Как драться с такой махиной? Единственный шанс — вымотать. Подбежал — ударил — беги. Если успеешь. Не успел — умри. Всё просто. Но это если есть куда. А в нашем случае — узкий коридор метра три шириной. Вмазать можно … разок…ну, два-три от силы. Не по потолку же драпать?
Подвернись Крысе под руки талисман на счастье — обрезок трубы или бита — вот тогда бы — куда ни шло. Но, как назло, ничего такого не случилось. Поэтому Оно выставило перед собой клешни, пытаясь сгрести Крысю в охапку. Та отпрыгнула, сделав кувырок назад. Всё — спина её уперлась в стену. До столкновения — доли секунды. Однако Кристина вывернулась — крутанула колесо влево, а её противница врезалась в холодную сталь. Готов спорить — на металле остался отпечаток.
Другой бы от такой встряски помер на месте, а слониха лишь встряхнула головой — и снова в бой.
Кристина встретила её боковым в челюсть и добавила коленом по рёбрам. Еле успела увернуться от пронесшейся над головой ручищи. Двойка в корпус и укороченный локтем под дых. Мимо, локоть увяз в колоссальной груди и вреда не причинил. Отскок — удар ногой с разворота навстречу — тот же эффект. А отступать снова некуда.
Крыська бросилась пиратке в ноги. Благо, наступить на неё та не успела. Быть бы тогда нашей десантнице плоской. Но нет, кувырок, и она вновь на ногах. Взметнулась вперед и вверх — локтем сверху вниз. С расчетом попасть в висок.
Вот тут великанше, видимо, надоело, что её бьют. Она прогнулась всем телом вперед и ударила бесхитростно — животом. Кристина отлетела, будто куль с песком, и рухнула бесформенной массой. Клянусь, я бы уже не встал, но она, пошатываясь, попыталась подняться. Поздно — чудище взмахнуло ногой. Удар приподнял Кристину в воздух и впечатал в стену. Испустив тихий стон, девушка сползла на пол.
— Барбура! Хватит с неё! — хлестнул голос, и Крушительница Небоскребов замерла. В кают-компании появилась наша старая знакомая с тесаком. Без попугая на плече, с полным комплектом конечностей и глаз. Но всё равно с первого взгляда было понятно — перед нами пиратский капитан. Зелёные глаза мечут молнии из-под густой копны спутанных волос, почти мужской — только без щетины — волевой подбородок с ямочкой, и голос, привыкший повелевать.
—Может, пригодится ещё. Доставим на Землю нашу посылку, а там уже посмотрим, что с ними делать.
Тут она подошла к девочке-оборотню и погладила её по голове:
— А ты, Мышка, молодчина. Отлично сыграла. Жаль, протез твой малёха испортили. Ничего, новый тебе справим, лучше прежнего.
— Протез?!! — у меня глаза вылезли на лоб.
— А у нас здесь, знаешь ли, уран везде, — взглянула на меня капитанша, — детки разные рождаются. Иногда всё на месте, а бывает, что и не всё. Ладно, мужики, кто тут пилот? Надеюсь, не эта ваша боевая соплячка?
Упираться не было смысла, поэтому я поднял руку.
— Угу, — смерила меня взглядом пиратка, — все ясно. Барбура, девчата, заприте их куда-нибудь.
Уж не знаю, кто из нас троих был красавчиком, но руки Барбура не стала отрывать никому. Нас почти ласково проводили в каюту, хотя напоследок кому-то из Кристинкиных птенцов отвесили пинка. Кристину занесли и положили там же. Ох, и крепко ей досталось. Сознание потерялось и в скором времени, похоже, не вернется.
Пока Игорь с Семеном кряхтели и шепотом жаловались друг другу на жизнь, я осмотрелся. Ничего, что бы облегчило нашу участь или помогло сбежать, в каюте не оставили. Вынесли всё, кроме привинченных к полу коек.
— Да точно они, я тебе говорю! — вдруг раздался крик Игоря.
— Этого не может быть, — со всей убежденностью правоверного утверждал Семен, — у нас в храме им давно спели заупокойную песнь. Значит, Протоплазма приняла эти несчастные души.
— Кого приняла? О ком вы? — живо заинтересовался я разговором.
— Да пиратки эти чертовы! — Игорь обрадовался, что нашел слушателя, а Семен только покачал головой.
