Снова в настоящем.
В мире офисного планктона каждый второй четверг был днём зарплаты, а значит, каждый второй четверг магазин заполоняли размахивающие стаканчиками с латте, упакованные в джинсу и щеголяющие чехольчиками для телефонов хипстеры. Всё, что им было нужно, это докупить новый альбом и пополнить им свою невероятную коллекцию. Обычно при виде этих заросших физиономий у Тодда портилось настроение. Но сегодня они его абсолютно не волновали.
Сегодня он сидел за стойкой, прижав к уху телефон, и полностью игнорировал клетчатое море, захлестнувшее магазин. Сегодня он улыбался.
— Ничего не было, — сказал он Аманде, самой приставучей женщине на свете. По её смеху он понял, что она ему не поверила.
— Ты поэтому позвонил только утром? — осведомилась она.
— Просто поздно уже было… когда он ушёл, — сказал Тодд, тут же проклиная себя за эти слова. Если принять во внимание восторженный писк Аманды, то выходило, что она поняла его слова совсем не так, как он надеялся. — Я не это имел в виду, — сказал он.
— Но ты же привёл его к себе домой.
Тодд колебался. Вообще-то всё было немного иначе, но объяснить произошедшее будет уж слишком сложно. К тому же, ему не хотелось рассказывать о кошмарной первой половине вчерашнего вечера. Лучше пусть Аманда думает, что свидание прошло хорошо с самого начала.
— Мы заказали пиццу и сидели, болтали. Вот и всё.
— Ну-ну, — сказала Аманда, будто не поверила ему.
— Это же только первое свидание, — начал Тодд, и тут же осёкся, потому что когда это ему было нужно больше, чем первое свидание? Или свидание вообще, чего уж там?
— Ты такой странный, — сказала Аманда, и наверное, так оно и было. Он прямо слышал, как она улыбается. Тодд тряхнул головой и переложил телефон к другому уху.
— Слушай, мне кажется, он не из тех, с кем стоит спешить, — сказал он, и если подумать, то это казалось похожим на правду. Тодд накануне не пытался как-то… проявить инициативу, но он точно дал понять о своих намерениях, и реакция Дирка или была отказом, или попыткой замедлить события. И то, что он согласился присоединиться к ним в субботу, скорее подтверждало последнее. По крайней мере, Тодд на это надеялся, а иначе он окажется посмешищем. Ещё большим, чем раньше.
— А, то есть он из тех, кому нужно три свидания, — сказала Аманда, отказываясь оставить эту тему. Тодд отлично знал, что она прикалывалась. На фоне он слышал, как открылась и закрылась дверь гаража, а потом барабанные палочки легко пробежались по ударной установке.
— Ну не знаю, может, — ответил Тодд, хотя это ещё был вопрос. Считался ли тот обед за свидание? Вчерашнее свидание было первым или вторым? Означает ли это, что в субботу будет уже третье?
Пожалуй, он несколько торопил события.
— А давай ты будешь поменьше думать о моей личной жизни и побольше об этой субботе. Ты уже решила, что мы будем делать?
У него были идеи на этот счёт. Тут за углом был клуб, в котором всегда была толпа народа и подавали разбавленное водой пиво. Тодду бы там вряд ли понравилось, но Аманду он легко представлял в таком месте. Ещё в нескольких автобусных остановках была неплохая кофейня, не очень в стиле Аманды, но пожалуй, она бы понравилась Дирку. Если бы Тодд выбирал, они пошли бы в бар недалеко от дома. Правда, именно там Тодд приставал к девушке и выпросил у неё выдуманный номер телефона, но бар ему нравился, потому что там играла приятная музыка, а в глубине зала были тихие столики, где можно было общаться, не перекрикивая шум.
Кажется, он чересчур нервничал из-за предстоящего вечера.
— Дирк-то придёт? — спросила Аманда слишком игриво.
— Да, — ответил он, безуспешно пытаясь сдержать улыбку.
— Расскажи, какие есть варианты.
Похоже, она решила подойти к этому вопросу стратегически. Он поделился своими идеями.
