24–25 августа 427 года от н.э.с. Продолжение
Инда кивнул. Как в Откровении. Но совсем не так, как в головах обывателей: сначала прорыв границы миров, который приведёт к падению свода.
Приор наконец вынул из кармана сложенный вчетверо листок с «опровержением». Инда взял его нетерпеливо, развернул, едва не порвав… Повторять с высокой думской трибуны эту чушь не очень хотелось: чудотворы уверяли общественность, что обрушить свод никому не под силу, а гомункула, способного прорвать границу миров, создать невозможно.
Но… обещали повесить мрачуна Важана и уничтожить Врага. А то, что прочесть эту чушь поручили именно Инде, больше напоминало последнюю проверку на лояльность…
– Не проще ли сказать, что заявление Важана – подделка? – кисло спросил Инда.
– Афран против. Я спрашивал об этом. У меня на примете даже был человек, которого можно загримировать под Важана. И обычно мы сами писали тексты выступлений наших людей в Думе. Инда, скоро ты поднимешься на первую ступень посвящения и поймёшь, что это значит. А я… могу только догадываться. – Приор грустно улыбнулся и окинул взглядом зимний сад.
Догадываться, в сущности, не о чем: так мило со стороны профессора принять ответственность на себя – как и положено абсолютному злу. Так замечательно укладывается в далеко идущие планы чудотворов!
– Послушай, может, Важан и не блефует, но я догадываюсь, на чем он строит свои планы.
Инда не стал рассказывать о пророчествах Югры Горена, но показал отчёты из Исподнего мира: одно только предположение о том, что девочка, получающая силу Йоки Йелена, может разрушить Хстов, напугало Приора. Нет, не падения свода он испугался – он испугался того, что произойдет это слишком близко к Славлене…
– И что ты предлагаешь? Убрать из Хстова девочку-призрака? – усмехнулся Приор.
– Да. Вотан уже доложил?
– Нет, не Вотан – сам Назван. Я подтвердил приказ, конечно: не выставлять же тебя в дурном свете. Но мне кажется, ты поторопился.
– В Хстове её убьют храмовники, а это расходится с официальной стратегией максимального сброса энергии. И, возможно, приведёт к смерти Йелена.
– Ты же сам ещё месяц назад настаивал на том, чтобы её доставили в Хстов!
– Месяц назад она раскручивала вихри, а это не такое сильное оружие, как направленный удар. И храмовники нас слушать не станут. Им нет дела до стратегии максимального сброса и жизни Йоки Йелена.
– В любом случае пугать Названа не стоило – это неэтично.
– Наплевать. Мне надоели эти высокодуховные сопли. Красен, Сребрян, теперь ещё и Назван… Шутник… Все хотят на ёлку влезть и зад не ободрать. Будь что будет – никто и пальцем не шевельнёт, чтобы не отяготить свою драгоценную совесть. Ведь не убить прошу – обмануть!
– Инда, а ты мог бы убить ребёнка? – отстранённо и даже мечтательно спросил Приор.
– Да, – жёстко ответил Инда.
– В самом деле? Не ради красного словца?
– В самом деле.
– Тогда ты действительно готов управлять миром. – Приор покачал головой. – Когда-нибудь ты войдёшь и в децемвират.
– Если будет чем управлять… – проворчал Инда.
Ради денег и власти убивать не стоит. Ни женщин, ни детей. Он подумал вдруг, что Важан опирался вовсе не на тщеславие… Профессор не только готов – он уже управляет миром.
Снова ехать в Храст, да ещё и среди ночи, – это было бы слишком… Инда отбил телеграмму о немедленном вызове и Явлена, и Красена в Славленскую Тайничную башню и отправился домой – отдохнуть хотя бы часа три.
Сон не шел. Догадки догадками – у Инды не было доказательств того, что девочка разрушит Хстов. Заявление Важана мог спровоцировать любой другой факт. Красен, даже если что-то знает, никогда об этом не скажет, но вдруг? Ведь это и его мир тоже!
