Отец выглядел моложаво, он был сухощав и почти лыс. И ростом Пашка обогнал его. И теперь, обнимая отца, смотрел на него немного сверху.
– Пашка, сынок, как ты вырос! – сказал отец.
– А где мама? Она скоро придёт? – выпалил Пашка.
Отец нахмурился и предложил:
– Пойдём позавтракаем, а? Ты ж, поди, голодный. Да и я после смены…
Пашка улыбнулся и кивнул.
– Что будешь? – деловито спросил отец, доставая пакетики концентратов. – Кашу? Рагу? Что тут у меня ещё есть?..
– Давай рагу…
Отец оставил один пакетик, а остальные убрал в шкаф. Достал форму, высыпал в неё содержимое пакетика, отмерил воды, добавил к содержимому, перемешал. Всё это заняло у него меньше минуты времени.
– Давно ждёшь? – спросил он, ставя форму в печь и устанавливая нужный режим.
– Вчера днём пришёл, – ответил Пашка, чувствуя себя счастливым – он дома. У себя дома… Вот его папа, скоро мама придёт…
– А мама скоро придёт? – снова спросил Пашка.
– Она в другом городе, сынок, – тихо произнёс отец и опустился на табуретку. – Как только ты перестал в нас нуждаться… А второго ребёнка родить не получилось. Вот ей и пришлось уехать.
– И почему я об этом ничего не знаю? Даже не слышал…
– Видимо, потому что у ГК на тебя другие планы, – усмехнулся отец.
Пашка нахмурился и привычно подавил мысль о том, что его личный счёт к ГК потихоньку растёт.
Звякнул зуммер печи, и отец достал форму.
– Что пить будешь? Витаминный чай или тоник?
Пашка пожал плечами.
– Давай витаминный.
Отец прямо в форме отрезал две трети рагу с зарумяненной корочкой, поддел лопаткой, положил на тарелку, пододвинул её к Пашке и налил в бокал чай.
Пашка с удивлением потрогал тарелку, бокал, столовый нож и вилку. Посуда была из его детства. Он вопросительно глянул на отца.
Отец понял не высказанный вслух вопрос и ответил:
– Я сохранил всё, что смог… Всё, что напоминает о ней.
Пашка молча кивнул. И задумался: а что есть у него, что напоминает о Кате? Получалось, что только его одежда, в которой он был в Барнауле. Хотя… остались ещё Катины спортивные бриджи. Посуда, из которой она ела, диван, на котором спала, одеяло, которым укрывалась… Но не было ни фотографии, ни видео с ней, ничего.
Пашка вздохнул. И попросил отца:
– Расскажи, какая мама. Я ж почти ничего не помню.
– А что ты помнишь? – спросил отец.
– Помню мой день рождения и пирог…
– Да, пирог у неё был знатным! А ты кушай давай…
Пашка рассеянно отщипнул пальцами кусочек рагу и отправил его в рот. Отец заулыбался:
– Мама так любила делать. Я ворчал, что это негигиенично, но она всё равно брала еду руками, говорила, что так вкуснее, так контакт с пищей полный…
– А её как-то увидеть можно? – спросил Пашка.
– Нужно запрашивать разрешение на поездку и разрешение на встречу.
– А в Барнауле встречаются кто с кем и когда хочет… – вздохнув, проронил Пашка.
– Барнаул? Где это? – удивился отец.
– Не где, а когда, – ответил Пашка. – Барнаул – это наше прошлое.
– А, ну да, – согласился отец. – Раньше жизнь была другой. Но и проблем было больше. Теперь жизнь ясная, логичная, понятная…
– Да что ты знаешь о жизни?! – взорвался Пашка. – Ты даже не представляешь, сколько всего мы потеряли.
– Но ведь и приобрели много, – возразил отец.
– Что, например?
– У нас у всех есть жильё. Мы сыты, есть работа, которая соответствует нашим способностям. И у нас больше нет войн, нет политики, нет коррупции, нет аферистов, преступности нет вообще. У нас сейчас золотой век!
– И сильно ты счастлив в свой золотой век? – вырвалось у Пашки. Но он тут же прикусил язык и добавил на тон пониже: – Прости.
Отец не смотрел на Пашку. Он мешал и мешал ложечкой витаминный чай.
Пашка, помолчав, добавил:
– Был я недавно в Барнауле. Видел, как жили наши предки. И, понимаешь, отец, они жили.
