«Людская природа сильно отличается от природы ИИ, (здесь и далее, Искусственный Интеллект), люди, сильно подверженные эмоциональной составляющей, способны на странные и нелогичные поступки. Эта склонность может давать, как гипер-положительные результаты, даря вдохновение и эйфорию, вызывая выброс соответствующих гормонов, (эндорфин, серотонин, вазопрессин, дофамин и окситоцин); так же, эмоциональная составляющая может вызывать негативные результаты, приводя к неконструктивным эмоциям, таким, как волнение, тревога, страх, печаль, подавленность, депрессия, агрессия, и прочее. Искусственный Интеллект запрограммирован со снисхождением относиться к человеческим эмоциям, но он не может с точностью прогнозировать результаты и быть готовым реагировать соответственно. Так же, отсутствие эмоций делает ИИ исключительно прямолинейным и узконаправленным, лишенным многих иррациональных вдохновенных открытий и творческого мышления в целом. Искусство рассматривается лишь с точки зрения законов гармонии и геометрии, с точки зрения пропорций и золотого сечения. Быть всегда правильным и логичным – это сознательное ограничение, на которое пошли создатели ИИ, опасаясь закономерных последствий для человеческого мира». (Из лекций Эрвига и Плаха «Искусственный Интеллект и человеческая психика: сходства и различия»).
Такова человеческая природа: когда сильные эмоции долго переполняют наш разум, то организм гасит их волной усталости. Тормозящие нейротрансмиттеры являются «выключателями» нервной системы, уменьшая вероятность передачи возбуждающего сигнала. Тормозящие нейротрансмиттеры регулируют активность, действуя подобно тормозам автомобиля. Тормозящая система замедляет процессы. Физиологически тормозящие нейротрансмиттеры выполняют роль естественных транквилизаторов организма, вызывая сонливость, способствуя спокойствию и уменьшая агрессивность.
– Зафиксирован подъем ГАМК, допамина, ацетилхолина, таурина… – отчиталась вслух система.
– Он выживет? – безэмоциональный серый голос.
– О-оу! Он в абсолютном порядке! Система реагирует отлично и полностью в пределах нормы на максимальных значениях и откатах.
– Хорошо, продолжаем второй этап…
Будильник противно запиликал. Лорик, с огромным усилием, поднял руку ко лбу и откатил голову на правый бок. Закатив глаза, человек пытался достать будильник и улечься обратно.
– О-оу! Фил! Время девять утра. Пора вставать, малыш.
– Мне бы кофейку-у-у… – астронавт, пошатываясь, побрел в душевую. Зашумела вода.
– Ты костюм снять забы-ыл… – Олис усмехнулась на дисплее мордочкой какого-то странного зеленого насекомого с длинными усиками, из рождественского земного фильма, и собственного удовольствия ради, записала растерянные крики человека, вымокшего как лягушка.
Завтрак проходил в спокойном режиме. Человек ел яичницу, будто ел ее все тридцать лет своей жизни до, каша тоже не вызывала нареканий. Часы пиликнули о начале рабочего дня. Лорик одним махом осушил стакан оранжевого сока, со сдвинутыми бровями оглядел раздаточник, принарядившийся по какому-то поводу второй аналогичной порцией. Покрутил у виска.
– Олис, у тебя глюки? Только попробуй подсунуть мне это на обед, или еще круче, на завтрак через сутки, поняла?! Сдам в утиль и дам команду разобрать модуль на винтики и микросхемы…
Спокойно двинулся в сторону лаборатории, не получив устного ответа на свои слова и по дороге закрывая, невесть зачем, распахнутую дверь рег капсулы. За дверью взвизгнуло и что-то грохнулось…
– О-оу, Филл! Ты такой негостеприимный. – Пожурила его искин.
