Тугой металл в руках зазвучал,
Видел и знал, поверить не мог.
Она тебе лира или клинок?
(Текст песни группы Мельница)
– Здесь программы просчета окон, тут отдельно папка по балконам и лоджиям. Здесь док памятка, где и чего прибавлять. Я себе писала…
– Ты за этим ноутом работала? – Макс отрывает карие хитрые глаза, в обрамлении густых черных ресниц, и смотрит на нее, как цыган на еще не украденного коня. Может, показалось? Катя отстраняется от кресла, где стояла так близко, что почти касалась плечом его черной, блестящей серебристыми искорками головы. Он весь лоснящийся, как обожаемый хозяином щенок, который точно знает, кто здесь «хороший мальчик» и готов всех раздвинуть и себя проявить. Рядом с такими людьми теряешься. Катю не отпускает чувство, что ее инструкции ему не нужны, но парень просто играет, как с обреченной мышью.
– Да, потом меня перевели на Ленкин. – Мягкая улыбка Чеширского кота, Макс открывает следующую папку.
– То-то, я вижу, тут все так структурировано. Здесь работа с базой и складом, здесь распил сэндвич панелей, тут 1С… я прав?
– Д-да… – Ее похвалили, но, словно ребенка: «Молодец, умничка, возьми с полки пирожок и идипоиграй»… весь профессиональный настрой смялся, как бумажка, промазавшая мимо урны.
– А ключ? Тут окнарез не активирован. У вас есть? – Макс повернулся к ней в кресле, этакий спец айтишник. Серый воротник футболки поло легко задел скуластое лицо с трехдневной щетиной… залюбуешься. Еще голубые джинсы, рыжие, явно брендовые, башмаки из мягкой кожи и сумка-планшет на углу стола. Катя заглядывалась на таких мужчин, легких и небрежных, на которых хоть мешок надень – будет милота.
– Ключа мне не оставили. Я дальше с Ленкиногосчитала.
– Ясно… – Макс начал щелкать по клавиатуре, задумавшись, и, казалось бы, совсем забыв про коллегу. Пришлось наклониться над ним и смотреть.
– Я могу поискать исходник…
– Не, я уже ставлю свой. – Катя смутилась и ушла к кофе-машине. «Учи ученого» – крутилось в голове. – Хочешь кофе? Это здесь, только нужна кружка…
– Да, будь добра. С молоком, но без сахара. – Макспроигнорировал, затем поднял взгляд и вернул ей улыбку,пальцы снова опустились на ее плечо. Девушка вздрогнула: в ее семье и окружении не приняты были тактильные контакты. Но тепло горячей руки, пробирающееся сквозь ткань блузки, предательски расслабляло. – Вот еще момент. – Шепотом на ухо поведал Макс. – Не сутулься.
Девушка фыркнула и остаток дня провела за подсчетом тендера «Школа номер шесть», прямая, как скала, не обращая внимания на этого нахала.
Вбежал Борис Саныч, и, слету, начал кричать.
– Ка-те-ри-на! Какого черта, а?! Ты позвонить-спросить не могла, хрен тебя дери! Что за выкрутасы? – Глаз дернулся. Скосив взгляд сначала на Макса, потом, встав, пытаясь сохранить деловой вид, и, выходя из-за стола, девушка сдержанно ответила, изучая график на стене. Маркерная доска показывала три выезда, документы приготовлены еще несколько дней назад, никаких проблем не ожидалось.
– Во-первых, Екатерина Андреевна, во-вторых, изложите суть, пожалуйста. – Осадила водителя.
– Знач так, И-и-кати-ринна Андревна, – издевательски начал сотрудник, – Ты мне сегодня сколько заездов поставила? Три. Да, у тебя, вон, отмечено, а что второй в область, ты учла? Нет?! А что у Славика семейный праздник, и он умотал уже? Сейчас почти три, я домой поехал. Разбирайся, как хошь!
