Терна
В дом Терна вернулась поздно. Ночь уже давно обняла деревушку, заползла в окна, сопела, как огромный кот. В темноте окрестности всегда принимали какие-то демонические очертания – деревья тянули лапы к домишкам, хруст ветвей походил на рычание животных, ворчание скотины во сне было и то каким-то жутковатым.
В темноте девушка находила нужный дом по теням и ориентирам, и по тишине, которая окружала дом на отшибе. Она старалась никого не будить, но и не скрывалась слишком сильно. В эту ночь, если бы она была чуточку тише, то услышала, как за кустами, мимо нее, прокрался еще один силуэт.
Сам дом встретил Терну храпом старика и возней мышек на полу кухни. Девушка шикнула на грызунов и забравшись в постель, крепко уснула. Наобнимавшись с Лилосом она твердо решила, что будет трясти Аргона на предмет книг и заклинаний, чтобы начать знакомитьсясо своими способностями, а потом, после зимы, уйдет в Фатрахон. Прикинется травницей…
В голове у девушки, в сонном мареве, рисовались картины ее будущего образа – платье в пол, платок, сумка под травы и склянки, какие-нибудь книги, которые она будет носить с собой… Сложно разве микстурами от кашля старикам всяким помогать? Поселится где-нибудь на постоялом дворе, найдет подработку, может быть, поучаствует в ежегодной ярмарке… Будет монеты копить, жилье когда-нибудь купит…
Терна видела свою жизнь спокойной и без неожиданных поворотов – так она смогла бы прожить нормальную жизнь и не мешать Аргону. При всей их магической связи самое лучшее – это научиться забывать друг о друге.
Сон окутал ее постепенно, как покрывалом, и мысли о будущем плавно перешли в сновидения. Ей чудилось, что она бродит по лугу, собирая цветы в тряпичную сумку, и где-то рядом пасется стадо коптархов.
Ночь казалась бесконечной, а утро далеким, но вместе с первыми лучами солнца в деревню ворвался топот и шум. Всего трое всадников на маленькую деревушку – все равно что штурм целой армии. Перепуганные люди высыпали на улицы, разлаялись псы, раскудахтались куры, в то время как трое бугаев решительно обыскивали дом за домом, не ожидая разрешения от владельцев.
Сквозь сон Терна слышала шум, но почему-то никак не могла проснуться, пока ее за плечи с силой не затрясла стариковская рука.
— Вставай, соня!
Радмир на ощупь дергал девушку за руку, попутно пытаясь нащупать что-то на столе, хватал продукты и запихивал в маленькую холщовую сумку.
Терна испуганно вынырнула из дремоты, вскакивая, и тут же погружаясь в окружающий гомон. Среди шума ее слух тут же выхватил несколько знакомых мужских голосов.
— Это за мной! – девушка быстрее сунула ноги в ботинки и заметалась по кухне вокруг старика.
— Заложил тебя мужик, тот который ко мне приходил вчера, — кивал Радмир, продолжая собирать харчи в сумку, пока Терна выглядывала из окна. Кухня выходила бочком на лес, и ничего было не видно, а выглянуть из двери было боязно.
— Вот держи, — Радмир поймал ее, повернул к себе и надел через плечо увесистую сумку. – Через окно, и к своему зверю беги.
— А как же… — Терна замешкалась, думая о том, что старика, скорее всего, припрут к стенке, потому что вся деревня в курсе что она у него жила, но Радмир перебил ее, подпихивая руками в направлении окна.
— Иди уже! Стоит, рот раскрыла.
— Спасибо.
Терна поправила сумку и уже перелезая через окно, услышала, как в дом входит несколько человек. Одного из них она лучше всех помнила, по поступи и голосу, это был местный сторож. Видать действительно Овод послал за ней нескольких людей.
— Иду-иду, что шумите то? – буднично отозвался на топот старик, махнул рукой Терне на прощание, и ушел, прикрыв дверь на кухню. Девушка выдохнула, последний раз оглядев место, приютившее ее на несколько спокойных недель, и выпрыгнула на улицу.
Прыгая через разбросанные дрова и ямки, придерживая огромную неудобную сумку, спотыкаясь и пробираясь сквозь кусты, как огромный бык, она отбежала от дома, и только когда деревенька исчезла и ее звуки поглотил шелест листвы, она остановилась отдышаться. Терна не могла знать, есть ли за ней погоня, как обошлись слуги Овода с стариком, так радушно принявшим ее, и насколько ее бывший хозяин намерен вернуть ее обратно, или им нужен только коптарх?
Она перевязала покрепче потрепанную обувку и шнурки на сумке, и побежала дальше. Нужно было найти Лилоса, но выходить из леса привычным маршрутом она боялась, вдруг ее выследили и в этом? Ее скакун себя в обиду не даст, а уж если этим громилам попадется стадо диких коптархов, то от них самих ничего не останется. Терна нырнула в чащу, свернув вправо, и продолжила бежать. Эта прослойка лесов между деревеньками была небольшой, и диких зверей опасных человеку тут не водилось, но она стремительно углублялась в чащу.
Иногда сзади нее запоздало хрустела вдавленная в почву ветка, и девушке слышался шаг тяжелых сапог. Она вздрагивала и бросалась на бег, кубарем слетая в очередной маленький овражек и так же быстро выбираясь из него. Иногда она и сама останавливалась, чтобы прислушаться, но вместо погони начинала слышать воркование птиц и ветер.