— Лучше бар, — сказала она, выслушав его. — В клубе будет слишком шумно, а в кофейне слишком интимно.
Конечно, она была права, а ещё Тодд обрадовался, что ему не придётся слушать ту ужасную музыку, которая нравилась сестре. И Дирк, как Тодд подозревал, тоже был бы за это благодарен.
— Он зайдёт в семь, поэтому, наверное, я закажу такси к тебе на три. Подойдёт?
Говоря это, он встал, прижимая телефон плечом к уху, и повернулся к первому из трёх покупателей в очереди. Утреннее затишье стремительно подходило к концу, набежавшие клиенты теперь спешили оплатить свои находки. Тодд молча продал упаковку для пластинки, слушая, как Аманда выговаривает ему, что она вполне может добраться до города сама.
— Я не думаю, что ты сама не доберешься, — сказал Тодд, обслужив следующего клиента. — Просто мне нужно как-то отвлечься.
Он не обманывал, но Аманда всё равно сопела, будто не совсем ему поверила. Тодд воздержался от комментариев, но вздохнул с облегчением, когда она наконец согласилась.
— До субботы, — сказал он на прощание, и сбросил звонок, отчасти потому, что он опасался, что та передумает, но в большей степени потому, что пришёл Альфредо, опасно балансируя с двумя коробками пластинок в руках.
Отложив телефон на стойку, Тодд поспешил ему навстречу.
— Ты так рано, — сказал Тодд, забирая верхнюю коробку и получая в ответ благодарную улыбку.
— Это только начало, — сказал Альфредо. — Там ещё коробок десять наберётся, но только если заберём всё сегодня. Я вызвал Мару. Она приедет, присмотрит за магазином. А ты поедешь со мной.
За тот небольшой период, что он тут работал, Альфредо уже дважды брал его с собой за пластинками. Первый раз это был аукцион, и Тодд сидел в машине, пока Альфредо участвовал в торгах. Потом он помог погрузить в багажник проигрыватель. В другой раз это была ликвидация склада, пришлось соперничать с десятком других музыкальных магазинов. Тогда Тодд ехал обратно на автобусе, чтобы освободить в машине место под пластинки.
Это была его третья поездка. Тодд взглянул на часы, пытаясь прикинуть, сколько времени она займёт. Он не ждал Дирка, но не хотел пропустить его, если вдруг тот решит зайти.
Боже, права была Аманда — какой же он странный.
Через десять минут Мара расположилась за стойкой, а Тодд вместе с Альфредо отправился к машине. Альфредо был за рулём «Фиата Спайдер» 1967 года, ярко-зелёного и чрезвычайно ухоженного. Машины были единственным, что Альфредо любил сильнее, чем пластинки. Было очевидно, что в этот автомобиль десять коробок пластинок не влезут, а значит, им придётся съездить несколько раз. Забираясь на пассажирское сиденье, Тодд вверил себя судьбе.
— Домовладелец позволил нам взять эту коллекцию на реализацию, — объяснил Альфредо по дороге. — Но на условиях, что заберём мы её сами. Что вполне справедливо, тот парень был жуткий барахольщик. Квартира просто полный завал.
Они стремительно проехали через город, вскоре оказавшись в тихом районе недалеко от побережья. Парковочное место нашлось вдоль ряда трёхэтажных домов, где первые этажи занимали магазины, а последующие — офисы и квартиры. Через дорогу была заправка и кафе, дверь которого заметно выделялась другим цветом на фоне стены.
Альфредо заглушил двигатель и вышел из машины.
Судя по всему, им нужно было попасть в квартиру над одним из магазинов. Альфредо вручил Тодду несколько пустых коробок и повёл его через узкую дверь рядом с дверью прачечной. В поисках какой-либо альтернативы съёму квартиры в Риджли он посмотрел пару мест, подобных этому. Там всегда было слишком тесно, слишком шумно, и срочно был нужен ремонт. Он не представлял, как можно жить над прачечной, где постоянно было влажно. Наверное, половина альбомов этого чувака потеряла форму от сырости.