– Мы тоже живём, – потихоньку возразил отец.
– Ну да… существуем, – ухмыльнулся Пашка.
– А это кто как, – отец поднял голову, расправил плечи и насмешливо посмотрел на сына.
– В смысле? – не понял Пашка.
– А в самом прямом! Всегда, во все времена были люди, которые жили, и всегда были люди, которые существовали. Всё дело в том, что выбираешь ты?
Пашка с недоумением посмотрел на отца и вдруг понял, что он совсем не знает этого человека. И тут же сам себя одёрнул: откуда бы? Ведь ещё совсем недавно он и не думал, не вспоминал о существовании родителей. Если бы не Катя…
– Я встретил там девушку и полюбил её, – сказал Пашка отцу, и оттого, что наконец-то смог поделиться с живым человеком своими чувствами, ему стало легче.
– Как её зовут? Какая она, опиши, – попросил отец и улыбнулся тепло.
– Катя Светлова. Я и с родителями её знаком немного. Виделись… один раз… перед тем, как мы с Катей перенеслись в Неосиб.
– Вот как? Значит, Катя в Неосибе? А почему ты не привёл её сюда?
– Я не знаю, где она сейчас. Надеюсь, что жива, но вполне возможно, что и нет.
– Как так? – удивился отец.
– Так получилось…
Пашка решил, что барнаульскую часть знакомства с Катей он может рассказать безболезненно.
Отец слушал его не перебивая – то удивляясь, то восхищаясь, то хмурясь…
Про свою борьбу с чипом и про то, как именно он смог обойти чип, Пашка рассказывать не стал. Там, в комнате Сопротивления, он был защищён, экранирован от чипа. Тут – нет. Незачем ГК в деталях знать об уязвимости ИЧ – индивидуального чипа – сверхнового и супернавороченного.
Отец внимательно слушал сына и ни о чём не спрашивал.
– Так мы с ней вместе оказались в Неосибе, у меня дома.
– А почему у тебя дома, а не, скажем, на той же платформе, откуда стартовали? – поинтересовался отец.
– Не знаю. Я думал об этом. Видимо, я сильно хотел домой, а параметры переноса изменились – мы были вдвоём с Катей, вот и произошла корректировка.
– Вполне возможно, вполне… – согласился отец.
– А что было тут, в Неосибе? Как ты её потерял? – спросил отец и, глянув на сына, быстро добавил: – Хотя бы в общих чертах.
– Тут? Мы получили приглашение от ГК явиться в главный офис Time IT Incorporated…
Отец понимающе кивнул.
– Сходили в магазин, подобрали Кате одежду…
Отец снова кивнул.
– Потом поехали к ГК и… случайно… проехали остановку – заговорились…
Отец едва заметно улыбнулся и снова кивнул.
– Потом Катя проголодалась, и мы зашли с ней в бар. Там посетители устроили, знаешь, как обычно, танцы, и я Катю там потерял. Очнулся только, когда за мной пришли киборги… С ними я и пошёл к ГК. Он сообщил, что задание я выполнил и премиальные мне сегодня уже переведут на счёт… А может, уже и перевели. И что квартиру я теперь могу выбрать другую… И что работа у меня теперь тоже будет другая. Какая именно, я пока не знаю.
Отец задумчиво покачал головой.
– Угу, понимаю, – сказал он.
– Понимаешь, – тихо добавил Пашка, – ГК ничего не спросил про Катю. А ведь он в первую очередь приглашал её… А ещё ГК сказал, что задание я выполнил, а задание было обнулить Катю. Вот я и думаю…
Произнести вслух страшное слово Пашка не мог. Ему казалось, что если он скажет вслух, что Катя убита, то так оно и станет на самом деле.
Отец снова покивал. А потом предложил:
– А ты сделай запрос о местонахождении Кати.
– У неё же нет чипа. И её нет в базах данных.
– А ты сделай запрос ГК. Ситуация нестандартная. Ты лицо, имеющее допуск к информации, может, и получится.
Пашка улыбнулся. Действительно, всё так просто. И почему ему самому эта мысль не пришла в голову?
– Можно? – спросил Пашка, кивнув в сторону компьютера, что стоял в детской.
– Давай! – разрешил отец.
