Шанри был очень правильным и исполнительным сотрудником. Его дни проходили под четким контролем плана, расписанного по минутам в ежедневнике. Там, в соответствующих полях, было подробное содержание всех рабочих заданий, списки личных дел, включая перечень уже продуманных лиц, которым надо будет через три месяца отправить поздравления с Днем позитива, и даже прописаны перерывы на кофе. Организованность была важной жизненной, причем наработанной, привычкой, потому что именно такой подход обеспечил мальчику с посредственными талантами место заведующего тестировочным блоком. И он заставил себя полюбить долгие ряды таблиц, заполняемых граф, стройные графики значений, и те скучные часы, когда приходилось много раз проверять каждое полученное значение. Проверки были почти формальные — лайт-искины лаборатории не ошибаются. Но такова была его обязанность — и ее надо было выполнять и любить.
Любить свою работу — было одним из требований корпоративной этики компании. Он и любил, сильно и честно, на протяжении шестичасовой смены. Любил умный, настроенный под себя терминал, который в нужный момент, согласно плану, открывал необходимые документы. Любил всех своих сотрудников, коллег и подчиненных, особенно любил начальство. И любил каждого из сотен киборгов, которые заходили в лабораторный центр, чтобы после положенных испытаний отправиться в упаковочный цех, где кукол укладывали в транспортировочные боксы, или налево в утилизационный блок, где лабораторы сверхчувствительными манипуляторами сноровисто разделяли киберорганизмы на элементы для повторного использования и на подлежащие утилизации запчасти.
Смена была обычной, задание стандартным. Только вот вместо привычных дексов, которые выглядят как молодые парни или девушки двадцати примерно лет, в зал входили киборги, которые внешне были похожи на подростков четырнадцати-пятнадцати лет. Когда первый такой вошел, Шанри подумал было, что это чей-то глупый розыгрыш — но, во-первых, в тестировочную лабораторию просто так с улицы не приведешь мальчишку. А во-вторых, количество мальчишек совпадало с указанным в ежедневном плане количеством тестируемых объектов. И в третьих, ни один человек не сможет так передать механическую точность и оптимизированность движений. Да и сканеры призывно мигнули, считывая информацию и регистрируя ее на главном терминале. дексы, просто странные.
Шанри дважды проверил задание, педантично просканировал и сверил с табличным номер партии. Все стандартно: оценка взаимодействия процессора и органики, тестирование на болевой порог, эмпатическая реакция, интегрированность группового контакта.
Первая группа. Активировать автоматическую подстройку под параметры кибермодифицированных организмов. Запуск. Люди, просьба покинуть помещение.
«Новая модификация солдат с расчетом на то, что противники постесняются убивать детей», — Шанри считал, что у него есть чувство юмора. И придуманные механические шутки методично фиксировал в специальный раздел своего планшета.
Руки уверенно пробежались по сенсорным клавишам, вызывая меню первичного тестового алгоритма.
Людей в его подчинении было тридцать человек — и Шанри абсолютно справедливо полагал, что это лишние биоединицы. Киборги сами могли занять места в модулях по приказу, крепежные фиксаторы выезжали автоматически, повинуясь общей команде с пульта. Все данные передавались на главный терминал, откуда их можно было поднять и сверить в любой момент. Но вот уже на протяжении шести лет, сколько он здесь работает, к модулям подходили именно люди и проверяли исправность оборудования и готовность объектов к тесту. Это была традиция, которую тоже надо любить.
Данные после первого теста были плачевны. Шестьдесят процентов брака. Шанри запустил проверку еще раз, потом повторил снова. Семьдесят процентов брака — похоже еще один киборг не выдержал испытания. Да, четвертый номер. Снижение показателя на 0.2 единицы.
«Скорее всего, экспериментальная партия», — успокоил себя Шанри. И нажал кнопки персональной рассылки приказов оборудованию.
