В итоге, они остались на ночь, Азирафель помог Пульциферам убраться в гостиной, убеждая Кроули тоже немного поучаствовать, прежде чем демон повалился на диван, чтобы уснуть пораньше.
Утром Анафема вызвалась подвезти их до Мидфартинга на воксхолле. Азирафель согласился с радостью, а Кроули, за то, что он не выразил должной благодарности, был отправлен на заднее сиденье, где он всю дорогу настороженно поглядывал в окно, на случай если Наверху что-нибудь выкинут.
Они, однако же, добрались без происшествий и вскоре уже ехали по улицам деревеньки Мидфартинг. Она была небольшой: всего-то простенький магазин на углу, бакалея, заправочная станция, паб, местный банк и живописная церковь со шпилем. Анафема спросила, где их высадить, и Кроули сразу же ответил: у паба.
– Лучшее место для сбора информации, – оправдываясь, сказал демон, когда Азирафель обернулся с пассажирского сиденья, чтобы глянуть на него, подняв бровь.
Анафема затормозила около маленького здания с деревянно-кирпичным фасадом, Азирафель снова поблагодарил ее за помощь в трудную минуту. Кроули выдавил из себя какое-то мычание, которое можно было истолковать как благодарность. Азирафель выбрался из машины первым, дав демону возможность наклониться вперёд и поговорить с Анафемой.
– Слушай, если прочитаешь что-нибудь ещё о нас в этой своей книге, – сказал он. – Дай мне знать, ладно? Я пошлю тебе открытку с информацией о том, как ты сможешь со мной связаться. Выучи её наизусть, а потом порви. Нет, сожги. Так гораздо безопаснее.
– Э, ладно, – сказала она, но Кроули только коротко кивнул и вылез из машины вслед за ангелом.
Азирафель поблагодарил Анафему ещё раз и помахал ей, когда она отъехала от тротуара, оставив их одних у обочины дороги в незнакомой деревне. Кроули повернулся и толкнул дверь паба, прежде чем она скрылась из вида. Азирафель поспешил следом за ним.
Внутри паб был обит тёмным деревом и увешан телевизионными экранами, там царила отчётливо домашняя атмосфера, которая создавала впечатление, что завсегдатаями паба являются трудяги из среднего класса, горячо любящие старый добрый футбол и пиво.
В данный момент здесь было пусто, что не удивительно, учитывая, что было около десяти утра. Кроули беззаботно прошёл мимо перевернутых стульев, лежащих на столах, прямо к стойке и постучал пальцами по ее блестящей деревянной поверхности.
– Эй? – позвал он. – Есть тут кто?
Азирафель последовал за демоном к стойке и неуверенно мялся рядом с ним.
– Кроули, – начал было он.
Как раз тогда послышались шаги и лязганье двери, и в следующий момент с другой стороны бара вышел румяный человек.
Его клетчатые рукава были засучены до локтей, а за ухом была заложена ручка.
– Я могу вам чем-то помочь, господа? – спросил он не без удовольствия.
– Вообще-то да, – сказал Кроули, делая свой голос обезоруживающим с натренированной лёгкостью. – Мы здесь приезжие и ищем место, где можно было бы остановиться на некоторое время. Есть предложения?
– Донни держит домашнюю гостиницу на улице Стэйшн, – ответил бармен, потянувшись почесать за ухом, за которым была ручка. – Или же, если поедете в Чаррингфорд, там есть настоящий отель.
– Это чудесная деревенька, – сказал Азирафель, неумело включаясь в разговор. – Мы бы правда предпочли ее… э-э… Чаррингфорду.
– А, что ж, не могу сказать, что осуждаю вас. Лично я прожил тут всю свою жизнь, – гордо сказал бармен, тая перед довольно неблестящими навыками общения ангела. – Никогда не хватало духу уехать, знаете?
– Ага, – согласился Азирафель. – Мы с другом, вообще-то, прибыли из города. Из Лондона. Подумали пожить немного в деревне. Хочется сменить… э-э… атмосферу.
– Ага, ну, тут этого добра хватает, – сказал бармен с нежностью, стирая что-то рукой со стойки. – Жизнь в городе такая быстрая, приятно сбавить обороты время от времени. Свежий воздух, пиво и футбол. Все, что на самом деле нужно мужчине. И чай, конечно же. Боже, храни королеву.
– Верно, верно, – сказал Азирафель. – Что ж, спасибо за… э-э… совет. Уверен, мы скоро ещё зайдем. Просто хотели заскочить и поздороваться.
– Конечно, – дружелюбно ответил бармен. – Прошу прощения, как вы сказали, вас зовут?
– Энтони Кроули, – сообщил Кроули. – А это… – он замолк и неуверенно посмотрел на Азирафеля.
– А. Зирафель, – сказал ангел.
– «А.»? – переспросил бармен, подняв бровь. – Все так плохо, да?
