Прошло двенадцать часов с момента последнего разговора, когда меня снова ввели в допросную комнату. Новый посетитель уже ждал меня. На его лице сияла совершенно искренняя улыбка:
— Майкл, дружище, я так рад тебя видеть! — воскликнул он, вскакивая и двигаясь мне навстречу.
— А я тебя нет, — ответил я, усаживаясь на стул.
— Почему? — удивился он.
— Может быть потому, что ты увёл мою жену, испортил мою карьеру, оклеветал меня перед близкими? Достаточно или продолжить?
И я честно посмотрел в глаза Лерою Демпси. На его лице проскользнула тень непонимания:
— Но ведь это было так давно! Не пора ли забыть? Как там в мудрой книжке сказано: ударившему по правой щеке подставь левую! Майкл, дружище, жизнь продолжается. Нам надо двигаться дальше!
— Двигайся! — согласился я. — Только без меня.
— Послушай, приятель! Ты оказался в очень херовой ситуации. Но я тебя вытащу. Я пришёл к тебе с шикарным предложением, с предложением, от которого ты не сможешь отказаться.
Он шпарил без запинки, излучая доброту и заботу моего самого главного друга. Наверное, Демпси был главным «обаяшкой» всего Земного Дипломатического Корпуса. И сейчас он включил фирменное обаяние на полную катушку.
— Мне нужно немедленно поговорить с Су Джин, — потребовал я.
— Зачем? — поперхнулся он.
— Это моя женщина. Я за неё волнуюсь, — терпеливо объяснил я.
— Я подумаю, что можно сделать. Но сейчас у нас есть более важные дела. Земная Федерация нуждается в твоих услугах …
— Ты не понял, Лерой! — я перегнулся через стол, разделявший нас. — До тех пор, пока я не решу, что Су Джин в безопасности, разговоров не будет.
— Да в безопасности она! Что ты так кипятишься?
— Докажи.
— Наш разговор заходит в тупик, Майкл, — грустно сообщил мне Демпси.
— Полностью с тобой согласен. Если Су Джин изнасилуют, мне нужна будет физическая смерть её насильников и всех, кто принимал решение о её изнасиловании. Иначе разговора не получится.
Демпси вскочил:
— Что за бред? Ты спятил, Майкл!
— А разве это что-то меняет? — пожал я плечами. — Кроме меня договариваться с баритами некому. В случае войны человечество могут объявить расой-агрессором. И тогда уничтожат нас всех. Учитывая, что вы собираетесь сделать с Су Джин, я не против уничтожения человечества.
Я говорил спокойно, глядя в глаза своему бывшему лучшему другу, и видел, как его лицо бледнеет, лоб покрывается испариной, предательски дрожат губы.
— Ты это серьёзно?
Полувопрос-полуутверждение. Конечно же, я серьёзно, но как уложить в голове такое. Я начал излагать факты по делу, с которыми меня ознакомили в процессе ожидания очередного визита.
— Ситуация выглядит следующим образом. Один сынок нашего высокопоставленного деятеля, совершая путешествие по Барриэту, осквернил чувства верующих. Его, разумеется, убили. Бариты очень верующая раса. И доказывать им в их храме, что их бога не существует — верх идиотизма. Папа нашего идиота потребовал наказать убийц своего сына, и наш посол на Барриэте выдвинул ультиматум. Я пока правильно излагаю?
— У тебя странные формулировки. Всё должно звучать по-другому, — начал было Демпси.
— Я говорю про факты, а не про формулировки! Бариты восприняли наши требования, как объявление войны. Точнее, они объявят нам войну по истечении срока нашего ультиматума. И большая часть рас воспримет это как должное, потому что теперь любая звёздная раса может стать следующей жертвой нашей агрессии. Мы сильнее любой из них. И даже сильнее двух-трёх вместе взятых. Но ведь они объединятся. Просто потому, что у них нет другого выхода. Этого не понимает наше правительство. Они всё ещё живут в мире, где единственный закон: «разделяй и властвуй». А доклады наших военных в последние пять лет даже не открываются.
