Любые дела проходят пять стадий:
шумиха, неразбериха, поиск виновных,
наказание невиновных, награждение тех,
кто не имеет к этому ни малейшего отношения.
Народная мудрость.
Увиденная сценка подсказала Сергею Петровичу идею нового проекта: снимать смешные зарисовки из жизни. Сюжетов навалом, пример тому маляры и люлька. Рейтинг, сто пудов, будет высоким. Народ ведь всегда до зрелищ охочий. А тут и забавно, и с соседом произошло. Можно даже типа конкурса организовать для телезрителей: кто пришлет самую забавную историю, станет героем следующего выпуска. Плюсы определенно вдохновляют, дело за малым: найти спонсора, создать творческую группу, сделать пилот и в путь. Та-а-ак, а минусы: сюжетики-то постановочные, историй-то напишут много, в крайнем случае можно и журналистов озадачить, пусть мозги поднапрягут. А вот сниматься в дурацком виде мало кто захочет, скрытая камера тут тоже не прокатит — подстроить такие ситуации нереально. Операторам задание дать, чтоб по городу ходили да снимали нечто этакое — вообще бред… да и нерентабельно. Не факт еще принесут видео стоящее или не принесут, а полноценный рабочий день оплачивай. Да и не проконтролируешь, работает он, ищет, или груши хреном околачивает в пивнушке какой. А постановочные сценки снимать по сценарию — это ж актеров задействовать надо, гонорар. Студентов, что ли. привлечь, в качестве практики, так сказать? Н-да… задачка…
По старой институтской привычке генеральный директор и по совместительству владелец телекомпании расчертил лист на две половинки и методично их заполнял пометками. Поначалу «плюсы» перевешивали, а по зрелому размышлению «минусов» больше оказалось. Броль нервно вскакивал, ходил по кабинету и снова плюхался в мягкое кожаное кресло, придвигался к столу и прокручивал идею и так, и эдак. В голове, словно в навороченном компьютере, быстро и с точностью до рубля просчитывались материальные и творческие затраты, в крови пульсировал азарт.
Сергей Петрович расчертил линиями и непонятными значками уже полпачки листов. Одни отодвигал в сторону, чтобы вернуться к ним позднее. Другие, скомкав, бросал в стоящую в углу мусорку, так как особой меткостью не страдал, то промахивался гораздо чаще, чем попадал, но подобные мелочи его ничуть не волновали. Творческий поиск настолько увлек, что Сергей Петрович проигнорировал и трезвон телефона, и осторожный стук в дверь. От записей он оторвался только тогда, когда перед столом материализовалось весьма озадаченная секретарша, нервно ожидающая, пока шеф соизволит обратить на нее внимание.
— В чем дело Заинька? — наконец-то обронил Броль. Девушка была выдрессирована «на отлично»: без уважительной причины к боссу в кабинет не бегала, по коммутатору по пустякам не отвлекала, а желающего получить аудиенцию у Сергея Петровича допускала к телу только с высочайшего разрешения, и то после допроса с пристрастием о цели визита.
— К вам посетитель, — секретарша докладывала четко, прямо-таки по-военному, любой генерал от зависти бы удавился при виде такого кадра: всегда собрана, в памяти десятки телефонов, планы на три дня оттараторит без запинки и не заглядывая в ежедневник.
«Леший его раздери! — искренне пожелал заявившемуся без приглашения гостю Сергей Петрович, — Откуда этот хлюст на мою головушку бедную свалился?».
— Первый раз он позвонил полчаса назад, настаивал на встрече, но конкретно цель визита не обозначил. — Зоя говорила, а сама терзалась любопытством: на работу шеф прибыл в начале одиннадцатого, традиционного обхода-проверки не совершил, к себе ее за получением ценных указаний не вызывал, на телефон не отвечал. И вообще все его сегодняшнее поведение настолько отличалось от привычной схемы, что не лезло ни в какие ворота. Мыслей и предположений в тщательно уложенной головке роилось великое множество, но все были чересчур фантастическими, начиная от «заболел» и заканчивая «влюбился». Но от Сергея Петровича простых человеческих чувств вряд ли дождешься, на них он явно не способен, не человек, а механизм с одной единственной программой трудолюбивого зарабатывания денег. Но, похоже, программа-тодала сбой. — Он перезванивает, как только я кладу трубку, и уверяет что тема очень интересная…
— Кто он? — перебив доклад, уточнил Броль. Секретарша аж поперхнулась. Никогда не бывало такого, чтобы босс переспрашивал или слушал невнимательно. На лету все схватывал, с полуслова.
