Джон-Витольд ошибся. Среди гекатомб старой мебели и ковров обнаружился люк на минус четвёртый этаж, по совести, просто подвал с голыми стенами и рядами толстых, жирно поблёскивающих опор. Пол покрывала застарелая пыль, в ней вились цепочки следов.
– Спасибо за план, – сказал Луиджи.
Ивась пожал плечами.
– Когда-нибудь потом, – продолжил Луиджи, – мы натаскаем сюда взрывчатки и взорвём бандуру ко всем драным попечителям!
– Эти столбы не взорвать, – сказал Ивась.
– Я знаю, – вздохнул Луиджи, – я не всегда был охотником.
Они шли впереди, налегке. Ивась внимательно смотрел по сторонам, останавливался, что-то изучал на коммуникаторе.
– Здесь, – наконец сказал он.
Из баулов достали серую форму с молниями на шевронах. Партизаны молча переоделись.
– Вы теперь связисты, – сказал Ивась. – Говорить, если кто встретится, буду я. Молчите, улыбайтесь. Но я надеюсь, наверху пусто.
Через скрытый люк в потолке они выбрались в другой технологический коридор, короткий и узкий аппендикс между двумя закрытыми дверями.
Привычно сняли стенную панель. По стене, сверху и снизу силового кабеля тянулись разноцветные пучки проводов. Ивась не глядя протянул руку, Луиджи вложил в неё плоскую коробочку.
– Пусть всё будет как надо, – пробормотал Ивась и вставил коробочку между проводами.
Коммуникатор издал мелодичную трель.
Ивась оскалился:
– Когда я запущу программу, возврата не будет, – сказал он партизанам. – Все готовы? Хорошо…
На пульте Вениамина-тринадцать-семьсот замигал огонёк. Аварийный пакет. Извергнутые попечители, одно к одному! Дежурный с опаской вызвал директорский кабинет. Кто такой Дитмар-Эдуарл, он знал, но сейчас в директорском кресле сидела совершенная Алёна, и как она поведёт себя в такой обстановке…
– Помехи связи на минус третьем, – доложил он. – Видимо, из-за прорыва…
– Вы не знаете, как поступать, растущий? – удивилась женщина на экране.
– Особая зона, совершенная, – выдавил Вениамин. – Прежде чем вызвать ремонтников, я обязан доложить директору… напрямую.
ВрИО несколько секунд молчала, потом жесткая складка на её лбу разгладилась, она устало улыбнулась.
– Простите, дежурный, я не привыкла к полной процедуре. Работайте, как положено, – Алёна разорвала связь.
Вениамин перевёл дух и скинул информпакет связистам.
Коммуникатор Ивася на минус третьем уровне пискнул, по экрану поплыли ряды цифр.
– Получилось, – сказал Ивась, – дежурный вызвал связистов. Принимаю вызов! – он коснулся кнопки. – Всё, работаем, господа ремонтники!
Дежурный отключился, и Алёна сразу забыла о разговоре. Личный пароль, который шепнул ей Дитмар-Эдуард, открыл доступ к секретной директории в базе Департамента. Алёна заглянула в директорию, скользнула взглядом по списку файлов — и тотчас свернула окно. Технологии, человеческие до Встречи, попечительские, в том числе закрытые!
Это был сюрприз, это была бомба. Но почему Дитмар-Эдуард сообщил ей только сейчас? Не надеется вернуться, поняла Алёна. Это его завещание. Чего он ждёт, чего хочет от неё?
– Госпожа управленец восьмого ранга!
Голос дежурного прервал её мысли. Как тихо он вошёл!.. Почему не вызвал по связи?
– Что случилось?
– Директор Департамента управленец девятого ранга Дитмар-Эдуард, – заговорил дежурный. – Нет! – она уже поняла… – Умер семнадцать минут назад, – дежурный внезапно всхлипнул и закончил попросту: – Вы, госпожа Алёна, теперь директор. Совершенный попечитель Бранч назначение утвердил. Поздравляю!
Вениамин-тринадцать-семьсот подал Алёне красный конверт.
– Спасибо, Вениамин, – тихо сказала Алёна. – Идите… пожалуйста.
Значит, Бранч предполагал исход и заготовил приказ о назначении заранее. Осталось утвердить его на Директорате в Женеве, но это формальность. Попечитель главнее Директората.
– Когда-то давно, до Встречи, – пыхтя, рассказывал Дед, – развлекаловка такая была: борьба в грязи… Мужики просто в болоте под дождём, а женщины… специальная площадка с водой и глиной, ай! …прибитые попечители, порезался! …и они там мутузили друг друга… пока одежду не сдерут. Которая первая голая осталась, та и проиграла…
– Варварство какое, – удивлялся Серёжа Малой, – женщин грязью мазать? Не понимаю…
Он подпирал Деда справа, слева его держал Джон-Витольд, а сам Дед елозил по взорванной трубе связанными за спиной руками. Спутали их на совесть, монтажными хомутами. Такие ни в жизнь не распутать, только разрезать. Не глядя, в темноте, наощупь… Дед изрезал пальцы и запястья, изругался, – Джон-Витольд и слов-то таких раньше не слышал! – но вздохнул наконец и довольно сообщил:
– Всё, готово!
Серёжа Малой и бригадир, как по команде, отскочили в стороны: в куче вонь особенно донимала, поодиночке казалось легче.