Сказанное мною не было всей правдой. Это была мягкая лайтовая версия событий. Но даже в эту сахарную вату мой бывший лучший друг не смог поверить. А ведь, если объективно, когда-то он был способнее меня.
— Майкл, что за бред ты несёшь?
Демпси смотрел на меня как на родственника, вдруг оказавшегося умалишённым.
— У вас осталось две недели до точки невозврата, Лерой, — пожал я плечами. — Мои требования ты слышал. Хочешь ещё что-то сказать?
По существу он больше ничего не сказал.
В своей камере мне осталось только гадать, насколько сегодняшнее наше руководство вменяемо.
Одиннадцать лет назад, когда мы только подписывали договор с баритами, эта раса казалась отсталой и деградирующей. Трудно было вообще представить, что в космос, пусть даже и ближний, могут выйти те, кто сохранил организованную централизованную религию. Наука и вера — это вещи несовместные.
Система Барриэта была богата ресурсами, в которых Земная Федерация испытывала острый дефицит, и эти ресурсы бариты не разрабатывали сами за ненадобностью. Они вообще освоили только две планеты из десяти, находящихся в системе. И у них не было военного флота.
Точнее, мы не видели ни одного их военного корабля.
Остальные расы, с которыми познакомилось человечество, были или намного дальше от нас, или намного менее гуманоидны. К баритам они симпатии уж точно не питали.
Договор с баритами, который от лица человечества подписывал в том числе и я, недавний выпускник Дипакадемии, должен был подвести юридическую базу под мирную аннексию и колонизацию отсталых космических варваров. Наша экономика получала новый огромный рынок, наша промышленность — новые заказы и рабочие места. И всё это мирным путём. Как покупка Лонг Айленда за бусы когда-то.
У меня была красавица-жена из влиятельного семейства, престижная работа с огромными перспективами, и я только что принёс на блюде человечеству новый мир. Я был на коне.
Через год жена сбежала от меня с лучшим другом, Лероем Демпси, и быстро родила ему ребёнка. Её родители протолкнули Лероя на моё место, а меня задвинули в захолустье без малейших шансов на продвижение. Я понял, что был калифом на час.
Несколько лет я пил. Потом, от нечего делать, стал изучать всю доступную информацию о баритах. И вот тут-то мне поплохело окончательно. Я понял, что меня подставили. Меня и ещё четырёх идиотов приготовили в качестве козлов отпущения, если что-то вдруг пойдёт не так.
А не так что-то пошло лет пять назад. Наши военные вдруг обнаружили, что у баритов есть военный флот, только его средства маскировки намного превышают наши возможности по его обнаружению. А ещё у баритов есть возможность менять орбиты довольно крупных космических объектов в заданном направлении. Например, запустить Европу или Каллисто точнёхонько в Землю.
Но докладу военных никто не дал ходу. Ни один наш серьёзный политик не стал принимать доклад в расчёт. Военных, доложивших об этом бреде, отправили в отставку и на пенсию с запретом на общение со СМИ. Неофициально предупредили всех причастных — любой панический доклад вышестоящему начальству будет караться немедленной отставкой.
Я понял, что не могу больше терпеть эту шизофрению, и ушёл в отставку добровольно. Купил себе домик на Чеджу, нашёл Су Джин. Я просто сложил лапки и собирался доживать век в своё удовольствие, пока не случится неизбежное. Я рассчитывал протянуть ещё лет десять.
Но обо мне вспомнили. В нашем руководстве всё-таки нашлись люди, прочитавшие панические военные доклады. Хотя, что более вероятно, сначала был поставлен ультиматум баритам, потом военных поставили в известность, что мирную аннексию, возможно, придётся поддержать космическим флотом, и тут-то наш Генштаб выложил всё, что думает по поводу войны с отсталой космической расой, вплоть до поголовной отставки. Тупые солдафоны, на которых и был весь расчёт, отказались начинать военные действия.
А время для принятия решения стремилось к нулю.
И тогда люди, принимавшие решения одиннадцать лет назад, вспомнили о запасном варианте. Мне оставалось лишь гадать, как далеко они готовы зайти, продолжая гнуть свою линию.
0
0