Ровно через восемьдесят семь минут у него должен был начаться кофе-брейк, но надо было закончить проверку. Из-за его сомнений было потеряно двадцать семь минут, и теперь либо отказываться от чашки кофе, либо смещать график. На кофе-паузу по расписанию отводилось 15 минут, даже если сократить до пяти — все равно отставание от графика. Сделать кофе и выпить по дороге от кофемашины до кабинета Шанри не подумал. Ведь он привык пить блэрид за стойкой и смотреть в визуализированное окно. Шанри вздохнул и решил пожертвовать перерывом.
В положенное время он все-таки скушал на обед полезный салат из скандских яиц и орильской зелени, запустил двухминутную программу для релаксации и с новыми силами стал нажимать кнопки, активируя алгоритмы. День закончился как обычно, только в этот раз из всей партии по всем параметрам качественным оказался только один киборг. При стандартных нормах 30/70 в соотношении максимально критической выбраковки.
Шанри посадил свою «божью коровку» на закрепленное за ним парковочное место и недовольно поморщился: домой опоздал на четыре минуты. Включил режим охраны флайера и спустился на свой этаж, забрал привезенную дроном заказанную еду. Пятьдесят восемь минут посмотрел фильм. До конца серии осталось еще четырнадцать, но у него норматив на просмотр видео с голоэкрана, и нарушать его не стоит, даже если там был действительно интересный сюжет и актеры неплохо прорисованы. Затем еще пятьдесят восемь минут уделил чтению познавательной литературы. И еще тридцать минут релаксирующего массажа на специальном кресле — а то сидячая работа, и поэтому обязательно надо расслаблять мышцы. И лег спать в рекомендуемую врачами позу — на правый бок.
Утро шло стандартно: свежее какао, обогащенное кальцием, полезный творог на завтрак, семнадцать дежурных приветствий, пока шел к своему рабочему месту. И традиционный ритуал — произнести мантру: я люблю свою работу, я делаю действительно важное дело, от моих действий мир становится лучше.
На тринадцатой минуте первого тестирования Шанри пришел вызов по комму от начальника третьего блока. Это было непонятно и неожиданно, но ослушаться сотрудник не посмел: персональный вызов имеет высший приоритет исполнения. Оставил вместо себя наблюдать за процессом ассистентов и, захватив планшет, отправился к начальству.
В кабинете, оформленном в стиле элегантного минимализма, присутствовали: начальник Шанри, руководитель лаборатории, заведующий испытательной частью, и управляющий отделением по клиент-сервису.
— Вы проводили вчера тестирование 418-1 партии? — холодно спросил руководитель лаборатории, даже не дав Шанри поздороваться.
— Да, работа делалась по плану. Успешность тестирования — 100 процентов, — доложил спокойно Шанри.
— Какие, нахрен, «100 процентов успешности»? — взорвался управляющий отделом клиент-сервиса. — Ты понимаешь, идиот, что ты натворил? Ты знаешь, сколько эти модели стоят? Ты в курсе, кто заказывал партию?
— Я не понимаю, — Шанри удивленно взглянул на своего непосредственного начальника, тот сидел с красным лицом и бешено раздувающимися ноздрями.
— Ах, он еще не понимает, да ты погубил экспериментальный ряд! Их три года в репликантах выращивали! У них процесс взаимодействия мозга и процессора должен был составлять от 37 до 67! Эти киберы под людей, под реальных подростков должны были работать! И где они?! Где?! Я тебя щас самого на разделку отправлю!
— Задание было… как обычно… — Шанри побледнел, еще не до конца осознавая масштаб бедствия, но понимая, что хотя он и ни при чем, но уже оказался крайним.
— Что как обычно? Как обычно — это когда тестирование не проходит до 30% из партии! Ты знаешь стоимость одного кибера?! — распалялся заведующий испытательной частью. — Ты понимаешь, что это была экспериментальная партия кибер-телохранителей для детей вип-родителей?! Ты в курсе, что разработки спонсировались лично вторым акционером?!
