Недалеко от космопорта Рон прекратил изображать благонадежного киборга, отмер и заявил:
— За нами хвост.
— Все в порядке, — поправил его Эмиль, — это не хвост, это полицейский, я знаю номер его флаера.
— Интересно, что от нас надо полицейскому? Притормозим? – Эрик направил их флаер к стоянке гипермаркета. – Заодно тортик киборгам купим, Рон сегодня план по бытовому идиотизму перевыполнил.
— Да, действительно, Рон, — киборг демонстративно ушел в спящий режим, и Асато пришлось встряхнуть его за плечо: – Ты чего вдруг на парня накинулся?
— А нефиг меня глушить. И потом, я так давно мечтал устроить настоящий срыв без последствий, а тут такой шанс!
Они зашли в магазин, и, отступив к небольшой кафешке, принялись наблюдать за стоянкой. Из приземлившегося следом флаера выскочил их старый знакомый — капитан Дмитриев и с лицом «я тут просто гуляю» двинулся следом.
— Так, этого не разыгрывать, — быстро пресек Асато энтузиазм друзей, — иначе будет нападение на полицию. Давайте просто спросим, что ему от нас надо.
Едва капитан вошел и огляделся, японец шагнул к нему и спросил:
— Что-то произошло?
Богдан посмотрел на коллегу и тяжело вздохнул:
— Ну, если честно, то да. Где мы можем побеседовать?
Кафе «Мировой бургер» с надписью на витрине «здесь продаются лучшие бургеры в мире» себе льстило. Бургеры были не лучшие, и различались только количеством котлет и видом соуса. Местный чай киборги забраковали, признав слаботоксичным, но не представляющим серьезной опасности для человека. После такой формулировки люди его пить не стали, отдав предпочтение кофе.
— Так что вам нужно от нас, Богдан? — спросил Эрик.
Он откусил гамбургер, задумчиво прожевал и молча отдал остаток Рону. Киборг угощение съел, уведомив, что это блюдо по содержанию жиров превосходит кормосмесь в три раза, но по содержанию углеводов не дотягивает, и разницу необходимо восполнить. После этого капитан полиции с сомнением посмотрел уже на свой гамбургер и утилизировал его тем же путем — в киборга.
— Хорошая штука, — вздохнул он, провожая бутерброд взглядом, — главное, всеядная. Но жрет все-таки многовато.
— Зато с ними не скучно, — отозвался Асато, — что ни день, цирк бесплатный.
— Ну, не знаю, — Богдан тяжело вздохнул, — я пробовал киборга завести, не смог. Ходит за мной тупая жестянка, пялится стеклянными глазами. Жуть берет! А тут еще история про срывы пошла, так что я сдал его обратно. У вас они все-таки поживее выглядят, не боитесь, что сорвет?
— Этих? – Эрик постарался скрыть смех за стаканом кофе, — не, этих не сорвет, ручаюсь! Так зачем вы за нами следили-то?
— Да услышал, будто вы похищением ириенов занимаетесь. Вот и думал тихой мышкой упасть на хвост… — он осекся, потому что Ларсен сделал попытку сползти под стол, давясь от смеха, а японец поспешно отвернулся. — Я что-то не то сказал?
— Извините, нервы,- выдавил Эрик, цепляясь за стул. – Вы сколько весите? Килограмм девяносто?
— Девяносто два, а что?
— Да просто при виде такой тихой мышки и киборг дезертирует! – Ларсен, наконец, сумел взять себя в руки. – У меня, видимо, сегодня день такой, не обращайте внимания. Так зачем мы вам понадобились?
Богдан поспешно придал себе серьезный вид. Девяностокилограммовая мышь, выросшая из его любимой фразочки, потрясла даже самого полицейского.
— Сегодня в пригороде произошло нападение. Пострадала женщина. В дом проник преступник в маске, оглушил хозяйку ударом по голове, отключил ириена глушилкой, но тот, падая, перевернул стол с посудой. На грохот прибежал муж. Обычно он в это время на работе, а на этот раз взял выходной. Муж бросился на защиту имущества, так что, хоть лица преступника он и не увидел, но зато у нас есть кровь и осколок зуба. А попытка убийства — это уже наша епархия.
— Надеюсь, лицо есть у меня на записи, – Эрик стал серьезным, даже злым. – Знаете, Богдан, я ненавижу, когда преступления совершают дилетанты. Но если они читали хотя бы книжки, то сейчас ваш побитый заляжет на дно. Надо выманить его или сообщников.
— И что вы предлагаете? Ну, кроме перекрестного опыления информацией?
— Я предлагаю навести их на меня. Добудьте мне ириена. Такого же, как у этой женщины. Потертость не важна, но он должен сменить хозяев дней десять назад и потом попасть ко мне. Бить по башке бабу и очень недовольного наемника — две большие разницы.
— Не просто попасть к тебе, — поддержал Асато план друга, — нам нужна огласка. Он должен попасть к нам так, чтобы это было видно всем. Сможете?
— Да это как раз ерунда… Уговорю кое-кого сделать интервью об аукционе подержанной техники, — полицейский задумался. – И, пожалуй, ириена тоже знаю, где взять, только он очень уж потертый будет.
— Накрасите, – отмахнулся Эрик. – Нам главное, чтобы модель совпала и даты поступления.
— Аукционера предупредите, что покупатель подсадной, мало ли что, – опять подал голос Асато, он что-то усиленно прикидывал. – Нам придется активно показывать этого ириена, может быть, даже перебраться на время в город. На «Кельпи» напасть сложно.
— Ерунда, — Эрик отмахнулся. – Просто будем чаще вход держать открытым. Иногда, чтоб поймать птицу, достаточно открыть клетку. Асато, ты точно не хочешь от меня перебраться?
— С чего на этот раз? – японец пояснил удивленному Богдану. – Это у него любимое предложение.
Полицейский тяжело вздохнул, мысленно сложил галаполицию и Циркача, и выдал предложение японцу:
— Коллега, а давайте я вам ящик пива куплю, только никуда от него не съезжайте, пока он в Новом Бобруйске. Вы так отлично работаете вместе!
— Это даже не надзор полиции – это наглость! – деланно возмутился Эрик: — Ну что, Богдан, давайте, как вы выразились, перекрестное опыление, и разбегаемся. Асато, я серьезно. Представь себе компанию – четыре мужика и ириен! Да у тебя от репутации решето останется, ты же конкурс «наши самые активные сотрудники» в полиции выиграешь, не подавая заявки.
— Эрик, прекращай. Сам знаешь, дело есть дело. Будем ловить преступников на живца, – японцу было смешно. Увертки Эрика на этот раз казались какими-то уж совсем детскими.
Ларсен немного посидел, обхватив голову руками и глядя перед собой, потом махнул рукой и признал:
— Хорошо, будешь вторым дебилом, жертвующим собственной ориентацией ради дела.
— А кто был первым? – заинтересовался Дмитриев.
— А первым был я, – Эрик криво усмехнулся. – Так что я знаю, это совсем не весело.