Убивает. Хладнокровно, продуманно, все заранее рассчитав, как и положено Императорскому Палачу. Не стал отзеркаливать все подаренные Роне силы сразу, от верхней защитной оболочки, но и не принял их, просто прогнал по длинному фокусу внутреннего зеркала, словно свет в маяке, микшируя и усиливая. Чтобы ударить наверняка, чтобы действительно вычистить досуха, выметая таким напором все, до донышка, до самых потайных уголочков… Словно садовник с парковых дорожек — осенние листья тугой струей воды из шланга. Вычистить темного, раз уж он так удачно подставился, лишить его сил по-максимуму, до точки невозврата… И остаться одному рядом с сумрачной. Он же светлый. Он уверен, что так будет правильно и лучше для всех. От темных лишь зло, они все в этом уверены, светлые, ты что, не знал?
Знал. Но все равно сглупил. Обрадовался. Поверил, что все еще может быть хорошо. Хотя бы частично. Хотя бы на этот раз. Хотя бы сегодня ночью, пока действуют правила сна и гроза не кончилась…
Кому поверил? Светлому?
Светлые! Зефрида предпочла умереть, лишь бы не дать тебе возможность… только возможность! Полковник МБ предпочел убить. Логично. На то он и полковник МБ, личный Палач Императора, а не юная экзальтированная королева…
А ты поверил.
Придурок. Моллюск безмозглый.
Забыл, кто перед тобою? Истинный светлый. Напомнить, как относятся к вам светлые? А этот к тому же еще и целый полковник Магбезопасности, он по долгу службы обязан. Напомнить, скольких темных он уже казнил, по приказу или просто по этому самому долгу службы? Он умеет убивать таких как ты. И на плахе, и просто так. И, вполне вероятно, даже не считает это убийством — ты ведь темный, а значит, нелюдь по умолчанию. Если не сейчас, то впоследствии ею станешь, ты же темный, вы все мерзкие порождения Ургаша. Он тебя и за шера-то не считает, грязь под ногами, не больше.
Грязь вычищают.
Как осенью листья с дорожек парка…
Скажет потом Конвенту, что защищался. Что ты напал первым. Что он не смог иначе. Кому поверит Конвент? Выжившему он поверит. А ты не выживешь, это понятно.
Больно… сладко… больно… по нарастающей, все быстрее, спиралью….
Самое обидное, что даже нельзя соврать: не знал! Обманули.
Все ты знал. Заранее знал, чем кончится, еще на тракте, и когда открывал дверь в эту шисову таверну, тоже знал уже, точно знал. Не верил? Чушь собачья. Ты не юная девица, чтобы чему-то там верить или гадать на солнечной ромашке.
Ты знал.
Больно…сладко… больно… горячо… судороги накатывают, усиливаются, и не понять…
Тогда почему?
А Хисс его…
Больно… Темно… Горячо… Нечем дышать… очень хочется вдохнуть, но слишком сильно скрутило, невозможно, да и воздуха тут нет, сгорел, горячо…
Расплавленной волной тащит в самую глубину, все дальше и дальше, оглушает, крутит, рвет на части…
Ургаш — он такой?
Дыши, придурок!
Горло обжигает криком и кашлем. Сердце колотится о зубы. Горячо! Больно… Жидким огнем нельзя дышать, даже если он черный… нельзя! А здесь нет ничего, кроме огня, черного текучего огня, расплавленной лавой втекающего в горло, по венам и нервам… Ничего нет кроме раскаленной тьмы. Только огонь, выжигающий тебя изнутри, глаза, легкие, кости…Чтобы и от тебя не осталось ничего, потому что тут ничего и нет, ничего… Даже дна нет…
Дыши!
Здесь можно!
Дно есть. Мягкое ласковое теплое дно… не горячее! Нырнуть, закопаться поглубже, задвинуть щит, чтобы не достали…
Щит?
Ну да. Защитные щиты. Много. Вокруг, плотно и надежно. В целости и сохранности, а казалось, что все в клочья…
Повезло. Не все. Не в клочья. Сумел сохранить, спрятать, зарыть поглубже, построить убежище-норку. Сумел удержаться на верхнем уровне ментального взаимодействия, не провалившись в Ургаш и не вынырнув на ничуть не менее убийственную реальность. Сумел потом найти спрятанное, сам не понимая как и даже не помня. Повезло.
Выжил.
Назло всем светлым сволочам, и палачам светлым тоже, он, Рональд темный шер Бастерхази — выжил. Не дождетесь!
Роне резко вздохнул, то ли засмеялся, то ли всхлипнул. И без сил распластался по мягком полу убежища, закругленно переходящему в стенку. Норка была тесной, даже не выпрямиться толком, но выпрямляться и не хотелось. Хотелось сжаться в комок, подтянув колени к подбородку, и дышать, дышать, дышать упоительно сладким и вкусным воздухом, пахнущим морем и солнцем, и хвоей, и янтарем, не расплавленным, просто нагретым тем самым солнцем. Боги, как же это хорошо, когда не расплавленный, а просто теплый…
Как. например, эта стенка, теплая и уютная… Прижаться щекой, впитывая исходящую из нее силу, в которой света больше, чем тьмы (а немало успел-таки урвать и сохранить, даже в таком полубессознательном состоянии! да ты ушлый пройдоха, темный шер Бастерхази!), закрыть глаза. Просто лежать, отходя от ужаса близости Ургаша. И улыбаться.
Потому что безопасно, щиты надежные, никогда еще у тебя не было настолько прочных и надежных щитов в подобных ситуациях. И стенка мягкая и теплая, подается под головой и плечом, очень удобно лежать, хорошая такая стенка, сплетенная из обрывков черного огня на крепком каркасе перламутра и бирюзы. И пахнет она приятно. Очень приятно пахнет. И знакомо…
Морем и соснами, и самую капельку — оружейным маслом.
И опять-таки никогда у тебя таких не было. И не могло быть. Потому что так не бывает, чтобы светлый для темного… ну вот это вот все. В смысле, не бывает, чтобы просто так, без подвоза и даром. И тут наверняка кроется какой-то глобальный подвох. И Роне в нем обязательно разберется. Отыщет, поймет, придумает, как противостоять или отомстить…
Потом.
Потому что сейчас просто хочется лежать в уютной безопасности чужой силы, дышать морем и соснами и наслаждаться теплом, ни о чем не думая. В конце концов, если уж светлый шер Дюбрайн ради каких-то своих хиссовых целей… наверняка очень светлых и грозящих в будущем обернуться для Роне какой-нибудь крупной гадостью, это понятно, но… Короче, если он не только отдал силы, но и за каким-то шисом еще и помог их удержать и вообще сделал вот это вот все, то… глупо было бы не воспользоваться. Ведь так?
Нет, ну правда, раз оно уже есть, пусть и созданное врагом, почему бы не вытянуть из него максимум полезного и приятного? Получив дополнительную радость оттого, что оборачиваешь себе на пользу и удовольствие созданное врагом.
В конце концов — разве не в этом сущность темного?
0
0