— Посетитель. Мужчина. Ждет внизу, у охранника. На вид лет двадцать пять. Невысокий такой, кряжистый, глаза бегающие. Суетится все время, словно чего-то украл или только собирается. В костюме, но одежда не особо дорогая, туфли пыльные. Я сама вниз спустилась, на него посмотрела. Прежде к нам не приходил, в администрации таких точно нет, в кулуарах не вращается. Визитки у него нет, а представился как Невера Антон Игоревич, по личному вопросу.
— Чего он конкретно хочет? Сказал?
— Никак нет, — натренированное ухо секретарши в интонации Сергея Петровича уловило нотки недовольства.
— Гони его к чертовой матери, — грозно рыкнул малость разъяренный босс. Девушка спешно выложила последний козырь, объясняющий ее появление в кабинете.
— Да он уперся, как баран. Говорит, что если вы его не примете, то он устроит лежачую забастовку. То есть разденется и… ляжет голым на ступеньках у входа.
— Голым ляжет? На здоровье… — Сергей Петрович мельком взглянул в окно: сыро, холодновато, вроде дождь собирается. — Долго не продержится. Оператора дежурного предупреди, чтобы был готов снимать. Если тот придурок свою угрозу выполнит, в вечернем выпуске новостей дадим как сенсацию местного разлива. — Броль откинулся в кресле, пожевал губами. — Акция сексуальных меньшинств в поддержку новой политики телеканала… Галке скажи, пусть прикинет, как это получше подать. Она на этих делах собаку с хвостом съела… целого сенбернара…
Зойка согласно кивнула, кинулась выполнять распоряжения и попутно делиться со всеми своими наблюдениями, подозрениями и домыслами относительно необъяснимых поступков шефа и странного визитера. Что поделать, даже у идеально вышколенных секретарш бывают маленькие недостатки — вроде коллекционирования сплетен. В этом искусстве Зоинька не знала себе равных, она предавалась ему со всем пылом двадцати шести лет, так страстно и искренне, что некоторые коллеги задумчиво крутили пальцем у виска, а более практичные по поводу и без заскакивали в приемную или зазывали девушку на минутку на чаек-кофеек и получали подробнейшую достоверную информацию обо всех шурах-амурах и прочих делах-проблемах, что случались у сотрудников как в личной жизни, так и в рабочее время. Просто удивительно, как при таком увлечении Зоя ухитрялась точно в срок исполнять все секретарские обязанности, наведываться с поручениями Сергея Петровича в бухгалтерский отдел, и периодически просиживать брючки в корреспондентской. И, как ни странно, в нужный момент она всегда оказывалась у шефа под рукой, в смысле на своем месте в приемной. Талант, иначе не скажешь.
Заинька, так ласково ее называли на студии, несомненно, была ценной находкой не только для Броля, но и для любой иностранной разведки. Память феноменальная, по объему обрабатываемой информации может легко переплюнуть профессионального программиста, с одного беглого взгляда просвечивает словно рентгеном, и тут же подмечает и новые сережки, и вчерашний скандал с мужем, и незапланированное посещение кабака. А еще эта белокурая бестия обладала недюжинными актерскими способностями: все увиденное и услышанное она пересказывала и показывала так ярко, живо и артистично, что на «просмотр» сплетен к Зое ходили все, от редакторов до уборщиц.
В этот раз творческие работники разделись на две более-менее равные группы, одна сосредоточенно трудилась, а вторая заполнила приемную, где Зойка в лицах показывала, как провел утро генеральный и как мужественно пробивался к шефу странный визитер. На посетителя можно было посмотреть в окошко коридора, второй этаж — все как на ладони. А за дверью шефа царила рабочая тишина, прерываемая шелестом бумаг и скрипом кресла. Обмен мнениями происходил полушепотом.
Зоинька превзошла саму себя: картинно закатывала глазки, хваталась за сердце, так увлеклась, что едва не пропустила телефонныйзвонок. Снова охранник — усталым, полузадушенным голосом он попросил разрешения вызвать подкрепление или еще лучше милицию, чтобы убрать вконец обнаглевшего гостя, успевшего обнажиться до носков, ботинок и рубашки, штаны в качестве самого весомого аргумента были аккуратно повешены на декоративные перильца крыльца. Судя по тону, охранник готов был и сам со всем удовольствием и незамедлительно заняться уборкой надоедливого посетителя, да вот по инструкции не мог покинуть свой пост. А в отношении к букве инструкции или директиве шеф пощады не ведал. Секретарша, поправив жакетик, шмыгнула к генеральному с новым отчетом о действиях на передовой. Не прошло и минуты, как Сергей Петрович с чуток перекошенной физиономией выскочил из кабинета, никак не отреагировав на сборище в приемной, первым, несмотря на округлый животик и повышенную солидность, добежал до окна, покрутил ручку и, распахнув фрамугу, опасно перевесился вниз, оценивая разворачивающееся действие. Позади скромно теснились подчиненные.
