— Кы!
— Прекращай. Ты уже мне надоел. Всё, что я ни выберу, тебе не нравится!
Голос мамы очень раздраженный. Обычно она так мне заталкивает ложку с невкусной и горячей кашей.
— Зачем Сашке розовый круг с принцессами? Он что у нас, девочка? И что мне ещё не нравится? Ну, кроме твоей мамы?
Отец нависал надо мной, словно большое дерево. И шумел он так же сильно, как дерево на ветру.
— Кы! Кы! Кы! — закричал я изо всех силёнок. Ну как же они не замечают зелёного Кы, который подмигивает нам?!
Мама нагнулась и шлепнула меня по попе. Больно! Отец отпустил мою руку и одёрнул маму.
— Прекрати его бить. Что не так?
— Всё не так! Мой белый купальник тебе не нравится! Моя мама тебе не нравится, хотя она нам в санаторий дала три закатки с помидорами и огурцами! И круг, хоть и с принцессами, подходит под его розовую кепку!
Мама чуть отступила под напором папы. Он высокий! И сильный! Когда я устаю идти к морю, то сажусь на асфальт и начинаю тяжело вздыхать. Меня сначала ругают, а потом папа берет на плечо. И тогда я вижу далеко — далеко! Вижу кан-фе-ты, которые лежат на прилавках, вижу сладкую воду, а вот теперь я увидел Кы.
— И кепка у него девчачья. Конечно, твоя мама дала нам трёхлитровые закатки — не ей же тащить и не тебе. Да и вообще, она отдыхала на море? Ты ей объяснила, что тут много кафе и столовых? Или мы приехали экономить?
Папа окончательно меня отпустил. Я ринулся к Кы.
— А купальник чем плох?!
— Да он, когда намокает, то весь просвечивается, — грустно произнес папа.
Вокруг проходили люди. Солнце спряталось за белую тучку, похожую на пену в ванне. Мама говорит, что тучи похожи на барашков, но я-то смотрю мультики, и там барашка хоть в белой шубке, но сам-то черный. Меня не обманешь!
Я обежал стеклянный прилавок, почти подобрался вплотную к виляющему хвосту Кы, когда в меня уперся желтый палец. Запах табака заставил зажать меня нос и сказать:
— Фу!
— Сам ты фу.
Большая старуха в ярком платке и со сигаретой в зубах продолжала давить мне в лоб пальцем.
— Такой большой, а не говоришь. Сколько тебе годиков?
Я показал ей на пальцах.
— Три? Уже должен болтать. Вот как ты скажешь родителям, что хочешь Кы? Или когда волна накроет с головой, то как позовешь на помощь?
Я задумался. Старуха стояла на пути к Кы, и обойти я её не мог. Огромная, как бочка! Платье, ещё и шаль, накинутая сверху на плечи. Жара. Лето. Рядом плещется море, а она укуталась в шаль. Да и глаза у нее коричневые и такие колючие, как шипы у крыжовника.
Позади меня продолжали ругаться родители. Ну и когда же они прекратят спорить? Мне так надоело слушать их громкие голоса! Они совсем перестали обращать на меня внимание, а если всё же и вспоминают, так только чтобы дать по попе или запихнуть невкусную и горячую кашу!
— Ну так как позовешь? — повторила вопрос страшная старуха.
Цыганка, вспомнил я слова папы, когда мы зашли в этот магазинчик.
Я развел ручонками и пожал плечами.
— Всё, я решил. Не нравится — пусть тебе твоя мама вышлет ещё пару закаток, продашь их и на полученные деньги купишь Саше круг с принцессами. — Папа повернулся к нам.
— Вот ты где! Сашка, сейчас мы тебе купим классный круг!
Отец из ка-ше-лька достал цветные бумажки:
— Дайте нам, пожалуйста, вот тот синий круг с пиратами. Он подойдет пацану!
Старуха навела на отца палец, как ствол автомата, и отчеканила:
— Нет.
— Что — нет? — удивленно спросил отец. — Он же голубой и пираты…
— Нет значит, что я вам его не продам. Мамаша, даже не открывайте рот — розовый я вам тоже не продам. Знаете, почему?
Я аж выдохнул. Злобная старуха перестала заниматься мной, и я сразу ощутил облегчение. А вот за папу и маму стало страшно. И ещё за то, что мне не достанется Кы… Кы, который смотрел на меня желтыми глазами и подмигивал.