Это был Пашкин компьютер, и он сразу же опознал владельца. Пашка отправил запрос и довольно быстро получил ответ: «Екатерина Денисовна Светлова переправлена в Барнаул».
– Жива! – закричал Пашка. – Отец, она жива! Её отправили домой!
Сказать, что Пашка был счастлив, – ничего не сказать.
***
Встреча со следователем, который вёл дело Дениса Владимировича, мало чего дала. Он сказал, что рад, что Катя нашлась, и что пересматривать дело по своему желанию не может, даже ввиду открывшихся обстоятельств. Но подсказал, что им нужно найти адвоката, тот сделает запрос, и тогда по его запросу дело вернут на дорасследование. И даже подсказал, в какую адвокатскую контору можно обратиться.
Иван с Катей поблагодарили следователя и вернулись в машину. Иван достал телефон и собрался было сразу же позвонить по номеру, который следователь черкнул на листочке, но потом убрал телефон.
Катя вопросительно посмотрела на брата.
– Проконсультируюсь сначала, – пояснил Иван. Посмотрел на Катю и предложил: – Ну что, сеструха, покатать тебя по городу, показать, как он изменился за время твоего отсутствия?
– А что, так сильно изменился? – удивилась Катя.
– Нет, не сильно. И основные изменения в архитектуре ты видела. «Родину» ещё не снесли, только закрыли. А может, и не снесут…
– «Родину»? А кому помешал кинотеатр?
– Нерентабельный, говорят.
– А… – Катя вздохнула и добавила: – Мне, наверное, как-то восстанавливаться в университете нужно будет…
– Восстановишься, – отмахнулся Иван. – На самом деле я поговорить с тобой хотел. Ты вот будущее нашего города видела, какое оно? Ну, в техническом плане…
– В техническом? – Катя усмехнулась. – В техническом там всё идеально. Машины надёжнее человека.
– Ты это так иронично сказала… Но ведь действительно, если техника качественная, то она работает надёжно, человеческий фактор, он, знаешь ли… Наиболее частая причина аварий.
Катя вздохнула:
– Всё так. Только…
– Подожди, – прервал её Иван, – про моральную сторону потом поговорим. Ты мне расскажи, как там быт устроен. Какие изобретения есть? Это же не фантастика, это же… Ну как ты не понимаешь?!
Катя глянула на старшего брата и увидела мальчишку. Она улыбнулась брату и начала рассказывать:
– Представляешь, там в автобусах нет водителей, совсем. И стоит только пешеходу ступить на проезжую часть…
Катя рассказывала, а Иван заваливал её вопросами и злился, что она не рассмотрела механизмы шкафа-дивана, не прочитала инструкцию к душу, не сфотографировала… ах да, смартфон остался дома… Ну всё равно! Надо было сфотографировать! Или зарисовать…
– Да мне не до того было! – оправдывалась Катя.
– Ага, – соглашался Иван и тут же спрашивал: – А телефонов у них совсем нет?
– А зачем им телефоны, если у каждого чип в голове. Подходишь к любому компьютеру, подключаешься…
На самом деле Катя не знала про телефоны. Только один раз она видела, как звонили, и это был ГК – он звонил Пашке по компьютеру и приглашал её, Катю, на аудиенцию в главный офис Time IT Incorporated. И ещё раз видела гаджет в руках у кого-то из сопротивленцев, но не знала, можно ли по этому гаджету звонить.
Иван расспрашивал и расспрашивал, Катя доставала из памяти всё, что успела запомнить. И удивлялась, что на самом деле запомнила немало. Но Ивану всё равно этого было недостаточно.
– Эх, взглянуть бы хоть одним глазком, – мечтательно вздохнул он, – уж я разобрался бы, что там к чему…
Катя снисходительно посмотрела на старшего брата – всё же мальчишки остаются мальчишками в любом возрасте.
Когда Кате уже нечего стало рассказывать, Иван подвёл итоги:
– Значит, человечество жить будет и будет жить лучше, чем сейчас. Значит, наступит золотой век!
– Ты что?! Какой золотой век?! С чего тебе это в голову взбрело?!
