К счастью, взлетать та тварь, в которую превратилась герцогская дочка, не стала — слишком здоровенная оказалась, почти во весь зал величиной. С грехом пополам, болтаясь на шее чудовища очень сильно напоминающего дракона, но только с одними задними лапами и с перепончатыми крыльями вместо передних конечностей, Ганс припомнил рассказы гномов и эльфов о монстрах, обитающих в этом мире. Судя по всему, это была виверна. И сейчас она бесновалась, пытаясь скинуть декса, а заодно окончательно разнося охотничий зал. Наступила мощной лапой на тяжелый дубовый стол, и от него осталась только куча дров. Зацепила крылом кровать и снесла к чертям собачьим балдахин, чудом не покалечив при этом безмятежно дрыхнущего Фрица. Угодила кончиком хвоста в камин, обожглась, обиженно взревела и попыталась выскочить из зала, сунулась массивной квадратной головой с широкой клыкастой пастью в окно и ожидаемо не пролезла — крылья помешали.
Зато Ганс сорвался и по инерции пролетел вперед, чудом ухватившись за ноздри виверны. Повис декс над замковым рвом на носу зверюги, высунувшей голову на длинной шее из окна. Мотнула она головой, но киборг вцепился мертвой хваткой да еще качнулся и ногами за шипы на нижней челюсти зацепился. Висит нос к носу с монстром, шелохнуться боится. Ему, конечно, было известно, что эти дальние родичи драконов не изрыгают пламя, но и навернуться вниз именно сейчас, в минуте от финиша, в его планы не входило.
— Успокойся, моя хорошая! — стал он уговаривать монстра. — Успокойся, моя красавица! Я же говорил тебе, что ты красавица? А еще ты умница. Помнишь?
Чудовище замерло и перестало трясти головой, пытаясь избавиться от человечишки из-за которого ему очень хотелось чихнуть, а тут и пасть-то как следует не откроешь.
— Моя же ты прелесть! — продолжал улещивать виверну декс. — А теперь втяни головушку свою чудесную обратно в зал. А то видишь, какой ветер поднялся, еще простудишься.
Зверюга послушалась, сделала пару шагов назад и втянула голову внутрь замка. Вместе с Гансом, естественно. Тут она собралась уж было чихнуть всласть, но не успела.
— Да моя же ты умница! — сказал киборг и от души поцеловал виверну в многострадальный нос.
Тут же полыхнула молния, громыхнул гром, да так, что весь замок содрогнулся от подвалов до флюгера на главной башне. И не стало виверны. Грохнулся Ганс с трехметровой высоты. Хорошо хоть ногами спружинить успел, но на пол его все равно швырнуло. Промигался, открыл глаза и увидел, что стоит он практически на четвереньках, между колен его торчит девичья голова с растрепанными светлыми волосами, которую он держит в ладонях, и не слишком-то ласково на него смотрит огромными голубыми глазами.
— Гадс! — немного невнятно попыталась рявкнуть она. — Выдь свои пальцы у бедя из доса дебедледдо! И слезь дакодец с бедя!
Киборг вскочил, как пружиной подброшенный, подхватил лежащую на полу девушку и поставил ее на ноги. Тут же раздался пронзительный визг, потому что она обнаружила, что совершенно голая. Ну, да, на всех тех существах, в которые по очереди превращалась герцогская дочка, одежды не наблюдалось, и сейчас она, пунцовая, как вареный рак, кое-как пыталась прикрыться ладошками и длиннющими — почти до колен — локонами. Получалось, честно говоря, не очень успешно, ибо природа щедро оделила ее, и прелести минимум четвертого размера одной рукой закрываться никак не хотели. Ганс метнулся к кровати, выдернул простыню из под спящего Фрица, которого не разбудил ни грохот, ни рев зверей и рык виверны, и обернул ее вокруг девушки. Та тут же перестала визжать и теперь уже спокойнее посмотрела на своего спасителя.
А он смотрел на нее и не мог оторвать взгляда. Ганс не знал, влюбляются ли киборги, и бывает ли у них любовь с первого взгляда. Он об этом просто не думал сейчас. Он стоял и смотрел на невысокую, но гармонично сложенную девушку с пышными золотистыми волосами и миловидным личиком. И она под этим взглядом снова залилась румянцем.
Ганс тряхнул головой и неуверенно улыбнулся.
— А ведь я был прав. Ты, и вправду, красавица, — тихо сказал он.
— Может быть, ты поможешь мне найти платье? — смущенно спросила дочь герцога.
— Конечно, — воскликнул декс, — я даже знаю, где мы его можем найти, — и подхватил девушку на руки.
Она ойкнула и ухватилась руками за его рубашку.
— Куда ты меня несешь? — испуганно выпалила она.
— На втором этаже есть спальня, в спальне что-то вроде гардеробной, а там — куча женских платьев и обуви, — пояснил Ганс. — А когда я тебя несу, меньше шансов, что я буду пялиться на тебя, — улыбнулся он и добавил: — Хотя и хочется, — потом опомнился: — Прошу прощения, Ваше Сиятельство.
