Сразу бросается в глаза, что в ходе расследования убийства Алек Сневар дважды (на с. 98 и 173) виноватится, что сказал Мозесу лишнего: сначала про убийство Олафа Андварафорса, а потом, что пресловутый чемодан забрал инспектор Глебски. Но, может быть, случайность?
Вспоминаются два факта из начала повести. При первом же знакомстве (то есть в первой реплике, обращенной к инспектору) Мозес точно называет «специализацию» Глебски.
«— Инспектор,— проворчал Мозес. — Фальшивые квитанции, подложные паспорта…» (с. 27)
И кто в отеле это знал? Только сам Глебски и хозяин, который спросил у инспектора (см. с. 11).
А чуть ниже инспектор болтает и сплетничает со Сневаром. Речь, конечно же, заходит о Мозесе. Глебски предполагает (не всерьёз, спьяну и для поддержания разговора), что Мозес — фальшивомонетчик, и Сневар мгновенно отвечает:
«— Отпадает,— с удовольствием сказал хозяин. — Билеты у него настоящие». (с. 30)
Гм, а что у (хотя бы) фальшивомонетчика все деньги (то есть билеты) фальшивые? Наивно как-то… Разговор о Мозесе и его жене продолжается. И вскоре уже Сневар уверенно заявляет:
«— /…/ А вы знаете, Петер, у меня есть довольно веские основания предполагать, что никакая она не госпожа и вовсе не Мозес. /…/ По-моему, Мозес её бьёт. /…/ У Мозеса есть плётка. Арапник». (с. 32)
(Отметим, что первая фраза хозяина очень точно «выстроена». Это явно не экспромт, а «домашняя заготовка».) Только что защищал, и сразу наушничает? Или пикантной, но безобидной новостью отвлекает внимание от гипотетического фальшивомонетчества (и вообще мошенничества) Мозеса?
Связь очевидна. Сневар работает на пришельцев. И, быть может, именно он вступил с ними в первый контакт.
==Предварительные итоги==
Напрашиваются кое-какие выводы:
1) Никто из землян не воспринимает «чужаков» как пришельцев из космоса. Все предпочитают более «земную» версию нечистой силы.
2) Всё общение с пришельцами ведется либо из желания урвать свою большую (Чемпион) или малую (Сневар) долю выгоды, либо по служебной необходимости (Хинкус).
Выводы для нас неутешительные. Контакта нет. Вот почему, наверное, пришельцы пошли на последнюю отчаянную авантюру в «Отеле «У погибшего альпиниста». Чтобы дать землянам ещё один маленький шанс.
Проверка гипотезы
Начинаются собственно события в отеле.
И в первую голову происходит проверка лиц, которые уже вступили в контакт. Кроме Чемпиона, с которым для пришельцев всё ясно. Итак, вражеский наемник Хинкус. И свой помощник, хоть и наёмный, Сневар.
По идее Хинкус, как лицо незаинтересованное (а его босса рядом нет), при первой же серьёзной угрозе (а я с трудом поверю, что можно бояться больше, чем Хинкус боялся Вельзевула) должен сбежать. Хозяин же отеля должен оказать пришельцам настоящую, реальную помощь. Что же происходит на самом деле?
Как это ни парадоксально, именно Хинкус проявляет в этом контакте «человеческие черты». Гангстер прекрасно знает, что имеет дело с ужасной «поганью» (с. 170). И эту самую погань сторожит и не пускает из долины. И, не боюсь этого слова, с честью справляет с задачей. Даже героически выдерживает пытки:
«Как я там со страха не подох, как с ума не сошёл — не понимаю. Три раза в отключку уходил, ей-богу…» (с. 168)
(Кстати, господин Мозес, это что же получается: убивать людей нельзя, а пытать и доводить до сумасшествия, а то и до смерти — запросто. Какие же вы гуманные, о пришельцы.)