Они кричали долго, и Шанри уже плохо понимал, что и о чем ему орут. Он уяснил только одно: его сделали виноватым. И теперь можно навсегда попрощаться с купленным под бешеный залог жилым модулем площадью в 40 метров. Со своей давней мечтой о собственном жилье. Судя по озвученным суммам, его модуль мог бы окупить максимум девять уничтоженных моделей. Шанри пробовал показать задание, объяснить, что он действовал по правилам и по инструкции, но его никто не желал слушать. Крик и ор продолжался два с половиной часа, после чего Шанри заявили, что он может убираться на все четыре стороны.
По родным коридорам Шанри брел как в тумане… он ведь любит свою работу и делал ее честно и добросовестно, проверял все результаты. Он вносит в ежедневник каждую инструкцию и все задание, и точно уверен, что насчет вчерашней партии не было ни корректировок, ни дополнительных указаний. И в итоге именно он стал тем крайним, которого надо было морально уничтожить, материально опустить и физически в виде выпотрошенной тушки предъявить еще более вышестоящему начальству. Мол, меры приняты, виновным воздали по заслугам. И это было несправедливо. Он любит свою работу… Несправедливо и нечестно.
Шанри вернулся в свой тестировочный блок. Слухи о большом скандале, наверное, уже просочились — поэтому никого из помощников и ассистентов он на рабочем месте не застал. Вещей, чтобы собирать, у него не было. Только фирменная персонализированная кружка, из которой он любил пить кофе во время брейков. Шанри упаковал ее в пленку и положил в сумку. Обошел, прощаясь, свой блок. Напоследок заглянул в упаковочный цех. Там, в углу, без бокса стоял декс из вчерашней партии. То ли из-за какого-то глюка его вчера не уложили для транспортировки (но это вряд ли — его бы предупредили), то ли сегодня срочно достали.
Злость поднялась волной прямо из живота, мгновенно захватила в плен все тело, пережала горло, залила зрачки красным туманом. Шанри едва устоял на ногах от этой тройной волны: раздражения, злости, ненависти. То ли дыхание перехватило, то ли воздух в помещении стал обжигающе горячим, но от этой внутренней волны дико заболела голова. И Шанри с трудом вспомнил, что вроде бы Керди принимала таблетки от мигрени и хранила коробочку на рабочем месте. Вот только он никак не мог сообразить, за какой панелью был шкафчик сотрудницы. Кажется, второй справа. Сенсор положительно среагировал на доступ начальника… бывшего начальника, и Шанри недоуменно уставился на сверкающий шлем. Зачем он тут? Хотя… какая разница, женщина в сорок девять имеет полное право рассекать на чем угодно и где угодно, и по ком угодно. Главное, что в уголке притулилась синеватая пластиковая коробочка.
В тестировочном блоке хранилось много разных предметов. И начальник бокса буквально за пару минут подобрал то, что ему удобнее всего легло в руку. В упаковочный Шани вернулся сжимая в руке удобную тяжелую металлопластиковую биту.
— Декс, замри!
Шанри не просто изливал свою злость, он мстил оборудованию, представляя на месте киборга всех тех, кто устроил ему такую подлянку. Бита с коротким присвистом и глухим чавкающим звуком врезалась в кибермодифицирваонное тело. Декс стоял, выполняя приказ. Шанри прекрасно знал, какие последствия могут быть от тех или других ударов — он наблюдал это много раз в формате транслируемых на терминал красных строчек. Он знал, как функционируют системы, и специально изо всех сил стараются нанести как можно больше страшных повреждений.
В висках пульсировало болью, глаза, казалось, готовы были взорваться лопнувшими воздушными шариками, а еще он явственно видел, что киборг, неподвижно замерший в штатной позе, ему начал подмигивать. С насмешкой и явно издеваясь. В какой-то момент Шанри показалось, что в помещении находится еще один кибер-мальчик из той тестировочной партии, что стала для него последней. А через мгновение голых мальчишек стало уже четверо, ещё через секунду — восемь, а спустя полминуты все шестьдесят проклятых экспериментальных тварей окружали его со всех сторон. Они гримасничали, кривлялись, ухмылялись и выкрикивали на разные голоса «тестирование». Шанри отмахивался битой, радостно ощущая отдачу в руках от упругих ударов. И понимая, что глухой звук, с которым бита находит кибермодифицированное тело, заглушает противные механические голоса. От ударов киборги лопались и разлетались ошметками, словно мыльные пузыри, пока перед ним не остался один….