Азирафель пожал плечами:
– Вы знаете, как с отцами бывает.
Бармен рассмеялся и протянул ангелу руку;
– Мне ли не знать? Меня зовут Бертран Марли, но все здесь зовут меня Берт.
Азирафель пожал ему руку, и Кроули последовал его примеру.
– Так сколько вы, ребят, думаете здесь пробыть? – спросил Берт.
– Пару недель, может, – ответил Кроули, а Азирафель одновременно с ним сказал:
– Довольно долго, наверное.
Они переглянулись и в смущении снова посмотрели на Берта.
– Ну, разберетесь потом, – сказал бармен с ухмылкой. – Харпер печет шикарные торты в кондитерской «Мендельсонз», но, конечно, лучшие бургеры в округе подают прямо здесь, – он усмехнулся своей саморекламе. – Рекомендую.
– Спасибо, – сказал Азирафель. – Мы… э-э… зайдем проверить, правда ли это.
– Надеюсь, надеюсь, – Берт, кажется, заметил, что у него за ухом была ручка, и вытащил ее несколько озадаченно.
– Что ж, увидимся, – сказал Азирафель с видом человека, который хочет окончить разговор, но плохо представляет, как это делается.
– Ага, – сказал бармен.
Кроули проворчал что-то о том, что им надо куда-то успеть, и почти выволок Азирафеля из паба.
– По-моему, он очень милый, – жизнерадостно сказал Азирафель, как только они снова вышли на свежий воздух.
– А ты, по-моему, очень уж дружелюбный, – парировал Кроули.
– Эй, я просто пытаюсь быть приветливым, – возразил Азирафель. – В конце концов, я же ан… – Азирафель умолк, слово застряло в горле. Повисла долгая пауза. – Не важно, – сказал он наконец.
Кроули стоял смущённо, уставившись на тротуар, не зная, что сказать. Это напомнило ему, что во всей этой ситуации виноват был он.
– Идём найдём домашнюю гостиницу, – пробормотал он в итоге и пошёл вперед наугад. Деревня была небольшой – он полагал, что сможет найти улицу с названием «Стэйшн» без особого труда.
Азирафель молча последовал за ним. Ни один из них не проронил ни слова за все время пути.
Домашняя гостиница оказалась симпатичным, краснокирпичным двухэтажным коттеджем с садом, полным хризантем и нарциссов. От всего здесь у Кроули мурашки бежали по коже. Азирафель, похоже, был в восторге, он повеселел впервые за всю дорогу. По совершенно не связанным с этим причинам Кроули счел, что гостиница совершенно отвратительна.
«Донни» оказалось уменьшительным именем Донны – темноволосой женщины, сорока с лишним лет, которая пригласила их внутрь, когда услышала, что их послал Берт.
– Он такой душка, не правда ли? – заметила она, ведя их в фойе. Внутри дом был хорошо освещен и заставлен мебелью, которая казалась чересчур старомодной, чтобы быть удобной. Рыжевато-коричневая кошка лениво моргнула, глядя на них с табуретки у окна и махнула им хвостом.
– На сколько вы планируете остаться, дорогие мои? – спросила Донни, поспешив в комнату и суетливо поправив по пути салфетку на столике. – Наверное, собрались в путешествие в последнюю минуту, раз оказались в Мидфартинге. Мы немного на отшибе.
– Мы пока не знаем точно, сколько здесь пробудем, – сказал Азирафель, в то время как Кроули отпрянул от занавески с кружевными оборками, как будто она могла его укусить. – Мы надеемся найти более постоянное жилье вообще-то, но и нечто временное пока что подойдет.
– Постоянное? – спросила Донни, обернувшись и выразительно посмотрев на них обоих. – Вы хотите переехать сюда? …Вместе?
– Что-то вроде того, – неуверенно сказал Азирафель, переминаясь с ноги на ногу. – Мы из Лондона и… э-э… ищем местечко потише.
Она понимающе улыбнулась им.
– Что ж, вы определенно приехали в подходящее место, дорогие мои. Здесь живут хорошие люди, не то что в некоторых других деревнях, если вы понимаете, о чем я. У вас не будет неприятностей.
– Э-э, – сказал Азирафель, совершенно ее не понимая. Кроули, который не слушал, прищурился на кошку, смотревшую на него с подозрением.
– В любом случае, если вам правда нужно жилье больше чем на пару недель, я, возможно, знаю одно место, – сказала она, суетливо заторопившись туда, где, похоже, находилась кухня. – Если вы, дорогие мои, подождете минуточку, я поставлю чай. Можете присесть, если хотите. Не обращайте внимания на Персефону, она не кусается, – эти последние слова были обращены к рыжеватой кошке, которая с осторожностью обнюхивала воздух и по-прежнему пялилась на Кроули. Демон, который до этих пор скрывал свои змеиные глаза простым мелким заклинанием, позволил маскировке упасть на мгновение, при этом не отрывая взгляда от кошки.
