Мы вышли на порог кафетерия. Дождь стоял стеной. «Форд» был едва различим в таком ливне.
Мы отправились в отель. «Форд» буквально плыл по рекам воды, и я думал о том, где сейчас Нэнси в своём красивом, но тонком платье. В голову лезли страшные картины, главным образом из триллеров.
Детективное агентство «Артур и девочки», собралась вместе в холле дома Джейкоба. Мы достали конфеты и галеты и заварили кофе. Я снова влез в Скайп Нэнси. Через минуту, обругав себя идиотом за невнимательность, я открывал длинную простыню сообщений от контакта по имени «Эдвард».
Ну конечно, Эдвард, кто же ещё!
Мне пришлось окунуться в историю любви Нэнси к мерзавцу— обольстителю. То, что он был таковым, я даже не сомневался. Достаточно было прочитать то, что писала ему сестра, и что отвечал он. Лицо моё покраснело от негодования. Как же она его просила о встрече! И как он хитро приманивал её, словно рыбак, и как резко подсёк, когда она клюнула.
Представляете, он поведал ей, что вампиры на самом деле существуют и морочил голову историями из их быта, например, тем, что вампирам не обязательно убивать жертв, можно держать их в качестве домашних животных и просто брать у них кровь, как у доноров. Нэнси спрашивала, правда ли из-за крови вампиры остаются бессмертными и откуда у них берется яд для обращения обычного человека в вампира. Могут ли они молниеносно перемещаться? «Эдвард» отвечал какую-то чушь. В основном увиливал от ответов. Ясно, что фантазии у него не хватало.
Пока я читал их переписку, девчонки сидели, как мыши и выглядели озабоченными. До меня дошло, что я читал всё это вслух.
Познакомились они действительно на сайте фанатов Саги и договорились встретиться в Форксе, на той же тусовке «Полнолуние», где мы были вчера. Для того, чтобы заплатить взнос на эту вечеринку, Нэнси соврала нам с мамой, что кто-то украл сумочку с её накоплениями. И ещё она собиралась сама сбежать в Форкс, если бы никто не согласился её отвезти, а этот негодяй подбивал её к этому!
Мы выпили ещё кофе, потому что дождь навевал сон.
— Понятно, что они встретились, — сказала Пайпер. — Но не пошли на вечеринку. А куда пошли?
— Нэнси сначала направилась куда-то с письмом, которое писала в кафе. Вверх по улице. Что там такое? — спросил я девчонок.
— Почтовый ящик,— сказала Пайпер.
— Возле дома Калленов! – хором добавили девчонки.
Мы должны проверить этот почтовый ящик! Вдруг там лежит письмо Нэнси? Ведь забрать его вряд ли успели. Уик-энд.
За стеной дождя никто не увидел, как мы открыли почтовый ящик. Там лежала пачка писем, реклама и какие-то счета отеля, которому принадлежал дом Калленов в Форксе.
Но всё же там было и письмо Нэнси. Я быстро открыл конверт.
Письмо адресовалось маме.
Нэнси упрекала маму за то, что она грубо относится к её чувствам, не понимает её, рассказывала, что нашла человека, которому полностью доверяет, любит, жить без него не может и хочет связать с ним свою жизнь. Нэнси просит не искать её и простить, так как в глаза маме и мне она сказать это не смогла бы. И что она сама даст о себе знать, когда все смирятся с её поступком.
— Что она пишет? — в нетерпении спросила Пайпер.
— Пишет… что влюбилась в Эдварда. – Мне было стыдно сказать, что моя сестра — идиотка.
Мы вернулись в отель. Я снова засел за переписку Эдварда с Нэнси. А девчонки искали информацию по владельцу автомобиля.
Оказывается, Нэнси общалась с этим парнем четыре с половиной месяца, а мы и не заметили, что у неё роман! И вот, буквально в самом начале переписки, я нашёл зацепку. Парень писал, что иногда приезжает к дяде, потому что у того классный дом на Милл-крик, и он обязательно пригласит туда Нэнси. На карте оказалось, что этот ручей очень длинный и протекает сквозь дремучие дебри. Дорога шла как раз мимо той вырубки, где мы были, когда гнались за пикапом.
— Этот Сильвер Руст работает в тюрьме, охранником. Мы нашли его переписку на форуме охотников, он ещё охотится на лосей и медведей.
— Медведей?! Только последний мерзавец поднимет ружьё на медведя!!! — разозлился я.
— Ты чего? — удивились девчонки. — Гризли опасны, могут и человека разорвать.
— Только если за дело… Ну ладно, хватит дурака валять, поехали на Милл-крик. Проверим, там ли Нэнси.
