Кибела жила в живописном поселении в горах, возникшем благодаря резвому пресноводному источнику, бьющему из горной породы, который, разрастаясь в бурный поток, вливался в глубокое, огромное озеро, что зеркально отражало небо над головой. Именно эта живительная чистая влага и дала небольшой людской общине возможность обосноваться в тихой, закрытой от бед и несчастий недружелюбного внешнего мира, зеленой долине, окруженной со всех сторон каменными возвышениями, как неприступными стенами.
Горная крепость, испещренная несколькими черными отверстиями пещер, из которых только одна путанными переходами выходила наружу к лесу, что скрывал под своей сенью единственный вход в цветущую, пышущую жизнью, деревеньку. За несколько столетий из небольшой горстки людей, чудом обнаруживших это волшебное место и скрывающихся поначалу в пещерах от погодных ненастий, поселение превратилось в дружную общину, насчитывающую около тысячи человек, с добротными деревянными домиками и сельским хозяйством. Промышляли также и разведением домашнего скота и птицы, и рыбной ловлей, и охотой в окружных лесах, что снабжали жителей не только дичью, но и древесиной.
Мать Кибелы, неутомимая сильная Аглая научила дочь всему, что умела сама. Будучи прекрасной хозяйкой, с ранних лет привыкшей к труду, женщина с утра до ночи копалась в огороде, хлопотала по дому, приобщая родное чадо к своим делам, попутно объясняя и показывая, что и как. А когда дочка стала полноценной помощницей, с мягкой улыбкой смотрела на плоды ее стараний. Отца девушка почти не помнила, он сгинул, когда ей не было еще и пяти, пропал в мертвом городе, диковинные сокровища которого манили и привлекали многих, но лишь единицам хватало храбрости пуститься за ними в опасную неизвестность. В памяти Кибелы нечеткой картинкой всплывал лишь огромный, вечно пахнущий табаком, силуэт, который с хохотом подбрасывал ее смеющуюся, еще совсем малышку, вверх, чтобы потом поймать и кружить, кружить.
Бесстрашный Атрей, уважаемый всеми соплеменниками, был одним из немногих, кому хватало храбрости пробираться в самые опасные земли за бесценной и сказочной добычей. И уж точно был единственным, кому долгое время удавалось возвращаться живым, принося с собой множество трофеев, поражающих своей уникальностью и необычностью. Очень ценилась одежда, произведенная бессчетное количество лет назад, когда люди были равны богам, создавая немыслимые творения и не ведая бед и забот, жили под сенью золотого века в величайшем райском городе, ставшем впоследствии долиной смерти.
Все поселение щеголяло в нарядах мертвого города, приносимых на протяжении многих лет такими же бесстрашными искателями приключений, как и Атрей. Великолепные прочные ткани, коим не было сносу, не выцветали и прекрасно отстирывались, согревали в холодное время не хуже добытых охотой шкур животных.
Находкам отца не было счета: одежда, диковинная, но удобная обувь, устройства, дающие свет и огонь, волшебные дощечки, показывающие и рассказывающие истории древних, и, конечно же, оружие, поражающее смертоносными лучами. Но все это, в основном, было добыто до рождения Кибелы, и часть этих фантастических устройств уже не работала.
Кастор, будучи старше сестры на двенадцать лет, знал отца куда лучше и скучал по нему до сих пор. Атрей был для сына примером для подражания, научившим его всему, что знал и умел сам, слепив из нескладного мальчика самого лучшего охотника в поселении. Именно Кастор, любящий и заботливый брат, заменил Кибеле так рано ушедшего папу, научив стрельбе из лука, который сама она и смастерила под присмотром, охоте на мелких зверьков и умению распознавать съедобные ягоды и грибы.
Об отце Кастор почти ничего не рассказывал, даже вопреки многочисленным просьбам сестры, лишь изредка замирал, уставившись в никуда застывшим взглядом, полным ужаса и боли. В свой последний поход в проклятые земли мертвого города Атрей взял своего пятнадцатилетнего сына, решив, что тот уже готов отправиться с ним. Кастор вернулся через неделю, один, израненный и перепуганный до смерти. Никто не мог от него добиться ни слова, получая в ответ на вопросы о том, что же приключилось, лишь невнятное бормотание, изредка сопровождаемые всхлипами. Атрей так и не вернулся, разрушенный мертвый город, навечно погрязший в зеленоватом тумане, прибрал отца к себе, как и многих других до него.
Многие решили, что Кастор повредился умом, но через год он вроде бы оправился, лишь став при этом невероятно замкнутым и немногословным, посвятив себя охоте в окрестных лесах, да помощи матери в воспитании младшей сестры и делах по хозяйству. Вылазки в древний разрушенный город на некоторые время прекратились, смельчаков, готовых сунуть голову в адское логово, больше не находилось.
Кастор женился на скромной работящей девушке, когда ему стукнуло двадцать пять, что считалось поздним сроком, так как мало кто из людей доживал до шестидесяти. Именно тогда к Кибеле, ставшей уже прекрасной юной девушкой, начал свататься молодой и статный Байон, уже пару лет как перенявший звание лучшего охотника у ее брата. Будучи отзывчивым неунывающим добряком и душой любой компании, он слыл любимцем всего поселения. Трудолюбивый и смелый, Байон был отличной партией, о чем Кибеле, не переставая, напоминала мать.
– Он надежный, с ним в беду не попадешь! – ни на миг не уставала причитать Аглая. – Будешь как за каменной стеной! Будешь горя не знать! Выходи за него, и будет тебе счастье! У меня глаз наметанный!
Так в четырнадцать лет, поддавшись на уговоры, Кибела стала замужней женщиной, а через пару лет после этого матерью прекрасного сынишки, названого в честь ее бесстрашного отца, Атрейем. Байон, оказавшийся прекрасным мужем и отцом, действительно превратил ее жизнь в сказку. Счастливые, они жили душа в душу, не зная бед и горя, пока в один из ясных солнечных дней, проводив рано утром супруга на охоту, Кибела так и не дождалась его возвращения ни к вечеру, ни даже на следующее утро.
Но это было лишь началом беды! Вскоре охотники начали пропадать один за другим. Окрестный лес, что снабжал поселенцев дичью и древесиной, стал вдруг опасным и гиблым местом, навевающим страх на людей. Посовещавшись, старейшины племени решили закрыть единственный проход во внешний мир, щедро завалив его камнями.
0
0