Ночь, темные трущобы, отсветы Пекла. Отец Маккензи бежит, прижимая к груди сверток, его преследуют моро-волки. Настигают, сбивают с ног — оскаленные пасти, рычание. Отбирают сверток, разворачивают — это младенец. Маккензи пытается отобрать ребенка у волков, его снова снова сбивают с ног, смеются, ловко перебрасывают ребенка друг другу, ребенок кричит. Убегают в сторону Пекла. Маккензи выкрикивает им вслед проклятья, плачет. Молится, перебирая четки.
***
смена кадра
***
Радоновые бассейны Парадиза (гламурного Пекла). Уоллис Симпсон застегивает белый халатик с рубиновыми пуговками, с многозначительной улыбкой говорит мужчине в клетчатом костюме:
— Надеюсь, когда-нибудь мы все-таки придем к согласию, сэр Джон. И тогда вы узнаете, насколько Германия умеет быть благодарной.
Мужчина уходит, не отвечая. Лицо у него непреклонное и скептическое. После его ухода . Уоллис перестает улыбаться, ругается по-немецки, достает мобильный телеграф. Отбивает:
— Рыбка сорвалась. Спускайте собак.
***
смена кадра
***
Дом-музей Шерлока Холмса на Бейкер-стрит 221-Б.
Гид, группа туристов, ходят, смотрят.
Экскурсовод рассказывает о делах знаменитого сыщика, об авторе не менее знаменитых «Записок» и его неусыпной и постоянной преданной службе Короне в самых различных областях, — вот, например, и сейчас он работает над биологическим аналогом кейворита.
Вскользь — об ужасах Мировой войны и Нашествия с Марса. С напором на то, что в наше мирное просвещенное время таких ужасов, конечно же, нет и в помине, все это прошлое, леди и джентльмены, грубое и жуткое прошлое, и как же хорошо, что оно осталось исключительно в прошлом.
***
смена кадра — перебивками
***
Полицейские осматривают растерзанный труп мужчины в клетчатом костюме, слышат далекий собачий вой. Находят документы. Один говорит другому:
— Дело серьезное, он важная шишка. Придется подключать Скотленд-Ярд
***
смена кадра
***
Музей на Бейкер-стрит.
Мисс Джейн заговаривает с мисс Хадсон, та с апломбом говорит о мужском шовинизме:
— Имена суть закрепощение женщин! Мужчины вообще шовинисты даже в мелочах, мой папочка, например, наградил меня таким кошмарным имечком, что лучше вообще никакого! Двадцать лет с ним промучилась, и все, хватит, теперь я свободная современная женщина и меняю имена по нескольку раз в день!
Восковая фигура Холмса с трубкой в кресле, портрет Ватсона в военной форме на фоне боевого треножника, дагеррограф от иностранной газеты делает общий снимок туристов на фоне экспонатов.
***
смена кадра
***
Майкрофт навытяжку (собеседник за кадром):
— Да, Ваше Величество, конечно, Ваше Величество, никакой огласки, мы задействуем лучшие кадры.
***
смена кадра
***
Бейкерстрит, комната Холмса.
Холмс сидит в кресле, в той же позе, что и его манекен внизу, в музее. Он так же неподвижен и поначалу тоже кажется манекеном. Фоном издалека — приглушенный голос экскурсовода. На столе — газета «С пылу-с жару», кричащая передовица о зверствах оборотня «Сэр Джон Баскервиль растерзан на пороге собственного дома». На газете стоит домашний телеграфный аппарат. Начинает стучать, выдает длинную ленту. Холмс поворачивает голову, улыбается хищно:
— Ну наконец-то!
***
смена кадра
***
Музей на Бейкер-стрит.
Мисс Хадсон провожает туристов, Джейн остается.
Мисс Хадсон (громко, обращаясь наверх):
— Можете выходить, они ушли. Завтрак будет через пять минут и лучше бы вам поторопиться, я не буду греть два раза! (фыркает) Мужчины!
Ватсон осторожно выходит, на первом этаже видит Джейн. Замирает:
— Вы заблудились? Дверь там.
Мисс Джейн улыбается приветливо, но решительно:
— Нет, я задержалась специально, воспользовавшись благородным предложением вашего секретаря. Кажется, у меня важное дело к вашему другу.
