то приходили в голову слова — названия этих вещей. А порой – даже способы их применения. Это и окрыляло, и сбивало с толку одновременно, ведь могло быть как правдой, так и неправдой. Затем парень услышал условный стук от Ломастера о том, что тот уходит. И действительно, через небольшие окошечки по периметру «головы» механоида, забранные изнутри мелкой-мелкой проволочной сеткой, было отлично видно, как Мастер закрыл клетку, поблагодарил помогавших ему людей и направился по коридору к выходу. Работники сцены вполголоса посовещались, поругали какого-то «скрягу» — парень не понял, то ли это имя такое, то ли просто свойство субъекта – и тоже ушли, погасив освещение.
Устав от раздумий и впечатлений, Безымянный немного вздремнул. Под бинтами иногда чесались заживающие шрамы, но приходилось терпеть. Воздуха парню хватало, устойчивости внешней конструкции в её вертикальном положении тоже. Позже на минутку заглянул управляющий, открыл замок, вошел в клетку, навернул пару кругов вокруг механоида, постукивая пальцами по металлическим пластинам и цокая языком, затем вышел, закрыл замок, поправил ткань на клетке.
— А ты тут чего шастаешь? И что это за узел? – резко произнёс он в сторону.
— Вашими стараниями мне теперь у дедушки ночевать! Караулить, чтоб чего не случилось! – в пику ответил девичий голос, который Безымянный сегодня уже слышал на арене. Весь обзор ему теперь загораживала ткань, так что увидеть разговаривающих людей у парня не вышло.
— Да, непредсказуемая штука эта старость, соболезную, — высказал управляющий, отключил освещение и, судя по звуку шагов, покинул закулисье.
Цирк постепенно засыпал, какие-то шумы и шорохи слышались всё реже, так что Безымянный рискнул достать из ящичка, укреплённого изнутри на корпусе, обмотанную тряпками небольшую бутыль с водой и мешочек с холодной кашей, дабы утолить жажду и голод.
_______________
Мия встрепенулась и осознала, что всё ещё сидит за столиком в комнате, уронив голову на грудь. Получается, к ней коварно подкрался краткий сон и беспощадно сразил. Плечи и шея затекли в неудобном положении, щеки оказались мокрыми от слез. Девушка потянулась мыслью за ускользающими образами – за тем манящим ощущением бега по летнему лугу, за теплом увлекающей за собой руки…
— Спасибо тебе, Элиан, что приснился, — тихо проговорила Мия и вытерла слёзы ладонью, — Если это было прощанием, то, хорошо, что оно было светлым. Даже сейчас ты ободряешь меня. Ты не хочешь, чтобы я грустила.
Девушка подошла к окну, оперлась руками о подоконник.
— Ой, я ведь хотела перепрятать Нодзомис! Хорошо, что вспомнила! – спохватилась она, заприметив цветок, и направилась к задрапированным старым занавесом полкам. Найти подходящую шляпную коробку, чтобы обезопасить растение сверху, и большой кусок ткани, чтобы завязать всю конструкцию в один узел, было делом пяти минут. Затем Мия непроизвольно скользнула рукой по мягкому меху съёмного воротника, не удержалась, достала и накинула на плечи.
— Ведь это ты мне подарил в прошлом году, а я удивлялась, зачем такой дорогой. Глупая я была, правда? Знаешь, я не умею сочинять тексты на ходу, как Хелли, да и пою редко, но могу исправить несколько слов в уже готовой песне. Хочешь?
Девушка нащупала в самом дальнем закутке спрятанный магический кристалл и, забрав его вместе с замаскированным цветком и лампой, вышла из комнаты, закрыла дверь на ключ.
— Можешь ты меня сейчас услышать или нет, я всё равно скажу, — очень тихо и с горькой улыбкой произнесла Мия, глядя перед собой, но почти ничего не различая и потому больше двигаясь по памяти, по привычке, а не по непосредственной ориентировке на зрение, — Почему же я так поздно поняла, а, Элиан? Слишком поздно, чтобы что-то изменить…
Опять тот сон, словно снова в детстве с тобой.
Наш двор и дом, детские мечты, игры всей гурьбой.
Моей мечте исполниться помог.
Твоя улыбка – мне была защитой от тревог.