— Эй-эй, погоди-ка! А вдруг этот Сильвер и есть маньяк? Что, если он вдруг достанет ружьё? Перестреляет нас и закопает в лесу. Как в фильме «Кровавый уик-энд»? Давай сходим в полицию, а потом уже поедем?
Девчонки всегда были трусихами.
— Мы только время зря потеряем,— сказал я недовольно. На меня смотрели умоляюще три пары девичьих глаз. – Ладно… — вздохнул я.
На часах уже полшестого. Кто знает, когда заканчивается смена у этого мордатого Сильвера?
В пустом полицейском участке сидел пожилой дежурный и смотрел телевизор, положив ноги на стол.
— Здравствуйте! Я пришёл сделать заявление о пропаже моей сестры, Нэнси.
Полицейский спустил ноги на пол и убавил звук телевизора.
— Когда она пропала? Сколько ей лет?— спросил он голосом, в котором не было ни тени энтузиазма.
— Вчера вечером, около восьми. Ей – шестнадцать.
— Ну, ещё рано искать, даже суток не прошло, скоро сама найдётся. В такой дождь не очень-то погуляешь. Все вампиры по домам сидят, бояться нечего.
Он улыбнулся своей шутке и приготовился включить звук.
— Скажите, а вы знаете, кто живёт вдоль Милл-крик?
Полицейский надул щёки и закатил глаза, раздумывая.
— Есть несколько домов, в основном охотничьи. Но это уже к Форксу не относится.
— Вы знаете Сильвера Руста?
— Может, и слышал, а что такое, молодой человек?
— У него черный пикап «Колорадо».
— Здесь у каждого четвертого такой пикап. Вы отправляйтесь домой, ребята, и приходите через два дня, если ваша Нэнси не найдётся.
Мы вышли. Дождь стихал.
Надо было вернуться в отель и приготовиться к путешествию. Мне пришлось позвонить маме. Я бодро доложил ей, что всё в порядке, заставив Пайпер издали крикнуть: «Мам, привет!» Мама ничего не заподозрила, сказала, чтобы мы не промокли и лучше не выходили в такую погоду, потому что ветер ожидается чуть не до пятидесяти миль в час. Ого! Это серьёзно, но я не мог сидеть и ждать лучшей погоды, когда моя сестра в опасности. В том, что она в опасности, я уже не сомневался, и с каждой минутой моя тревога всё возрастала.
Взяв всё, что нужно, я пошёл за девчонками. Они сидели за столом и пили горячий чай с галетами.
— Ну что, готовы?
Мне навстречу поднялась только Пайпер, одетая в красную куртку. Остальные двое идти не захотели. Испугались. Ну что ж. Я бы и один пошёл. Но мне стало приятно и тепло на душе, когда я увидел рядом задорный ёжик тёмных волос.
Когда мы вышли, то уже совсем стемнело, в лужах отражались фонари и редкие капли всколыхивали поверхность воды. По сто первому шоссе мы добрались до знакомого поворота в лес. Потом доехали до вырубки. Но сразу за ней начиналась абсолютно непроходимая для моего «форда» дорога и мы спрятали его, загнав в кусты. Дальше пошли пешком, натянув капюшоны, под градом падающих с деревьев капель, освещая себе дорогу фонариками. Шли долго, скользя по жидкой грязи, и наконец обнаружили чей-то охотничий дом. Высокая непримятая трава вокруг и тёмные окна сказали о том, что дом необитаем. Ноги давно промокли, но куртки ещё держались. Клокотание и шум полноводного после ливня ручья, сопровождал наш путь.
Просека стала шире. Поднявшийся ветер срывал с огромных деревьев клочья тумана. Мохнатая темная птица неожиданно перелетела нам дорогу, мелькнув искрой глаза.
Несмотря на сырость, в этом ночном походе было что-то воодушевляющее.
Я любил лес, но ночью бывал там редко.
Старался не бывать…
А вот и ещё один домик.
В окне были видны мужчина и женщина, беседующие за столом, с банками пива в руках. Перед домиком блестел умытый ливнем джип. И хоть нам очень хотелось попроситься внутрь, чтобы согреться, но мы пошли дальше.
Бурлящий Милл-крик преградил нам путь. Перекинутые через ручей брёвна составляли довольно скользкий мост. Когда мы переходили по нему ручей, держась за руки, и я почувствовал, как замерзли руки Пайпер. Поэтому, остановившись под большой сосной, увешанной зелёными бородами мха, мы обнялись, и я дал её ледяным пальцам забраться мне под майку. Пайпер замерла, сосредоточенно греясь, уткнувшись в меня лбом и смущённо сопя носом.
Так мы стояли минут десять, сдерживая волнение.
