«Вот бы его в окошко вместе с запахом», — подумал Лестрейд, но тут же укорил себя. Сначала оформить, дождаться кого-нибудь из марсианской диаспоры, а уже после — всех марсиашек в окно!
— Зажимай! — пропыхтела младший констебль Уэллер, и ее коллега Ленд закрутил маховик.
— Вытягивай!
— Вытянул!
Четыре щупальца были зажаты в тиски, остальные безвольно обвисли, Ленд пытался измерить одно из них. Погрешность нетерпеливо потирала лапы — длины рулетки явно не хватало. Да, система Бертильона-Бенчли идентификации личностей марсиан — занятие не для слабаков.
— Думаю, — с сомнением произнес Ленд, — три фута, шесть дюймов.
— Пометила, — кивнула девушка. — Теперь описание внешности и даггер.
— Ну… лицо… спокойное. Глаза выпучены… веки плотно сжаты.
— Дурак, — хохотнула Уэллер, — лицо у него не тут, а внизу.
— Там у него рот!
— А рот, по-твоему, не лицо?!
Для везунчиков, которым пришлось дежурить в сочельник, они неплохо справлялись. Лестрейд кашлянул.
— Ой! — вздрогнула Уэллер. — Инспектор! Мы вас не заметили!
— Ничего. Продолжайте.
— А мы уже закончили, сэр! — ответил Ленд, и они с Уэллер довольно переглянулись.
Что ж, инспектор любил Рождество — его всегда приятно испортить кому-то другому.
— Молодцы, — сказал он. — Но из управления пришел приказ: с нового года данные по Бертильону-Бенчли судом не принимаются. Теперь только спектрограмма кальмарьих чернил. Наш участок — передовой, поэтому приступайте.
Неловкая пауза доставила инспектору море удовольствия.
— А как я чернила добуду? — спросил Ленд с мольбой в голосе.
— По исследованиям Уэсса-Крейвена, — нашлась Уэллер, — они выделяют чернила, если им страшно!
Лестрейд поморщился: вся интрига полетела к чертям. Ох уж эта умница Уэллер. Родилась бы парнем — цены б ей не было: академия, блестящее будущее. Но полиция суфражисток не одобряет.
— А, — посветлел лицом Ленд. — Значит, я его НАПУГАЮ!
И так врезал кулачищем по столу, что на месте кальмара кто угодно чернила бы выделил. Ленд — толковый полисмен. В меру глупый, в меру исполнительный, но вот проштрафился и оказался здесь.
По пути Лестрейд взял с тумбы отчеты о задержаниях: один клиент под опиумом, второй буйный и двое пьяниц… Кальмар, что ли, буйный? Нет, марсиашку вписали отдельно — арестован за бродяжничество. Так, одного из пьяниц и буйного забрали, значит, в подвале трое. Нет, двое, раз кальмар здесь. Могло быть и хуже.
Инспектор хмыкнул и двинулся к кабинету: там в столе была припрятана бутылка шерри.
— А, инспектор, — окликнула его Уэллер. — Вас адвокат дожидается.
— Какой адвокат? — нахмурился Лестрейд.
— Обычный, с саквояжем.
Лестрейд скривился — похоже, шерри откладывалось.
Давным-давно мама рассказывала, что в сочельник нечисть покидает ад и бесится до самой полуночи. Вот и подтверждение! Ну чего адвокату дома не сиделось?!
Зайдя в кабинет, инспектор бросил: теплый плащ на вешалку, холодный взгляд — на гостя. Тот бодро вскочил со стула и протянул руку. Они были чем-то похожи: у обоих маленькие внимательные глазки, темные волосы, хитрое выражение лица. Словно два хорька облачились в одежду и встали на задние лапы. Разве что гроза преступников — пошире в плечах и повыше.
— Инспектор Лестрейд? — уточнил гость. — Как здорово, что вы нашли для меня, так сказать, минутку!
«А у меня был выбор?» — зло подумал инспектор, вслух же произнес:
— Говорите, что нужно и выметайтесь, — однако, вспомнив о духе Рождества, добавил: — Пожалуйста.
— Моя фамилия Феррет, — засуетился адвокат. — Я представлял… представляю одну очень, так сказать, важную особу.
— Угу, — кивнул инспектор, борясь с раздражением. Руки сами собой взяли со стола захваченную из дому газету и скрутили на манер дубинки.
— Вы наверняка понимаете, о ком я, — продолжал адвокат, буквально нырнув в свой саквояж, — очень влиятельный человек.
— Та-ак, — протянул инспектор. Раздражение отвоевывало позиции.
— Где же…– бумаги покидали саквояж, а затем вновь возвращались туда. — Я вам сейчас все покажу…
— Говорите уже! — рявкнул Лестрейд, и адвокат сдался.
— Хорошо. Я узнал, что ваши люди сегодня кое-кого, так сказать, арестовали. Мой клиент очень заинтересован в этом субъекте. И я бы хотел его забрать. Разумеется, если он не совершил ничего ужасного…
— Счастливого Рождества-а! — вдруг прорезал деревянную дверь кабинета хриплый голос. — Хоу-хоу-хоу!
Судя по голосу, этот Санта однажды заглянул в рудники, да и задержался на пару лет.
— Эй! — донесся возмущенный ответ Уэллер. — Вы что себе позволяете, джентльмены?!
Интонация подразумевала, что джентльменами там и не пахло.
— В общем, — продолжил Феррет как ни в чем не бывало, — мне нужно…
— …вертать нашего товарища! — закончил за адвоката хриплый Санта. — Он ни в чем невиновный. Покажите где он, и в это Рождество вас всех дожидает щастице.
— Да ну, — пробасил с сомнением Ленд.
— Ну да! — ответил другой голос, не такой хриплый, но столь же наглый. — Мы его-у берем, и нам всем хорошо-у!
В голосах мастеров изящной словесности с каждым звуком становилось все меньше дружелюбия.
«Пора вмешаться», — решил инспектор и шагнул к двери.
— Позвольте, — забеспокоился адвокат, — но мое дело…
— Подождет.
0
0