– Спасибо, – сказал Азирафель, опустившись на один из диванчиков с прямой спинкой. На другом конце комнаты рыжеватая кошка зашипела, вскочила на ноги и рванулась прочь со своей табуретки. Кроули ухмыльнулся.
Азирафель посмотрел на него, явно ожидая, что он тоже присядет. Кроули упрямо остался стоять, и только после того как Азирафель дважды махнул ему и скорчил мину, он позволил себе примоститься рядом с ангелом на омерзительной обивке в цветочек.
Донни вернулась спустя мгновение, вся улыбчивая и сладко пахнущая духами. Она предложила Азирафелю тарелку с печеньем. Ангел вежливо взял одно, а Кроули покачал головой. Если уж демоны чего не делают, так это не берут печенья в форме розочек у женщин, которые выглядят так, будто вершина их жизненных устремлений – это иметь дюжину кошек. К тому же она уже трижды назвала его «дорогой», а он не выносил, когда его так называл кто-либо, кроме Азирафеля (и то, потому что он крайне давно это право выстрадал).
– Так что вы говорили? – спросил Азирафель, откусив печенье.
– Ах, ты, – сказала Донни, усаживаясь на такой же усыпанный цветочками стул напротив них. – Норман Маттинссон пытается продать свой дом уже целую вечность. Он прямо на западном краю деревни, мимо него идешь, когда заворачиваешь к Джерри. Это заправка. Немного на отшибе, но довольно милый. Конечно, Норман просит за него сто восемьдесят тысяч фунтов, и я говорила ему: «Норман, он не такой уж большой, и за сто пятьдесят я могла бы жить в Кловерфилде в доме, вдвое больше этого, да и никто теперь не хочет жить в деревне так и так. Только в Лондоне и Кардиффе». Но он говорит, что хочет столько и не уступит ни фунта. Правда, это было пару месяцев назад, и я уверена, что он будет готов уступить немножко, чтобы сбыть дом с рук. Спросить не помешает. Или же в Чаррингфорде есть настоящее агентство недвижимости, если хотите получше осмотреться.
– О, я думаю, мы всерьез хотим остаться в Мидфартинге, – сказал Азирафель, снова косясь на тарелку с печеньем. – Маттисcон, вы сказали?
– Правильно, – она увидела, куда смотрит ангел. – Хотите еще печенья, дорогой?
Азирафель покраснел, но все равно взял еще одно.
– Благодарю.
Кроули закатил глаза, когда чайник мягко пикнул за стенкой, и Донни поспешила в кухню.
– Да просто возьми уже всю тарелку, пока можешь, – беззлобно прошептал Кроули ангелу.
Азирафель снова густо покраснел до самых кончиков ушей, но стащил еще одно печенье с подноса с такой робкой вороватостью, что это заставило демона коротко рассмеяться. Он быстро прикрыл смех кашлем, когда Донни снова появилась в комнате, на этот раз с подносом, на котором балансировали три чашки, керамический чайничек и две маленьких баночки со сливками и сахаром.
Кроули не особенно хотелось чаю, но Азирафель практически сунул чашку ему в руки. На ней были нарисованы синие и розовые цветочки и котята.
Азирафель и Донни заполнили следующие несколько минут умопомрачительно скучным разговором о пустяках, напомнив Кроули сразу обо всех причинах, по которым он жил один. Когда дело дошло до обсуждения погоды и местных обычаев, Азирафель, похоже, не знал, что сказать, но, к счастью, Донни явно была более чем рада слушать свой собственный голос. Азирафель стащил еще одно печенье, когда она отвернулась, заставив Кроули задуматься, не были ли они особенно замечательными.
Он таращился на маленькую горку печенья, думая о том, какого оно вкуса, но зная, что он ни за что не сможет его попробовать, пока Азирафель сидит рядом – только не после того как он посмеялся над тем, как ангел их ест – когда разговор стих. Он рассеянно поднял голову и понял, что они оба в ожидании глядят на него.
– Простите, что? – переспросил он, обратившись к Азирафелю за каким-нибудь намеком о том, что происходит.
– Думаю, это значит «да», – со смехом сказала Донни.
Кроули перевёл взгляд с Азирафеля на Донни и обратно.
– Что?.. – начал было он.
Азирафель тепло улыбнулся и похлопал его по здоровому плечу.
– Я просто спросил, не пора ли нам идти.
Кроули почувствовал, как у него вспыхнули щеки, когда он бормотал какие-то слова извинения, но и Донни и Азирафель, похоже, считали, что это невероятно забавно.
Они встали и пожали руки, а Кроули мялся позади них, как угрюмый подросток.
К счастью, Азирафель, по всей видимости, освоил умение уходить, и вскоре он вывел демона из коттеджа на солнце.
