За окнами всё ещё бушевала метель, кружа, завывая и стуча в окна, а дом оживился с приходом таинственной снежной незнакомки, внезапно ворвавшейся в тихое и сонное поместье. Окинув обитателей дома строгим взглядом светло-серых стальных глаз, она, скинув с себя зимнее пальто, и, подав горничной, выцепила взглядом хозяйку поместья, заплаканную и осунувшуюся, и вмиг подлетела к ней, взяв за руки, и, прижав к груди.
— Говорила я тебе, столько раз, ох! Он не пара тебе, этот чурбан! — громким низким трубным голосом, не терпящим возражений, начала причитать странная незнакомка. — Не послушалась, а! Посмотри, на кого ты стала теперь похожа! Лишь тень себя прежней! Ах, милая моя девочка, ты же была такой весёлой и задорной раньше!
— Мама! Матушка! — миссис Сатерли, старавшаяся все эти дни выглядеть твёрдой и не раскисать, дала волю эмоциям, и глаза её наполнились солёной предательской влагой, а плечи начали подрагивать в такт рыданиям.
Келли, спускавшаяся в это время в холл, остановилась и, прислушавшись к разговору, широко раскрыла и без того огромные изумрудные глаза от удивления. Она впервые видела свою бабушку, отец почему-то ненавидел свою тёщу, и матушка никогда не рассказывала о ней. Лишь нянюшка пару раз обмолвилась, что присматривала ранее за миссис Сатерли, бывшей тогда ещё просто озорной и беззаботной малышкой Анджелиной, дочерью суровой и властной миссис Мери Макмарен, в чьём доме и прислуживала когда-то добрая старушка.
Бабушка оказалась очень высокой статной женщиной, на целую голову выше мамы. Прямая как стрела, она, вздёргивая подбородок, смотрела на всех сверху вниз. Её белые как снег волосы, худое бледное лицо с длинным острым носом, а также её почти бесцветные серые глаза — всё это настолько странно сочеталось в этой удивительной женщине, будто она была созданием самой зимы.
— Не реви, это не пойдет тебе на пользу! Что такое страшное произошло, раз ты соизволила написать мне, впервые за эти шесть лет? Да не просто написать, а ещё и пригласить в это логово порока? — резкий голос снежной леди, гулкий и громкий, как завывания ветра снаружи, казалось, было слышно и за пределами поместья.
— Николас… он… с ним что-то произошло… Он сам не свой… Никто не может помочь нам… Мама, посмотри, пожалуйста, может, ты своим умением… пожалуйста! — миссис Сатерли, совсем отчаявшаяся, сжавшись, как замёрзший котёнок, с мольбой и слезами в глазах, смотрела на суровую мать.
— Хорошо, веди! — будто отрезала высокая женщина.
Хозяйка поместья кивнула и направилась вверх по лестнице, а таинственная гостья последовала за ней. Проходя мимо притихшей Келли, миссис Сатерли, уставшая и заплаканная, казалось, даже не заметила присутствия дочери, в отличие от странной незнакомки, пронзившей девочку внимательным взглядом ледяных глаз. Малышка вздрогнула, сжалась, немного испугавшись, но эта ледяная женщина, неожиданно тепло улыбнулась и ласково потрепала внучку по волосам. Келли будто оттаяла, успокоившись, а после проводила удивлённым взглядом маму и новоявленную бабушку, пока те не скрылись из виду.
— Мисс Келли, вот Вы где! — голос нянюшки вывел девочку из оцепенения, — Бен, маленький проказник! Никакого с ним сладу! Куда… ох!
Мимо вихрем пронеслось златовласое прыгающее чудо, весело гогоча и хихикая. Маленький подвижный чертёнок с ангельской внешностью славился своей неуемной энергией и озорным нравом, что доставляло много забот прислуге, в особенности, милой миссис Мел.
— Келли, догони меня! Догони, догони! — Бен не унимался, желая вовлечь сестру в свои шалости. — Спорим, не догонишь? Ха-ха-ха! Не догонишь! Не догонишь!