Дед развернулся, пошарил в стене.
Аварийное освещение, со стыдом вспомнил Джон-Витольд.
В нише, над трубами загорелся тусклый огонёк. Бригадир оглядел на ребят: ну и вид… Мокрые, скрюченные, не специалисты, а бродяги какие-то!
– Подгребай по одному, – сказал Дед и вынул из сапога узкий нож.
Едва освободившись, Серёжа Малой бросился искать коммуникаторы. Скоро раздался его горестный вздох:
– Гады… Всё раздавили, гады!..
– Жаль, – сказал Дед. – Было бы проще…
От множества событий голова шла кругом. Празднество совершенного Бранча, аварии на минус третьем, смерть директора и назначение госпожи Алёны. Наконец судьба смилостивилась над Вениамином, даровав ему паузу. В какой-то момент он обнаружил, что ничего не происходит. То есть, не происходит ничего нового: аварии устраняются, приглашённые празднуют, госпожа директор изучает дела, адъютант господина старого директора оплакивает своего патрона, а сам господин старый директор ожидает торжественной кремации в холодильнике.
Всё шло своим чередом, не требовалась мгновенная реакция, значит, можно чуть-чуть передохнуть — не отходя от рабочего места.
Дежурный решил сварить кофе. Попечители не запретили его, значит, кофе им угоден! Вениамин приготовил большую кружку, а когда вернулся к пульту, чуть не пролил горячий напиток на штаны…
Если верить приборам, в городе бушевало землетрясения невиданной силы!
Вениамин, забыв по кофе, смотрел на экран сейсмики: удары следовали один за другим. Три слабых, балла на два-три, следом три мощных семибалльных толчка, потом опять три слабых. После шла пауза, за которой всё начиналось сначала.
Дежурный передёрнул плечами. Управа стояла прочно и не думала трястись. Не было никакого землетрясения, но что тогда с приборами? Вернее, с одним единственным датчиком на минус третьем уровне…
Опять минус третий! Что там могло произойти? Сантехники случайно вывели из строя датчик, вот он и барахлит? Или связисты? Послать туда ещё и сейсмотехника? Вениамин-тринадцать-семьсот набрал код вызова — и замер, не закончив движения. Три точки, три тире, три точки… Древний сигнал, смутно знакомый по детским книгам. Что он значит? S.O.S! Мольба о помощи! Кто-то подключился напрямую к линии и требует подмоги.
Дежурный дёрнулся, опрокинув кружку на пол; жалобно кракнуло небьющееся стекло:
– Проблемы на минус третьем, госпожа директор, – доложил Вениамин. – Отправляю людей.
Дежурный разорвал контакт, не дожидаясь ответа, и сразу переключился на другую линию:
– Группу сыскарей на минус третий! – распорядился он. – Двойную, нет, тройную усиленную группу с оружием! Возможно вторжение!
Не время для бюрократии, Алёна баба умная, поймёт. На минус третьем творилось нечто, не объяснимое цепью случайных аварий. Да и не верил он в такие совпадения.
До Встречи, после которой город отстраивали заново, здесь был сточный канал. Крупный, для приёма вод целого микрорайона.
После его забросили. Часть входных коллекторов обрушилась, другие забили ядовитый ил и глина. В городе обустроили новую канализацию, она не везде совпала со старой, а её конструкция уже не требовала такой разветвлённой приёмной сети.
Теперь в тоннель попадала только дождевая вода, которую не успели собрать и отправить в теплицы, в остальное время канал был сух.
В дальнем конце тоннеля скрипнуло железо, простучали по дну комья земли. Сверху, из колодца, спустился по железной лесенке Николай с планшетом в руке. Бойцы, сидевшие вдоль стен на снарядных ящиках, подняли головы. Коля пожал плечами, сел рядом с Джанкарло.
– Ну? – повернулся к нему предводитель.
– Пока тихо, – ответил Николай. – Я не рискнул искать активно, запустил на приём…
– И что?
– Они сменили кодировку. Программа ищет ключ.
– Ну, подождём, – сказал Джанкарло.
– Да собственно, – сказал Николай, – уже.
– Как вы все любите нервы трепать, – скривился Джанкарло. – Зачем все эти лишние слова? Смерти моей хочешь?
– Читаю, – Коля пробежал взглядом по экрану: – Ерунда, мелочи, отчеты районных Управ… Вот! Празднование третьего кужля попечителя Бранча, на который… так, это пустое всё… вот… неприятное происшествие… прорыв канализации… Бранч обратился к гостям с извинениями… это всё ладно… Нашёл! Умер директор Департамента Дитмар-Эдуард!
– Это хорошо… – пробормотал Джанкарло. – Зажился старичок на белом свете… Нам это мало поможет, однако… Ещё что есть?
– Есть, командир! – улыбнулся Коля. – Вот оно: Отряды сыскарей стягиваются на минусовые этажи Управы для отражения возможного вторжения подрывных элементов. Директор Департамента…
– Быстро они выбрали!.. – ругнулся Джанкарло.
– …координирует действия защитников. Прилагаются все усилия…
– Ладно! – сказал Джанкарло, вставая. – Дальше неинтересно, – он оглядел бойцов. – Выдвигаемся. Пришло наше время. Поддадим им жару, парни!