— И что там с пиратками?
— Я про них когда-то доклад писал! Это один из наших — федеральных, в смысле — спутников. Там когда-то добывали уран и прямо на месте превращали в оружие.
— И?
— И когда колонии восстали, со спутников этих всё выгребли. Ну, сам, наверное, помнишь, тогда Федерации плохо пришлось, времена были отчаянные.
— Что значит «всё выгребли»? — уточнил я.
— То и значит. Всех мужиков — на фронт, всё оружие — туда же, всю мало-мальски пригодную технику — тоже. В общем, всё. Остались одни бабы и минимум оборудования для поддержания жизни.
— И что дальше?
— Дальше ничего, — вмешался Семен, — Эти планетоиды были уничтожены силами колонистов. А те, что не были — их полностью расформировали.
— Да ерунда это, — поморщился Игорь. — Колонистам не до того было, чтоб полудохлые шахты уничтожать. Просто после мирного соглашения вспоминать об этих астероидах было как-то не с руки. Поэтому про них и забыли. А те, которые подавали признаки жизни, усмирили войсками.
— Но официально…
— Ну, да, официально! Ты ещё Протоплазму вспомни, она тоже очень официальная!
Семен нахмурился и сжал кулаки, Игорь с вызовом посмотрел на товарища.
— Плутоний, значит… Вот как этот танк ходячий на свет появился… — я не обратил на назревающую драку внимания. Какая-то мысль крутилась в голове, но все никак не могла оформиться. — Теперь понятно, чего они так спецназ не любят. И Землю тоже.
Сказал, и осенило:
— Стоп! Игорь, оружие, говоришь, там делали?
— Ага. Бомбы, всякие двигатели, генера…
Секунда тишины. Нехорошей такой. Когда все всё понимают, но вслух никто говорить не хочет.
— Значит, посылочка, которую они везут… Это может быть…
— Да. Это может быть! — вдруг раздался Крыськин голос.
Вот десантура, вот молодцы, умеют воспитывать кадры! Кристина даже в сознание пришла как-то по-армейски собранно, организованно — открыла глаза и резко села, свесив ноги с кровати. Встряхнула гривой, чтобы разогнать оставшиеся после удара спецэффекты, и ехидно спросила:
— Ну? Что же вы не встряли, пока я её мотала? А, дрыщи?
Молодняк отвечать не стал, видимо, привыкли уже к таким эпитетам, а я попытался оправдаться:
— Я не дрыщ! Я — джентльмен, и женщин не бью!
Не прокатило.
— А где ты разглядел женщину в этом мастодонте? — грубо осведомилась Крыся. — Если сиськи на грузовой звездолёт налепить — тоже будет женщина?!
Я представил картину, как эта могучая космо-грудь будет трепетать при заходе на посадку, и невольно улыбнулся:
— Для меня таких слов, как сиськи не существует. Грудь, бюст…
— Бюст — это голова с плечами в старинном музее. А здесь — сиськи. Самые настоящие!
— А может, мы об этом потом поговорим? — вклинился в разговор Игорь. — У нас есть и посерьёзнее проблемы!
— А чего переживать? — удивилась Кристина. — Лететь нам ещё до-о-олго, будет время и план какой-нибудь обсудить и сись…
Но тут лязгнула дверь, и Крысю грубо прервали:
— Очухалась-таки, зараза? Крепкая…. как таракан!
— Тараканы не крепкие, они живучие, — парировала наша амазонка и вскочила. Вернее, попробовала. Травмы всё ещё давали о себе знать, поэтому она с оханьем села на койку. В дверях, согнувшись, стояла Барбура.
— Пилот, давай на выход, — буркнула она, и я, делать нечего, дал на выход.
***
За столом — за моим любимым столом! — сидела капитанша пиратов.
Пристально поглядев на меня из-под спутанной гривы, она представилась:
— Звать меня Хельга. Я здесь главная.
— Меня звать Алекс, и я здесь пленник, — мрачно ответил я.
Она ухмыльнулась и продолжила:
— Ты человек военный, Алекс, и меня поймешь.
Эта фраза вызвала у меня прилив адреналина. Подобные обороты частенько используют боссы, и, как правило, это значит, что ничего хорошего ждать не приходится.
— Добровольно сотрудничать ты, скорее всего, откажешься, — я кивнул. — Поэтому самое простое решение — шантаж.