— Хороший вопрос… Почему я не проверил? Я ведь проверил. Задание было в моем кабинете. И номер совпадал. И пометок никаких не было. А я ведь не тупой, чтобы переспрашивать. Я умею работать. И понимаю, как надо делать. Я выполнил задание и протестировал по программе, — он говорил ровным голосом, только выдыхал громко, сопровождая каждое слово взмахом биты. — А почему не было пометок? А почему главный не проверил задание перед визированием? А вот я не знаю. Потому что это не мой уровень доступа. Потому что я просто тестировщик. И умею задавать алгоритмы. Каждый день одни и те же. Каждый раз один и тот же. Я просто сделал свою работу.
Выпущенная из рук бита глухо упала на мягкое сверхпрочное напольное покрытие. От непривычной физической активности Шанри устал, но декс все еще держался на ногах, хотя и заметно кренился на бок. В работе должны быть перерывы, да и кофе хотелось. Шанри отправился к аппарату, привычно активировал код оплаты. Если его уволят сегодня, то у него на счету остается только двадцать три валютных единицы. Зарплаты, которая будет завтра, ему точно не стоит ждать. И неизвестно, сколько еще лет придется платить за этих киберов. Шанри глотнул кофе, пальцы тряслись. Отпил еще немного, и понял, что у него не получается. Не получается пить кофе, дышать. А в упаковочном стоит кибер из той ненавистной партии…
Шанри вернулся за рабочий терминал. Руки пробежались по клавишам, привычно запуская тестировочную программу. Активировался модуль.
— Декс, — приказал Шанри по прямому каналу связи, — пройди в помещение ТК и прими положение 1-А в модуле номер 3.
Пальцы коснулись сенсора — шкала воздействия, и легко скользнули вправо, поднимая уровень до максимального. Когда Шанри опомнился, комм показывал половину десятого вечера. Было пусто, особенно внутри себя. И безразлично.
Шанри отвернулся от вирт-окна, помедлил, равнодушно разглядывая когда-то родное рабочее место. Он хорошо сделал свою работу. Сходил в техран, так называемую «кладовку», где можно было найти все что угодно: от еды сотрудников до запасных блоков имплантов для всех линеек. Шпагата или веревки не нашлось, но пятиметровая бухта толстой синтетической нити тоже годилась. А на технической лестнице никогда никого не бывает, и даже двери на нее не заперты на сенсорные замки. Почему-то мельком подумалось о правильности жизни и случайностях, которые переворачивали все с ног на голову.
Проверять киборгов на моторику посредством плетения узоров или нанизывания бусин Шанри умел, а вот сделать петли самому не получилось. Но можно было упростить задачу, пристегнув карабины и протянув нити в кольца на скользящем крепеже.
— Это приказ…
Сигнал на пульт дежурного оператора поступил в 23.15. Охранник несколько раз прочитал полученное сообщение. При очередном плановом сканировании помещений на шестом уровне тестировочного отдела технического этажа искин лаборатории обнаружил объект не подающий признаков жизнедеятельности на протяжении 2 часов и 11 минут. Посредством идентификации по имеющейся базе была проведена визуальная опознавательная процедура и установлено, что данный объект является сотрудником компании — Шанри Проспеком, возраст которого составляет 30 биологических лет, а стаж безупречной работы в отделе тестирования — 6 лет.
После проведения всех необходимых процедур Кирет, работник статистического отдела психологической конверсии сотрудников, внимательно заполнил необходимые таблицы. Шанри Проспек стал шестьдесят седьмым случаем явного срыва среди людей за последние девять месяцев.