– Я подумал, нам лучше уйти оттуда, пока ты не заснул, – пошутил Азирафель, дружелюбно ткнув Кроули в плечо. На этот раз это оказалось раненое плечо демона, и он поморщился. – Ой, прости, дорогой мой, – быстро сказал Азирафель, все веселье моментально испарилось из его голоса.
– Не беспокойся об этом, – сказал Кроули сквозь гримасу, потому что плечо снова заболело довольно сильно.
Некоторое время они в молчании шли по дороге мимо стареньких изгородей и низких каменных стен.
– Я подумал, нам бы сходить, проверить тот дом Маттиссона, – сказал, наконец, Азирафель.
– И, если с ним не выйдет, мы могли бы временно вернуться к Донни.
– Проблем не должно быть, – сказал Кроули, пожав одним здоровым плечом. – Я наколдую денег, и мы выставим этого придурка. Раз плюнуть.
– Ай-ай-ай, – проговорил Азирафель, но дальше сопротивляться не стал. Обычно ангел был против создания денег по причинам, касающимся национальной экономики или другой подобной белиберды, но он, похоже, пришел к тому же выводу, что и Кроули: у них не было особенного выбора. Им необходимо было остаться в Мидфартинге, и, если у этого парня был товар, то они были купцы.
Им пришлось пару раз прогуляться по петляющим проселочным дорожкам, прежде чем они нашли адрес, который искали: Сомерсет-Лейн, 16.
Коттедж был построен из темно-серого камня и имел покатую крышу. Плющ вился по стенам дома и очаровательно оплетал трубу. Хотя он правда оказался довольно маленьким, он был в отличном состоянии, и по крыше было заметно, что ее недавно перекрашивали. Окружающий ландшафт можно было подправить: несколько клумб, приткнувшихся у передней стены, были запущены и покрыты сорняками и дикими цветами, хотя это и не сильно портило эффект в целом.
Серебристая машина стояла на подъездной дорожке с открытым багажником. Когда ангел и демон приблизились, коренастый человек в зеленом плаще вышел из дверей коттеджа с большой коробкой в руках. Он опустил ее в багажник автомобиля, и машина вздрогнула от этого действа. Когда он выпрямился, его взгляд упал на двух незнакомцев.
– Здравствуйте! – приветливо сказал Азирафель, подходя к подъездной дороге, Кроули – следом за ним. – Вы Норман Маттиссон?
Мужчина вышел из-за багажника машины, быстро оглядев Азирафеля.
– Да, это я. Я так понимаю, вы… мистер Азирафель? Или Кроули?
Азирафель вздрогнул от удивления.
– Первый. Вы нас ожидали?
Мужчина коротко рассмеялся.
– Ожидал? Это ведь вы мне заплатили, верно? Ищете домик в деревне? Я обговорил все детали с вашим партнером, мистером… ох…
Кроули остановился прямо позади Азирафеля.
– Адам? – едва слышно пробормотал он, обращаясь к ангелу.
– Адамом! Именно так, – сказал Норман, щелкнув пальцами. – Да. Адам Янг. Должен сказать, вы, господа, чрезвычайно щедры. Я пытался сбыть этот дом с рук целую вечность, честно признаюсь, но я тянул ради такого покупателя, как вы. Кого-то, кто по-настоящему оценит это место. Коттедж в превосходной форме: я сам отремонтировал его.
– Совершенно верно, – сказал Азирафель, все еще немного озадаченно. – Так вы…э-э… сейчас уезжаете? – он перевел взгляд на машину.
– О! Да. Простите, – сказал мужчина, переводя взгляд с машины на дом. – Я собирался выехать пораньше утром. Вы, ребят, все-таки заплатили сверх стоимости, чтобы коттедж был сдан сразу, я это уважаю. Я как раз заканчиваю вывозить самое основное. Перевозчик был здесь вчера. Просто удивительно, сколько у человека вещей, о которых он и не подозревает, правда?
– Ага, – сказал Азирафель, и Кроули показалось, что он уловил отзвук тоски в его голосе. Ему пришло в голову, что ангел теперь потерял свою бесценную коллекцию книг не один раз, а два.
– Но я исчезну буквально через секунду, – продолжал Норман. – А все бумаги внутри.
– Не торопитесь, – сказал ангел. – Так куда же вы направляетесь в таком случае?
– О, я-то? – переспросил Норман, широко улыбаясь. – Благодаря вам двоим я взял себе билет на самолёт до Индии. Всегда мечтал жить там, с тех самых пор как побывал там, когда был мальчишкой. Ну и знаете, годы идут, пенсия, все дела.
– Понятно, понятно, – сказал Азирафель голосом человека, которому ничего не понятно, но он хочет, чтобы казалось иначе.
– Что ж, если вы не против, я просто закончу с этим… – Норман махнул рукой на дом. – И он будет весь ваш.
– О, конечно, – ответил Азирафель, отступая на шаг назад. – Мы не будем вас задерживать.