У недавно назначенного главного менеджера глаза округлились от подобной наглости, еще было натурально стыдно за подобный цирк перед новеньким: «Что он обо мне подумает?!»… пытаясь, хотя бы, унять крики этого старого пе…туха… Катя мямлила, что она все это выяснит и свяжется с заказчиками…
Максим, с интересом, следивший за представлением, задумчиво глянул на камеру, что мигала красным оком Саурона в углу и, лениво поднялся с кресла.
– С кем имею?.. Макс. – Кратко представился, пожамкав старику руку. Кате вечно казалось, что это особая мужская магия, недоступная ей, девушке. Крики сразу прекратились. – Итак, Борис, я тут первый день, – не терпящим возражений и дополнений, громким шепотом поведал новичок. – А потому еще не знаю, до сколькирабочий день в этой фирме? До пяти? Очень хорошо. Значит, еще пара часиков есть у нас. А Славик который? Красовицкий? Да у него и семьи нет.
– Ну, я ж не знал… – промямлил старик, осознавая, с кем связался, надеясь ретироваться. – Сейчас Катенька ему наберет, может, выцепим. А если нет…
– Мы со Славкой работали в том филиале, пока его не выставили. – Отсек Макс. – Я сейчас сам ему наберу. – И вышел.
– Вот, Катька… – Саныч покрутил искусанную зубочистку и аккуратно воткнул в ластик на ее столе. – Я всегда говорю, что деловой тут человек нужон, а с тебя шовзять? Одна бошка кудрявая, да и та без мозгов. – Старик, вышел, злобно пошаркивая, предвкушая еще два часа работы.
Через пять минут вернулся довольный Макс, махнул на прощание Санычу: «Должен будешь!» и присел на край стола.
– Что у вас тут по заказам? Это завтра? Сколько всего водителей? Телефоны есть. Ага, понял. Монтажники? Тоже тут? Хорошо. Всех обзвонила? В смысле?.. Предупредить, чтобы заказчики дома были. Ладно, я займусь. Да, там Борисычу еще не доложила саморезов на 3-15 сверло – пакет и откосы.
Полтора часа прошли почти в пене. Катя сверила все девять папок, находя некомплект почти в каждом заказе. Кому скотч забыли положить, кому пены посчитали на четыре банки меньше, а в одном, даже сэндвич был напилен на двадцать сантиметров уже. Пока сбегала на склад, пока выдохнула, что еще не пилили, пока перепечатала накладные и отнесла – на тендер опять не хватило времени.
– Еще тут? – Вернулся Олег с увесистым блокнотом замеров. – Держи, трудяга.
– Эт чо? – Макс глянул на часы, поморщившись, и допечатывая что-то свое.
– Через месяц увидите. Продаете тут, вызваниваете, а мне потом шароебиться по всему городу. – Сотрудник взял сумку и хотел быть таков. – Катька забьет, а я пошел.
– У нас вот замерщика не было. – Новичок еще раз глянул на свои часы. У Олега глаза загорелись: давно хотел Apple Watch, да еще и последние… он слегка упустил тему. – Так я за него справлялся и даже не ныл.
– Не много на себя берешь?! – парень упер руки в бока и навис над сидящим новичком. Разница в росте сейчас почти не ощущалась, хоть Макс, обычно, был на голову выше.
– Что мое – унесу. – Отрезал печатая. – Вам еще не сказали, что переводят на процент? Ну, так трепещи.
– Твою ж мать!.. – Олег плюхнулся в кресло, с надеждой глядя на Катю. – Я тебе бутеры с испанской колбасой носил? Носил…
– У нее тендер горит. И она нужна мне. – Не поднимая глаз, вставил Макс.
– Тоже процент возьмешь? – мужчины расхохотались, а Катя поперхнулась воздухом. Обольщаться не приходилось: рыцари в менеджеры не идут.