За узкой дверью оказался ещё более узкий коридор, застарелый запах сигаретного дыма проник в ноздри Тодда, едва он вошёл. Он поднимался по ступенькам вслед за Альфредо, наклонив коробки, чтобы не задевать ими стены. Чем выше они забирались, тем ужаснее становился запах, пока они не оказались в грязной квартирке, и хуже её запаха был только беспросветный хаос, поглотивший всё пространство. Груды и груды всякого мусора занимали почти весь пол, каждый дюйм пола был покрыт разным барахлом. Тодд осмотрелся. В этом беспорядке были затеряны десятки и сотни пластинок.
Альфредо поставил коробки. Из верхней он вынул два респиратора и упаковку латексных перчаток. Протянул пару Тодду.
Тодду стало интересно, положена ли ему доплата за работу в нечеловеческих условиях. Ему оставалось лишь надеяться на то, что кто-то позаботился найти и забрать тело предыдущего владельца квартиры и пластинок. Страшно было подумать о том, что оно всё ещё где-то здесь.
~*~
— Фара, — начал Дирк, пока они ожидали автобус. — А ты подумала…
Он не представлял, как сформулировать этот вопрос, чтобы не расстроить её. А она и так уже была не в духе, что вполне подтверждала её часовая нотация Дирку накануне вечером. Хотя пришёл-то он не так уж и поздно, да и не случилось ничего такого. Ну если не принимать в расчет тот факт, что он был на свидании. С Тоддом. Который был не его Тоддом, но всё равно Дирк не считал, что какой-то Тодд может быть плохим — уж точно не тот, который улыбается Дирку, словно Дирк ему…
Ну, точно больше, чем просто лучший друг.
— Дирк, — сказала Фара, оглядывая улицу с таким видом, будто она предполагала, что из канализации вот-вот начнут вылезать враги. — Если это напрямую не касается дела, мне кажется, нам лучше сосредоточиться на более насущных задачах.
Ну да, подумал Дирк. Насущная задача. Они искали те самые рисунки. Точнее, они старались повторить те же шаги, которые сделали они с Тоддом в их временной линии, ведь именно это сейчас было нужно для раскрытия дела.
Тогда они обнаружили шесть рисунков с дельфином, разбросанные по городу без всякой связи. Во всяком случае, Дирк никакой связи найти не смог. Хотя конечно, они должны быть связаны. На всех картинках был дельфин, они были сделаны одинаковой чёрной краской, а это уже немало. Хотя и недостаточно, чтобы раскрыть дело, но определённо, с этим стоило разобраться более тщательно.
Разумеется, он рассказал Фаре про аквариум, про того мужчину и про комнату с аквариумами, ставшую ветеринарной лечебницей. Не то чтобы это были очень полезные сведения, но впервые за долгое время они хоть как-то продвинулись.
Только вот туда ли, куда он хотел?
— Я просто подумал, — сказал Дирк, слегка отступая назад. — А вдруг, чисто гипотетически, мы не исправим временную линию?
Раньше эта мысль не приходила ему в голову — всерьёз, по крайней мере. Одно дело думать о том, что будет, если они не смогут исправить временную линию, и совсем другое — умышленно оставить всё как есть. Фара смотрела на него чрезвычайно строго.
— В аквариуме произошло что-то, из-за чего ты предполагаешь, что это невозможно? — спросила она.
— Нет, ничего такого, — признал Дирк.
— Тогда скажи… с чего вообще рассматривать… То есть, нам нет никакого смысла…
Она замерла, так и не закончив, и на её лице отразился ужас от осознания истинной причины вопроса. Дирк отвёл глаза.
— Дирк… — начала она.
— Я просто предположил, что если… — попытался отвертеться он. Фара мотнула головой.
— Слушай, Дирк, я… Я знаю о твоих чувствах к…
— Тодд тут вообще не при чём, — сказал Дирк чуточку поспешнее, чем надо. Быстрый взгляд в направлении Фары лишь подтвердил, что она не поверила ни слову. Дирк сдался. — Ладно, это из-за Тодда. Но по другой причине. Он просто… он тут счастливый. И парарибулита у него нет, а значит, нет его и у Аманды, и какое право мы имеем отнимать это у них? Они живут своими жизнями, а мы… что? Просто их отнимем?