– У меня осталась ещё пара коробок, – сказал Норман, и его голос стих, когда он снова торопливо скрылся в доме.
– Это очень внимательно со стороны Адама, – сказал Азирафель, когда он исчез.
Кроули фыркнул и пожал плечами для видимости.
– Я тоже мог бы это сделать, – проворчал он. – Это всего лишь деньги.
Пока Норман бегал в коттедж и обратно, сваливая коробки в багажник и на заднее сиденье, Азирафель прошёлся по лужайке, глядя вниз на клочки земли, которые должны были быть садом. Кроули, за неимением других занятий, неуверенно поплелся следом за ним. Демон занялся тем, что делал вид, будто осматривает, как крыша соединена со стеной, время от времени отпуская комментарии о перекрытиях и несущей системе. Азирафель, по-видимому, мысленно отключил у него звук, что, наверное, было неплохим решением.
Примерно минут через десять Норман торопливо вернулся к ним, неся с собой внушительных размеров стопку бумаг.
– Вот договор, прямо сверху, – А потом тут ещё несколько актов, которые вы можете подписать и оставить себе. Я уже поставил свою подпись везде, и мистер Янг сказал, что уладил все остальное.
– Спасибо, – сказал ангел, забирая бумаги.
– Ну, не буду мозолить вам глаза, – сказал Норман, посмотрев на них обоих, а затем снова на коттедж. – Он правда красавец. Позаботьтесь о нем хорошо ради меня, ладно? О, да, и там сквозняком тянет из окна в кухне, которое я ещё не починил. Но это все. Я поговорил с почтальоном – он знает, куда направлять мои письма. Ключи внутри.
Норман протянул руку, и Азирафель пожал её.
– Удачи вам, – сказал Норман. – Я пришлю вам открытку из Нью-Дели.
Азирафель ещё раз его поблагодарил, а потом Норман уже сидел в своём серебристом седане и отъезжал от дома. Он помедлил мгновение на дороге, глядя на дом, а потом в последний раз махнул им рукой и исчез.
Азирафель подошёл к двери коттеджа немного нерешительно, Кроули последовал за ним.
Внутри дверь распахнулась, и перед глазами предстала хороших размеров комната. Солнце светило сквозь окна в нишах, так что видны были танцующие пылинки. Крепкие, темные, открытые балки пересекали потолок и обрамляли дверные проемы. Пара больших книжных шкафов с пустыми полками стояла вдоль левой стены, окружая камин. Но помимо этого комната была пуста.
Было такое ощущение будто ступаешь на нерабочую театральную сцену, до того как спектакль начался, до того, как поставлены декорации и прибыли актёры. Это было ощущение пустоты.
Азирафель, видимо, чувствовал нечто подобное, стоя всего в полуметре от двери и оглядывая пространство. Кроули откашлялся и вошел в одну из дверей справа и в следующую комнату. Это была кухня, менее пустая, так как шкафчики, плита и холодильник заполняли пространство. Три набора ключей лежали на столе у раковины. Демон для проверки выдвинул один ящик. Он издал тихий скрип, выезжая вперёд, пустое пространство внутри него, казалось, занимает больше места, чем положено.
Азирафель последовал за ним в кухню, его лицо было непроницаемо.
Кроули пошёл дальше обследовать дом и обнаружил тесную кладовку, маленький закуток, занимаемый стиральной машинкой – очевидно, включенной в то, что они «щедро оплатили» – и узкую лестницу на второй этаж.
Стены наверху были слегка скошены под скатами крыши, а окна – врезаны в наклонные поверхности, создавая выступы больше тридцати сантиметров шириной.
На втором этаже было только три комнаты: уборная и две крохотные комнаты со стенными шкафами, похожие на спальни. Этот коттедж и в самом деле был маленьким.
Кроули нашёл один из подоконников и примостился на нем, наблюдая за тем, как Азирафель привидением блуждает по комнатам. Наконец, он вернулся.
– Здесь может быть хорошо, – в итоге осмелился сказать Азирафель. – Нам понадобится мебель, разумеется, и, может быть, мы могли бы устроить, чтобы нам прислали что-нибудь из наших лондонских вещей…
Кроули покачал головой:
– Нет, мы не можем допустить, чтобы что-то вело оттуда к нам. Это слишком опасно.
Азирафель казался порядком расстроенным.
– Но Адам сказал…
– Он сказал, что эта деревня недосягаема для ада и рая. Но если кого-нибудь из них чему-то научил Апокалипсис, они могут попробовать нанять людей. Черт, даже мы использовали Шэдвелла и охотников на ведьм. Все, что им потребуется – это пойти по следу до места, где он обрывается, и послать несколько обычных человек схватить нас. Я хочу сказать, Адам был скрыт от нас щитом, но мы все равно сумели найти Нижний Тадфилд, помнишь? На это ушла чертова уйма времени, но сумели же.