Потом снова ступили на тропинку, чтобы найти дом Сильвера Руста, который был дядей «Эдварда», в чём я теперь не сомневался.
Почти два с половиной часа нам понадобилось, чтобы найти ещё один охотничий дом, находившийся в стороне от дороги. Следы автомобиля вели к погруженному в темноту дому.
Но пикапа тут не было.
Обширная площадка перед бревенчатым крепким домом была покрыта кусками строительного мусора, песчаными кучами, оставшимися, наверное, после возведения гаража. Мы осторожно пошли к дому. Обошли со всех сторон. При свете фонаря, удалось увидеть валявшиеся на подоконнике, покрытые пылью счета. Прилипнув носом к стеклу, я кое-как разглядел имя получателя — Руст!
Мы нашли его!
С задней, повернутой к лесу стороны, обнаружилась дверь. Черная, мокрая. Трухлявый порог обвалился. Я подёргал за ручку. Заперто. Ветер усиливался. Тучи унеслись, обнажив ясную, притягивающую, как магнит, луну. Я послал Пайпер проверить другие окна, а сам пошёл к гаражу. На двери висел массивный замок. Я подошёл к двери и крикнул в щель «Нэнси!» Прислушался. Но завывания ветра мешали что-либо услышать. Вернулась Пайпер:
— Там все окна с задернутыми занавесками. Ничего внутри не видно.
Мы решили проникнуть внутрь через заднюю дверь. Полчаса ковыряли ножом замок, и дверь подалась…
Подсобка, куда вела дверь, была завалена старыми вещами и коробками.
Во всех фильмах про похищения, жертвы томились в подвалах, вот мы и стали искать подвал. Я звал «Нэнси! Нэнси!», но безуспешно. Включать свет было опасно, мы шарили с фонариками. На полу лежала большая медвежья шкура, затертая, затоптанная, вызвавшая во мне прилив ненависти к хозяину дома. Мы потянули её в сторону и обнаружили люк, вровень с деревянным полом. Но ни ручки, ни кольца. Я пытался подцепить его ножом. Безрезультатно. Потом обнаружилось отверстие, куда должна была вставляться ручка или ключ. Мы бросились искать подходящее орудие.
В этот момент в окно снаружи ударил свет. Мы замерли. Сквозь завывание ветра мы даже не расслышали, как подъехал автомобиль.
Пайпер отвела занавеску:
— Пикап!
— Давай к двери!
Мы нырнули в коридорчик, ведущий к задней двери, и присели за коробками.
В дом вошли двое. Мы слышали их голоса. Они таскали с улицы какие-то ящики и ругали проклятый Форкс с его проклятой погодой. Наконец они закрыли дверь и включили свет. Раздалась ругань!
— Чёртов Эдди, ты что, охренел, мать твою?! Почему шкуру на место не положил?
Пайпер сжала мою руку.
Невидимый Эдди огрызнулся:
— Ты последний там был, не ори!
Потом они долго возились, что-то ели, гремя посудой. Наконец, второй сказал:
— Иди, посмотри, как там дела. Пощупай, приласкай, и таблетки не забудь дать.
— Да помню я!
Второй скабрезно захихикал. Я не выдержал и стал медленно подниматься, чтобы увидеть, что там в комнате. Мне удалось незаметно переместиться от одной стены до другой. Мордатый Сильвер, отвесив нижнюю губу, развалился в кресле. Жирное брюхо почти лежало на коленях. А вот и Эдвард! Или Эдди, как звал его дядя Сильвер. Парень, пожалуй, даже красив, но в лице то-то неприятное, особенно неестественно красные крупные губы. Он нагнулся и вытащил из-под старого дивана длинную загнутую железку, откинул медвежью шкуру и вставил железку в отверстие в люке.
Через минуту его голова со спутанными медного цвета волосами исчезла в глубине подполья. Что-либо услышать мешало завывание ветра. Пайпер сидела тихо, как мышь.
Прошло десять долгих минут, из люка показалась голова Эдди.
— Ты идёшь? Всё готово уже.
— А ты коробку синюю из машины принёс?
— Чёрт! Забыл! Я быстро.
— Кретин, двери!— рявкнул дядя вслед племяннику, плохо закрывшему дверь, распахнувшуюся от ветра со страшным грохотом.
Эдди появился с коробкой. Достал нож, вскрыл её. Дядя соизволил подойти к столу. Достал из коробки систему для переливания крови, скальпель, посмотрел на свет, положил обратно.
— Нормально. То, что надо. Ну, пошли, попробуем твою Нэнси.
Эдди взял коробку и открыл люк.
В этот момент раздался звонок телефона.
Моего телефона.
Сильвер и Эдди разом повернулись на звук. Пайпер сдавленно вскрикнула позади.
