— Договоры, мистер Фёрст, — Люсиэла шлепнула перед ним пачку документов. У нее вышло протяжно-томное «Ф-э-о-ост». Покачивая бедрами, Люсиэла обошла стол и низко наклонилась. В вырезе мелькнул черный кожаный pбюстгальтер, и Исли испытал что-то похожее на умиление. За годы совместной работы он, кажется, перевидал весь гардероб Люсиэлы. Содержимое ее бельевого ящика было известно ему так же хорошо, как ей — его распорядок дня, в который обязательно входили эти ритуальные потягивания, покачивания и прогибания, четкие, как утренняя гимнастика. Однажды Исли не выдержал и спросил самым задушевным тоном: «Скажите, Люсиэла, а что вы будете делать, если я приглашу вас на свидание?». Люсиэла взглянула на него с изрядным скепсисом: «А вы хотите?» — «Не знаю, — рассмеялся Исли. — Ну, а все-таки?» — «Тогда я приду с сестрой». Сказать, что Исли тогда удивился, значило ничего не сказать. «С сестрой?» — «С Рафаэлой. Я без нее никуда. Она присматривает за мной в оба глаза», — сказала тогда Люсиэла и зарделась. Исли удивился, но решил не докапываться. Чужая семья — чужие правила. Его собственная семья, возможно, тоже показалась бы кому-нибудь странной.
К слову о семье: он даже издалека услышал, как на этаже выкликают: «Здравствуйте, мистер Сегундо!».
Ригальдо ворвался к нему в кабинет, как вихрь. Одной рукой он прижимал к груди Бекки, болтающую кедами, а другой прямо из-под носа Исли выдернул верхний договор.
— Отдай-ка мне контракт с бразильцами, я придумал, как выдоить из них больше, — выпалил он скороговоркой и опустил Бекки на пол. Его лицо раскраснелось, глаза блестели. Он бережно разгладил смявшиеся бумаги и, придерживая коленом кожаный дипломат, стал чиркать пометки прямо поверх черновика — по свежим следам, пока помнил.
Исли переглянулся с Люсиэлой и, давя ухмылку, перегнулся через стол и спросил:
— Бекки, вы разве не должны сейчас ехать в детский сад? Ты почему не следишь за папой?
— Мы едем, — важно сказала Бекки. — Но папа сказал, что мы должны уделать куркум… кар-кар… кур-ку-рентов. Чтобы свозить меня в Диснейленд. Я никогда еще там не была!
Она не могла стоять спокойно — вертелась на месте, с любопытством оглядывая кабинет Исли.
— Какое маленькое дерево! — восхищенно потрогала она бонсай. — Какие большие окна! Как далеко отсюда видно! Что это там такое позади моря, это Россия?..
— Нет, детка, это остров Бейнбридж, — невозмутимо сказал Ригальдо. — Россия несколько дальше, но, в целом, там.
— Миз Вайзли так и говорила, — Бекки повернулась к Исли. — Она… Ох. Какие красивые красные волосы у этой тети! И какие длинные ногти!
Исли поднял голову. Люсиэла наблюдала за семейной идиллией с кислым выражением лица. Он посмотрел на нее, посмотрел на Ригальдо и подмигнул секретарше:
— Как вы относитесь к маленьким детям, мисс Сауз?
— Обычно я их ем на завтрак сырыми, — сладко улыбнулась Люсиэла и пошевелила когтями.
Бекки восторженно ахнула. А Люсиэла, наклонившись к уху Исли, страстно прошептала:
— Знаете, мистер Фёрст, я не буду против, если вы с Сегундо удочерите и меня. Я тоже никогда не бывала в Диснейленде, — и, выпрямившись, обратилась к Бекки тоном королевы. — Ты можешь посидеть в приемной, если хочешь. Я дам тебе один цветной каталог…
— Еще чего, — ревниво сказал Ригальдо. — Нам некогда. Исли, я закину ее в сад и вернусь, тогда и обсудим сделку.
— У нее шнурки развязались, — машинально сказал Исли, и Ригальдо, чертыхнувшись, поставил кейс на пол, присел перед Бекки и принялся вязать из шнурков бантики.
Вот тут-то Исли подумал, что это подстава. Потому что от одного вида чрезвычайно делового Ригальдо в модусе «яжотец» у него встало все, что могло встать, причем так, что из ушей чудом не повалил дым. Он пошевелился в кресле и незаметно надавил пером «Паркера» на ладонь, пытаясь справиться с собой. Захлестнувшее его возбуждение было тяжелым, горячим и болезненно отдавалось даже в кончиках пальцев, мурашками гуляло под пиджаком.
Глядя через полкабинета на Ригальдо, сидящего в полосе света на полу и помогавшего Бекки заправить футболку в шорты, Исли чувствовал, в висках горячо бьется: мой, мои, мое.
Ригальдо выпрямился, мазнул по нему взглядом, кивнул и подтолкнул Бекки в спину:
— Иди, поцелуй его!
Бекки обежала стол, встала на цыпочки и чмокнула наклонившегося к ней Исли.
— Пока, папа! До свидания, миз в красном! — выпалила она и вперед Ригальдо выскочила в приемную. Ригальдо коротко улыбнулся и вышел за дверь. Смотреть сквозь стекло на его прямую осанку, вскинутый подбородок и на маленькую руку Бекки в его ладони было решительно невозможно. Исли выдохнул и провел ладонью по лицу, стирая наваждение, поймал подозрительный взгляд Люсиэлы и попросил кофе, чтобы услать секретаршу прочь.
Пора было признать: он со страшной силой, с каким-то неукротимым чувством желал собственного мужа — так, что член почти упирался в стол. Ригальдо-отец заводил его ничуть не меньше, чем Ригальдо-менеджер, а уж когда два эти модуса совпали, Исли чуть не сдох. «Дожили», — думал он с равной долей гордости и иронии, листая неутвержденный каталог продаж. Ирония помогала слабо, эрекция не опадала, но ровно до момента, как Исли подумал: а какие, собственно, их ждут перспективы.
Ведь, судя по всему, Ригальдо совершенно перестал его хотеть.