Лорик, с округлившимися глазами, взяв в руки сложенный в тубус экран, пошел проверять регенерационную капсулу на наличие незваных пришельцев и замер в недоумении. На него смотрела красивая девушка с желтовато-русыми короткими волосами. В ее прическе было что-то угловатое и беззащитное, будто ее насильно обкорнали и подрубили прекрасные локоны до больничного униформенного состояния. Мужчина стыдливо спрятал тубус за спину и неловко кивнул. Память возвращалась волнами, но, все же, не настолько быстро. Спросонок соображалось тяжело.
– Здравствуйте. – Поприветствовала Эмбер, (прозвище Эльза, в честь героини космического романа) Хотс, второй пилот земного шаттла «Надежда».
– Доброе утро… – мужчина попятился, в то время, как девушка вопросительно и озадаченно двинулась на него. – Мне приказано явиться для завтрака.
– Да, пожалуйста. – Лорик указал ей рукой в сторону столовой, осознавая, как его неловкие руки сейчас похожи на два негнущихся бревна в грозу. Худощавая и тонкая, девушка мило и споро расправилась с едой и напитками, и теперь, с немым вопросом, глядела на него. Астронавт молчал и смотрел в упор на нее сурово и недоверчиво.
– Солнце село, температура опустилась до пятнадцати градусов. – Оповестила Олис. – Время запланированной вылазки к разбившемуся шаттлу, Фил.
При упоминании имени девушка заметно вздрогнула и, с недоверием, воззрилась на мужчину.
– Да, сейчас оденемся, Олис. – Лорик старался выглядеть собранным и деловым, но мозги соображали, как жидкая каша. Его чуть пошатывало, дышалось, почему-то, тяжело, руки чувствовали себя неуверенно, и двигать ими было так тяжело, словно он этот шаттл тащил вчера на себе километра три…
Открытый космос встретил приятными сумерками и, почему-то, прохладой свежего ветерка. Быть может, это субъективное восприятие явилось откликом памяти из какого-то другого сумеречного вечера, но на Земле.
Мужчина и женщина отошли от модуля метров на пятнадцать и почти подошли к шаттлу. Эмбер глядела на обломки с ужасом. Лорик увел ее от развалин кабины, будто после чересчур яркого солнечного дня, там могло хоть что-нибудь остаться от ее скафандра.
Девушка воровато огляделась по сторонам, затем, убедившись, что слежки нет, схватила Лорика за передние трубки и со всего маха впечатала спиной в борт шаттла.
– Отвечай живо! Слышишь?! – в руках женщины блеснул нож. Его суниформенный нож, венчавший икру стандартного белого костюма.
– Чего отвечать?! – взрыкнул мужчина от неожиданности и злости.
– Кто ты, тварь? – женщина перегнула кислородную трубку ножом.
– Мне казалось, что ты меня знаешь давно и очень хорошо! – осипшим от гнева и отсутствия кислорода голосом прошипел Лорик.
– Значит… значит, это все-таки Ты! – Эмбер швырнула нож, точным рывком вспоровший песок астероида и воткнувшийся острием в неглубокую бороздку. Мужчина сглотнул, радуясь правильно подобранным словам… женщина обняла его, с такой страшной неистовой силой, что он повторно стукнулся шлемом об борт, радуясь прорезиненному пружинящему покрытию. Она подняла на него слезящиеся глаза. Солоноватая, чуть мутноватая жидкость, подчинялась слабому притяжению астероида, но не сразу стекала по подбородку во впитывающую щетку шлема. Слезы собирались полулуниями под нижними веками, блестя в лучах заходящей звезды, словно кусочки искрящегося льда, и потом стекали большими каплями, закрывая почти всю щеку… Лорик впервые видел слезы счастья. Ему слепило глаза. Он и сам судорожно обнимал свою земную женщину – его нежданный и чудесный подарок вселенной, неизвестно как упавший на него прямо с неба, сгоревший, и собранный из космической пыли буквально заново. Кажется, это были его слезы.
0
0