Особого страха в этот раз, настолько животного, как в первую погоню, она уже не чувствовала. Она оглядывалась, ожидая увидеть людей, которые пришли за ней, и каждый раз ловила себя на странном разочаровании, никого не встречая. Словно она убегала от призрака, сомневаясь сама в своем разуме, и хотела скорее увидеть подтверждение своему страху. Может быть, и бежать давно незачем?
Но при этом она знала, что, если ее догонят – шансов у нее мало. Нет здесь ни Аргона, который был занят на небольшом ежемесячном приеме, и увлекся дамами настолько, что не замечал, что что-то там происходит у Терны, не было никакого оружия под рукой, только неуклюжая огромная сумка, которую уже несколько раз хотелось бросить. Но от нее пахло сыром, девушка догадывалась что старик напхал туда еды.
Обратно на фермы девушка не хотела, и это выражалось не стразом, а скорее решимостью, и с ней она стремительно удалялась в лесную чащу.
Когда Терна окончательно выдохлась, прошел час. Она знала, что лесное покрывало тянется вдоль полей, и хотела, свернув, выйти на луга и позвать Лилоса. Однако, спустя еще пол часа, как она двигалась в нужном направлении, лес становился лишь гуще. Девушка растерянно заметалась, обжигаемая догадкой, которую не хотелось даже замечать. Заблудилась!
Терна вдруг резко ощутила, как лесной массив плотной стеной обступает ее, и спокойствие улитучилось, как утренний сон. Теперь это был не просто лес, где рядом, чуть в стороне, ее ждал верный друг, это был ЛЕС, огромный и непонятный, живущий по своим законам, которые она совершенно не знала. Девушка попыталась найти дерево, на которое можно было забраться и оглянуться, но вокруг были сосны. Она содрала себе ладони и не поднялась ни на метр.
Был разгар дня, и лес здесь, где ей удалось заблудиться, не представлял особой опасности, но на Терну спустились все ужасы одиночества и паники. Она остановилась, вспоминая все свои перемещения и пытаясь определить, в какой стороне от нее сейчас должны быть луга. В конце концов, даже если она ошибется с направлением, когда-нибудь она выйдет к людям?
Терна не знала даже, чего ждать от этих мест. Если она и видела когда-нибудь карту, то это было давно. Но делать было нечего. По крайней мере, она была уверена, что ребята Овода тоже сюда не пойдут, а значит, уже проблемой меньше.
Вспомнив про сумку, которая все это время болталась у нее на плече и оттягивала ее всем весом назад, она села и вывалила ее содержимое на колени. Старик хватал все, что попадалось под руку, но по большей части сложил что-то что могло пригодиться. Например, спасти ей жизнь сейчас, в лесу.
Несколько чертствых хлебных корок, большой кусок черного грубого хлеба и старый сыр, пустая миска, тряпка, которой Терна вытирала стол, мешочек сушеных ягод, несколько яблок, маленький нож и флакон с маслом, орехи.
Девушка аккуратно уложила содержимое обратно в сумку, и оставив один ломоть хлеба, полила его маслом из бутылки и съела. Еды хватит на день-два, если вспомнить временакогда Терна почти не ела и жила на конюшнях, но за это время кроме голода у нее может быть еще много других проблем.
С мыслями об этом она отломала себе длинную палку и пошла в выбранном направлении. Она решила двигаться весь день, а ночью, если до сих пор не выйдет выбраться ни к людям, ни на луга, то попробовать найти дерево, на которое получится залезть.
Сама того не зная, она все больше отдалялась от Фатрахонаи уходила к горам, которых не видно было из-за густых высоких крон. Она останавливалась пару раз отдохнуть, но старалась не отвлекаться – ни на красивые цветы, что тут и там выглядывали у корней деревьев, ни на пение птиц, ни на мхи, мягкие и красивые одежды деревьев. Страх, что она так и останется здесь, в темноте, среди зверья, на ночь – гнал ее дальше, все глубже в леса.
Время в чаще шло медленно, словно солнце застряло в небе и никак не двигалось. Терне было то жарко, то холодно, когда деревья становились плотнее и тень на земле была почти непрерывной. Она подумала, что нужно будет обзавестись теплым комплектом одежды. За всю жизнь ей так и не удалось увидеть зиму иначе, чем из окон конюшни и с вычещеного поля. Пастухи и зимой выгуливали своих подопечных, но в основном ферма в холода вымирала. Даже Овод уезжал в свое имение, и девушка проводила дни в полусне, греясь у теплого бока Лилоса. Каково это, прожить зиму не в маленьком помещении? Каков лес зимой? Что будет с ее тряпичной обувью и штанами?
Большие мысли одолевали маленькую и незаметную среди деревьев-великанов Терну, и ей становилось все более одиноко. Она то ускоряла ход, ей чудилось, что где-то за деревьями мелькнул дымок, то шла нарочито медленно, пытаясь думать о том, что вечером точно выйдет к лугам и обнимет своего копытного друга.
Но время шло, сумерки стали спускаться на лес, в котором темнело и холодало скорее, чем на равнине, а конца и края ему вовсе не было. Терна до последнего отказывалась замечать пропадающее с неба светило, чтобы не впустить в мысли панику. Но когда последний луч закатного солнца сверкнул сквозь еловые лапы и исчез, она остановилась среди кустарника и замерла, глядя, как лес погружается в полную темноту.