Больше уколов ему не делали — и оставалось только лежать, поглядывая на показатели мониторов. Он в них ничего не понимал, но четко видел, что процесс продвигается — и, судя по тому, что врачи не прибегали на отчетные сигналы, весьма успешно. Кет перевел взгляд на свои руки — регенерационные коконы — врачи их называли регермодулями — еще не сняли, но сквозь прозрачный пластик и так все было отлично видно. Руки у него заканчивались там, где раньше начинались локти. Суставных или крепежных элементов, чтобы потом можно было поставить чувствительные протезы, ему не вшили — просто надели специальные… колпачки. Кет поморщился, пытаясь припомнить название, но слишком уже там было заковыристое слово. В общем, пусть будут колпачки, которые как бы имитировали продолжение рук — по ощущениям, у него даже пальцы были на месте, но вот как только посмотришь, то сразу понимаешь, что на самом деле у него там лишь обрубки.
Кет пошевелил одной рукой, потом попробовал подвигать второй — модули недовольно запищали. Конечно, процедура заживления должна продлиться еще два часа и тринадцать минут. А потом… что будет потом? Он попробовал представить, как будет одеваться. Наверное как-то возможно взять комбез, если зажать его между этими… конечностями. Кет горько рассмеялся — кажется, вещей у него нет, потому что тот костюм, в котором он отправился играть, с него, скорее всего, срезали во время операции. Может быть, мама что-то принесет. И что? просить ее помогать одеваться? А как чистить зубы, не говоря уже про то, чтобы принять душ?
Кет повернулся к экрану, зло уставился на кнопку меню, потом вызвал каталог. Примитивные клешни стоили дорого — шесть сотен одна штука. Может, попробовать взять в кредит или рассрочку хотя бы одну, чтобы не быть совсем уж беспомощным? Пусть и выглядит клешня ужасно — электромеханическая палка с двумя пальцами на конце, но зато ею можно что-то взять, да и управляется она через сигнала от нервных окончаний. И, возможно, просто вставляется в колпачок без дополнительной хирургии. От этих мыслей Кету захотелось заорать, что-нибудь швырнуть в стенку так, чтобы с грохотом и брызгами осколков во все стороны. Но под рукой не было ничего подходящего, кроме экрана. Умный гаджет понятливо закрыл меню и включил успокаивающую музыку, расценив состояние больного по шкале агрессивности, а потом еще и дежурного доктора вызвал, передав данные пациента.
Кет безразлично подставился под укол — если уснет, то будет еще лучше. Когда спишь не думаешь, и не переживаешь.
— Могу вам сбросить контакт общества биоников, — любезно предложил дежурный, выбрасывая опустевший блистер в утилизационный бокс. — Для членов сообщества предусмотрена бесплатная помощь психологов. У вас, разумеется, еще нет соответствующего права для вступления, но зато вы имеете все предпосылки туда войти.
— Простите… не понял, — Кет удивленно вздернул бровь. — Что надо иметь, чтобы стать членом?
— Бионическую или механическую деталь, — пояснил доктор. — Общая сумма имплантов должна превышать десять шесть процентов от общего объема тела. С меньшем процентом имлпантирования. согласно международной конвенции, индивид классифицируется как человек.
— Никогда не думал, сколько процентов от общего тела могут занимать руки, — слишком серьезно произнес Кет.
— С учетом того, что расстояние от локтя до кончиков пальцев составляет одну пятую роста, а от локтя до подмышечной ямки — это примерно одна восьмая роста, то… — всерьез стал высчитывать доктор, — то… будьте так любезны немного подождать, я сейчас более точно проведу расчеты по формуле именно для вашего случая.
— Без проблем, — Кет с трудом растянул губы в некое подобие вежливой улыбки, прикинув, что намного проще было бы сгрести остатки его рук на весы и взвесить просто на память. О том, что напряг дежурного врача своей глупой просьбой, Кет не подумал. — Я отсюда никуда не убегу.
Доктор кивнул, показывая, что оценил шутку и вышел.
Кет хотел было пожать плечами, но решил, что действие абсолютно бессмысленно. Разве что чисто символически. Снова повернулся к экрану, активировал голосовой ввод, ввел несколько команд. Когда пришел доктор со своим ответом, Кет успел не только получить результат, но и вволю посмеяться над тем, что для любой девушки потерять пять килограмм за неделю отличное достижение — почему-то виртуальный помощник его упорно переадресовывал именно на порталы с разными диетами и средствами для похудения.
— Совокупный вес ваших… хм… рук примерно составил четыре килограмма четыреста восемьдесят грамм, — доктор сообщил это с какой-то гордостью, как будто сам взвешивал. — Я рассчитал по самой точной формуле.