– Но… что, если сделать это через посредника… может, через двух посредников…
– Слишком опасно, – отмахнулся Кроули. – Вообще, я организую, чтобы часть наших вещей отправили заграницу. Может, в Америку. Это собьет их со следа.
Азирафеля, судя по виду, по-прежнему не радовала эта перспектива, но он, похоже, согласился с логикой Кроули.
– Пожалуй, – сказал демон, – Мне лучше сделать это сейчас. Чем скорее, тем лучше, – он встал и направился к узкой лестнице. – Интересно, есть в этом доме телефон?
Телефона не оказалось, и Кроули кончил тем, что сотворил его с помощью магии. Он думал сотворить ещё какую-нибудь мебель – стол и стулья, например – но Азирафель последовал за ним вниз и потребовал, чтобы он прекратил использовать магию до тех пор, пока не закончит лечить свои крылья. Кроули закатил глаза на это, но он понимал правильность слов ангела.
Так что вместо этого он вернулся наверх, устроился на подоконнике и сделал несколько зашифрованных звонков с разных серверов, устроив так, чтобы его лондонскую квартиру продали. Он сказал, чтобы с цветами делали что угодно, но не разлучали их. Они и так натерпелись. Он также организовал, чтобы часть книг Азирафеля переслали в Денвер, Колорадо, а другие – в маленький городок в Вермонте. Это – самодовольно подумал Кроули – как следует запутает божественных преследователей, когда они будут безуспешно пытаться найти связь.
Он, однако же, не смог заставить себя выставить сам магазин на продажу, и в итоге просто устроил, чтобы рента выплачивалась с его личного счёта, на который он бросил что-то около миллиарда фунтов, когда открывал его.
Он также не смог заставить себя позволить кому-нибудь пальцем притронуться к Бентли. Ему отчаянно хотелось устроить, чтобы машину потихоньку переправили в Мидфартинг, но он знал, что должен следовать своему же совету. Вместо этого он сделал звонок и дал указания, чтобы ее поместили под замок в надёжную ячейку из тех, в какие миллионеры ставят свои запасные спорткары на девять из двенадцати месяцев в году.
Солнце приближалось к горизонту, когда Азирафель вернулся наверх откуда-то, где он был все это время. Кроули закончил звонок, перенаправляющий его рекламную почту в Барселону, и повесил трубку.
– Не хочешь снова заскочить в паб? – спросил Азирафель. – Перекусить чего-нибудь?
– Ну, не знаю насчёт еды, но меня интересует, что у него там есть в бочках, – сказал Кроули, отключая телефон. – Вероятно, ничего ритцеподобного.
Азирафель грустно улыбнулся ему.
Оказалось, лучшее, на что был способен паб – это крепкий лагер. Даже среди лагеров он был не самым лучшим, но он был приличным, и дешевым, и его было много. Азирафель настоял на том, чтобы они заказали знаменитые гамбургеры Берта, и, когда сам Берт с гордостью поставил их на стол, они, в самом деле производили восхитительное первое впечатление.
Кроули и Азирафель выбрали маленький столик к углу паба, который медленно заполнялся местной публикой.
Многие мужчины сидели за стойкой, смеясь и болтая сквозь весёлую музыку, но здесь было также и много семей, сидящих за другими столиками, и родители шлепали детей по пальцам, когда те тянулись к бутылочкам с солодовым уксусом.
Кроули некоторое время наблюдал за ними, рассеянно съев несколько своих чипсов. Они просто все были такими… земными. Все, чему они придавали значение, было таким маленьким, таким сиюминутным. Их жизни были незначительными, короткими и быстротечными. Они очень старались быть лучше, Кроули знал это, но это не значило, что они не были чудовищно скучными большую часть времени.
– Ты будешь это есть?
Кроули оглянулся через плечо, туда, где Азирафель уничтожил свой гамбургер и поглядывал на порцию Кроули, к которой тот даже не притронулся. Он был не очень-то голоден. Он покачал головой и подвинул тарелку к ангелу, прежде чем снова обратить свой взгляд на людей.
Их жизни были им так важны, даже когда они были совсем неважными, и по какой-то причине это выводило Кроули как никогда прежде. Что были их жизни в сравнении с жизнями ангелов или демонов? В чем был смысл?
~~***~~
Следующая неделя тянулась долго. Кроули сотворил пару тысяч фунтов и дал их Азирафелю, чтобы тот купил все, что захочет для коттеджа. Это было менее трудоемко для него, утверждал ангел, чем создавать каждую вещь отдельно. Это должно было помочь Кроули быстрее выздороветь.
Тут демон спорить не стал: его плечо снова болело, и ему не шло на пользу то, что он отказался носить руку на перевязи. Его не очень-то пугало словосочетание «необратимые повреждения». Его крылья, с другой стороны, опять начинали ныть настойчивее, и он знал, что настоящая опасность лежит именно там.