Явлен глупей, вряд ли задумывается о судьбах двух миров, но зато выложит всё, что ему известно. И будет рыть землю, исполняя приказы Приора. Жаль, жаль, что в этой игре на стороне Инды оказался именно он…
Как только на смену размышлениям приходила блаженная дрёма, так сладкое головокружение сменялось ощущением падения, провала. В ушах грохотало Внерубежье, пожирающее Беспросветный лес; словно соломинки, летели по сторонам стволы вековых деревьев, сталкивались с глухим страшным стуком и неслись прямо в лицо – Инда вздрагивал, пытаясь вскинуть руки, и просыпался.
Он не боялся бессонницы, даже любил состояние возбуждения, которое не даёт уснуть, – он не думал, что это возбуждение может быть изматывающим кошмаром. И в этом изматывающем кошмаре появилась вдруг картина, нарисованная младшим Гореном: девочка с постриженными волосами перед храмом Чудотвора-Спасителя.
Не Хстов – весь Хстов рушить необязательно. Достаточно разрушить храмы.
Как и следовало ожидать, едва Инда заснул нормальным здоровым сном, его тут же разбудил дворецкий: Красен и Явлен прибыли в Тайничную башню.
Они пели в один голос, словно сговорились заранее: девочка нужна Государю как оружие на стенах замка Сизого Нетопыря. Явлен проявлял даже большее рвение, нежели Красен, доказывая это: Особый легион – разведка и контрразведка храмовников – докладывал чудотворам обо всех передвижениях армейских легионов, обо всех письменных и устных распоряжениях Государя, и казалось, что во дворце нет ни одного преданного ему человека – одни шпионы, – настолько хорошо Явлен был осведомлён.
Колдовство на стенах Хстова – лишь противовес проповедям Надзирающих, без этого армия Государя могла и развалиться. Три легиона наёмников трудно удержать одним только золотом, если они напуганы отлучением от Храма и вечными муками в Кромешной.
Странно устроены люди – они непременно хотят воевать на стороне Добра, постоять за Зло с оружием в руках никто не стремится, даже за деньги им это неприятно.
– И что же мешает Государю разрушить хстовские храмы? – едко поинтересовался Инда.
– Страх, конечно, – невозмутимо ответил Красен. – Нескольких дней солнца над Хстовом маловато, чтобы объявить себя новым Добром.
– Красен, Добром объявит себя победитель – когда победит. И совершенно неважно, что об этом думают люди до начала войны.
– В данном случае важно, – возразил Явлен. – Победит тот, кто перетащит на свою сторону как можно больше людей. Крушение храмов в Хстове не прибавит Государю популярности, а, наоборот, оттолкнёт множество преданных ему простолюдинов. Нет, он не пойдёт на этот шаг. Не теперь. Нужен минимум год – до нового урожая. Нынешний урожай никакое солнце над Хстовом не спасёт.
– Опять же, Хстов – это не весь Исподний мир, – добавил Красен. – Крушение храмов приведёт к затяжной войне против всех. Государь, конечно, заносчивый мальчишка, но его первый легат не такой дурак, как он.
В один голос! Поют в один голос! Словно отрепетировали доклад заранее. Но Явлен-то не страдает излишней сентиментальностью… Значит, и с ним поработал Вотан?
– Красен, послушайте… – Инда посмотрел в потолок, а потом – по сторонам. – Послушайте… Представьте на минуту, что я прав. Просто представьте. И скажите, какие факты – факты, а не домыслы – противоречат этому моему утверждению.
– Вы полагаете, храмовники будут безропотно взирать, как девочка выйдет на середину площади Чудотвора-Спасителя и начнет рушить храм? Когда все видели, что она устроила в башне Правосудия? Нет, они выставят весь хстовский гвардейский легион, чтобы этого не произошло. А это значит, что Государь для защиты девочки должен выставить два армейских легиона. Столько людей у него в Хстове нет – все они возле замка.
– Девочка сметет хстовский гвардейский легион одним ударом, – поморщился Инда.
– Хладан, простите, но вы ничего в этом не смыслите, – усмехнулся Красен. – Чтобы обезопасить себя, девочке нужно будет сровнять с землей все здания в радиусе прицельной дальности тяжелого арбалета. Убить девочку нетрудно, а вот взять её живой практически невозможно. При угрозе храму Чудотвора-Спасителя храмовники её убьют, и, думаю, Государь об этом догадается. Нет, он не станет рисковать жизнью девочки.