— Спасибо, — Кет изобразил вежливую улыбку. — Эта информация для меня чрезвычайно важна и актуальна.
Доктор откланялся с той профессиональной гримасой на лице, с которой врачи сообщают об умершем или родившемся — нейтральное выражение, без теплоты в глазах или сочувствия в голосе. Они не распоряжаются жизнью или смертью — всего лишь посредники. Кет мотнул головой, убирая экран. Сорок девять минут ожидания, а потом что? Как вернуться в привычный мир, если мир остался прежним, а изменился (и очень сильно) ты сам?
Кет попробовал представить себе, как он придет домой, поздоровается с мамой… попросит ее помочь раздеться. Какой ужас. Хоть бы клешню поставить, чтобы не чувствовать себя беспомощным. Как-то заработать… Писать музыку? Он ведь может делать композиции через визуальный софт, но тогда он ничем не сможет доказать, что написал сам, а не по параметрам, выданным программой. А ведь больше он ничего не умеет. Получается, его мать в более выгодных условиях — она, если бы вдруг потеряла руки, смогла бы и дальше работать по своему профилю. Кет захотел сжать кулак и разбить бок регенерационного модуля — слишком издевательски тот гудел и чересчур нагло подмигивал панелью управления.
— Мы с радостью сообщаем вам, что ваш курс лечения подошел к концу…
Очевидно, ему пустили капельно или программно что-то снотворное, потому что когда открыл глаза, то возле кровати стоял доктор, который курировал его лечение. А еще двое отключили регермодули.
— Часть вашей одежды пришла в негодность, но то, что подлежало восстановлению, мы привели в порядок. — Доктор указал на пластиковую плоскую упаковку. — Сейчас мы проверим ваши показатели жизнедеятельности, а затем пригласим помощника, который проведет с вами тренинг. Это все займет не более пятнадцати минут. Надеюсь, вы были довольны медицинским обслуживанием?
— Да, спасибо. — Кет глянул на одного врача, на второго. Сейчас его отключат от приборов и пропадает даже та мистическая надежда, что где-то там в модулях находится продолжение его рук. А не только та часть, что видна.
— Все, мы закончили. Все ваши данные уже занесены в ваш медчип. Теперь вы можете одеваться, — доктора, попрощавшись, вышли.
Кет зажмурился, опасаясь даже случайно взглянуть на обрубки, но потом заставил себя посмотреть. Ничего страшного там уже не было. Обычные коробочки мини-боксов, надежно зафиксированные там, где раньше у него были локти. Руки в плечах нормально шевелились, но вот взять что-либо было невозможно. Кет наклонился, коснулся коробочкой пластикового пакета. Может, если бы тут была мама, она бы помогла. Но а как дальше обходиться? Все время звать маму? Кет помотал головой — он уже фактически потерял работу, если еще и Инра уволится, чтобы за ним ухаживать, у них даже на еду кредиток не останется, то говоря уже про «клешни».
Он сделал пять или шесть попыток раскрыть мешок и достать одежду и устал и вымотался так, словно целый день проработал на конвейере — было такое наказание для слишком наглых подростков. Куратор по учебной программе мог отправить на производство, чтобы там провинившийся проработал целый день, подменяя щупальцы робота. Тогда его поставили на более легкую ленту — чтобы не повредил пальцы. Но за шесть часов работы с тремя десятиминутными перерывами он натрудился так, что плечи и руки болели несколько дней, взять инструмент, не говоря уже про сыграть даже простейшую мелодию, не мог до конца недели. А потом при одном взгляде на движущуюся ленту конвейера на него накатывала тошнота, головокружение и начинало ломить и выкручивать мышцы. Больше он комендантского часа не нарушал. Сейчас состояние и ощущения были похожи на те, несмотря на то, что с дня первого и единственного наказания прошло шесть лет.
Захотелось сесть, обхватить руками колени и чтобы кто-нибудь пожалел, погладил по голове, сказал, что все получится, надо только преодолеть себя в очередной раз, ведь победа над собой самая ценная. Обычно так поступала мама, но сейчас рядом никого не было. Кет запрокинул голову, чтобы горячие слезы закатились обратно.
— Приветик, чего страдаешь?
Кет повернулся к двери. Девушка, примерно его ровесница или даже чуть младше, в специальном синеватом комплекте медицинской одежды, но так нагло и весело доктора говорить не могли —персонал клиники общался с пациентами предупредительно-нейтральным тоном.
— Я помощник, — девушка быстро и ловко распаковала одежду из пакета. — Давай помогу, а то мне тебе еще лекцию надо прочесть.