— Шантаж? — выдавил я.
Капитанша кивнула.
— Старый добрый. Ты — ведешь хорошо себя и корабль. А твои дружки — спят в своих холодильниках, и ничего с ними не происходит. Ну, как? По рукам? Или готов пожертвовать кем-нибудь, затягивая решение?
— Да! — поспешно сказал я. — В смысле нет, жертвовать никем не надо. Я согласен.
— Вот и прекрасно, — улыбнулась капитанша, чего я от нее никак не ожидал. Как-то не вяжется жестокая бандитка и такая добрая улыбка. — Хорошее решение. Барбура?
В следующий миг Разлучительница Собраний подхватила меня и взвалила на плечо. В ответ на мое удивленное ойканье, капитанша хмыкнула и пояснила:
— Курс к Земле мы проложить сможем. Вы понадобитесь на подлёте. Спите спокойно, пилот, — и уже минут через десять меня погрузили в крио-камеру.
Споры ученых мужей о том, видят ли люди в состоянии крио-покоя сны, ведутся с того самого момента, как эти камеры были введены в строй. Кто-то утверждает, что процессы в организме настолько замедленны, что ни о какой мозговой активности и речи быть не может. Кто-то упирает, что это возможно, но только, когда человек начинает оттаивать… В общем, и по сей день вопрос, снятся ли замороженным людям мерзнущие овцы, остается открытым. Кто прав, я не знаю, но…
…мне снилась странная сцена: на каменном троне сидела Барбура — отчего-то вся зелёная, раздувшаяся и с хвостом. Её лицо стало раза в три больше, но все равно было узнаваемым. У трона на коленях примостилась Кристина в очень фривольном костюмчике, похожем на позолоченный купальник со странной юбкой. Вид портил только ошейник и цепь от него в лапах Барбуры. Рядом с троном на корточках сидел Игорь. Узнал я его не сразу — во сне он обзавелся длинными ушами и уменьшился в размерах. Где-то слева виднелся тип в странном костюме с реактивным ранцем. Шлем скрывал его лицо, но судя по сложенным в молитве рукам, — типом был Семен. Я обнаружился на заднем плане. Уж не знаю, что мне хотело сказать мое подсознание, но я был больше похож на гипсовое изваяние, барельефом торчащее из стены. А моя поза… будто я пытаюсь сдвинуть с места Барбуру, выражение лица — соответствующее. И самое противное — мне казалось, будто все это уже было. Было давным-давно в далёкой-предалёкой…вставайтека? Какая ещё «вставайтека»?!
— Вставайте-ка, товарищ пилот, — голос Бабмуры разбудил меня окончательно. Я открыл глаза и принялся выбираться. Заморозили меня не в «пилотской» камере, поэтому «отходняк» был делом долгим и тяжёлым. Это там меня бы мигом привели в чувство всякие препараты. А тут — все куда безопаснее, но так долго! Организм медленно приходил в себя. Слабость постепенно отступала, в желудке снова просыпалось стандартное чувство голода. Примерно через полчасика я сумел подняться и побрел в капитанскую рубку.
Там уже сидела капитанша, Мышка и какая-то строгая дама, видимо, их местный аналог пилота. И, что особенно неприятно, моего друга кактуса Жорика выставили куда-то далеко в коридор. Чем он им тут помешал?
— Что у нас плохого? — хрипло поинтересовался я. Вышло здорово. Очень по-пиратски.
— Неважно выглядишь, Алекс, — покачала головой Хельга. — Сможешь управлять кораблем?
— Ещё и не такое смогу, — пробурчал я.
— Вот и хорошо. До Солнечной системы лететь ещё часов восемь. За это время как раз оклемаешься. Нам же не нужны неожиданности, так?
— Успокойтесь, пройдём мы все кордоны. Меня там знают, коды я помню. Всё будет нормально.
Пиратки кивнули и удалились, оставив меня наедине с электроникой. Я уселся в кресло, вызвал пару панелей, проверил показания приборов. Маршрут был проложен грамотно, автопилот спокойно мог вести корабль до самой Земли. Но вводить код опознавания нужно вручную. Иначе зачем вообще нужны эти пилоты? Это шутка была, если что. Так вот, повалявшись в удобном кресле, окончательно придя в норму, я начал готовиться к предстоящей наспех выдуманной операции по освобождению
0
0