– Это снова домыслы, Красен. Домыслы, а не факты.
– Я извиняюсь, но угроза храмам со стороны девочки – тоже домысел, а не факт. – Красен еле заметно улыбнулся – и, как бы он ни стремился скрыть свои переживания, в этой полуулыбке проскользнуло торжество.
– Если мы не примем во внимание этот домысел, нам грозит падение свода, – тихо и зло ответил Инда.
– Нам в любом случае грозит падение свода, – ответил на это Красен. Так же тихо и так же зло.
– С чего вы взяли?
– Вы считаете, что заявление Важана – блеф?
– Откуда вам известно о заявлении Важана, Красен?
– Нам рассказал об этом дежурный возле портала, – невозмутимо пожал плечами тот.
– Скажите, Красен, вы виделись с Йеленом? Со старшим Йеленом, разумеется… – Инда не сразу заметил, что повышает голос.
– Да. И вам известно об этой встрече. Это было… в середине июля, если я ничего не путаю.
– А как вы считаете, где он мог взять экземпляр энциклопедии Исподнего мира? Все тринадцать томов?
– Это был мой подарок, – ответил Красен ничуть не смутившись.
Отсутствие смущения вывело Инду из себя, но он тут же понял, что спокойствие Красена, его умение владеть собой в данном случае повернётся против него, Инды, стоит ему сорваться. А ведь хотелось обратного – заставить Красена волноваться.
– Очень мило. – Инда сжал губы. – Так значит, вы не виделись с Йеленом в ближайшие несколько дней?
– Нет. – Красен нисколько не боялся смотреть Инде в глаза, и взгляд его был бесстрастным, не принимавшим брошенный вызов.
Ничего не добившись, Инда посоветовал Явлену довести столь важный «домысел» до сведения храмовников и попросил узнать, на какой день Государь мог бы назначить это мероприятие.
Выступление Йеры Йелена Дума приняла в гробовом молчании. Пауза затягивалась, Йера как идиот стоял на трибуне и хлопал глазами, пока не послышались придушенные выкрики с мест:
– Это подделка!
– Провокация!
– Йелен ненормальный!
Инда ждал свиста и топота ногами, но его не последовало. Испугались… На этот раз в самом деле испугались.
И сейчас добрые чудотворы, вместо того чтобы рассеять все сомнения обывателей, подтвердят, что это реальная угроза, а не блеф и не подделка. Ни одного выступления в прениях не последовало – все ждали, что скажут чудотворы.
Инда, как мог, смягчил эффект своей речи твёрдостью в голосе – вдруг кто-то поверит в победу чудотворов? В самом деле, что чудотворам стоит изловить Врага и повесить Важана? Здесь, в Думе, никто в победу чудотворов не поверил, но в газетах все это прозвучит иначе…
После Инды слово взял лидер консерваторов, Ветрен. Потребовал экспертизы представленной Йеленом бумаги и высказал сомнения в психическом здоровье судьи… Инда хихикнул про себя: вот же прохвост!
Пока Йера говорил то, что выгодно Ветрену, тот его защищал, как только прозвучало то, что Ветрен не хотел слышать, так сразу речь пошла о психическом здоровье Йелена! Правильно: прижать чудотворов, чтобы законодательно установить тарифы на энергию, готов каждый владелец завода, а терять доходы из-за паники в Славлене не желает никто.
Слово «эвакуация», которое судья робко уронил в заключительной части своего выступления, никто больше так и не произнес. В самом деле сборище горлопанов – они не только не могут организовать эвакуацию, они не способны даже всерьез о ней заговорить. Чем депутаты Думы лучше своих избирателей?
Давка на вокзалах началась сразу после выхода дневных газет, одновременно выстроились очереди в магазины. Инда думал, что в цене будут только консервы, – нет, практичный северский ум выбрал объектом еще и теплую одежду. Дума не догадалась даже заморозить цены…
Впрочем, на случай беспорядков в городе чудотворы имели четкие планы, согласованные с исполнительной властью. Первый приступ паники удалось свести на нет.
Но, проехав по Славлене, Инда пришел в ужас: мир рухнет раньше, чем упадет свод, – его сметет перепуганная толпа… Как бы ни был совершенен план эвакуации, а все равно что-нибудь пойдет наперекосяк.