Несмотря на муки, страх смерти и сумасшествия (причем неизвестно, что хуже) Хинкус не покидает свой пост. И даже придумал легенду, почему так ужасно выглядит:
«— Туберкулез у меня,— сообщил он вдруг. — Врачи говорят, мне всё время надо на свежем воздухе… и мясо черномясой курицы…» (с. 57)
Понадобилась грубая неженская сила госпожи Мозес, чтобы остановить бандита. (Интересно, а ведь беднягу Хинкуса освободили практически случайно, его должны были найти не раньше следующего утра. Он что, за это время не мог помереть? Или сойти с ума?) Не знаю, как вы, но я, при всей своей нелюбви к тому, что делает Хинкус, не могу не уважать его за то, как он честно исполняет свой долг.
А что же Сневар? Хозяина отеля никто не пытает, не сводит с ума, не пугает до полусмерти. (Разве что Глебски грозит некими абстрактными «неприятностями», но несмотря на то, что Сневар сломал ему ключицу, их так и не доставляет.) Да помоги же ты пришельцам, чего тебе стоит?
Однако поступки хозяина весьма двусмысленны.
С одной стороны, он передает бразды правления в руки Глебски. А с другой—делает инспектору очень странные намеки. И даже не совсем намеки.
«Почему-то все время так получалось, что версия хозяина — единственная и безумная — всё время находила подтверждение, а все мои версии — многочисленные и реалистические — нет…» (с. 148)
Но что же все-таки хочет сказать хозяина отеля?
«Надо быть разумным. Не одним законом жива совесть человеческая». (с. 188)
«Я чувствую только одно, Петер. Вы заблуждаетесь. /…/ Мне кажется, что в этом деле обычные понятия вашего искусства теряют свой смысл…» (с. 122)
Это важные, но общие мысли. А в частности?
«Такое явление реального мира — мёртвый человек, имеющий внешность живого и совершающий, на первый взгляд, вполне осмысленные и самостоятельные действия,— носит название зомби». (с. 125)
Что-то начинает проясняться. Хозяин намекает, что Олаф вот-вот «восстанет из мёртвых». И далее:
«— Вы всё-таки ещё не созрели, Петер /…/. А вот, /…/ когда я увижу, что вы готовы, тогда я вам кое-что расскажу». (с. 122)
Когда же Глебски «будет готов»? Очевидно, при виде воскресшего Олафа. И тогда хозяин кое-что ему расскажет и, главное, поможет замять это «уродливо-бессмысленное дело». Вот почему Сневар так покровительствует инспектору. Глебски дотошен, но не слишком умён и, главное, незлобив. И согласится на любую версию, лишь бы не стать объектом насмешек. Версия же будет простая: «Великий» инспектор «слегка перебрал, и ему почудилось Бог знает, что…» Что же касается самого воскресения Олафа Андварафорса, то Алек Сневар перекладывает ответственность за это дело исключительно на плечи Мозеса. Им, стало быть, выкручиваться, а хозяин, так и быть, «наложит окончательный глянец».
Всё бы хорошо, но ситуация обостряется. Мозесу нужен чемодан, добыть который он не может без помощи Сневара. Об этих событиях повесть Стругацких умалчивает, но, в принципе, суть и так понятна. Есть одна косвенная улика:
«/…/ И только однажды [хозяин отеля], пряча глаза, признался, что тогда его больше всего интересовала целость отеля и жизнь клиентов. Мне кажется, потом он стыдился этих слов и жалел о своем признании». (с. 195)
С чего Алеку Сневару стыдиться? Человек исполнял свои обязанности. Но раз стыдился, значит, исполнил не все. Подвёл доверившихся ему пришельцев. Скорее всего, на их просьбу о помощи хозяин, как обычно, дал уклончивый ответ. В смысле, я бы рад, но вот этот чертов инспектор полиции запрещает. Нет, он какие-то усилия, конечно, обязательно приложит.
Например, поговорит с Глебски:
— Отдайте вы им чемодан, и пусть они убираются с ним прямо в свой ад, откуда они вышли». (с. 174)
А инспектор, естественно, отмахнётся в ответ. И тогда хозяин отеля решит зайти с иной стороны.
Но это уже немножко другая история.
0
0