Он не знал точно, кого именно пытается убедить. В его мыслях всё это как-то лучше выглядело.
— Дирк, — снова сказала Фара. Дирк узнал эту интонацию: она у Фары была припасена для нотаций об ответственном отношении к использованию денежных средств и о недостатках отношений с Тоддами из других вселенных. Дирк уступил.
— Ладно, ты права. Нужно это исправить, а значит, разобраться с этим делом.
Он понимал, что она и сейчас не до конца ему поверила, что она готова в любой момент вернуться к этому разговору, но вселенная выбрала именно этот момент, чтобы наконец послать им нужный автобус, и Дирк счёл это знамением.
Нельзя сказать, что Фара была не права. Права, конечно. И он это знал. Он понимал это и тогда, когда сидел на диване у Тодда. И ведь не было речи о том, что он теряет Тодда. Вообще-то он сможет получить обратно своего Тодда. И требовать чего-то большего было бы слишком эгоистично с его стороны.
Но легче всё равно не становилось.
Впрочем, можно было притвориться, что ему стало легче. Дирк с Фарой зашли в автобус и заняли те же места, на которых в прошлый раз сидели Дирк с Тоддом. Фара продолжала наблюдать за Дирком так же подозрительно, как в первые недели после освобождения Дирка из «Чёрного крыла». Дирк улыбнулся ей.
— Дирк, — мягко начала она, и Дирк с ужасом понял, что именно она сейчас скажет. — Я понимаю, что ты и слышать об этом не захочешь, но мне кажется, что было бы неплохо, если бы ты перестал видеться с Тоддом, пока мы не разберёмся во всём.
Пожалуй, слово «ужас» и частично не передавало то, что почувствовал Дирк.
— Почему? — спросил он, не успев сдержаться.
— Разве это нужно объяснять? — сказала Фара. — Дирк… Ты с ним встречаешься. Он это знает. И я уверена, ты тоже это знаешь. И учитывая твои чувства к нему…
— Да нет… я вовсе не…
Да кого он обманывал. Разумеется, чувства к Тодду у него были. Его искренне удивляло, что до сих пор никто этого не замечал. Но на чувство такта со стороны Фары надеяться не приходилось.
— Я без проблем смогу состоять с Тоддом в дружеских отношениях, не проявляя к нему своих чувств, — сказал он. Ведь до сих пор ему это отлично удавалось. И то, что Тодд в этой временной линии ответил ему взаимностью, не должно ничего изменить. Фара взглянула на него.
— О, смотри-ка, — сказал Дирк. — Вот и наша остановка.
Это и правда была их остановка, хотя до места, где водитель остановил автобус по требованию Тодда в прошлый раз, было ещё с полквартала. Дирк отлично помнил Тодда, барабанящего по двери, и как напуган был Дирк, что он довёл Тодда до предела, и теперь тот может уйти от него и никогда больше не вернуться.
Думать об этом ему было неприятно, так что он не стал, вместо этого сосредоточившись на поиске пустующего магазина, где они впервые нашли рисунок с дельфином. Фара шла рядом, и к счастью, молчала.
— Вот это? — спросила она, когда они остановились перед знакомыми белыми дверями. Она видела их на фотографиях, но, как и Дирк, она видела здание из их временной линии, а здесь оно заметно отличалось.
Во-первых, рисунка с дельфином тут не было, а краска вокруг входа не обваливалась. Окна не были заклеены газетами, и заведение явно работало. Дирк заглянул в окно и увидел ряды стиральных машин. Он нахмурился и обернулся через плечо, чтобы убедиться в наличии того самого кафе с британским чаем — оно никуда не делось.
— Я…
— Дирк? — Фара смотрела на него с неприкрытым изумлением.
— Это прачечная, — сказал он. Это казалось важным.
— И?
— Почему это прачечная? — спросил он.