Кроули закончил делать звонки, разнесшие их с Азирафелем вещи по Северной Америке и частям центральной Европы, и понял, что ему абсолютно нечего делать. Ангела обычно не было дома, он ходил в маленький магазинчик на углу или гулял по деревне, знакомясь с людьми. Кроули однажды сходил вместе с Азирафелем в магазин подержанных вещей, но через пять минут рассматривания разных видов занавесок у него от скуки стало сводить челюсть. Как будто фасон занавески имел какое-то значение. Это просто занавеска.
После этого он попытался отгородиться от человеческого общения, насколько смог. Он прожил среди людей шесть тысяч лет, пытался рассуждать он, так что для него не станет проблемой прятаться от них сейчас. Но это было… другое. Теперь, когда Азирафель был… теперь, когда он… Кроули никогда не заканчивал мысль.
Так он стал гулять у окраины деревни. Если он сосредотачивался, он мог чувствовать чары, которые Адам наложил на деревню, ощущать их глубоко внутри и в слабом трепетании его бесплотных перьев. Заклятие простиралось примерно на милю дальше границы деревни во всех направлениях, а затем исчезало.
В этой области почти ничего не было, кроме полей и маленького пруда на северо-востоке, у которого был деревянный пирс и пары удочек, припрятанных в упавшем дереве. Все это место было таким восхитительно мирным, что у него мороз шел по коже.
Спустя неделю, полную скуки и запаха очередной сгоревшей попытки Азирафеля приготовить еду в духовке (он, казалось, обрёл внезапный интерес к кулинарному искусству), Кроули был достаточно близок к полной силе, чтобы устроить своим крыльям второй сеанс лечения.
Он по-прежнему иногда чувствовал боль в них, но она не была такой сильной, как в первый раз, и это обнадеживало.
Так как у них не было тех удобных листов пластика, а Азирафель не хотел испортить пол коттеджа, они договорились сделать это в саду за домом, под покровом ночи. Они жили довольно далеко от проторенной дороги, так что было весьма маловероятно, что кто-нибудь забредет сюда посреди ночи, а горстка деревьев позади коттеджа предоставляла дополнительное прикрытие.
Итак, когда они были готовы, они дождались поздней ночи, играя в карточную игру, которой Азирафель научился у человека, который владел магазином на углу. Она была не особенно увлекательной, по мнению Кроули, но, похоже, она радовала Азирафеля, так что демон ему уступил. Когда подержанные часы на стене пробили пятнадцать минут второго, они решили, что прождали уже достаточно долго.
Кроули и Азирафель зашли за коттедж, первый – нервничая в ожидании под покровом летней ночи. Азирафель, в свою очередь, просто казался очень усталым и, не переставая, зевал.
– Я прослежу за твоими крыльями, – сказал ангел, щелкнув фонариком и посветив им в порядке эксперимента на траву. – Удостоверюсь, что все зажило правильно. Идёт?
– Ага.
Покружив по заднему двору, привыкнув к местности, Кроули снова подошел к коттеджу. Он повернулся лицом к каменной стене и оперся о шершавую поверхность. Мер предосторожности много не бывает.
– Готов? – спросил Кроули.
– Начинай.
Кроули сделал глубокий вдох и протянул крылья сквозь измерения. Он почувствовал, как они материализовались какой-то знакомой тяжестью, когда он расправил их – ровно и во всю длину – позади себя. В этот же миг он вздрогнул от прокатившейся по телу волны боли, от которой закружилась голова. Он стиснул зубы, но она быстро прошла. Главные суставы обоих крыльев горели, и он поскорее нащупал свою силу. Демон поднял её и направил в крылья.
Жжение у суставов сразу же начало стихать, и прошло совсем немного времени, прежде чем оно прекратилось вовсе. Кроули мягко пустил свою магию по болезненным участкам кожи, где его перья были вырваны, и удостоверился, что все выровнено правильно, чтобы недостающие первостепенные маховые выросли ровно. У демона скоро закончилось то, что надо было подлатать, а магии осталось ещё много.
Он почувствовал руку Азирафеля на своём левом крыле около только что вылеченного сустава.
– Замри на минуточку, дорогой мой.
Кроули нетерпеливо ждал, у него чесались крылья как следует расправиться впервые за несколько месяцев. Он чувствовал, как рука Азирафеля двигается по крылу, время от времени щупая и мягко потягивая перья. Это заставило Кроули вспомнить, что случится, если Азирафель дернет слишком сильно, но прикосновения ангела были легкими и бережными.
Азирафель надолго задержался в том месте, где был перелом, положив ладонь на переднюю кромку и попросил Кроули согнуть и разогнуть крыло. Кроули полагал, что он вполне способен и сам вылечить свои крылья, будьте спокойны, но он давным-давно свыкся с тем, что, нянчась с ним, Азирафель проявлял участие. Не то чтобы Кроули было нужно участие ангела, конечно. Просто было бы очень грубо отказывать, особенно, учитывая, что Азирафель не ложился спать, чтобы помочь ему.