Прости, тебе ничем, ничем я помочь не смогла.
Одна ошибка жизнь твою оборвала.
Одна ошибка.
Я помню всё, наш тернистый путь рука об руку,
Жалею лишь, не успела я тебе сказать, что люблю.
Моей мечте исполниться помог.
Твоя улыбка – мне была защитой от тревог.
Прости, тебе ничем, ничем я помочь не смогла.
Одна ошибка жизнь твою оборвала.
Одна ошибка.
_______________
Материализуюсь и чутко прислушиваюсь, принюхиваюсь… и даже осязаю. Специально на пол садился перед тем, как исчезать из Лиара, а под левую ладонь пару мелких камешков положил как ориентир. Всё на месте. Только не видно ни зги. А значит, охраны у клетки нет, иначе свет бы просачивался и ко мне тоже. Теперь нельзя допустить ни единой ошибки!
Даже шум дыхания мне сейчас чересчур громким кажется. Прохладно, конечно, но не настолько, чтобы зуб на зуб не попадал. Пытаюсь успокоить сам себя, унимаю возникшую дрожь. От спокойствия ведь и маскировка ауры зависит. Чтоб такой недомаг, как я, ещё во что-то подобное ввязался?! Да ни в жисть!
Поднимаюсь, придерживаясь за стену. Осторожно ступая, прохожу вдоль неё отмеренное в прошлый раз число шагов. Осязание тут же выдаёт наличие поворота, а значит, не ошибся. Глаза всё же попривыкли к темноте, но различить что-то практически невозможно. Одна надежда на расчеты, ведь даже вдоль стеночки не пройдёшь – разномастного хлама, приставленного, положенного и просто брошенного там хватает. Иду плюс-минус по самому центру прохода.
Где-то тут уже должна быть клетка, медленно вожу рукой перед собой, сдвигаюсь на полшага, повторяю маневр. На третьем полушаге ладонь обнаруживает ткань. Практически беззвучно с облегчением выдыхаю. Прощупываю пространство слева, в основном, конечно, интересуют металлические пруты, а ещё точнее – их количество от левого угла. Прекрасно, отклонение от курса в пределах нормы. Теперь двигаюсь вправо, не забывая отсчитывать прутья. А вот и аура Безымянного уже ощущается как не совсем человеческая. Ещё два прута, и можно отступать назад-вправо и приседать, проползая за подготовленные заранее ящики.
Либо можно кое-что уточнить.
Приподнимаю ткань, чтоб не мешала, издаю тихое длинное «ш-ш-ш», будто воздух из шины спускаю, и устраиваю по пруту наручем пять коротких лязганий. Жду примерно десять секунд, повторяю. Если не спит, то должен ответить.
О, звук, будто ключ в замке повернулся. И тишина.
Всё правильно. Вот теперь можно и поговорить.
Щелкаю по своему автопереводчику, переводя в голосовой режим.
— Как ты, дружище? – шепчу я.
— Всё в порядке, – приходит тихий ответ.
— Ты точно не замёрзнешь тут ночью?
— Не должен.
— Если что – придумаем на счет одеяла. Обоснуем, например, тем, что неработающего механоида лучше зачехлить, а чехол остался в мастерской Ломастера. Туда-сюда идти долго, ну и так далее. Но ты реально показал класс! Молодчина! Так отыграл, что даже я едва не поверил.
— Я стараюсь.
М-да, чем-то его манера общения мне моего одногруппника напоминает, он тоже ярый нелюбитель общаться. Впрочем, может, Элиан всегда такой немногословный был, я же до несчастного случая его не знал, а в доме Ломастеров как-то не до разговоров было.
— Как продвигается расследование? Что-то уже смог выяснить? Впрочем, что это я, рано, ещё наверное. Не представляю, что вы там с Астером напланировали, но хотя бы намекни, как планируешь вычислять ту тварь, что тебя подставила.
— Я не подведу Мастера. Он на меня рассчитывает.
— А сам как, не оголодал? Руки-ноги не затекли?
— Я в норме. Всё получится.
Может, дело в металлическом отзвуке, может, в автопереводчике, но у меня реальное ощущение, будто с роботом каким разговариваю. Машинально пожимаю плечами, хотя в темноте это, конечно, никому не было видно.