Кет покраснел — еще не хватало, чтобы девчонка ему помогала белью натягивать, бумажные больничные штаны ведь придется снять.
— Ой, вот только помидорных расцветок делать не надо, — девушка без всякого смущения дернула застежку. — Я помощником уже четыре года работаю, даже на операции как-то помогала, так что тем, что у тебя в штанах, меня не удивишь.
— Я сам, — Кет попытался закрыться руками и отодвинуться.
— Да ладно тебе, — девушка усмехнулась, нахмурилась, а потом резко расстегнула свои джинсы и позволила штанам упасть на пол. — Теперь перестанешь ерундой страдать?
Кет ахнул — вместо ног у девушки были механические, даже без маскировки под натуральные. Явно, что дешевый протез — теперь-то он в этом хорошо разбирался.
— У тебя бедра красивые, — кое-как, сбиваясь на хриплый шепот, проговорил Кет.
— Отличный комплимент, — девушка искренне рассмеялась, наклонилась за штанами, оделась. — Ну, тебе помощь нужна?
— Да. — Кет сжал зубы, но согласился. Поступок помощника его ошарашил — тем более что девушка нормально двигалась и очень быстро ходила.
— Меня зовут Тая. — Помощник не замолкала ни на секунду, пока его переодевала. Она успела рассказать про какую-то вечеринку, где ребята развлекались с ледяными шарами. Причем один шар умудрились заморозить до такой степени, что когда его зарядили в пушку, то выстрелил он как снаряд, и даже подбил одного из гостей вечеринки, а шишка на лбу пострадавшего была такая здоровенная, что к ней пришлось даже ледяшки прикладывать, только уже не с размаха. Про новую коллекцию джетбордов: там доработанна система управления, и теперь можно с полного разгона мгновенно тормозить, и на девятой скорости даже делать крутой разворот. Еще сообщила про популярного скетчера, который сделал целую видеосерию про жизнь самых нижних уровней.
Кет послушно кивал и поддакивал, поворачивался, поддаваясь движениям и указаниям девушки. Надо признать, справилась Тая весьма ловко — видно, опыт большой. Да и разговаривала она не спроста — Кет невольно втянулся в беседу, даже сам что-то переспросил про джетборды, хотя ни разу на таких штуках не катался и гонками не интересовался.
— Ну вот и все. — Тая застенула Кету куртку. Больничный комплект дешевой почти одноразовой одежды, но достаточно теплый, по погоде. Как раз чтобы хватило пациенту добраться до дома. — Тебя проводить? Могу отвезти… тебе куда надо?
— Там… — Кет закусил губу, — мама должна, наверное, прийти…
— Ну, если пришла, так набери ей. — Тая не могла просто стоять на одном месте и ничего не делать. Она снимала накидки с кровати и складывала в специальный пакет на утилизацию.
— У меня… я… у меня коммуникатор был… ну… то есть теперь его у меня нет, — Кет разозлился сам на себя: мямлит так, словно оправдывается.
— Звони. — Тая протянула свой браслет.
— Я номер не помню наизусть. — Кет отвернулся. И взбесился еще больше: ведет себя как капризный ребенок.
— Тогда давай я тебя отвезу. У меня скайбайк с куполом — так что не задует и не замерзнешь. Все равно кредиток для расчета за билет у тебя нет, а так довезу, сдам твоим и совесть у меня будет спокойна. — Тая легко подтолкнула Кета к дверям, обняла за плечи. — Пошли, а то сейчас тебе припишут еще и доплату за лишний час в палате.
— Пошли.
Кет подошел к больничному коммуникатору, ввел голосовое сообщение — благодарность как элемент деловой вежливости. И медленно пошел по коридору.
— Направо. — Тая шла сзади. Явно сдерживая шаг, чтобы не обогнать. — Налево. И еще раз направо. Там лифты для посетителей. И наверх на парковку.
За несколько дней, что он провел в больнице, погода сильно изменилась. Или это просто на крыше больничного здания ветер ощущался сильнее? Кет поежился от холода. Странное ощущение: вроде бы тот же уровень, тот же округ, те же люди, тот же месяц, но он сам другой. Другой человек в прежнем мире. Наверное, когда он умрет, мир останется таким же — ведь один человек ничего в мире изменить не может. Мир не подстраивается под одного человека. Кет подошел к краю парковочной площадки — отсюда открывался унылый вид на паркинги небоскребов. А вот забетонированных первых этажей было совсем не видно.
— Пора лететь, — Тая осторожно положила руку на плечо Кета. — Глупо мерзнуть тут. Кстати, если хочешь, могу покатать по городу?
— Давай…