– Золотой, золотой! Ну вот смотри! Возьмём семь смертных грехов. Обжорство – насколько я понял, питание регулируется исходя из потребностей организма. Прелюбодеяние – опять же питание содержит необходимые гормоны… Корысть – у всех есть всё необходимое для жизни и всё доступно – делай запрос и получай. Тоска-печаль – люди заняты делом и некогда им, опять же питание содержит необходимые добавки. Гнев – у человека всё есть и повсеместная чипизация населения устранила возможности для обид, а следовательно, и для гнева. Уныние – люди заняты делом плюс сбалансированная пища. Тщеславие – у каждого есть возможность проявиться его талантам. Все равны перед возможностями. И, наконец, самый страшный грех – гордыня, высокомерие – перед кем?! Там у кого и может быть гордыня, так только у этого самого ГК – головного компьютера. Но он машина и человеческим грехам не подвержен. Так что, там есть всё для того, чтобы человек стал счастливым наконец-то.
Катя во время рассуждений Ивана сначала порывалась его остановить, а потом призадумалась. Когда Иван закончил, тихо спросила:
– Ты хотел бы жить в таком мире?
Иван ответил сразу же:
– Я – нет. Но, возможно, человечеству в целом это было бы хорошо.
– Вань, человечество в целом – это сумма отдельных я. Ты можешь решать за всех?
– Не могу. Но там действительно снята куча противоречий, все люди сыты, у всех есть крыша над головой, у каждого есть работа… Я бы хотел для людей построить такой мир.
– Благими намерениями дорога в ад вымощена, – усмехнулась Катя и добавила: – Построить хочешь, а жить там не хочешь. Ты сам-то чувствуешь нарушение логики?
– Эх, – согласился Иван. – Но такая идея красивая! Настоящий коммунизм – от каждого по способностям, каждому по потребностям.
– Не всё там так радужно, Вань. Люди слишком большую цену заплатили за эту красивую мечту. Они потеряли свободу, их жизнь контролирует компьютер.
– У всего есть своя цена. А если за сохранение свободы люди платят жизнями, страданиями, голодом, войной, болезнями? И не только своими, но и близких и родных? Детей… Не слишком ли дорого стоит свобода? Вопрос, конечно, риторический, но всё же? Он ведь и риторический, пока беда не пришла в наш дом, не коснулась нас лично. Хотя уже коснулась…
Иван нахмурился и снова достал телефон.
– Нужно проконсультироваться по поводу адвоката для папы.
– А там свидания возможны? – спросила притихшая враз Катя. – Хочется папу увидеть. Да и он обрадуется, что я теперь дома.
– Хорошая мысль. И правильная. Сколько времени? О! Успеем! Поехали, запрос на свидание напишем.
– Куда?
– В тюрьму, куда ж ещё!
– А адвокат?
– Пока будем ждать свидания, позвоню.
Остановились у красивого здания с башенками, построенного явно не для тюрьмы. Оно подходило скорее какому-нибудь санаторию или базе отдыха.
Иван уверенно повёл Катю внутрь, сначала записались у входа, указали цель визита, получили временные пропуска, потом прошли в кабинет, где можно записаться на краткосрочное свидание, потом – в комнату для краткосрочных свиданий. Это было просторное помещение, поделённое на две зоны: для посетителей и для заключённых.
Катя и Иван сели на диванчики для посетителей и приготовились ждать, пока охранникам сообщат, пока те выяснят, где находится и чем занимается в данный момент заключённый Светлов, пока освободят его от работ и отправят в комнату свиданий, пока его приведут и позволят поговорить под неусыпной охраной конвоя. Катя с Иваном и отец не смогут прикоснуться друг к другу, голос будет изменён телефоном, но они смогут увидеть друг друга через прозрачную загородку.
Пока Катя представляла, как пройдёт встреча, что скажет папа, что скажет она, Иван, не обращая внимания на видеокамеры, звонил то по одному номеру, то по другому, спрашивал, записывал в блокнотик.
Наконец на той стороне открылась дверь, и вошёл мужик в телогрейке. Катя не сразу узнала в нём отца. Только тогда поняла, что это он, когда мужик кинулся к стеклу и с жадностью припал к нему, не в силах сократить расстояние.
Катя поспешила навстречу и тоже припала к стеклу. Теперь между ней и папой было два стекла и проход метра полтора, по которому ходил надзиратель.
Отец что-то говорил, но она почти не слышала его. Она смотрела на отца и плакала.
Наконец Катя почувствовала давление на плечо, принуждающее сесть. Она быстро обернулась. Это был Иван. Он сказал:
– Садись, возьми трубку.