Его взгляд метнулся туда-сюда, вдоль улицы стояли точно такие же трёхэтажные дома, как и в их временной линии, и прачечная была единственным отличием. А значит…
— О! — воскликнул Дирк. Как же он забыл? Он повернулся к Фаре и теперь они стояли лицом друг к другу. Вот и начали складываться кусочки мозаики. — А знаешь, что это значит? — спросил он. Фара помотала головой. — В нашей временной линии на этом месте был пустующий магазин, и Тодд был уверен, что раньше там продавали обувь. Он видел статьи про его закрытие, и так далее.
— Л-ладно, — сказала Фара. — То есть в нашей вселенной это был… обувной? А тут это прачечная?
Дирк тряхнул головой.
— Всё дело в том, что я точно помню, как стирал тут одежду, когда только приехал в Сиэтл.
Он взмахнул рукой в направлении кафе через дорогу.
— Вон там я покупал чай.
Фара нахмурилась сильнее. Было ясно, что она не понимает, о чём речь.
— Видишь? Сперва это была прачечная, потом — обувной, а потом заброшенное помещение с дельфином на стене, а сейчас тут снова прачечная.
Фара прищурилась. Она смотрела на Дирка так, будто всерьёз волновалась, что у него окончательно поехала крыша. Этот взгляд был до боли знаком. И он отчаянно хотел, чтобы Фара перестала так на него смотреть.
— Превращение, — попытался объяснить он. — Ещё раньше, в нашей вселенной. Было одно, стало другое. Перемены произошли не только здесь, Фара.
И теперь он смог увидеть связь, благодаря которой они оказались там, он отследил её к началу, вселенная раскрылась перед ним и позволила заглянуть в свою суть. Это не было интуицией. Это было никак не связано с его… чем бы оно ни было. Наверное, это и была настоящая детективная работа.
И Фара теперь смотрела на него иначе, будто она тоже увидела эту связь, пока неясную, но в событиях стало видно общее направление.
— Думаю, я понял, что нам нужно искать, — сказал Дирк. — Вернее, у меня есть идея о том, что нам нужно искать. Что бы это ни было, оно… оно превращает одно в другое.
— Превращает? — переспросила Фара.
— Прачечные в обувные. Или путешественников во времени… в не-путешественников во времени. Или, если уж на то пошло, парарибулит в последствия травмы.
Он снова запутал Фару, хотя отлично понимал, что эти подробности слишком туманны, но всё равно он абсолютно точно знал, что он на верном пути, и едва мог сдержать восторг.
— Это как переписать историю, только без использования временных петель, — попробовал объяснить он, обдумывая эту идею.
— Кажется, масштабы очень велики, учитывая всё, что мы знаем, — сказала Фара, взмахивая руками и указывая вокруг.
— Не обязательно, — уверил её Дирк. — Связи между причиной и следствием куда более неуловимые, чем мы представляем. Любое изменение во временной линии отразится буквально на всём!
— Ладно. Хорошо. Значит, мы ищем машину времени. Уже хорошо. Получается, если мы её найдём, то сможем поменять всё обратно, так? Ты сможешь?
Он не хотел обещать то, чего не сможет выполнить, и не был уверен, что им нужно было искать машину времени. Он даже не был полностью уверен, что разобрался в особенностях того, что им нужно найти, его теория пока что была слишком свежа для этого. И всё-таки впервые за эти недели у него появилось чувство, что он сможет это вытянуть.
— Думаю… — сказал он, понизив голос и наклонившись к ней, — я могу… что-то сделать, да.
~*~
Тодду ещё никогда в жизни так не хотелось принять душ. Час в этой квартире, и вся её грязь, казалось, впиталась в него на клеточном уровне. Он чувствовал, как она налипла в его лёгких, и это при том, что на нём был респиратор. И хотя он был очень благодарен Альфредо за перчатки, он предпочел бы одеться в полный костюм биозащиты.
Альфредо ушёл минут двадцать назад, чтобы отвезти в магазин первую порцию пластинок, и оставил Тодда упаковывать следующую. Сотни пластинок доставались им практически даром. Это стоило того, чтобы провести там весь день.