— Почему же? — со злобной интонацией спросил папа. После такого он обычно снимал ремень, и моей попе было очень больно.
— Они все из вонючего китайского пластика. Можете понюхать и убедиться сами, — произнесла старуха и пыхнула сигаретой.
— Ой, — сказала мама.
— Так что же делать? — удивился папа.
— Кы!!! — громко закричал я.
— Да, малыш прав, только одна игрушка не воняет. Вот её вы у меня и купите, — произнесла старуха голосом, не терпящим возражения.
Она медленно сняла Кы с верёвки и дала его мне. Он оказался большим. Не как папа, а как мама, и меня накрыл с головой.
— Надувной крокодил?! — удивились мои родители.
Они так удивлялись, пока я тащил за хвост Кы. Тот лежал спокойно, даже им не махал. Видимо, решил не двигаться при папе, который помогал мне нести его, крепко схватив за зелёный нос.
Мы подошли к кафешкам, с выставленными досками-меню. На них нарисованы желтые чебуреки и пицца. Пиццу я пробовал, и она мне понравилась. Вот только что в ней плохо — это сыр, помидоры, тесто и мас-ли-ны. А вообще мне всё не нравилось в пицце, кроме кал-ба-сы. Вот только мои Большие всё время читают меню и выбирают то гречневую кашу, то рисовую, а то и пюре. Причем мама меня спрашивает:
— Саша, а что ты будешь на обед?
Я честно отвечаю:
— Пи! Ка!
— Какая пицца? Это все ты его угостил пиццей! — накидывалась мама на папу.
— А ты ему колбасу дала! — парировал он.
— Будешь есть гречневую, — выбирала за меня мама. Вот и зачем, интересно, меня надо спрашивать, если ни пиццу, ни колбасу потом не дают? И запихивают кашу?
Вот и сегодня.
— Саша, ты какую кашу будешь?
Я, не дожидаясь слова гречневая или рисовая, ответил:
— Ага.
— Что, честно будешь есть кашу? — удивился отец.
— Ага!
Ну чего они остановились напротив этой кафешки? Ну, пальма рядом посажена в горшке, ну, телевизор показывает мультики. Да какая разница, какая каша? Главное, у меня есть Кы!!!
И надо быстрее на море!
Я потянул надувного крокодила за хвост. Мне показалось, он недовольно качнул им и выскочил у меня из рук. Я опять подхватил его.
Родители продолжили громко ругаться. Как я понял, крокодил оказался намного дороже круга. Да и мама обвиняла папу, что он безвольно уступил страшной старухе.
— Всё равно перед морем нужно позавтракать. Из-за тебя проспали…
Отец же от такого заявления мамы остановился. Кы снова дёрнул хвостом и вырвался на свободу. Отец ничего не сказал, но перевернул крокодила, отдавая мне его голову. Я с радостью схватился за продолговатую морду, заглянул в его глаза… в этот момент вышло солнце из-за туч.
Желтые глаза крокодила зло заблестели, а нарисованные белые зубы укусили меня!
Больно! Ручке больно! Я бросил Кы на асфальт.
— Коль! — закричал я.
— Что тебя укололо? Не придумывай, — заявила мама.
Я доверчиво поднял морду Кы. Может, он случайно меня укусил? Зубы-то у него большие, белые. Во рту у него не помещаются, выступают…
— Коль-коль! — заорал я. Как же больно он меня клацнул за руку! Что же Большие не замечают?! Почему позволяют Кы меня кусать?
— Оцарапался? — предположил отец, но крокодила понес сам.
— Это все ты купил — вместо нормального розового круга… Давай, Саша, заходи и садись за столик. Сейчас кашу будешь есть…
Я согласен на всё. Даже есть кашу в этом кафе. Я понял, злая старушка не могла продать доброго Кы. Она подсунула злого, очень злого! Вот почему она не продала папе круг!
При ярком свете солнца я внимательно рассмотрел глаза и пасть чудовища. Он смотрел на меня, не отводя глаз. Смотрел, когда меня посадили на стул, смотрел, как я ел невкусную и горячую кашу. Я испугался так сильно, что позволил запихнуть в себя всю тарелку каши. Даже выпил компот и не стал требовать сладкое какао. А какао я люблю!
Кы пытался опять меня укусить, лежал он рядом на стуле. Я увернулся.
— Какой сильный ветер! Крокодила ворочает, — сказал папа.
