Формулу «не родись красивой» Клара испытала на себе в полной мере. В момент её появления на свет в роддоме отключилось электричество, и с тех пор неудачи так и следовали за ней по пятам.
К тридцатилетнему рубежу Клара всё ещё была одинока и растеряла всех подруг, которым яркая блондинка с голубыми глазами мерещилась угрозой семейному благополучию. Карьера тоже не задалась. Махнув рукой на мечты, Клара сосредоточилась на выдуманном мире книжных историй. В них зло терпело крах, а любовь и дружба торжествовали. Невезение, поражённое таким смирением, временно отступило, изредка напоминая о себе грозными письмами и звонками о просрочке по кредиту или пенями по квартплате. Вот и этот звонок с незнакомого номера не сулил ничего хорошего. Мужской голос на том конце эфира поинтересовался, она ли есть Клара Витальевна Липкина и, узнав, что попал верно, представился нотариусом из некоего города Смурова.
Голос у звонившего был приятный, располагающий к доверию, что уже было подозрительно. Нотариус сообщил, что недавно умерший Альберт Рудольфович Кох оставил завещание в её пользу. Клара выслушала, помыкала в нужных местах и пообещала подумать, будет ли она вступать в наследство. Денег нотариус не просил, данные банковской карты не спрашивал. По его словам, умерший Альберт Кох приходился ей троюродным дядей по отцовской линии. Странно, что раньше в семье никогда не слышали о таком родственнике. Спросить же у отца не представлялось возможным: тот давно канул в неизвестность.
Так вот и вышло, что в шестом часу вечера Клара вышла из поезда на перрон вокзала города Смурова. Городок вмещал в себя примерно тридцать тысяч жителей, имел небольшую лёгкую промышленность и на фото в интернете производил благоприятное впечатление.
Нотариус Клюев, невысокий, с каким-то излишне добрым лицом, вышел из-за стола ей навстречу, усадил в кресло и тут же попросил секретаршу принести кофе. Затем проверил Кларин паспорт и полез в сейф.
– Альберт Рудольфович оставил вам дом со всем имуществом и участок, на котором он стоит.
Перед ней веером легли документы. Клара хлопнула глазами. В голове немного шумело. Она-то ждала, что сейчас выяснится, что всё-таки это какой-то розыгрыш или ошибка, и наследство не ей, а какой-то иной Кларе. Но вот написано чёрным по белому: дом, имущество и приусадебный участок с садом.
– Дом в отличном состоянии. Со всеми коммуникациями: водопровод, канализация, газ… Кроме недвижимости, вы получите ежемесячные выплаты на содержание дома при условии прожить в нём не менее пяти лет. – Клюев умолк и вопросительно уставился на Клару. Она кивнула. Нотариус словно чего-то ждал.
– Простите, – до неё, кажется, дошло, – что значит, прожить в нём?
Клюев пригубил кофе и глазами показал на чашку, только что поставленную перед ней секретаршей. Клара поднесла её к губам.
– Альберт Кох не хотел, чтобы дом попал в чужие руки. Вы его единственная родственница. В течение пяти лет вы будете получать пятьдесят тысяч в месяц на содержание домовладения.
Чашка грохнулась на пол и покатилась по напольному покрытию, разбрызгивая коричневые капли.
– А что, дом так дорого содержать? – Глупее вопроса было не придумать, но ничего больше в голову не пришло.
– Вовсе нет. У вас будет оставаться приличная сумма. На жизнь хватит. В нашем городе так точно, – невозмутимо ответил Клюев, словно и не заметив испорченный ковролин.
– Простите, – Клара нагнулась за чашкой, – то есть мне придётся здесь жить?
– Если вы принимаете наследство Альберта, то да. – Нотариус скосил глаза на ручные часы.
Ей тут же стало неловко. Человека наверняка ждёт семья, а она тут своими сомнениями и расспросами его задерживает. И потом, ей же не отдать предлагают, а получить. В глазах нотариуса читалось понимание.
– Имущество свободно ото всех долговых обязательств. Кох был весьма аккуратен и педантичен в денежных вопросах.
– Да, я собственно… – Она взяла ручку и поставила подпись тут, тут и там, везде, где были проставлены карандашные галочки. – И что теперь?
– Остались небольшие формальности. Надо будет зарегистрировать право собственности. А пока вот, – нотариус вытащил из вощёного конверта связку ключей и положил перед ней. – Я попрошу Леночку вас отвести, это недалеко.
Клюев нажал на кнопку селектора, в кабинет вошла секретарша.
– Проводи нашу клиентку к дому Коха, – приказал он, – и можешь быть свободна.
Леночка стрельнула глазами в начальника, поправила сумочку на плече и повела Клару за собой по улицам, где уже сгущались сумерки, а фонари ещё не спешили загораться.
Вечерний Смуров благоухал сиренью. Клару периодически окатывало ароматным потоком. Леночка быстро вела её по улицам, уверенно вбивая каблучки в асфальт.
– Пришли, – махнула она рукой в заросли сирени и тут же заспешила прочь.
Клара подошла ближе, увидела кованую ажурную калитку, а за ней блеснула оцинкованным шифером высокая крыша. Подёргав ручку, Клара вспомнила о связке ключей. Тихо скрипнув, калитка распахнулась, явив убегающую к крыльцу дорожку, выложенную бутовым камнем. Клара боязливо прошла к дому, шарахаясь от веток, окаймлявших путь. Широкое крыльцо с перилами и резными балясинами привело её к массивной двери с латунной ручкой. Дисплей телефона показывал начало восьмого.