— Раздевается… Ешкин кот… Раздевается… Галка!.. Оператора! Снимать быстро!
Услышав начальственный окрик, Антон Невера поднял голову, признав директора и обладателя телекомпании, заорал во всю силу легких о том, как он увидел световую аномалию невыясненной природы действия и происхождения. Сергей Петрович внимательно слушал, согласно кивал, из-за начальственного бока мигала красным огоньком камера. Роман Чудаков снимал в полусогнутом положении, мысленно поминая недобрым словом и босса, и телевидение, и напирающих со всех сторон коллег. Антон рассказывал, вернее, вопил очень убедительно. «Не врет,» — подумал Броль, не без основания считая себя знатоком человеческих душ. Когда Антон начал свое повествование в третий раз, Сергей Петрович крикнул охраннику, чтобы пропустил человека, обернулся к оператору, задев того локтем.
— Снял?
— Снял! — мрачно буркнул Роман. Хорошо, что уважаемый «Эспэ» промазал, по руке стукнул, а не по объективу. А если бы попал, угадайте с трех раз, за чей счет камеру бы ремонтировали?
Раздевшийся до трусов Антон услышал разрешение, проворно подхватил вещички и со всех ног бросился в здание.
— Значит, ты и поедешь на съемку.
— У меня же плановые… я не дежурный…
— Заменишься с дежурным, — не дослушав, отрезал Сергей Петрович. — А вы чего тут столпились?! Все уже сделано?! Так я вас счас… я вам найду чем заняться!!! — по коридору словно ураган прошелся: захлопали двери, застучали каблучки — телевизионщиков размело по рабочим местам.
Визитер оказался малый не промах, не успел Сергей Петрович от окна к кабинету подойти, а тот уже возле дверей отирается. Чуток помятый, взъерошенный, с охранником-то попробуй потягайся, тот еще качок. А этот, полуголый, ни вида, ни достоинства. «Пустышка не пустышка?» — лихорадочно размышлял Сергей Петрович, «впрочем, даже и пустышка, то прикольное видео уже есть». «Получилось!» — радостно думал Антон, — «самое сложное позади, а убедить этого напыщенного индюка в важности и, самое главное, в ценности своей информации, это уже раз плюнуть». С такими мыслями они вежливо раскланялись в дверном проеме.
— Проходите!
— После вас!
— Да проходи ты! — Сергей Петрович бесцеремонно втолкнул придурка, как окрестил он про себя гостя, в кабинет, прикрыл дверь, уселся за стол, отдышался и небрежно бросил. — Слушаю вас.
— Разрешите отрекомендоваться. Невера. Извините, что без записи, но у меня дело, не терпящее отлагательств, — молвил Антон высокопарно и, непонятно зачем, стал хлопать себя по карманам, совершенно забыв, что он не совсем одет, вернее почти раздет. Но не выдержав до конца фасон, сбился на жалостные причитания базарных попрошаек: — Ох, как все-таки тяжело к вам попасть. Могли бы отнестись и поласковее к человеку, который всю ночь не спал, шатался по лесу. Как я сегодня находился, ноги просто гудят! Вы себе даже представить не можете, как меня достали эти идиотские туфли. Наверное, все-таки они на размер меньше идут, жмут, собаки. А может, мне 43-ый нужен, вы не в курсе?..
— Говорите только по сути дела. У меня мало времени, — сквозь зубы процедил СергейПетрович, полируя недоумка строгим взором. Разводить болтологию на пустом месте, обсасывая чужие проблемы, у него не было ни времени, ни желания.
— Сегодня утром… вернее сказать, ночью… ночь-то холодная, зуб на зуб не попадает. И страшно, волки буквально по пятам преследовали…
— Эй, как вас там? Холера? У меня вообще-то дел по горло. Даю вам две минуты, если по истечении этого времени вы ничего толкового не расскажете, вас вышвырнут вон. Слушать про то, как вы провели ночь и кто там к вам приставал, мне абсолютно не интересно. — на одном дыхании выпалил Броль.