— Саша молодец, съел всю кашу, — похвалила меня мама и поругала отца: — Это ты положил неправильно на стул, повесил бы под потолок…
Нести Кы я отказался. Даже за хвост. Я аж расплакался. Ну как же они не видят, что он меня кусает? Ну почему они вечно спорят? Вру. Раньше они смеялись и улыбались, всегда меня хвалили. А теперь ругаются и меня ругают. Ну не получается у меня говорить. Я стараюсь, я знаю много слов, а вот произнести их не получается.
Ветер разогнал облака и заставил подняться волны. Мы прошли мимо охранника на пляже.
— Саша, смотри, барашки. — Указала на волны мама. Я отмахнулся. На небе у неё тоже барашки, и в море барашки…
— Большие волны, может, не будем купать Сашку? — спросил тихо папа.
Море я очень люблю. Как папа, я плавать не умею, да и как мама — не умею. Вообще не умею. Я быстро сбросил шортики и футболку и побежал к волнам. Они сегодня очень высокие!
Я так любил воду, даже эту солёную, что забыл про злого Кы.
Кы не забыл про меня.
— Сашка, стой! Не лезь дальше в море! Сейчас мы тебя на крокодила посадим, и ты можешь покататься на волнах.
— Коль! Бо! — закричал я. Я попытался выбежать на берег, покинуть море, но сильный папа поднял меня и посадил сверху на Кы. На злое чудовище! Оно косилось на меня, пыталось цапнуть когтями. Злая старушка, злой Кы!
— Да ты мне уже надоела! — возмущался папа.
— Говорила мне мама, не выходи за него, — возмущалась мама.
Я всё же слез с Кы и остался стоять по пояс в воде. Кы кружил недалеко, посматривая на меня желтыми глазами.
Волна толкнула меня в бок, а следующая, гигантская, выше папы, подмяла меня под себя. Я открыл от страха рот, солёная вода попала… Фу! Это явно не сладкое какао! Я поперхнулся, дышать нечем! Я замолотил руками и ногами, вынырнул… Меня отнесло от мамы и папы, которые снова ругались и стояли ко мне спиной.
Ещё волна, ещё воды в рот… Утону? Я заметил, как злой Кы плывет ко мне. Он ворочал хвостом, поднимая пену, несся ко мне, сверкая глазищами. Зубы, большие зубы сейчас вцепятся мне в живот, и я точно уто…
Кы подплыл очень быстро. Не успела прийти следующая волна, как он поднырнул под меня и подкинул вверх. Я упал ему на спину, ударился животом, и соленая волна вырвалась из меня струей.
Волна! Я почти упал со спины Кы, но он поддержал меня хвостом.
Кы — добрый?! Кы меня спас?
Кы подмигнул мне и поплыл к папе. Папа ругался с мамой, одетой в белый купальник…
Кы укусил папу за попу.
— Ай! Колется!
Я плюхнулся в воду и встал. По колено.
— Вы! — Я указал на них пальцем, как старуха. — Вы лугаетесь! Вы не видеть, как я тонуть! Вы только сполить! Вы уже не любить меня! Надоело! И каша — невкусная и голячая!
— Заговорил, — удивлено произнес папа.
— Какое тонуть? — спросила тихо мама. — Не придумывай…
— Эй! У вас чуть пацан не утонул! Куда вы смотрите, идиоты? Быстро из моря! Все трое! — закричал охранник пляжа.
— Заговорил. Заговорил!!! — закричал радостно отец и подхватил меня на руки, понес на берег.
— Чуть не утонул и заговорил, — тихо сказала мама и заплакала.
— Да, вовремя к нему надувного крокодила волной подкинуло. В метрах трёх он был от вашего пацана. Да и пацан у вас мужик, сообразил залезть, — тараторил охранник, — непонятно, как так волной крокодила ему подкинуло… Повезло, наверное. Смотрите, отнесло вашего крокодила, не достать теперь…
Я же махал рукой. Добрый Кы уплывал за буёк. Добрая старушка, добрый Кы!
— Пока, Кы! Спасибо, Кы! — говорил я.
Он весело помахал мне хвостом и поплыл на свободу. Я проговорил Большим:
— Теперь я говолить с вами, а вы не лугаться. Совсем. Я так сказал.
Странные эти родители. Мама целый день плакала, а папа купил мне какао. Главное, они говорили со мной и больше не ругались.
0
0