— Ну ладно, не буду надоедать, просто подумал, может, тебе тут одиноко.
— Нет. Ты иди, отдыхай, людям отдых даже нужнее, чем механоидам.
— Хорошая шутка! Доброй ночи!
Опускаю ткань, отключаю двусторонний режим автопереводчика, некоторое время прислушиваюсь, но всё спокойно. Самое время забраться в укрытие и, возможно, даже поспать. Темнота и тишина уж очень этому способствуют. Но заснуть я всё же не успеваю…
_______________
Лампа стояла на столе и горела на самом слабом режиме, высвечивая из мрака лишь сцепленные в замок пальцы и часть подбородка. В отдалении послышался шорох сдвигаемой ткани балдахина и женский голос удивлённо произнёс:
— Ты всё ещё не ложился, Вейлин?
— Размышлял и вспоминал, с какого же момента всё пошло не так. Возможно, на иномирцев не стоило рассчитывать с самого начала.
Мужчина поднялся и с лампой в руке направился к шкафу. Открываемая дверца чуть слышно скрипнула, на пол с шумом ухнул уличный плащ…
— Куда ты?
— Отдыхай, моя радость, к утру вернусь. Сообщу своим, что от прежнего Террана ничего не осталось.
— Но почему в такой поздний час? Просто возьми на завтра или послезавтра отгул и спокойно сходи при свете дня. Как такой вариант? — последовало закономерное предположение.
— И ты думаешь, управляющий позволит?!
— Или просто отправишь сообщение курьером… — прозвучало еще одно, но уже более робкое предположение.
— Неудобно. Слишком многое придётся описывать. Проще так.
_______________
«Не очень удобно, но пока так» — потёр Безымянный руками поверх бинтов вновь зачесавшиеся шрамы. Вытаскивать собственные руки из пространства «рук» механоида в пространство его же «корпуса» и «головы» позволяли зазор меж стенками и гибкость-ловкость самого парня. Он уже поразмышлял немного над словами этого странного двухголосого человека по имени Сан. Термин «одиночество» вызывал в памяти живой отклик. Но был ли Безымянный действительно одинок?
«Да, я пока единственный», — решил парень, — «Но это не означает, что последний, если я всё правильно понял. Можно же ещё создать. А вот на счёт ног Сан прав, нужно размять, затекают… впрочем, они же не жидкие, поэтому куда «затекают», как «затекают» — очень странное слово. С некоторыми терминами мне всё ещё сложно разбираться. Но без разминки определённо не смогу выполнять движения на арене. Попробую позже выбраться и подвигаться хотя бы внутри клетки».
Чтобы не огорчаться, Безымянный достал из схрона чуть просоленный и подсушенный ломоть хлеба, откусил. Но чуткий слух уловил звук шагов.
«Кто-то идёт. Опять притвориться. Еда? Успеть спрятать!» — мелькнуло в голове.
Парень насторожился, весь обратившись в слух и зрение. Через проволочную сетку стали видны отсветы, попадающие на ткань снаружи. А вот у Сана через узкие щели ящика и небольшие отверстия от сучков обзор оказался не в пример лучше.
_______________
Ого, к нам гости? Рассматриваю светловолосую девушка в накинутом поверх циркового костюма длинном плаще с меховым воротником. Идет себе по коридору, держит небольшой увязанный тюк в одной руке и лампу в другой.
— Эти завалы лежат словно с самого основания цирка. Или даже с самого основания мира. Никто не найдёт. Будешь пока здесь жить, малыш, — с улыбкой рассуждает она, ставит лампу на какую-то тумбу и гладит свою ношу по ткани, — Хорошо, что ты в солнечном свете не нуждаешься. А потом уже к новым хозяевам отправишься. Жалко, что Элиан не видит, какой ты красивый.
«Тихо сам с собою я веду беседу», — думаю я, а автопереводчик старательно переводит все слова, кроме имени, но имя-то мне как раз знакомо.
Ну вот, теперь вздыхает, трёт глаза.
— Ну не могла, не могла же я… его… Что же я за тварь такая?! Пусть даже если и был мотив!
Выхватывает нечто из рукава и швыряет на пол.
Присмотревшись, узнаю первокристалл. Что-что, простите, она пытается его физически расколотить что ли?