— Нянюшка! — не обращая абсолютно никакого внимания на подначки бегающего вокруг брата, девочка обратилась к охающей и причитающей старушке. — Кажется, к нам в гости пожаловала бабушка.
— Ох, миссис Макмарен…Неужели? После стольких лет… леди решила помириться с матерью…
— Но почему они повздорили, нянюшка?
— Это давняя история, милая моя. Не будем ворошить прошлое… не стоит, право… – миссис Мел ласково глянула на подопечную и побежала снимать с подоконника уже успевшего туда залезть Бенджамина.
Бабушку Келли вновь увидела только ближе к вечеру следующего дня, когда хозяйка поместья с гостьей, наконец-то, покинули покои отца. Спускаясь в обеденную комнату, они ожесточенно спорили, то повышая голос, то переходя на шёпот.
— По-моему, он это заслужил! Я даже не жалею, что не могу ничем помочь этому ослу!
— Ох, мама! За что Вы так?
— Этот транжира и мот! – не унималась бабушка, — за эти годы промотал больше половины доставшегося ему в наследство состояния…
— У нас были трудные времена…
— Ты его ещё и защищаешь? Этого пропойцу? Безжалостного тирана? Ты думаешь, я не знаю, как он обращался с тобой все эти годы? Да даже если бы я и могла, то, возможно, и не стала бы помогать этому… — миссис Макмарен была крайне недовольна.
— Но он мой муж… — её дочь, всё ещё печальная, пыталась хоть как-то оправдать супруга, — отец моих детей…. как мы без него?.. что мне делать, мама?
— Ничего! — резко отрезала гостья, — оставь его так, меньше вреда, больше пользы! Дела поместья возьми в свои руки! Я тебе пришлю своего старого управляющего, которому всецело доверяю. Глядишь, он и наладит дела в этом рассаднике…
— Но, мама… что скажут люди… общество… они…
— Они вечно что-то говорят!.. тебе о детях надо думать, что останется им. Мистер Ленвиц – отличный управляющий! Он поможет тебе поднять хозяйство и приумножить доходы! Научит тебя управляться со всем, как научил когда-то меня.
Голос миссис Макмарен так раскатисто звучал по всему поместью, что, казалось, все обитатели уже были в курсе всего происходившего. Хозяйка дома же, совсем поникшая, держалась за свою сильную и мудрую мать, будто за спасительную соломинку, совсем не зная, что же дальше делать и как жить.
За ужином Келли смогла разглядеть новоявленную бабушку внимательнее. Та уже не казалась такой холодной и пугающей, как в первый день их знакомства. Белые как снег волосы, при ближайшем рассмотрении, оказались просто седыми, от сурового ледяного взгляда не осталось и следа, так нежно она посматривала на внуков, столько любви и ласки было в её серых глазах. А также девочка чувствовала какую-то странную силу, исходящую от гостьи. Даже малыш Бенджамин за столом немного притих и вёл себя, как благовоспитанный джентльмен, желая произвести хорошее впечатление на незнакомую ему женщину. Мрачный и молчаливый друг девочки тоже не подходил к столу, встав в дальнем углу комнаты и тихо наблюдая оттуда за происходящим вокруг.
— Они прекрасны! Как я хотела увидеть их всё это время! Как я скучала по тебе, дочка, по вам всем! — бабушка смахнула шёлковым платочком нахлынувшие слёзы.
— Ах, мама… — миссис Сатерли нежно коснулась руки гостьи. — Прости меня! Я боялась! Николас, ты же знаешь, он…
— Ничего, всё наладится! Я знаю… карты недавно поведали мне, что грядут благотворные перемены для нас всех! То же я видела и в хрустальном шаре!
— Матушка, ты же знаешь, я не верю во всё это…
— Как ты можешь не верить! Как можешь не верить моему ремеслу! Не для того ли ты позвала меня… чтобы я применила свои умения и знания! Моё ремесло – не сказка… Ведь доказательство реальности его действия прямо перед тобой! Не так ли? — улыбнувшись, миссис Макмарен, указала взглядом на сидевшую напротив Келли, не понимающую причину такого внезапного внимания к её обычно незаметной персоне.
0
0