Я стоял в темноте, поэтому они не сразу меня разглядели. Дядя сделал резкое движение вправо и в руке у него появился охотничий карабин. Эдди отбросил коробку и выхватил из куртки пистолет.
— Что за хрень! Ты кто такой?!
Нажав на кнопку телефона, я поднёс его к уху. Это была Лиз.
— Алло! Мы нашли их! Выезжайте! – сказал я, блефуя.
Раздался выстрел, попавший в косяк. Отлетевшая щепка больно впилась в щёку.
Решение созрело мгновенно, и от страха неизбежного сжалось сердце. Перед глазами встали лица сестры и мамы и мерзкие рожи похитителей. Они не остановятся ни перед чем, и они вооружены.
Я бросился вперёд и пробежав мимо обалдевшего от неожиданности Эдди, одним ударом вышиб дверь и выпрыгнул наружу. С рёвом ярости дядя с племянником выскочили на порог, стреляя в мою сторону. Я побежал по двору, перемахивая через кучи щебня и гнилых досок, наращивая скорость. Страх сковывал ноги, но я заставил себя бежать. Мимо свистели пули.
Ветер мощно дул в спину, поэтому мой разбег укоротился, изнутри поднялась волна неизвестной силы, расширяющая грудь до невозможности вдохнуть. Мышцы напряглись, как пружины, и я, высоко подпрыгнув, кувыркнулся в воздухе. На мгновение меня поглотил мрак, но тут же всё вокруг стало видно, как днём.
Гнущиеся к земле молодые деревья, мотающиеся лапы старых елей, летящие тысячами оторванные листья и раскачивающийся под ударами ветра пикап.
Вспыхнул яркий свет. Зажглось наружное освещение.
И одновременно раздался двойной крик ужаса.
А может, и крик двойного ужаса.
Одинаково приятный для моих ушей…
— Артур! — кто-то тряс меня за плечо. – У тебя кровь тут, ты ранен?
Надо мной склонилась Пайпер.
Я мгновенно вскочил на ноги, и оттолкнув её, бросился в дом.
— А я думала — ты уже в подвале, — сказала подошедшая Пайпер, изумленно глядя на то, как я с бешеной скоростью запихиваю в рот еду, оставшуюся от Сильвера и Эдди.
— Мне… надо… поесть…
Я заталкивал куски пиццы, заливал её молоком и совал в рот целиком плитку шоколада, а потом, сорвав крышку с банки с тунцом, вытряс её в рот, закусив сосисками в целлофане. Через двадцать минут голод меня отпустил и я успокоился, поняв, что мне удалось обернуться и остаться в живых и не свихнуться! Это было чудо!
Мы полезли в люк. Там обнаружился подземный ход, ведущий в помещения под гаражом.
— Боже мой, Нэнси!!!
Я бросился к клетке, в которых обычно держат бойцовых собак. Там была моя сестра в своём красивом, но порванном и грязном платье. Она безучастно смотрела на меня.
На столе находился медицинский арсенал, таблетки, шприцы, системы для переливания крови. Полбутылки виски и два пластиковых стакана с подозрительным бурым осадком. Рядом, в корзине, ещё стаканы — грязные, мятые… и связка ключей.
Я вытащил Нэнси и усадил её на стул. Пайпер помогала мне.
А дальше было ещё интереснее. Мы нашли двух девушек. Бледных, худых, в наркотическом опьянении. А вокруг висели постеры из фильма «Сумерки». Мужики совсем свихнулись, захотев стать вампирами… впрочем, это уже неважно.
Теперь всё будет хорошо.
Я посмотрел на Пайпер. Она улыбалась.
— Всё-таки вампиры и оборотни существуют.
— Вампиров не существует, существуют моральные уроды, а что касается остального, то тебе никто не поверит.
Она засмеялась.
— А я никому и не скажу.
— Скажешь. Все девчонки – болтушки. Но все подумают, что ты сошла с ума от «Саги».
— Как тут не сойти с ума? — она дотронулась до меня пальцем и посмотрела на него, как будто хотела разгадать тайну, которую мне пришлось приоткрыть.
Я подмигнул ей и набрал Лиз.
— Мы нашли их.
— Да-да! Я поняла, услышала в телефоне стрельбу и вызвала полицию. Я же звонила тебе, чтобы сказать, что номер телефона принадлежит Эдварду Стакси. Как там сестра?
— Всё нормально. Тут две девушки ещё. Скорее всего, те, что в прошлом году пропали. Ну ладно, до свиданья!
— Эй, Артур, подожди, а те, кто стрелял, они где?!
*Forks(англ)— имеет так же значение «Вилки», как и «Разветвление ручья»