— Эх, не разбивается. Почему не разбивается?! – девушка ударяет по кристаллу ногой сверху, но после бесплодной попытки подбирает его с пола и тут же высказывается уже спокойным тоном, — Всё правильно, в речку. Или в ближайший колодец его, как и говорил Элиан.
По постоянной смене эмоций сразу понимаю, что блондинка несколько не в себе. Изредка всхлипывая и напевая про «одну ошибку», она переставляет вещи где-то там, намного дальше клетки с механоидом, затем возвращается. Свёртка при ней нет. Спрятала, похоже.
Замерла, на клетку смотрит. Любопытство, что ли, одолело? Так и есть, берет лампу, сдвигает «шторку». Уж рассмотрела она чего или не рассмотрела, не знаю, отступила, ойкнула, а я вижу из своего укрытия, что света в закулисье заметно прибавилось – включилось основное освещение. Да и звук шагов слышу.
Так-с… остановка, кашель, возобновление шагов.
— Прозвучит банально, но… Что ты тут делаешь в такой поздний час? – звучит голос управляющего. А вот аура… нет, определённо не его.
— Как ты это… кха… объяснишь?
— Простите, — тушуется девушка и пытается уйти.
А я сдвигаюсь как можно дальше к стене и стараюсь не дышать. «Ой, ёй… Меня тут нет, совсем-совсем нет». Ведь в момент кашля я ощутил как чуть-чуть мелькнула магическая аура.
— Ну что ты, Мия? Глаза на мокром месте? Нечего реветь, убила и убила, мы теперь в одной лодке.
— Но… Элиан… он мне правда нравился. Я… я сначала думала, что это просто моё воображение разыгралось. Что, может, мне всё приснилось. Ведь я не должна была находиться наверху, у каната, я должна была готовиться к выступлению внизу. И я не помню, как поднималась и как спускалась… Господин Дакир, Вы, правда, видели меня там?
— Конечно, видел.
А голос-то какой! Ласковый, покровительственно-успокаивающий.
— Но почему для меня, для меня самой этот момент как в тумане?!
В этой бы ситуации самое то прижать к себе, погладить по голове. Но выглядывать, дабы убедиться в правильности догадки, меня как-то не тянет. Лежу, не шелохнувшись, стараюсь убедить себя, что нахожусь дома и в полной безопасности отдыхаю после тяжелого учебного дня. Может, даже на гитаре тренькаю. Очень помогает отвлечься. Теперь голоса снаружи воспринимаются как из включенного в соседней комнате телевизора. Или радио. Идеально!
— Ну, знаешь ли, Мия, девочка моя, стресс, аффект, как бы правильно назвать… Эмоции зашкалили. А потом ты сама убедила себя, что всего этого не было, хотя на самом деле было. Может так получиться? Конечно может. Всё, не бери в голову. Сделанного не исправишь, ступай наверх. И хорошенько отдохни.
Слышу дробный перестук каблучков.
— А теперь… кха… разберёмся с тобой, механоид, или как тебя там.
_______________
Отлично услышав и даже частично увидев всё происходившее в закулисье, Безымянный всё ещё пытался осознать, отчего такой знакомой кажется эта девушка, Мия. Он был уверен, что знает откуда-то даже её фамилию, то есть, как объяснял Мастер, так называемое общесемейное имя. Но ведь та его никогда не называла. И никак не уточнить, чтобы подтвердить или опровергнуть.
«И ведь она, Мия, воспринимается, как очень хорошая. Тем непонятней её речи об убийстве. А управляющий… зачем бы ему приходить во второй раз?»
Безымянный нервно сглотнул, когда человек сдёрнул ткань, оставив её под ногами, и после возни с замком вошел в клетку. Затем в руке мужчины появилось что-то наподобие двустворчатого зеркальца.
— Что так долго? – послышалось из глубины этого предмета.
— Да так, небольшая проблема возникла, Миечка наша тут что-то высматривала. Кха! Но есть новость ещё интересней, механоид-то у нас живой, оказывается.
Голоса были слишком похожи друг на друга, так что Безымянный иногда путался, чей слышит в данный момент и догадывался исключительно по интонациям.
— Как так — живой?