Так что Кроули сгибал свое крыло по команде, наслаждаясь тем, как оно складывается и раскрывается мягко, не более чем слабо побаливая. Азирафель пробормотал одобрительное замечание и переключился на другую сторону и повторил процесс. Когда он дошел до правого плеча Кроули, он опустил руки.
– Выглядит вполне неплохо, – сказал ангел. – У тебя по-прежнему отсутствует чудовищно много перьев, но ничего такого, что не отрастет.
– Значит, я буду жить? – шутливо спросил Кроули.
– Боюсь, что да, – ответил Азирафель подобающе сокрушенно.
Кроули фыркнул, усмехнувшись, и снова расправил крылья, чувствуя, как теплый летний ветер пробегает по оставшимся перьям. Азирафель был прав насчет того, что раны еще остались: крылья были лишены равновесия, и он более чем ясно чувствовал участки с отсутствующими перьями, но это будет относительно легко исправить во время следующей линьки. Когда он снова сложил крылья, прижав их к телу, вспышка боли прошила его левое плечо.
Он вздрогнул, прежде чем успел остановить себя.
– Я знаю, что мы вылечим дальше, – пробормотал он, снова обратившись к своей силе. В этот раз он пустил ее в свое тело, сращивая мышцы на плече и перестраивая травмированную кость. В остальном он был в довольно приличной форме, но он все равно пробежался магией по телу, просто на всякий случай, позволив ей стереть все боли и синяки. Затем он открыл глаза, чувствуя себя свежее и лучше, чем во все последние недели.
В какой-то момент, пока он этим занимался, Азирафель исчез, и, когда Кроули обернулся, он увидел, что он ходит по траве, вылавливая из нее длинные темные перья. Их было всего полдюжины или вроде того, но этого хватило бы, чтобы у местных глаза на лоб полезли.
– Хорошая мысль, – сказал Кроули, подходя помочь. Азирафель водил лучом фонарика взад-вперед по саду, высвечивая блестящие, шелковые перья.
– Мне кажется, это все, – сказал Азирафель несколько минут спустя, держа маленький пучок перьев, одно из которых было более длинным второстепенным маховым. Когда ангел шел назад к Кроули, выключая фонарик, демон заметил, что Азирафель снова хромает.
Кроули почувствовал, как внезапное чувство вины волной обрушилась на него. Как он мог забыть, что Азирафель тоже ранен?
– Постой, – сказал демон, протянув руку и дотронувшись до плеча Азирафеля, когда ангел направился мимо него к коттеджу.
Азирафель как-то странно на него посмотрел.
– Не обязательно… – начал он, но Кроули уже вливал силу в ангела. Он услышал, как Азирафель длинно выдохнул, когда магия Кроули смыла и его раны тоже.
– Спасибо, – сказал Азирафель через минуту, и Кроули поднял руку.
Они некоторое время неловко стояли так, а потом Кроули показал на перья в руке Азирафеля.
– Надо их сжечь, – сказал он, потянувшись за ними.
Азирафель слегка отдернул руку.
– Я это сделаю.
Кроули нахмурился, глядя на него, но пожал плечами и подал ангелу пару перышек, которые он подобрал. Азирафель пошел к коттеджу, опустив голову, Кроули неуверенно побрел следом.
Азирафель помедлил у угла дома и повернулся к демону.
– Знаешь, можешь задержаться немного, если хочешь, – сказал он. – Размять крылья и все такое, – он выразительно посмотрел за спину демону на его крылья, огромные и блестящие, как обсидиан.
– Э, хорошо, – сказал Кроули, немного озадаченно. Азирафель грустно улыбнулся ему и пошел назад вокруг дома. Кроули в замешательстве почесал ухо. Обычно он мог считывать настроение ангела так же легко, как измерять свое собственное, но в последнее время он, похоже, потерял сноровку. Он пожал плечами: если Азирафель захочет с ним о чем-нибудь поговорить, он это сделает.
Кроули расправил крылья и приступил к своему собственному осмотру, взмахивая крыльями вокруг себя и пробегая рукой вдоль передних кромок в поисках дефектов. Отсутствие маховых было разительно заметно, но, по крайней мере, сустав, похоже, зажил как следует. Было так прекрасно снова вернуть себе крылья, с восторженной нежностью думал Кроули, так прекрасно, что они больше не горели от последствий небесного обхождения.
Он был так поглощен радостью проверки всех своих перьев, что не заметил, как Азирафель выглянул в одно из окон с задней стороны коттеджа. Он не видел безнадежности в глазах падшего ангела, полных такой грусти, какую могут чувствовать лишь очень старые существа при виде того, как все, что они любят рассыпается в прах вокруг них.
Это был последний раз, когда Азирафель видел огромные, блестящие черные крылья Кроули.