Перед Рождеством к Лерою пришёл незнакомый старик. Похожий на Санту, но странный какой-то. Потрёпанный на вид, с серым измождённым лицом, неаккуратно подстриженной бородой и грустными, как у бладхаунда, глазами. Замызганная красная куртка висела на старике как на вешалке. А грязный колпак на голове выглядел и вовсе нелепо.
— Слушай, чувак, я тебя не знаю, — голос Лероя, усиленный динамиком, громко прозвучал в кабинке для свиданий. Старик не ответил и продолжал смотреть на парня через толстое стекло.
Лерой почувствовал, что злится. Всё плохое в его жизни начиналось с этого чувства.
— Знаешь, если это шутка, то неудачная. После Рождества меня ждёт электрический стул, и я бы не хотел видеть здесь тебя.
Старик молчал.
— Эй, да ты издеваешься! — Лерой помахал рукой перед объективом камеры наблюдения. — Выведите меня отсюда!
В этот момент старик заговорил. Его грубый и низкий голос отдавал силой, он как будто пробился через стекло и звучал у Лероя в голове.
— У меня есть для тебя предложение, парень. Я долго искал подходящего. Такого, который ещё не совсем сгнил изнутри. Такого, кто натворил глупостей просто по ошибке и готов исправиться.
— Кто ты? — Лерой почему-то перестал злиться, будто что-то еле ощутимое прокралось в его душу и успокоило его.
— Я дух Рождества.
Лерой усмехнулся.
— Да, конечно, а я эльф. Эй, старик, я давно не верю в эту чепуху. Лучше скажи: кто решил разыграть ниггера перед смертью? Скажи и проваливай!
— Слушай меня внимательно, Лерой, — голос в голове звучал набатом, а взгляд старика стал жёстким. Лерой умел подчиняться сильным. Он стал слушать.
— Раньше я тоже творил нехорошие дела. Я воровал и обманывал. И даже, как и ты, убил человека. Меня приговорили к смерти. Я ждал своей участи в тёмной камере и молился. Однажды меня посетил дух Рождества. Он предложил мне сделку. Я поменялся с ним местами и стал творить добро. Я лечил смертельно больных, предотвращал убийства. Чем больше добрых дел я делал, тем больше меня это угнетало. Творить добро стало мне не в радость. И я понял, что делаю это просто ради долга, ради искупления, наверное. А ещё я понял, Лерой, что не смог победить тьму в своей душе. Я больше не хочу заниматься добрыми делами, просто отдавая долг. Я по-прежнему плохой, наверное. Но, кто знает, может, ты изменишься по-настоящему. Поменяешься со мной местами? Я приму твой облик, и тюремщики ничего не заметят, а ты временно примешь мой, чтобы покинуть тюрьму.
Много слов промелькнуло у парня в голове, но он отбросил все лишние, как ненужную шелуху. Оставалось только два, действительно важных.
— Я согласен.
— Папа, смотри! Чернокожий Санта! — Луиза весело рассмеялась. Её отец замотал головой, но успел увидеть лишь спину уходящего от них человека в костюме Санта Клауса.
— Он потрепал меня по голове! — девочка улыбалась, не чувствуя, как в её мозгу пропадает что-то смертельное, затаившееся там, чтобы убить её через несколько месяцев.
Лерой тоже улыбнулся. Пока ему нравилось творить добро.
0
0