— Внутри железки объект с аурой, чем то похожей на человеческую.
— А поточнее проверить никак?
— Приступаю… кха… но это не так просто, учитывая моё состояние. Дурацкий нестабильный мир, чтоб его вместе с его отдачей…
— Ну, это уже не моя проблема, как понимаю. Жду результатов и как можно скорее!
— Дакир, да ты очумел в край?! Я, вообще-то, не всесилен!
Мужчина взмахнул свободной рукой, и Безымянный почувствовал, будто ледяные тиски обхватили его голову со всех сторон. «На такой случай инструкций не было, что мне делать, Мастер?» — заполошно заметалась мысль. А в мозгу со всей остаточной чёткостью возникло самое раннее воспоминание – задумчивое лицо Астера Ломастера и его фраза:
«Хмм. Разумный значит? Ну, это мой косяк, перестарался. Называть тебя пока буду Безымянным. Ну, разум нашему делу не помеха. Как ты догадываешься, я тебя создал, и сейчас я прошу тебя немного помочь мне. Тебе понадобится некоторое время поработать ходовой частью механоида. Частности расскажу позже…»
— Разумный, значит… Кха… Астер перестарался, значит… — проговорил стоящий напротив Дакир Алабас, а для Безымянного этот звук прозвучал будто через слой ваты, — Забавно. Весьма забавно. Эй, управляющий! Как слышно, приём? Просмотрел, что смог, в памяти внепланового гостя. Новости ещё интересней, чем мы предполагали…
— Ну же! Не томи! – послышалось из зеркала, а ощущаемые Безымянным «тиски» на голове и «вата» в ушах, наконец-то, исчезли.
— Значит, так, Астер создал не механоида, а какого-то… гомункула что ли. Внешняя механика — лишь красивая обёртка. А самая конфетка в том, что… кха… это чудо действительно живое и даже разумное. А разум, кстати, близок к человеческому. В некотором отношении даже лучше. Отличная внушаемость, отличная обучаемость. Ты всё ещё считаешь, что Астер Ломастер не связан с Академией? Откуда бы тогда у него подобные технологии? И… как думаешь, кому пригодится армия из таких вот ребяток?
Громкий зевок был ему ответом.
— Можно меня во всё это не впутывать, а? Нужен вам Мастер, так сами и переманивайте, хоть и вовсе похищение устраивайте. Всё, что от меня зависело, я сделал. Почти все поставщики и покупатели уже перешли к конкурентам, доверие к жене подовано… надеюсь. Связь с детьми и прочими родичами практически оборвалась, с тройным штрафом вышла промашка, но не думаю, что финансы Ломастера от этого особо пошли в гору…
— Похоже, чтобы выпутаться из патовой… кха… ситуации, он задействовал какой-то из своих секретов.
— Но мы же всё ещё можем использовать механоида в представлениях?
— А тебя только они и интересуют?
— А как же, мы уже объявили о новом номере. Хошь – не хошь, а будь любезен!
— Понял… Может, тогда поговорите напрямую? – мужчина развернул зеркало, и Безымянный увидел уменьшенную копию лица управляющего. «Тиски» снова появились, но уже иного рода и более слабые.
— Можешь не притворяться. Я знаю, что ты меня слышишь, — произнесла копия, — Хочу понять кое-что. Трюки выполняешь ты сам или механическая оболочка? Что тебе вообще Ломастер сказал? Ты так и будешь всегда находиться в цирке? И раз ты живой, то явно питаться надо и всё такое… Так, стоп, Джен, я тут со стенкой говорю или как? Заставь его отвечать!
— А может, просто… кх… не надо так частить с вопросами? – так как одна рука держала средство связи, а другая – заклинание, пришлось кашлянуть в плечо.
— Ты прав, ты прав, просто переживаю я слишком, — быстро согласилась копия и продолжила задавать вопросы, — Итак, сам заговоришь или?
— Не надо заставлять. Я отвечу, — решился парень, — Это временная мера. Трюки выполняет оболочка. Я только на подстраховке. Как только Мастер доделает ходовую часть механоида, сразу меня заменит.
— Без тебя эта конструкция не сможет работать?
— Пока не сможет.
— И когда же Мастер планирует тебя заменить на обычного механоида?
— Как только достроит его.