Девушка хихикнула и сказала:
— Меня зовут маркиза Аделина. Ну, там еще куча имен,
— Я знаю. Кровать говорила, — кивнул он. — Можем считать, что познакомились. Очень красивое имя, миледи.
— Спасибо, — произнесла она.
Ганс внес Аделину в спальню и аккуратно поставил на пол. Та тут же выскользнула из его рук и скрылась за дверью гардеробной, бросив на бегу: «Только никуда не уходи!» Киборг видел, как девушка подбежала к сундуку, как она переворошила там кучу одежды, потом спохватился, что, по сути, подсматривает за ней, и отвернулся.
Через несколько минут до него донесся голос маркизы Аделины:
— Ганс, помоги мне, пожалуйста!
Декс тут же влетел в гардеробную, быстро оценил обстановку, не обнаружил никакой опасности и с сомнением спросил:
— Что случилось?
— Я не могу сама зашнуровать корсаж и застегнуть платье, — заалев щечками, призналась она и перебросила волосы на грудь.
Ганс вздохнул, зашел за спину девушки и стал быстро и сноровисто затягивать шнурки и застегивать крючки — сказывалась ежеутренняя тренировка на нарядах Греты. Аделина каждый раз едва заметно вздрагивала, когда пальцы декса легонько касались ее кожи. Ганс фиксировал у нее нестабильный гормональный фон, учащенное сердцебиение и незначительное повышение температуры тела. Как это ни странно, нечто подобное он обнаружил и у себя и теперь задумчиво анализировал собственные ощущения от нахождения так близко от этой девушки, от прикосновений к ее коже, запаха ее волос.
Когда Ганс закончил, маркиза стала расчесывать пышную золотистую гриву. Киборг протянул руку и забрал у нее щетку:
— Я помогу.
— А ты умеешь делать женские прически? — удивленно вскинула брови она.
Он усадил ее на стул и объяснил:
— У меня есть сестра, Грета. Конечно, у нее не такие роскошные волосы, но я наблюдал, как она причесывается, и иногда помогал ей, — Ганс ловко уложил ее волосы, оставив часть их свободно струиться по спине.
— Очень красиво, благодарю тебя, — сказала маркиза, поднимаясь. — А теперь пойдем вниз и позаботимся о Фрице.
— О Фрице?
— Да, я слышала, как он все время твердил, что хочет научиться бояться, — улыбнулась она. — Вот мы сейчас его и напугаем.
— Его? — недоверчиво переспросил Ганс. — Как же, напугаешь его! У него, похоже, не все дома. — Киборг постучал указательным пальцем себе по виску. — Вечно с трупами возится и никаких зверей и призраков не боится. Да и спит он так, что хоть из пушки стреляй.
— Вот увидишь, у нас получится, — рассмеялась маркиза Аделина и вбежала… в кухню. Там она отыскала большое ведро и вручила его дексу. — Спустись в замковый сад, там есть фонтан, в его бассейне водятся маленькие карасики. Зачерпни воды вместе с рыбешками и тащи сюда. А я пока поищу лед.
Киборг стремглав сбегал, куда было велено, и уже через две минуты принес ведро с двумя десятками карасей. Вода в нем была и без того холодная, но маркиза Аделина всыпала туда еще пару килограммов колотого льда.
— Идем! — подмигнула она. — Сейчас проверим, как крепко он спит. — Подойдя к Фрицу, мирно храпящему на лишившейся балдахина кровати, маркиза велела: — Сними с него вамс и расстегни рубашку. — Ганс повиновался. Фриц ожидаемо и ухом не повел. — А теперь выплесни на него воду вместе с рыбами!
Декс махом вылил на ничего не подозревавшего парня ведро холоднющей воды с кусочками льда и карасями. Фриц с воплем подскочил на постели — ледяная вода кого хочешь разбудит. Испуганные рыбки начали трепыхаться, запутываясь в просторной рубашке.
— Боже! Что это?! — заорал не своим голосом сын трактирщика. — Уберите это с меня! Страшно! Господи, как же мне страшно!
— Ну вот, я же говорила, что у нас получится напугать его! — гордо вскинув носик, сказала маркиза Аделина.
— Я уже не раз говорил, что ты просто умница! — рассмеялся Ганс. — То есть, вы, миледи. — Он прислушался к донесшемуся топоту копыт, приближавшемуся к воротам замка. — К нам гости, Ваше Сиятельство. Судя по всему, это ваш батюшка.
— Отец? — взволнованно ахнула девушка. — Но откуда ты знаешь?
— У него слух получше, чем у сторожевой собаки, — пробурчал Фриц, вытряхивая из снятой рубашки карасей.
— Что, правда, такой острый слух? — переспросила маркиза.
— Да, Ваше Сиятельство, — кивнул Ганс и бросил Фрицу его вамс. — Одевайся, нечего голышом перед благородной леди маячить.
— Простите, пожалуйста, Ваше Сиятельство, — низко кланяясь, зачастил сын трактирщика, схватил свою одежку и принялся лихорадочно на себя натягивать.