— Ну, так я и рассказываю… Когда подходил к городу, впервые в жизни увидел свет…
— Должно быть лунный? — не удержался от подкола генеральный. Вломившийся на телевидение молодой человек вызывал у него определенную симпатию: в меру наглый, и невооруженным глазом видно, что прохвост порядочный, свое не упустит, да и чужое тоже. Прям сам молодой Броль в миниатюре.
— Да нет, что вы! — замахал руками Антон, не дождавшись сочувствия, он немедленно перешел на деловой тон. — Шутите, конечно же… Что я, луны раньше не видел, что ли? Свет этот был какой-то непонятный… то есть свет вполне себе как свет… да только вот его происхождение от меня было скрыто. Шел он вроде как из-под земли…
— Что вы говорите? Неужто и до наших земель эти чертовы шахтеры добрались… Ай-яй-яй… — Сергей Петрович недаром считал себя предусмотрительным человеком, он уже во время разговора прикидывал, что из истории этого молодого человека может получиться и как потом ее подать или продать газетам и на радио наиболее выгодным образом.
— Да что вы, Сергей Петрович, — Антон добавил в голос немного подобострастия, — какие шахтеры… свет был не жарким, не холодным… И я подумал… — Невера замялся, поглядывая снизу вверх на генерального. И как только исхитрился, ведь Броль сидел, а сам-то он стоял, скромненько комкая в руках одежду.
— И ? Что же вы подумали? — ободряюще улыбнулся Сергей Петрович. Для себя он уже все решил: отправит группу: найдут свет — будет в новостях сенсация. Не найдут — будет первый сюжет для нового проекта, смешные истории из жизни, герой что надо, а подать материальчик можно под любым соусом.
— Возможно… вас это заинтересует… — Антон тоже растянул губы в заискивающей улыбочке.
— Может, и заинтересовало. Знаете что, пошлю-ка я вас… — паузу Сергей Петрович выдержал, Станиславский бы поверил, с удовольствием наблюдая, как на блеклой физиономии посетителя сменилась целая гамма выражений от радужной надежды до глубокого отчаяния. — Отправлю я вас к тому странному месту вместе со съемочной группой. Может, действительно что путное получится.
— А вознаг… — заикнулся было Антон, но прикусил язык, сраженный убийственным выражением лица Сергея Петровича.
— О чем это вы? — искренне изумился Броль. — О каком вознаграждении может идти речь?
— А…
— По поводу вашей истории на выезд отправляется съемочная группа. Съемка может занять несколько часов. Работа оператора стоит столько-то в час, работа журналиста стоит столько-то, работа водителя стоит столько-то… — Сергей Петрович, ничуть не стесняясь, назвал фантастические цифры с абсолютной уверенностью в своей правоте. — Далее материал будет смонтирован и показан в эфире. Одна минута эфирного времени стоит… — от услышанной цифры Антон жалобно съежился, аж присел. — У вас будет взято интервью, а это прямая реклама вашей персоны. А реклама стоит… — Антон начал тихонько подвывать, а при мысли, что ему придется выплачивать эти дикие суммы из собственного кармана, он покрылся холодным потом. В том, что этот самодовольный буржуй вытрясет, выцарапает из него все до копеечки дырявой, Невера даже и не сомневался. Не по зубам ему тягаться с таким прожженным бизнесменом, а поработать бы под его непосредственным руководством было бы неплохо — тут ежели не зевать так дно золотое, как бы только к нему в доверие втереться.
— Я полагаю, вопрос решен? — Сергей Петрович выжидательно посмотрел на Антона. Тот помялся, но, набравшись смелости, предложил дальнейшее сотрудничество и выразил свое согласие трудиться наблаго любимого и дорого телеканала на любых условиях.
— Подумаю… — Сергей Петрович щелкнул коммутатором. — Заинька, кто из журналистов свободен? На съемку надо отправить.
— У Веры текст срочный. Оля сказала, что идет пообедать и гуляет уже два часа. Но, скорее всего, не гуляет, а экзамен по вождению сдает, вчера весь вечер учила, готовилась и очень волновалась. Коля еще не приехал со съемки. Лена… — бодро рапортовала Зоя.
— А Галка? — вклинился в монолог секретарши генеральный.
— Галка у гримера. Наша прима раньше пяти вечера не освободится. А в шесть у нее эфир.
— А кто свободен? — теряя терпение, спросил Сергей Петрович: не прошелся сегодня с инспекцией — вот эти дармоеды и распоясались.
— Молоденькая эта девочка, Аленка.
— Вот ее и пришли ко мне. — Сергей Петрович быстро закруглил разговор.
0
0