— И каким образом он будет тебя заменять?
— Он Мастер. Он знает. Я — нет.
— И до тех пор ты выступаешь в цирке?
— Всё верно.
— А если мы будем давать не два, а три представления в день? Это возможно?
— Если организм выдержит нагрузку. В чем у меня нет уверенности.
— Выдержит-выдержит. Чем быстрее окупятся затраты, тем лучше.
— Как скажете.
— И как именно ты действуешь во время трюков?
— Я помню все пять последовательностей. В случае отклонений выравниваю направление движения. Поддерживаю равновесие механоида. Всё.
— Вот и хорошо, — потёр рукой об руку управляющий в зеркальце и широко ухмыльнулся.
— Я рад, что вы рады, — отозвался Безымянный.
А ухмылку уже как ветром сдуло, теперь вопросы появились к сообщнику.
— Джен, ты проверяешь? Его слова – правда?
— Ну, проверка показывает, что он говорит искрененне, — сглотнув накопившуюся во рту кровь, произнёс мужчина и приостановил магическое воздействие, а зеркальце развернул изображением к себе.
— Вот как хочешь, но прочитай его от начала и до конца, мне нужны все его мысли и воспоминания. Я должен быть уверен на сто процентов! Понимаешь?
Собеседник чуть не взвыл.
— Смерти моей хочешь, тварь?!
— Тише-тише, я не про прямо сейчас, мой приказ подождёт… – пошел на попятную «зазеркальный» Дакир.
— Не сильно-то зарывайся, «товарищ-начальник»! – с некоторой иронией в голосе высказался Дакир по эту сторону зеркала.
— Отдохнёшь, восстановишься и нормально разберешься с ситуацией. А теперь помолчи немного и покажи мне ещё разок механоида… В общем, послушай, гомункул, э-э-э, создание, или как тебя лучше называть… У тебя имя вообще есть?
— Мастер зовёт меня Безымянным.
— Так вот, Безымянный, с чего бы мне начать…
— Скорее уж «продолжить», — буркнул мужчина, названный Дженом, но человек в зеркале не обратил на реплику никакого внимания.
— Я подозреваю, что ты окончательно запутался, услышав тут столько всего ранее тебе неизвестного. И я не прошу с ходу мне поверить. Многое может выглядеть не тем, чем является. Вот заменит тебя Мастер на полноценного механоида, а дальше? Что будет с тобой, когда ты окажешься больше не нужен? Ты об этом задумывался?
— Н-нет… точнее, да…
— У тебя были вопросы, ответа на которые ты не получал? Или получал, но не исчерпывающие?
— Что именно «исчерпывающие»?
— Эм-м-м… Неполные. Не окончательные ответы. От тебя отмахивались, обещали объяснить всё потом, на объяснения не было времени и тому подобное. Так были?
— Были. И есть.
— Тот, кто тебя создал, опасен для этого мира. Да, возможно, он что-то рассказывал тебе, но вряд ли правду. Чему-то учил, но только для того, чтобы ты действовал точно по его плану. Может так быть?
— Я… не знаю.
— Вот именно. Похоже на то, что он просто использует тебя в своих целях. Мы не собираемся причинять тебе никакого вреда, а такая неприятная проверка, резкие слова – это всё из-за того, что мы сами не знали, чего от тебя ожидать. И от твоего хозяина. Он очень опасен! Лично я боюсь Ломастера до дрожи в коленках, но он отлично умеет притворяться хорошим человеком. Мы уже не знаем, как с ним быть. Но ты-то – ты, конечно же, не при чём. Ты ни в чем не виноват. И мы тебя в обиду не дадим. Понимаешь, Безымянный? Если потребуется какая-то помощь, ты только скажи. Хорошо?
— Хорошо. Скажу.
— А тебе, как гомункулу, нужен сон или нет? Удобно в таком положении спать?
— Да, сон требуется. Мне удобно.
— Тогда отдыхай, я ещё приду сюда с утра, подготовимся к выступлению как следует! Постараемся завтра порадовать публику! Согласен?
— Да. Постараемся.
— И самое главное – не спеши делать выводы и принимать решения, особенно, когда почти ничего не знаешь о человеческом мире. Понимаешь?
— Да… я понимаю…