Буквально через пару минут в коридорах замка послышался громкий топот целой толпы людей, и в охотничий зал вбежал герцог в сопровождении многочисленной свиты, да так и замер на пороге, увидев стоящую в центре миловидную девушку в ярко-синем платье с густыми золотистыми волосами, волнами струящимися по плечам.
— Отец! — воскликнула она и бросилась навстречу герцогу.
— Аделина! Дитя мое! — дрогнувшим голосом произнес тот, заключая ее в объятия, и они оба залились слезами счастья.
Дворяне, прискакавшие в замок вместе с герцогом, загомонили, наперебой поздравляя сюзерена и его дочь с избавлением от проклятия. Они пожимали руки парням, справившимся с колдовством, а про себя гадали, кто же получит руку маркизы Аделины, которая была весьма завидной невестой и очень красивой девушкой. Ганс скромно принимал поздравления, а Фриц шумно высказывался, что это было не так уж и сложно.
Наконец герцог выпустил вновь обретенную дочь из объятий, и маркиза Аделина объявила:
— А теперь, дорогой отец, Ганс, Фриц и вы, господа, я хочу, чтобы вы проследовали за мной, я покажу вам награду для победителей.
Декс немного помрачнел, но постарался не показать виду. Вся толпа двинулась вслед за маркизой, которая привела их в подземелье, где в одной из каморок стояли три сундука, набитых золотыми монетами.
— Эти сокровища принадлежали чернокнижнику, который проклял меня и весь замок, — указала на них рукой герцогская дочь. — Один из них достанется вам, дорогой отец. Второй нужно раздать беднякам, чтобы они тоже порадовались моему избавлению от колдовства. Третий же сундук по праву принадлежит тому, кто это заклятие снял.
— Но их же двое, — подал голос кто-то из дворян.
— По-моему, я знаю, кто из этих славных юношей какую награду получит, — улыбнувшись, произнес герцог. — Как вы помните, Фриц рассказывал нам лишь о части тех испытаний, которые пришлись на их долю в замке. И вы сами собственными глазами видели вчера, что творилось в охотничьем зале. Все те звери, чьими тушами был буквально устлан пол, были убиты одним и тем же человеком. — Глаза всех присутствующих устремились на Ганса. — Да, молодой человек, я говорю о вас. Вы совершили куда больше славных дел и скромно умалчиваете о своих подвигах. Но я думаю, что моя дочь сможет пролить свет на ваши славные дела. Только давайте вначале поднимемся наверх, здесь слишком затхлый воздух.
Когда все вышли из подземелья и перешли в кабинет герцога, маркиза Аделина рассказала без утайки о том, что именно Ганс сыграл главную роль в освобождении ее от проклятия: о его сражении с ожившими чучелами зверей, о бое с чернокнижником и его победе над ним, о том, как он снял проклятие с нее самой, не убоявшись страшных образов, которые она сменяла.
Декс, молча, слушал, что она рассказывала, и жалел только об одном: он не мог показать всем заснятое им видео всех этих событий. Ему оставалось только с отчаянно колотящимся сердцем ждать, что же скажет герцог.
Его Светлость очень внимательно выслушал свою дочь. Он уже составил свое мнение об обоих парнях и сейчас лишний раз убедился, что оно верно. Поднявшись с кресла, в котором он сидел, пока слушал рассказ Аделины, он призвал всех к вниманию.
— Благородные господа, вы все слышали, что поведала нам моя дочь, многое вы видели сами. Я думаю, вы согласитесь с моим решением. Фриц, бесспорно, тоже поучаствовал в какой-то степени в освобождении от колдовства и моей единственной дочери, и моего замка. Поэтому он получит тот самый сундук золота, который предназначен победителю. Кроме того я повелеваю, чтобы на главной площади нашего города была построена новая таверна. И чтобы она была самой лучшей! Эту таверну я дарую Фрицу и его почтенному отцу.
— Ох, Ваша Светлость! Это самое лучшее, что можно было придумать! Воскликнул Фриц. — Теперь-то мой отец убедится, что от его непутевого Фрица есть толк! Тем более, что я, наконец-то, научился бояться!
Эти слова были встречены дружным хохотом. Затем герцог объявил, что он обещал отдать руку своей дочери, маркизы Аделины, тому, кто разрушит проклятие. И он очень рад, что этим человеком оказался такой воистину бесстрашный и скромный юноша, как Ганс. Он соединил руки Аделины и Ганса под дружные аплодисменты и приветственные крики свиты, затем велел молодым людям преклонить колени и благословил их.
А через неделю в обновленном замке герцога состоялась пышная свадьба. Прелестная маркиза Аделина стала супругой Ганса, который впридачу получил еще и титул маркиза фон Цукерброта. Его Светлость любовался своей красавицей дочерью и с удовольствием наблюдал, как она и ее супруг просто глаз друг с друга не сводят, и радовался, что дочь будет счастлива в браке. И тому, что он сам и слово сдержал, и тому, что зять оказался вполне достойным молодым человеком. А происхождение… да Господь с ним, с происхождением!