Он вышел в коридор и только там стянул респиратор на шею. Застарелый запах сигаретного дыма на узкой лестнице был приятнее неописуемой вони захламлённой квартиры. Тодд всё ещё допускал, что они обнаружат тело бывшего владельца коллекции. Балансируя с двумя коробками, одна поверх другой, он пошёл по ступенькам вниз.
Первый вдох свежего воздуха оказался настолько приятным сюрпризом, что Тодд застыл в дверях, и верхняя коробка с пластинками качнулась вперёд. Перед его глазами уже встала ужасная картина рассыпающихся по асфальту пластинок, и как часть их них раскалывается от удара о тротуар, и Тодду остаётся лишь собирать обломки, объясняя Альфредо, как это произошло.
Но этого не случилось: буквально откуда ни возьмись появились чьи-то руки и подхватили уже почти упавшую коробку. Тодд рефлекторно шагнул назад, выравнивая баланс, после чего взглянул на своего спасителя.
Знакомые тёмно-серые глаза и ещё более знакомая жёлтая куртка возникли перед ним над чудом спасённой коробкой с пластинками.
— О господи, Дирк! — вырвалось у Тодда. Он был настолько удивлён, что мог только молча таращиться на Дирка. Похоже, что Дирк удивился не меньше.
— Тодд, — наконец сказал Дирк. Несмотря на неожиданность, он вроде бы был искренне рад видеть Тодда, и Тодд решил, что это хороший знак. Так он думал, пока не сообразил, как выглядит: весь потный и в грязи, с чумазым респиратором, болтающимся под подбородком.
— Что ты тут делаешь? — спросил он и поставил свою коробку на тротуар. Вместо неё он забрал из рук у Дирка вторую коробку.
— А ты что тут делаешь? — вернул вопрос Дирк. Он строго указал на него пальцем, но интонация была лёгкая и даже игривая. Тодд улыбнулся, ставя вторую коробку поверх первой, уже стоявшей на асфальте.
— Помогаю начальнику забирать пластинки, — объяснил Тодд, указывая на них.
— А, точно, — Дирк через плечо покосился на пластинки. Только теперь Тодд приметил женщину, стоящую позади Дирка. Она смотрела на Тодда, вытаращив глаза, как будто узнала его, хотя Тодд был уверен, что никогда её не видел. Он перевёл взгляд с неё на Дирка и снова обратно, а потом посмотрел Дирку в глаза.
— Мы занимаемся расследованием, — объяснил Дирк. Он так и не познакомил его с этой женщиной. Сотрудница? Партнёр? Подруга? Пожалуй, Тодд не хотел знать. Она несомненно была симпатичной, и смотрела то на Дирка, то на Тодда так, будто не одобряла их знакомство.
— А-а, — протянул Тодд, снова припомнив аквариум, погоню через несметное число коридоров, и подозрения сменились неловкостью.
— И нам уже пора, — сказала вдруг эта женщина, Тодда почему-то смутил звук её голоса. Теперь она смотрела прямо на Дирка, и под её взглядом выражение лица Дирка стало более робким.
— Да, разумеется, — сказал он извиняющимся тоном, и улыбнулся Тодду. Махнул рукой куда-то себе за спину. — Нам правда нужно…
— Да, не стоит… То есть, я был рад тебя увидеть, — сказал Тодд, всё ещё не до конца понимая, что происходит.
Улыбка Дирка стала нежнее.
— Увидимся в субботу, — сказал он с некоторой неуверенностью, будто он опасался, что Тодд передумает. Тодд улыбнулся как можно приветливее.
— Обязательно! — ответил он. Спутница Дирка теперь демонстративно глазела на него.
Показалось, что Дирк вот-вот скажет что-то ещё. Тодд ждал, затаив дыхание, но тут женщина кашлянула, и Дирк подобрался под тяжестью её взгляда. Он мягко улыбнулся Тодду и ушёл вдоль улицы, Тодд провожал взглядом его жёлтую куртку, пока она не растворилась вдали. А Тодд так и остался стоять на тротуаре в ожидании Альфредо, не совсем понимая, что только что произошло.
Пожалуй, он и не хотел этого знать.