***
смена кадра
***
Спальня в дворцовом флигеле.
Уоллис Симпсон и принц Эдвард, она в пеньюаре, он в парадной форме, собирается на слушанья в парламент. Говорит, поправляя воротничок перед зеркалом:
— Слышала ужасную новость, дорогая?
— Да, я читала утренние газеты, какой кошмар, бедный сэр Джон, я разговаривала с ним только вчера, кто бы мог подумать
Принц сосредоточенно хмурится, рассматривая прыщик на верхней губе, и Уоллис позволяет себе быструю досадливо-удовлетворенную улыбку.
— Эти твари совсем потеряли страх! — говорит принц Эдвард, убедившись, что прыщик не так уж и заметен.
— Полагаешь, дорогой, что это были моро?
Уоллис делает большие глаза, словно бы сомневаясь. Принц Эдвард не разделяет ее сомнений.
— Конечно! Кто же еще? Мы сами расплодили этих тварей у себя под боком, вот теперь и пожинаем плоды, я давно это предсказывал.
— Ну, тогда они совершили большую ошибку, убив своего самого ярого защитника.
Принц Эдвард презрительно пожимает плечами
— Безмозглые твари, чего от них еще ждать!
— Зато теперь у твоего законопроекта нет реальных противников в парламенте. Иди и дерись как лев!
Принц Эдвард морщится, ему явно неприятно такое сравнение.
— Я буду драться как человек. Ибо только человек создан по образу и подобию самим творцом! И это звучит гордо.
Эдвард уходит. Заходит Картрайт — со спины, просто молодой офицер, неузнаваемый. Уоллис (в пространство с улыбкой):
— Бедные волки. Знаешь, мне их даже немножечко жаль. Но кого-то же надо отдать на закланье толпе, так пусть лучше это будут они. В конце концов, такова изначальная роль всех животных, кем бы они себя ни воображали. Вы согласны со мной?
Картрайт молча щелкает каблуками, вытягивается по стойке смирно.
— Отрадно, молодой человек, очень отрадно. Впрочем, волки — не ваше дело. Для вас у меня будет особое задание.
***
смена кадра
***
Бейкер-стрит.
Завтрак приготовлен Джейн, Холмс хвалит, мисс Хадсон возмущается (женщины — не кухонные рабыни!)
Ватсон:
— Холмс, я слышал, вам кто-то стучал? Что-то важное? У нас новое дело?
— Да, но Майкрофт поставил всего два восклицательных знака. А значит, он не придет раньше окончания парламентских слушаний и у нас есть время спокойно позавтракать и разобраться с делом нашей очаровательной гостьи. Ведь не думаете же вы, что она нанесла нам визит в столь неурочное время лишь для того, чтобы приготовить этот восхитительный омлет. Мисс Джейн, мы все внимание!
Мисс Джейн:
— Верите ли вы в проклятия, мистер Холмс?
— Нет. Но я верю в зло, которые одни люди могут причинить другим. В том числе и словами.
— Рада это слышать. Я тоже не верю. Но с недавних пор вокруг меня начали твориться странные вещи…
— И они заставили вас ранним утром бежать из уютного сельского дома, где вы пытались забыть печальные обстоятельства, при которых покинули Лондон около полугода назад, недоучившись. Сразу после похорон жениха.
— А что вы ещё можете обо мне сказать?
— Не слишком много. Вы любите возиться в саду и с некоторых пор избегаете шумных компаний. Вы долгое время жили в Лондоне, были студенткой, но получить диплом не успели. Хотя и сейчас не оставляете своих занятий, но вряд ли помышляете о возобновлении обучения. У ваших соседей много детей, которых вы балуете. А ещё у вас случилось что-то настолько серьёзное, что вы уехали в Лондон, бросив любимую кошку и соседских детей, которых баловали.
Джейн восхищена, Холмс красуется, Ватсон улыбается с довольной гордостью (да, он такой, мой знаменитый друг!), мисс Хадсон закатывает глаза и фыркает.
Джейн спокойно:
— Мисси умерла, а детям больше не разрешают со мной играть. А как вы догадались?
— Платье, цвет лица, выговор, сумочка, перчатки, фантики от конфет и следы траурного крепа на шляпке.
***
смена кадра
***