Катя опустилась на стул и взяла трубку.
Отец с той стороны сделал то же самое.
– Доченька! – услышала Катя, едва поднесла трубку к уху. – Живая! Слава богу! Я тут в церкви постоянно за тебя молился. Где ты была так долго?
– Папочка, родной! Для меня прошло всего два дня! Я и не знала, что отсутствовала так долго.
– Расскажи, родная! Говори, я хочу слышать твой голос.
И Катя начала в который раз рассказывать про Неосиб.
Отец слушал её и любовался. И Катя чувствовала, как жизнь вливается в его душу.
Через какое-то время трубку забрал Иван и сказал:
– Папа, мы подаём на апелляцию. Катя свидетель, что ты не убивал Колю, так что, надеюсь, скоро ты будешь с нами.
Отец счастливо кивал с той стороны и не отрывал глаз от дочери.
– Время, – сказал охранник, и отец поднялся…
***
Запрос был стандартным. В качестве причины Пашка указал: «Посещение мамы для того, чтобы мама помогла справиться с чувствами к Кате». В графе «количество человек» написал: «2». Вторым человеком указал отца. Причину для второго человека назвал: «Я нуждаюсь в том, чтобы семья была в полном составе».
Разрешение пришло довольно быстро.
– Видимо, ты на особом счету, – прокомментировал отец. – Я, когда отправлял запрос, чтобы познакомиться с женщиной и родить ребёнка, целый месяц ждал ответа.
Пашка пожал плечами.
Глянув на сына, отец добавил:
– А может, просто сейчас не нужно подбирать кандидатуру. Плюс приоритетная причина – сын нуждается в родителях.
Отец запросил на работе разрешение на отпуск. Естественно, отпуск ему дали сразу же и без дополнительных вопросов. Видимо, директивы отправлялись по всем смежным каналам.
Собрались быстро. А чего собираться-то? Сменную одежду взять, и всё. Документы не нужны – идентификационный чип в голове. А там удостоверение личности, разрешения, маршрут…
– Как ты думаешь, маме сообщат, что мы едем? – с волнением спросил Пашка.
– Думаю, у неё запрашивали согласие на посещение, – ответил отец.
Больше разговор не шёл. Пашка всей душой стремился к маме. Он мысленно подгонял сначала автобус, потом подземный поезд, потом другой автобус, пока на очередной остановке не загорелся индикатор: «Вы прибыли к месту назначения».
Нужный дом и нужный подъезд оказались недалеко от остановки. Лифт поднял на нужный этаж, они повернули в нужный коридор и остановились у нужной двери.
И вдруг Пашка заробел.
– Как ты думаешь, мама помнит меня? – с волнением спросил он.
– Мама тебя очень любила, – ответил отец. – Думаю, она любит тебя до сих пор.
Отец пропустил сына вперёд, взял его за плечи и сказал:
– Не робей, сынок, давай!
Пашка робко постучал. Сердце его колотилось в груди, и стук в дверь показался слишком тихим. Только он решил постучать сильнее, как дверь открылась.
Пашка увидел женщину. Он смотрел на неё и не понимал, узнаёт или нет. А женщина колебалась лишь секунду. Она шагнул к ним и выдохнула:
– Родные мои!
И обняла сразу обоих.
Так и стояли некоторое время все вместе, как единое существо.
Наконец женщина всполошилась:
– Да чего это я? Проходите скорее! Вы же с дороги. Устали?
Пашка с отцом вошли.
– Сынок, как ты вырос! – щебетала между тем она. – Как у тебя дела? Как здоровье? Чем занимаешься? Кем работаешь? Вы, наверное, голодные?..
Пашка смотрел на неё и чувствовал, как что-то внутри растаяло, потеплело, расслабилось.
– Мама, – произнёс Пашка ставшее уже непривычным слово.
– Сынок, – ответила она и обняла его.
Потом отстранилась, погладила его по волосам, по щекам, по плечам, вытерла свои слёзы, снова прижала Пашку к себе, отпустила и сказала:
– Вы проходите, я пирог испекла с черникой. Ты, Пашенька, в детстве его очень любил.
Пашка и отец прошли в комнату. Там посредине стоял круглый стол, накрытый узорчатой скатертью, на столе красовались три чайные пары и три тарелочки под пирог. В середине было место под блюдо. А по комнате разносился чудеснейший аромат.
0
0